Онегин А. Ф. - Четыре новыя строфы "Родословной моего героя А. С. Пушкина"

Четыре новыя строфы "Родословной моего героя А. С. Пушкина".

Извѣстно, что Родословная моего героя А. С. Пушкина обрывается на VIII строфѣ и что затѣмъ, въ видѣ приложенія къ ней, въ полномъ собраніи его сочиненій печатаются небольшіе, безсвязные отрывки разныхъ строфъ этой "сатирической поэмы". Намъ не случилось видѣть рукописи, съ которой она печаталась, и потому мы не можемъ ни утверждать, ни отрицать, дѣйствительно ли строфы ея были занумерованы самимъ Пушкинымъ. Этого не сдѣлано имъ на томъ листѣ, который теперь передъ нами и на которомъ написаны имъ четыре строфы, нынѣ впервые появляющіяся въ печати и служащія продолженіемъ вышеназванной поэмы. Ихъ придется занумеровать IX, X, XI и XII строфами. Написаны онѣ набѣло, по строфѣ на каждой страницѣ листа, сложеннаго въ 8 долю. Есть, впрочемъ, нѣкоторыя поправки, варіанты, приводимые нами въ примѣчаніяхъ. Сверхъ того, на отдѣльномъ листикѣ почтовой бумаги (съ водяною помѣтой ея 183? годомъ) набросанъ Пушкинымъ черновой варіантъ IX же строфы, который мы также приводимъ здѣсь. Такимъ образомъ, IX строфа, вмѣстѣ съ варіантомъ ея, напечатаннымъ уже П. А. Ефремовымъ въ восьмомъ изданіи сочиненій Пушкина {Т. III, стр. 373.}, читается трояко. Нѣкоторыя строки повторяются во всѣхъ трехъ ея видахъ. По большей связи съ предъидущими строфами и полной съ тремя послѣдующими, по наружному виду листа, на которомъ написаны предлагаемыя четыре строфы, по непрерываемому порядку слѣдованія ихъ одной за другою,-- окончательною формой мы считаемъ печатаемую здѣсь нами. Въ XII строфѣ читатель встрѣтитъ нѣсколько стиховъ, напечатанныхъ уже П. В. Анненковымъ въ его матеріалахъ для біографіи А. С. Пушкина, съ нѣкоторыми неточностями. Что стихи эти относятся къ XII строфѣ Родословной моего героя, П. В. Анненкову, очевидно, не было извѣстно. Онъ называетъ ихъ однимъ неизданнымъ стихотвореніемъ {Матеріалы, стр. 180, изд. 1855 г.}. Въ свою очередь, П. А. Ефремовъ, находя въ нихъ соотношеніе со стихотвореніями Пушкина о Поэтѣ вообще, отнесъ ихъ къ таковымъ и къ 1828 году {Сочиненія Пушкина, VIII изд. 1882 г., стр. 250 и 426 (въ примѣчаніяхъ).}, что ошибочно дважды. Ошибочно потому, во-первыхъ, что они принадлежатъ Родословной, и потому, во-вторыхъ, что даже черновые наброски этой поэмы писаны позже 183? года, что ясно доказывается водяною помѣтой года фабрикаціи бумаги, о существованіи которой нами упомянуто выше.

Владѣя довольно значительнымъ собраніемъ рукописей Пушкина (болѣе 60), по большей части принадлежавшихъ В. А. Жуковскому, мы сперва намѣревались привести ихъ въ порядокъ и напечатать всѣ одновременно. Въ виду же того, что въ текущемъ году, какъ мы слышали, предпринимаются нѣсколько новыхъ изданій сочиненій нашего великаго поэта, по случаю истеченія 50 лѣтъ со дня его преждевременной смерти, мы нашли болѣе цѣлесообразнымъ поспѣшить отдѣльнымъ, разрозненнымъ сообщеніемъ вновь открытыхъ стиховъ его, чтобъ и они успѣли войти въ составъ этихъ изданій. Такъ было поступлено нами относительно 125 новыхъ стиховъ изъ Евгенія Онѣгина и отрывка изъ Бориса Годунова {Вѣ;стникъ Европы, октябрь 1882 и январь 1883 гг. Рукопись Евгенія Онѣгина принадлежитъ теперь Императорской публичной библіотекѣ.}, такъ поступаемъ мы теперь относительно такъ имѣемъ возможность и счастіе поступить, въ ближайшемъ будущемъ, относительно многихъ еще стихотвореній А. С. Пушкина.

А. Ѳ. Онѣгинъ.

16/28 марта 1886 г.

Парижъ,

25, rue de Marignan.

IX.

Допросомъ Музу безпокоя,

Съ усмѣшкой скажетъ критикъ мой:

"Куда завиднаго героя

Избрали вы! Кто вашъ герой?" *)

-- А что?-- Коллежскій регистраторъ.

Какой вы строгій литераторъ!

Его пою. Зачѣмъ же нѣтъ?

Онъ мой пріятель и сосѣдъ.

Державинъ двухъ своихъ сосѣдовъ

И смерть Мещерскаго воспѣлъ --

Пѣвецъ Фелицы быть умѣлъ

Пѣвцомъ ихъ свадебъ, ихъ обѣдовъ

И похоронъ, смѣнившихъ пиръ,

А зналъ ли ихъ, скажите, міръ?

***) Замѣтятъ мнѣ, что взять бы мотъ

Я настоящаго героя

Предметомъ пѣсенъ,-- что мой слогъ...

Замѣтятъ мнѣ, что есть же разность

Между Державиномъ и мной,

Что красота и безобразность

Раздѣлены чертой одной.

Что князь Мещерскій былъ сенаторъ,

А не коллежскій регистраторъ --

Что лучше, ежели поэтъ

Возьметъ возвышенный предметъ,

Что нѣтъ, къ тому же, перевода

Прямымъ героямъ; что они

Совсѣмъ не чудо въ наши дни --

Куда! намъ нѣтъ отъ нихъ прохода --

И развѣ межь моихъ друзей

Двухъ, трехъ великихъ нѣтъ людей?

XI.

Зачѣмъ крутится вѣтръ въ оврагѣ,

Волнуетъ степь и пыль несетъ,

Когда корабль въ недвижной влагѣ

Его дыханья жадно ждетъ?

Зачѣмъ отъ горъ и мимо башенъ

Летитъ орелъ, угрюмъ *) и страшенъ,

На пень гнилой? Спроси его!

Зачѣмъ арапа своего

Младая любитъ Дездемона,

Какъ мѣсяцъ любитъ ночи мглу?

Затѣмъ, что вѣтру и орлу

И сердцу дѣвы нѣтъ закона.

Гордись! таковъ и ты, поэтъ,

И для тебя закона **) нѣтъ.

*) Тяжелъ.

**) Условій.

XII.

Исполненъ мыслями златыми,

Непонимаемый никѣмъ,

Передъ кумирами земными

Проходишь ты унылъ и нѣмъ.

Съ толпой не дѣлишь ты ни гнѣва,

Ни нуждъ, ни хохота, ни рева,

Ни удивленья, ни труда.

Глупецъ кричитъ: куда? куда?

Дорога здѣсь! Но ты не слышишь,

Идешь, куда тебя влекутъ

Мечтанья тайныя. Твой трудъ

Тебѣ награда: имъ ты дышешь,

А плодъ его бросаешь ты

Толпѣ, рабынѣ суеты.

Черновой варіантъ ІХ и строфы.

Стремиться къ небу долженъ геній *);

Обязанъ истинный поэтъ

Для вдохновенныхъ пѣснопѣній

Избрать возвышенный предметъ.

Зачѣмъ же ты безъ цѣли бродишь?

Едва достигнувъ высоты,

Ужь взора ты съ земли не сводишь

И низойти стремишься ты.

Предметъ . . . . . . минутной **)

Тебя тревожитъ и манитъ,

Твоей души веселье смутно,

Безплодный жаръ въ тебѣ горитъ.

*) Быть чудакомъ не можетъ геній.

**) Минутной (?) и слово передъ нимъ, означенное точками, крайне неразборчиво написаны.

"Русская Мысль", кн. V, 1886