Павлович Михаил Павлович - Финансовые и промышленные силы, Германии и основы ее мировой гегемонии

Финансовыя и промышленныя силы, Германіи и основы ея міровой гегемоніи.

Франко-германскій договоръ относительно раздѣла Африки еще не; подписанъ окончательно, однако, извѣстны уже общія линіи этого трактата, и то, что извѣстно, какъ нельзя ярче подтверждаетъ выводы, къ которымъ мы пришли въ предыдущей статьѣ. Только потому, что Германія вздумала отправить въ Агадиръ небольшое военное судно, Франція соглашается уступить ей значительную часть Конго, этой области, которая стоила III-ей Республикѣ столько человѣческихъ жизней, столько сотенъ милліоновъ фр. Именно по поводу ея и возникла эпическая литература, прославляющая память многочисленныхъ французскихъ героевъ, погибшихъ на этой территоріи, и воспѣвающая подвиги знаменитаго изслѣдователя Брацца, отравившагося въ 1891 г. въ область Верхняго Конго, -- какъ объясняетъ его жена въ своемъ письмѣ къ президенту республики, протестуя противъ уступки Конго,-- именно съ цѣлью захватомъ этой территоріи "загородить нѣмцамъ дорогу въ глубь Африки". Французское Конго это не только территорія, богатая каучукомъ, слоновой костью и выгодными концессіями, это не только ключъ къ бельгійскому Конго, это, прежде всего важная, стратегическая позиція, великая военная дорога, которая отъ Либревиля черезъ Браццавиль и Банги ведетъ къ истокамъ Нила и даетъ возможность государству, способному помѣриться силами съ Великобританіей, подняться черезъ Суданъ къ Египту. И недаромъ Германія старается овладѣть этой важной стратегической позиціей, которая такъ же будетъ угрожать границамъ Египта, какъ Багдадская дорога грозить границамъ Индіи. Овладѣніе французскимъ Конго -- это отвѣтъ пангерманцевъ знаменитому англійскому проекту "отъ Каира до Капштадта". Однако, достаточно было нѣмецкимъ имперіалистамъ поднять вопль по поводу того, что ненасытная Франція, захватывая Марокко, присвоиваетъ себѣ послѣдній клочекъ Божьей земли (Gotteserde), которую Всевышній завѣщалъ бѣднымъ германцамъ, чтобы французскіе шовинисты, напутанные этимъ Furor teutonicus, согласились уступить "наслѣдственному врагу" обширную территорію. А по поводу значенія ея для Франціи было произнесено въ теченіе послѣднихъ лѣтъ столько напыщенныхъ рѣчей, написано столько статей оффиціальными и неоффиціальными представителями III-ей Республики. Такова одна изъ наиболѣе удивительныхъ исторій послѣдняго времени. Франція, эта страна, владѣющая "первокласснымъ" флотомъ, 2-й въ мірѣ по силѣ арміей, опирающаяся на союзъ съ однимъ государствомъ, на тѣсную дружбу съ другимъ, уступаетъ Германіи громадную территорію и за это получаетъ право водворить порядокъ и организовать полицію и жандармерію въ Марокко для того, чтобы нѣмецкіе финансисты и фабриканты, съ братьями Маннесманами во главѣ, могли расширить торговыя сношенія съ имперіей султана и сбывать туда произведенія германской индустріи въ увеличенномъ количествѣ. Германія охотно уступаетъ Франціи политическія фикціи, чтобы тѣмъ вѣрнѣе овладѣть экономическими реальностями.

Но Франція не только отдаетъ Германіи значительную часть Конго, она ей уступаетъ территоріи на Атлантическомъ океанѣ и даетъ африканскимъ нѣмцамъ выходъ къ морю, несмотря на то, что со времени театральной демонстраціи "Пантеры" въ Агадирѣ, доминирующая нота въ англійской прессѣ, и что особенно важно, въ англійскомъ политическомъ мірѣ, заключалась въ твердо выраженномъ намѣреніи правящихъ круговъ Великобританіи не допустить такого соглашенія между Франціей и Германіей, которое не получило бы санкціи британской дипломатіи. "Намъ остается лишь сказать соединеннымъ Франціи и Германіи,-- писало "Eye Witness" (3 авг. 1911 г.),-- "заключайте какія вамъ только угодно соглашенія, но если вы допустите созданіе нѣмецкой морской базы на Атлантическомъ океанѣ, мы будемъ драться". Въ такомъ же угрожающемъ тонѣ высказывались очень многіе вліятельные органы англійской печати, какъ, напримѣръ, "Standart.", "Contemporary Reviow", "Daily Chronicle" и т. д., подчеркивая, что во франко-нѣмецкомъ конфликтѣ идетъ смертный бой между Англіей и Германіей, и только между ними. "Для Франціи совершенно безразлично",-- писало "Eye Witness" 28 іюля,-- будетъ ли Германія владѣть морской базой на африканскомъ берегу или нѣтъ. Это поединокъ только между Германіей и Англіей".

И вотъ, послѣ того, какъ Германія только недавно одержала такую блестящую дипломатическую побѣду надъ Англіей, добившись отъ турецкаго правительства концессіи на сооруженіе порта въ Александреттѣ и проведеніе къ нему желѣзнодорожной вѣтви, въ результатѣ чего Германія имѣетъ возможность выступить скоро на Средиземномъ морѣ въ качествѣ морской державы, обладательницы важной военной базы, нѣмецкіе мегаломаны, члены "Alldeutsche Verband" наносятъ новый ударъ англійскимъ джингоистамъ. Вообще еще никогда политическое и экономическое могущество Германіи, непрерывный, безостановочный ростъ ея міровой гегемоніи не проявлялся съ такой яркостью, какъ въ теченіе послѣднихъ лѣтъ.

Когда недавно въ Германіи разразилась въ связи съ международными осложненіями изъ-за Марокко, пресловутая биржевая паника, многія французскія и русскія газеты указывали, что Германія въ силу своего тяжкаго финансоваго положенія вынуждена будетъ сократить свои требованія по отношенію къ Франціи. Дѣйствительность не оправдала этихъ ожиданій. Съ финансовой точки зрѣнія, Франція также испытывала настоятельную необходимость какъ можно скорѣе придти къ соглашенію, и вполнѣ правильно парижскій корреспондентъ "Kölniche Zeitung" писалъ, что, если переговоры изъ-за Марокко затянутся позже сентября, во Франціи нужно ожидать краховъ. Дѣло въ томъ, что финансовому кризису въ Германіи соотвѣтствовалъ такой же кризисъ во Франціи, гдѣ многія промышленныя и государственныя бумаги пали въ такой же пропорціи, какъ и въ сосѣдней странѣ, но, благодаря отсутствію во Франціи вліятельной революціонной прессы, этотъ фактъ удалось скрыть отъ общественнаго мнѣнія не только самой Франціи, но и всей Европы. Такимъ образомъ, тотъ натискъ, которому подверглись нѣмецкія сберегательныя кассы во многихъ городахъ Германіи, отнюдь не свидѣтельствуетъ о сравнительной слабости германскихъ финансовъ, а говоритъ лишь о поразительной силѣ соціалъ-демократической прессы, которая, располагая 60 ежедневными газетами и имѣя около 1 1/2 милл. однихъ подписчиковъ, сумѣла взбудоражить всѣхъ рабочихъ, имѣющихъ нѣкоторыя сбереженія, лавочниковъ, прислугу и т. д., однимъ словомъ, всю эту многомилліонную массу, бросившуюся толпами къ сберегательнымъ кассамъ и маленькимъ банкамъ и вызвавшую своей стремительной аттакой цѣлую бурю, обратившую на себя вниманіе всей международной прессы. Во Франціи же даже такой фактъ, какъ подготовительныя мѣры правительства къ извлеченію изъ обращенія золотыхъ монетъ и замѣнѣ ихъ бумажными деньгами, прошелъ совершенно незамѣченнымъ. Только теперь, когда переговоры съ Германіей близятся къ "счастливому" концу, нѣкоторые органы французской буржуазной прессы, подводя итоги финансовымъ пертурбаціямъ послѣдняго времени, признаютъ, что французская биржа понесла не меньшій уронъ за послѣдніе мѣсяцы, чѣмъ германская. Вотъ какъ писало по этому поводу "Le Temps", 17 сентября:

"Если присмотрѣться внимательнѣе къ положенію дѣлъ на Берлинской биржѣ за періодъ времени съ 12 Января 1911 по настоящій день, нужно признать, что пресса сильно раздула бы факты колебанія нѣмецкихъ цѣнностей и придала несоотвѣтствующее значеніе извлеченію вкладовъ изъ сберегательныхъ кассъ... Въ самомъ дѣлѣ, если мы посмотримъ, какимъ колебаніямъ подверглись за этотъ же періодъ нѣкоторыя французскія цѣнности, мы увидимъ, что 3% государственная рента, котировавшаяся 31 Дек. 1910 г. за 97,42 фр. упала 15 Сент. 1911 г. до 94,20 фр., что "Парижскій Банкъ" понизился на 147 фр. (съ 1860 до 1713), "Національный учетный Банкъ на 42 фр. (съ 945 до 903), "Ріо" на 161 фр. (съ 1747 до 1586), "Томсонъ" на 84 фр. (съ 806 до 722), т.-е. болѣе чѣмъ на 10%, и т. д.

"Такимъ, образомъ, инциденты, происшедшіе на Берлинской биржѣ, не представляютъ особаго интереса съ точки зрѣнія оцѣнки финансовой мощи нашихъ сосѣдей наканунѣ грозныхъ событій".

Тѣ инциденты, которые произошли въ Германіи съ сберегательными кассами, всѣ эти сильныя колебанія нѣмецкихъ цѣнностей, однимъ словомъ, вся эта пертурбація, которую многіе органы европейской прессы старались представить, какъ фактъ, характеризующій исключительное положеніе вещей въ Германіи въ отличіе отъ другихъ болѣе сильныхъ въ финансовомъ отношеніи государствъ, является, наоборотъ, показателемъ того тяжелаго положенія, въ которомъ находится нынѣ вся Европа. Относительно всѣхъ безъ исключенія европейскихъ государствъ можно сказать, что каждое изъ нихъ походитъ на больного, страдающаго суставнымъ ревматизмомъ, и которому всякое движеніе причиняетъ неимовѣрныя страданія. Въ случаѣ войны или какихъ-нибудь серьезныхъ международныхъ осложненій ни Франція, ни Англія не имѣютъ никакихъ шансовъ на особенно привилегированное положеніе по сравненію съ Германіей. Въ послѣднее время съ легкой руки Лизиса, автора нашумѣвшей во Франціи книги "Финансовая Олигархія" и его многочисленныхъ газетныхъ статей на ту же тему, создалось преувеличенное представленіе о роли французскаго капитала въ нѣмецкой индустріи, какъ главной основы чудовищнаго развитія послѣдней. Несомнѣнно, французскій капиталъ играетъ не малую роль въ нѣмецкой индустріи, однако, это только одна сторона вопроса, ибо нѣмецкій капиталъ въ свою очередь переходитъ французскую границу и содѣйствуетъ развитію многихъ отраслей французской промышленности. Такъ только недавно нѣмцы, вложивъ нѣсколько милліоновъ марокъ, пріобрѣли фирму Дековилля въ Корбейѣ (департаментъ Сены и Уаза), одну изъ самыхъ старыхъ французскихъ фирмъ. Въ департаментѣ Мерты и Мозеля мы видимъ могучую нѣмецкую металлургическую фирму Gelsenkirchen Geselsehaft, овладѣвшую большинствомъ акцій когда-то чисто французской компаніи Société Métallurgique d'Auberive и вдохнувшую съ помощью своихъ инженеровъ и своихъ капиталовъ новую жизнь въ это начинавшее уже падать французское промышленное предпріятіе. Громадная часть залежей желѣзной руды въ бассейнѣ Бріей того же департамента эксплоатируется нынѣ нѣмецкими компаніями. Въ Кайеннѣ (Нормандія) нѣмецкій домъ Тиссена образовалъ компанію для оборудованія и эксплоатаціи чугунно-плавильныхъ заводовъ въ этомъ районѣ. А какой шумъ подняло недавно во Франціи сенсаціонное сообщеніе о новомъ прогрессѣ нѣмецкой индустріи во Франціи, о покупкѣ знаменитымъ заводомъ Круппа громаднаго участка земли около Мобежа для устройства здѣсь гигантской фабрики локомотивовъ {Правда, брюссельскій финансистъ Эмпенъ, пріобрѣтшій данный участокъ земли, категорически утверждаетъ, что онъ отнюдь не является подставнымъ лицомъ Круппа, но многіе французы очень скептически относятся къ этому утвержденію.}. Можно было бы привести цѣлый рядъ вполнѣ провѣренныхъ данныхъ и написать въ духѣ Лизиса, хотя и въ противовѣсъ ему, цѣлую брошюру для доказательства того абсурднаго положенія, будто французская индустрія держится чуть ли не исключительно на нѣмецкихъ капиталахъ.

До 1870 г. принято было писать, особенно во французской печати, будто Германія не имѣетъ ни солдатъ, ни ружей. Франція жестоко поплатилась за свое заблужденіе. И теперь англичане жестоко платятся за то, что они считали Германію неспособной своими собственными средствами построить багдадскую дорогу. Въ международной борьбѣ, какъ и во всякой, нѣтъ ничего болѣе опаснаго какъ преуменьшать силы противника. Прекрасная иллюстрація -- недавняя исторія съ турецкимъ и венгерскимъ займомъ, когда французское правительство, добиваясь опредѣленныхъ уступокъ отъ обѣихъ сторонъ, отказалось допустить заключеніе этихъ займовъ на французской биржѣ, увѣренное, что ни Турція, ни Венгрія, не достанутъ денегъ въ другомъ мѣстѣ и вынуждены будутъ капитулировать передъ требованіями Франціи. Въ результатѣ оказалось, не говоря уже о Венгріи, что Турція, послѣ неудачной попытки устроить заемъ въ Англіи, нашла всѣ нужныя ей 250 милліоновъ марокъ на берлинской биржѣ (7 ноября 1910). Все это и цѣлый рядъ другихъ фактовъ обнаружили, что Германія, уничтожившая когда-то военную гегемонію Франціи, нанесшая сильный ударъ промышленной гегемоніи Великобританіи, начинаетъ нынѣ выступать и какъ первоклассная финансовая держава. Во время упомянутыхъ выше дебатовъ въ райхстагѣ было указано, что только въ одномъ 1908 г. Германія помѣстила заграницей 741 милл. марокъ, а въ 1909 г. уже 974 милл. марокъ. Въ общемъ, по вычисленію нѣкоторыхъ статистиковъ, въ настоящее время нѣмецкій капиталъ, помѣщенный заграницей, достигаетъ внушительной цифры 20 милліардовъ фр. Изъ статистическихъ данныхъ, опубликованныхъ въ "Francfurter Zeit.", явствуетъ, что въ 1910 г. нѣмцы помѣстили заграницей 20,5% своихъ сбереженій. Однимъ словомъ то, что нѣкоторые писатели характеризуютъ, какъ отличительную особенность французской экономической жизни, именно уходъ національнаго капитала заграницу на развитіе иностранной промышленности подчасъ во вредъ индустріи собственной страны, представляетъ собой, такъ сказать, закономѣрное явленіе переживаемой нами фазы международнаго капиталистическаго процесса, общее всѣмъ передовымъ европейскимъ государствамъ. Нелѣпость и тенденціозность всѣхъ этихъ утвержденій о финансовой бѣдности Германіи по сравненію съ другими конкурирующими съ ней на міровомъ рынкѣ странами не можетъ не броситься въ глаза всѣмъ болѣе или менѣе серьезнымъ изслѣдователямъ. Изъ образцовой финансовой анкеты, произведенной Національной Монетной Комиссіей (The National Monetary Commission)американскаго сената, явствуетъ, что съ 1880 по 1908 г. Германія импортировала 5 милліардовъ 10 милліоновъ марокъ золотомъ, и экспортировала всего 2 милліарда 500 милл. марокъ золотомъ, т.-е. въ Германіи осталось болѣе двухъ съ половиной милліардовъ марокъ. Это превышеніе импорта золота надъ его вывозомъ объясняется колоссальными доходами гигантскихъ германскихъ мореходныхъ компаній, занимающихся, какъ извѣстно, транспортовъ не только нѣмецкихъ, но и французскихъ и т. д. товаровъ къ различнымъ портамъ земного шара, далѣе расходами иностранныхъ туристовъ въ Германіи и, наконецъ, доходами съ капиталовъ, которые Германія помѣщаетъ ежегодно въ иностранныхъ предпріятіяхъ. Далѣе, если мы возьмемъ данныя о наличности нѣмецкихъ сберегательныхъ кассъ, по которымъ можно, въ извѣстной степени, судить объ уровнѣ національнаго богатства страны, мы увидимъ, что въ то время, какъ въ 1880 г. въ этихъ кассахъ числилось въ наличности 2 милліарда 614 милл. марокъ, въ 1900, по оффиціальнымъ даннымъ, числилось уже 8 милліардовъ 839 милліоновъ марокъ, въ 1907 г.-- 13 милліардовъ 889 милл. марокъ, а въ 1910 г. страшная, или, какъ нѣмцы говорятъ, колоссальная сумма въ 16 милліардовъ 53 милліона марокъ, въ три съ половиной раза больше по сравненію съ наличностью тѣхъ же кассъ во Франціи {Наличность французскихъ сберегательныхъ кассъ равнялась: въ концѣ 1909 г. 3 1/2 милліар. фр.}; но это не все. Въ 1903 г. золотой нѣмецкій запасъ достигъ 3 милліарда 900 милл. марокъ, т.-е. 5 милліардовъ фр., превышая золотой запасъ Франціи, опредѣлявшійся въ 4 милліарда 800 милл. фр. А въ 1907 г. по вычисленіямъ профессора берлинскаго университета Риза, Франція обладала золотымъ запасомъ въ 3.890 милліоновъ марокъ, изъ коихъ 2.189 находились въ Banque de France, въ то время, какъ золотой нѣмецкій запасъ опредѣлялся въ 4.326 милліон. марокъ, изъ коихъ только 634 милл. хранились въ государственномъ банкѣ, (Reichsbank). Такимъ образомъ, получается разница въ пользу Германіи приблизительно въ одинъ милліардъ франковъ.

Итакъ, всѣ эти данныя свидѣтельствуютъ, насколько ошибочны шаблонныя представленія о чрезмѣрной бѣдности Германіи въ финансовомъ отношеніи. Если дѣйствительно вѣрно, что процентъ на ссужаемый капиталъ въ Германіи выше, чѣмъ во Франціи, что золотая наличность Reichtbank меньше, чѣмъ соотвѣтствующая наличность Banque de France, что курсъ нѣмецкой ренты ниже, чѣмъ французской, все это не свидѣтельствуетъ о сравнительной бѣдности Германіи въ денежномъ отношеніи, а говоритъ лишь, что золото работаетъ въ Германіи, въ то время, какъ во Франціи оно зачастую спитъ за стальными дверцами въ банкахъ, за желѣзными запорами въ сундукахъ. Наоборотъ, принимая во вниманіе лихорадочно быстрый ростъ нѣмецкой индустріи, громадное количество денежныхъ капиталовъ, поглощаемыхъ внутри страны, нужно признать, что Германія гораздо богаче Франціи. Утверждать, что Германія "бѣднѣе" Франціи только на томъ основаніи, что первая не въ состояніи вкладывать въ иностранные займы такія же суммы, какъ вторая, такъ же нелѣпо, какъ утверждать, напримѣръ, будто населеніе Германіи не увеличивается, ибо она не въ состояніи, подобно Россіи, Италіи, Испаніи, Ирландіи, высылать ежегодно сотни тысячъ эмигрантовъ за границу. Наоборотъ, тотъ фактъ, что ежегодный приростъ населенія въ 800.000 душъ и громадное количество сбереженій остаются именно въ странѣ, есть лучшій признакъ экономическаго здоровья Германіи, ея нормальнаго развитія въ рамкахъ даннаго капиталистическаго строя.

И то обстоятельство, что и эта страна очутилась въ такомъ затруднительномъ финансовомъ положеніи при первомъ появленіи призрака международной войны служитъ лишь грознымъ предостереженіемъ по адресу правящихъ классовъ даже самыхъ богатыхъ государствъ,-- не исключая Англіи {Замѣтимъ, что пресловутыя англійскія консоли упали нынѣ до 76 9/10. Недавній циркуляръ "General Post office", предлагающій вкладчикамъ покупать консоли на исключительно льготныхъ условіяхъ, все-таки не остановилъ паденія этихъ бумагъ. Если такое положеніе вещей будетъ продолжаться, консоли скоро упадутъ до 74 7/8, т.-е. той цѣны, на которой они стояли 80 лѣтъ тому назадъ, во время повсемѣстныхъ мятежей, и грандіознаго революціоннаго движенія 1831 г.}, Соединенныхъ Штатовъ,-- и показываеть, какой катастрофой явится при современныхъ условіяхъ война между первоклассными державами.

Мнимая бѣдность Германіи въ денежномъ отношеніи есть только симптомъ ея интенсивной финансовой дѣятельности, ея лихорадочнаго быстраго индустріальнаго развитія. Германія давно уже сдѣлалась великой промышленной державой. Говорятъ, будто въ день сдачи Метца принцъ Фридрихъ Карлъ сказалъ окружавшимъ его офицерамъ: "Мы побѣдили на полѣ военной брани, теперь намъ остается побѣдить на полѣ промышленной войны". И дѣйствительно, съ 1871 г. германская промышленность начинаетъ развиваться съ чудовищной скоростью. Процессъ превращенія Германіи въ первоклассную индустріальную страну совершался бѣшенымъ темпомъ, и здѣсь экономическое развитіе въ послѣдней четверти 19 столѣтія шло несравненно быстрѣе, чѣмъ въ Англіи, въ самые интенсивные періоды экономической эволюціи.

Какія обстоятельства благопріятствовали этому?!

Отвѣтъ на этотъ вопросъ одновременно выяснитъ намъ причину экономической отсталости Франціи и вмѣстѣ съ тѣмъ прольетъ нѣкоторый свѣтъ на будущія судьбы Россіи, предполагая, что послѣдняя, рано или поздно, получитъ, наконецъ, возможность развиваться въ нормальныхъ условіяхъ европейской жизни.

Одинъ изъ основныхъ факторовъ, мощно содѣйствовавшихъ экономическому расцвѣту Германіи, заключается въ ея необычайно удобномъ географическомъ положеніи. Съ того момента, какъ вся Европа стала покрываться желѣзными дорогами, Германія, прилегающая съ одной стороны къ Россіи, съ другой -- къ Франціи, Бельгіи, Голландіи, естественно должна была занять привилегированное положеніе въ ряду другихъ европейскихъ государствъ. Благодаря своей ровной поверхности и незначительности горъ, что въ немалой степени облегчило и удешевило сооруженіе желѣзныхъ дорогъ въ Германіи и дало возможность ей опередить и затормозить надолго конкуренцію въ этомъ отношеніи со стороны Австро-Венгріи, Германія стала играть колоссальную роль въ европейскомъ товарномъ и пассажирскомъ транзитѣ, какъ страна, лежащая на перепутья великихъ торговыхъ дорогъ нашего континента. Значительная часть товаровъ и пассажировъ изъ Россіи, Финляндіи, Швеціи, Даніи, Норвегіи во Францію, Бельгію. Италію, Швейцарію и т. д. и обратно направилась именно черезъ Германію, а не черезъ Австро-Венгрію. Вмѣстѣ съ тѣмъ, естественно, что значительная часть пассажирскаго и грузового движенія, направляющагося изъ самой Австро-Венгріи, равно какъ изъ различныхъ частей Балканскаго полуострова, Турціи, Болгаріи и т. д. въ Голландію, Бельгію, Англію не могла миновать Германію. И чѣмъ быстрѣе процессъ товарнаго обращенія и капиталистическаго производства развивался въ сосѣднихъ съ Германіей странахъ, тѣмъ скорѣе и интенсивнѣе совершался процессъ превращенія послѣдней въ величайшую промышленную державу.

Второе условіе заключается въ крайне удобномъ расположеніи водныхъ путей Германіи. Длинный кулуаръ долины Рейна прорѣзываетъ всю среднюю Германію, т.-е. область угольныхъ копей и индустріи par excellence, и, такимъ образомъ, могучая судоходная рѣка образуетъ первоклассную дорогу съ сѣвера до юга. Равнымъ образомъ, Одеръ и Эльба соединяютъ верхнюю и южную гористую Германію съ великими портами Сѣвернаго и Балтійскаго морей, именно съ Гамбургомъ, складочнымъ мѣстомъ сѣверной Германіи.

Благодаря равнинному характеру сѣверной своей части Германія обладаетъ въ Европѣ, если исключить Россію, самой длинной сѣтью водныхъ путей {Эта сѣть водныхъ путей пополняется хорошо организованной системой желѣзныхъ дорогъ. Какъ извѣстно Германія обладаетъ громадной сѣтью желѣзныхъ дорогъ, длиной 57900 киллометровъ. Но колоссальное значеніе нѣмецкихъ желѣзныхъ дорогъ заключается не столько въ размѣрахъ сѣти, сколько въ образцовомъ планѣ, по которому эти дороги пересѣкаютъ всю страну. Французская печать неоднократно отмѣчала тѣ серьезныя неудобства, которыя проистекаютъ для торговли изъ факта централизаціи въ Парижѣ всѣхъ головныхъ участковъ французскихъ дорогъ. Въ результатѣ такіе крупные города, какъ Бордо и Ліонъ, какъ Нантъ и Марсель, какъ Гавръ и Бордо не соединены между собой прямыми желѣзнодорожными линіями; товары должны совершать громадный крюкѣ, чтобы дойти изъ одного города въ другой, и это понятно удорожаетъ значительно пересылку. Въ Германіи наоборотъ, нѣтъ одного опредѣленнаго центра, откуда исходили бы всѣ дороги. Правда, существуетъ Берлинъ, какъ важнѣйшій желѣзнодорожный пунктъ, но рядомъ съ нимъ Мюнхенъ, Майнцъ, Дрезденъ, Бреславль, Кельнъ, Гамбургъ, также являются центрами пересѣченія важнѣйшихъ дорогъ.}. Благодаря такому благопріятному обстоятельству, провозъ товаровъ внутри Германіи обходится крайне дешево. По Рейну суда въ 2.000 тоннъ могутъ легко подняться до Дюссельдорфа, морскія суда слабаго тоннажа -- до Кельна, а шаланды въ 2.000 тоннъ безъ груда доходятъ до Мангейма. Неудивительно, что провозъ одной тонны желѣза отъ Руррорта до Ротердама стоитъ, въ среднемъ, не болѣе марки. Та же самая дешевизна транспорта наблюдается и во всей остальной Германіи. Провозъ 100 килогр. зерновыхъ хлѣбовъ отъ Гамбурга до богемской границы стоилъ въ извѣстные моменты не больше 20 пфенниговъ. Лишнее распространяться о томъ, какую колоссальную роль въ экономіи страны, въ ея промышленномъ и торговомъ развитіи играетъ эта дешевизна транспорта.

Но главнымъ факторомъ экономическаго могущества Германіи, ея блестящихъ промышленныхъ побѣдъ надъ Франціей, ея успѣшной борьбы съ Англіей явилось, прежде всего, богатство Германіи углемъ и желѣзомъ, этими основными элементами современной индустріи. Многіе экономисты и публицисты ставили передъ собой вопросъ о причинахъ того тяжелаго недуга, которымъ страдаетъ французская индустрія. Почему Франція, бывшая нѣкогда первокласснымъ промышленнымъ государствомъ, занимавшая 2-ое мѣсто послѣ Англіи, съ каждымъ днемъ все болѣе и болѣе теряетъ свое значеніе на міровомъ рынкѣ и отступаетъ на задній планъ? Основная причина промышленной отсталости Франціи въ теченіе послѣдней половины XIX вѣка заключается въ бѣдности ея углемъ. Если Англія, несмотря на все болѣе и болѣе грозную конкуренцію С. Штатовъ, Германіи и т. д., удержала свое первенствующее положеніе въ міровой торговлѣ и промышленности, это объясняется прежде всего неисчерпаемыми запасами угля и желѣза, которые находятся въ распоряженіи Великобританіи. Уголь и желѣзо представляютъ, такъ сказать, позвоночный хребетъ ея могучаго промышленнаго организма. Пока Англія богата углемъ, этимъ хлѣбомъ промышленности, пока паровая сила является основнымъ двигателемъ фабричнаго механизма, до той поры владычица морей имѣетъ много шансовъ удержать за собой гегемонію въ міровой промышленности, ибо "положеніе, которое занимаетъ та или другая страна въ ряду промышленныхъ государствъ, опредѣляется той ролью, которую эта страна играетъ въ міровой добычѣ угля и желѣза" {Ed. Lrozé. Les charbons britanngues et leur épuisement Pr. 1900 Ch. Beranger er Aeur.}. Между тѣмъ, во Франціи добывается угля почти въ десять разъ меньше, чѣмъ въ С. Штатахъ, въ пять разъ меньше, чѣмъ въ Германіи. Въ среднемъ Франція съ трудомъ извлекаетъ ежегодно изъ своихъ копей 2/3 необходимаго ей угля и вынуждена, такимъ образомъ, покупать уголь заграницей {Въ 1908 г. Франція ввезла угля 17.000.000 тоннъ.}, именно въ Англіи, ибо Бельгія и Германія потребляютъ почти весь свой уголь у себя дома. Недохватка угля въ 10--15% на французскомъ рынкѣ можетъ повлечь за собой вздорожаніе цѣны втрое, какъ это произошло въ 1900 г., во время, такъ называемой, "угольной паники". Въ 1908 г. французскія газеты печатали многочисленныя телеграммы о закрытіи тѣхъ или другихъ фабрикъ изъ-за "угольнаго голода". Понятно, Франція не имѣетъ никакихъ шансовъ успѣшно конкурировать на всемірномъ рынкѣ въ производствѣ предметовъ массоваго потребленія, имѣющихъ въ виду покупателя средняго достатка. Поэтому-то Франція и вынуждена сосредоточить свое вниманіе преимущественно на производствѣ предметовъ роскоши и вообще товаровъ высшаго качества.

Нынѣшній расцвѣтъ Германіи питается, прежде всего, нетронутыми до послѣдняго времени богатствами ея подпочвы. Ея угольныя копи, не уступающія по своему богатству англійскимъ, ея желѣзныя руды, расположенныя вблизи фабрикъ и заводовъ, дали ей возможность создать въ мгновеніе ока, какъ бы изъ ничего, могучую металлургическую, судостроительную и т. д. промышленность, способную бороться съ любымъ соперникомъ на всемірномъ рынкѣ. Русскій бассейнъ, который, какъ извѣстно, представляетъ собой лишь восточное крыло бельгійскаго угольнаго бассейна, производитъ уголь прекраснаго качества, пользующійся заслуженной репутаціей во всей Европѣ. Кромѣ того, добываніе этого угля не стоитъ большого труда, такъ какъ его пласты лежатъ неглубоко, порой подъ открытымъ небомъ. Саксонскій бассейнъ Эрцгебирга около Цвикау и Хамница тоже славится своимъ богатствомъ. Что касается силезскихъ бассейновъ, ихъ протяженіе грандіозно. Недавнія изысканія даютъ возможность утверждать, что угольныя залежи въ Верхней Силезіи занимаютъ пространство не менѣе, чѣмъ въ 500 квадратныхъ километровъ {Lucien Hubert Le derelohgeinentindustries de l'allenmge La Rakie. Suin. 1910}.

Равнымъ образомъ, Германія богата и желѣзомъ. И что особенно важно, въ отличіе отъ Франціи громадная часть залежей желѣзной руды въ Германіи лежитъ неподалеку отъ угольныхъ бассейновъ, и такъ какъ и тѣ и другіе расположены на верховьяхъ Одера, Эльбы, по берегамъ Рейна, понятно насколько облегчается и удешевляется доставка къ мѣстоназначенію этихъ важныхъ для всѣхъ отраслей индустріи продуктовъ подпочвы. Даже ново-открытыя во Франціи съ 1890 г. богатѣйшія залежи желѣзной руды въ бассейнѣ Бріей эксплоатируются, вслѣдствіе своей отдаленности отъ французскихъ фабричныхъ центровъ, главнымъ образомъ, въ интересахъ германской индустріи.

Наконецъ, условіемъ первой важности, содѣйствовавшимъ поразительно быстрому росту нѣмецкой промышленности, является бѣдность Германіи колоніями, хотя объ этомъ кардинальномъ фактѣ и его чрезвычайно благопріятномъ значеніи для расцвѣта германской индустріи никогда не упоминаютъ буржуазные ученые, и повторяющіе за ними зады многіе писатели, увы, лѣваго лагеря. Въ статьѣ "Французскій имперіализмъ" мы показали, какое пагубное вліяніе на развитіе производительныхъ силъ въ самой Франціи имѣла ея безумная колоніальная политика съ колоссальными расходами, легшими тяжкимъ бременемъ на французскій бюджетъ и задержавшими ростъ ея промышленности даже въ тѣхъ областяхъ, гдѣ Франція находится въ особенно привилегированномъ положеніи. Такъ, несмотря на свое выгодное географическое положеніе, какъ морской державы, омываемой Атлантическимъ океаномъ, Средиземнымъ моремъ и Ламаншемъ, Франція, эта страна, лежащая на перепутья торговыхъ и морскихъ дорогъ значительной части свѣта, играетъ очень ничтожную роль въ трансъ-атлантическомъ товарооборотѣ. Изъ 42 мореходныхъ компаній, связывающихъ Европу съ Америкой, только 4 принадлежатъ французамъ. Изъ 2.400 торговыхъ судовъ, ежегодно пересѣкающихъ Атлантическій океанъ, только 210 плаваютъ подъ французскимъ флагомъ, не говоря уже о томъ, что эти всѣ французскія суда сравнительно очень малы и не отличаются той быстроходностью, какая составляетъ главное преимущество нѣмецкихъ морскихъ гигантовъ. Французская колоніальная имперія переросла производительныя и финансовыя силы современной Франціи.,

Не имѣя обширныхъ заморскихъ владѣній, не будучи обременена громадными накладными расходами, связанными съ колоніальной политикой, промышленная Германія направила всю свою энергію, прежде всего, внутрь страны на завоеваніе собственнаго рынка, а затѣмъ во всѣ пункты земного шара, и такъ какъ нѣмецкая индустрія не могла бороться за свое существованіе въ Алжирѣ, Марокко, Индокитаѣ и т. д. покровительственными тарифами, естественно ей пришлось сражаться другимъ оружіемъ: дешевизной товаровъ, приспособленіемъ ко вкусамъ покупателя, организаціей коммерческихъ и индустріальныхъ представителей и т. д. Въ 1906 г. Германія экспортировала въ Британскую Индію на 102 милліона марокъ; въ Австралію-- на 58 м. марокъ, въ британскія владѣнія на югѣ Африки на--33 милліона марокъ; въ нидерландскую Индію--на Зя милл. марокъ и т. д. Болѣе того, она стала конкурировать съ Англіей въ собственныхъ европейскихъ владѣніяхъ послѣдней, стала сбывать нѣмецкіе фабрикаты въ Лондонъ, Бирмингамъ, Манчестеръ, во всѣ остальные города Великобританіи, и скоро тревожный кличъ "Made in Gennany" пронесся по всей Англіи.

Какъ будто всѣ живыя силы германской націи были поглощены единственной заботой создать міровую индустрію, которая далеко 8а предѣлами страны говорила бы о нежеланіи нѣмцевъ ограничиться тѣсными рамками отрочества, о твердой волѣ создать опорныя базы для нѣмецкаго вліянія повсюду, гдѣ слышна человѣческая рѣчь. И этому росту торговаго и промышленнаго могущества Германіи въ необычайной степени содѣйствовали и продолжаютъ содѣйствовать, наряду съ исчисленными выше условіями, факторы соціальнаго культурнаго порядка, какъ всеобщее страхованіе рабочихъ, всеобщая грамотность, всеобщее избирательное право, удивительная организація почтово-телеграфнаго вѣдомства и желѣзнодорожныхъ дорогъ, удивительная постановка техническаго и научнаго образованія и т. д.

Удивительно ли, въ концѣ концовъ, что германская индустрія начинаетъ съ такой быстротой завоевывать себѣ все новые рынки во французскихъ колоніяхъ. "Статистическій ежегодникъ Германской Имперіи на 1910 г." печатаетъ таблицу, дающую прекрасное представленіе о прогрессѣ нѣмецкаго экспорта во французскія колоніи за періодъ 1902--1910 г.г. Изъ этой таблицы явствуетъ, что за этотъ періодъ нѣмецкій экспортъ въ Алжиръ увеличился на 575%, въ Индо-Китай -- на 360%, въ Марокко -- на 259%, въ Тунисъ -- на 12;%, въ Западную Африку -- на 86% и т. д. Понятно, эти данныя даютъ лишь представленіе о ростѣ вывоза нѣмецкихъ товаровъ изъ самой Германіи. Вообще же при современномъ состояніи оффиціальной статистики нѣтъ возможности опредѣлить дѣйствительную цифру нѣмецкаго экспорта, во французскія колоніи. Во всякомъ случаѣ, извѣстно, что даже знаменитые парижскія магазины "Au Bon Marché" и "Louvre", не говоря уже о другихъ, торгуютъ въ громадномъ количествѣ нѣмецкой дешевкой. Кто же опредѣлитъ, на какую сумму проникаетъ послѣдняя подъ французскимъ ярлыкомъ во французскій же колоніи и, во всякомъ случаѣ, не въ интересахъ правительства Ш-ей Республики заниматься подобными изысканіями, которыя могли бы пролить новый свѣтъ на вопросъ о роли французскихъ колоній въ качествѣ рынка для сбыта фабрикатовъ отечественной индустріи.

Какъ бы то ни было, въ то время, какъ Франція тратила милліарды въ погонѣ за. политическими и территоріальными фикціями, Германія, но несетъ никакихъ особыхъ расходовъ, овладѣвала экономическими и коммерческими реальностями въ областяхъ, завоеванныхъ французскимъ золотомъ и французской кровью.

На твердой базѣ экономическаго могущества, безостановочнаго культурнаго и промышленнаго прогресса не могла не создаться необычайная военная сила, до сихъ поръ обезпечивающая Германіи гегемонію въ Европѣ и обусловливающая успѣхи нѣмецкой дипломатіи, непрерывно одерживающей побѣду во всѣхъ международныхъ конфликтахъ. Эта нѣмецкая "мощь" опредѣляется и обусловливается не только собственными силами Германіи, ея военными и финансовыми рессурсами, она вытекаетъ въ значительной степени изъ той международной обстановки, которую мы обрисовали въ предыдущей статьѣ. Но эта гегемонія имѣетъ всѣ шансы удержаться еще надолго, несмотря на всевозможныя измѣненія въ международныхъ комбинаціяхъ и новыя перегруппировки державъ. Уйдетъ ли Италія изъ Тройственнаго Союза или останется въ его цѣпяхъ, вполнѣ довольная той наградой, которую она, наконецъ, получила за свою тридцатилѣтнюю службу вѣрой и правдой Австро-Германскимъ интересамъ {И сколько бы лицемѣрныхъ статей ни печатала оффиціазная австро-германская пресса слѣдуя mot d'ordre, полученному свыше, какъ бы ни выражала свое сочувствіе Турціи, ясно, что итальянскіе планы въ Триполи могутъ быть лить на руку Австріи и Германіи. Австрія получаетъ большую свободу дѣйствій въ Албаніи и на всемъ Балканскомъ полуостровѣ, гдѣ ея интересы приходили въ столкновеніе съ итальянскими, Германія усиливаетъ свое положеніе по отношенію къ Франціи и Англіи, уже въ силу того факта, что обоснованіе на сѣверѣ Африки на границахъ англійскаго Египта и французскаго Туниса на мѣсто слабой въ этихъ областяхъ Турціи, несравненно болѣе сильной Италіи, имѣющей возможность въ случаѣ захвата Триполи сосредоточить здѣсь многочисленную армію, противорѣчивъ африканскимъ планамъ и Франціи и Англіи, и въ высшей степени усложняетъ и запутываетъ африканскій вопросъ, давая такимъ образомъ лишнюю возможность нѣмецкимъ дипломатамъ, "ловить рыбу въ мутной водѣ". И какъ бы ни ухитрялись германскіе оффиціозы скрыть истину, ясно, что въ триполійской авантюрѣ, какъ и въ босно-герцоговинской экспропріаціи, дѣло не обошлось безъ участія достойныхъ преемниковъ Бисмарка, и было начато съ благословенія Берлинскаго правительства.}, сблизится ли тѣснѣе Франція съ Германіей, ослабнетъ или обострится, наоборотъ, англо-германская распря, будетъ ли попрежнему русскій медвѣдь плясать на нѣмецкомъ канатѣ по указкѣ берлинскаго поводыря, германское вліяніе останется доминирующимъ въ международной политикѣ, и сильная Германія всегда найдетъ подходящихъ союзниковъ.

Германская политика гигантскими шагами идетъ къ своей цѣли утвердить и еще болѣе усилить гегемонію Германіи въ Европѣ. Въ условіяхъ современной дѣйствительности только одна страна могла явиться противовѣсомъ Германіи Гогенцоллерновъ, именно преобразованная Россія. Ни Англія, отрѣзанная моремъ отъ европейскаго континента, ни Франція съ ея малочисленнымъ населеніемъ не могутъ быть грозными конкурентами Германіи оъ ея быстро размножающимся населеніемъ, поднявшимся съ 45 милл. въ 1880 г., до 65 миля, въ 1910 г. Только Россія съ ея замѣчательнымъ географическимъ положеніемъ на перепутья между двумя мірами -- старой, богатой капиталами и техническимъ опытомъ и т. д. Европой, и пробуждающейся къ новой жизни Азіей,-- съ ея 150-милл. населеніемъ, удобными водными путями сообщенія, неисчерпаемыми запасами угля, желѣза и т. д., является страной, которая при благопріятныхъ условіяхъ, могла бы помѣшать росту міровой германской гегемоніи. И только полная европеизація Россіи въ направленіи политическаго и культурнаго развитія, только исчезновеніе тѣхъ желѣзныхъ путъ, которыя связываютъ ростъ жизненныхъ силъ страны, можетъ спасти Россію въ области внѣшней политики отъ необходимости подписывать всякаго рода потсдамскія соглашенія съ обязательствомъ строить на свой собственный счетъ желѣзныя дороги, нужныя другому государству и безполезныя самой Россіи, отъ всѣхъ этихъ японо-русскихъ договоровъ, крайне вредныхъ для экономической будущности нашихъ дальне-восточныхъ окраинъ, отъ той участи, которая выпала на долю Италіи, противъ воли всей націи, попавшей въ объятія Австріи и не имѣвшей силъ въ теченіе долгаго времени освободиться отъ крѣпкихъ тисковъ послѣдней.

Итакъ, въ области внѣшней политики международное положеніе въ Европѣ начинаетъ развиваться, какъ это было послѣ нѣмецкихъ побѣдъ 71 г., подъ знакомъ очевидной германской гегемоніи. Это, прежде всего, тяжко отзовется на нѣмецкихъ народныхъ массахъ, которымъ придется своимъ потомъ и кровью оплатить великія дипломатическія побѣды Германіи über alles и нѣмецкій государственный долгъ, поднявшійся съ 21 милліардовъ 966 милл. фр. въ 1909 г. до 24 милліардовъ 106 милліон. фр. {Здѣсь имѣется въ виду обще-импорскій государственный долгъ вмѣстѣ съ долгами отдѣльныхъ германскихъ государствъ. Собственно обще-имперскій долгъ поднялся съ 4 милліард. фр., въ 1909 г, до 5 милліард. 867 милл. фр., въ 1910 г.} въ 1910 г., т.-е. сразу болѣе, чѣмъ на два милліарда франковъ, выростетъ въ еще болѣе страшной пропорціи. Германская гегемонія фатально поведетъ къ небывалому росту милитаризма и лихорадочныхъ вооруженій во всѣхъ странахъ. Прежде всего, начнетъ усиливать свои эскадры и строить новые невиданные до сихъ поръ сверхъ-дреднауты Англія. Уже на недавнемъ грандіозномъ парадѣ англійскаго флота въ Портсмутѣ (24 іюня 1911) среди многочисленныхъ военныхъ судовъ, выстроившихся передъ глазами короля Георга,, не было видно ни "Royal Soyereign", ни "Роwerful", ни "Terrible", которые какія-нибудь 15 лѣтъ тому назадъ на смотру 1897 г. въ честь юбилея Викторіи ослѣпляли своими чудовищными размѣрами, своимъ страшнымъ вооруженіемъ взоры зрителей. 2, 3 наиболѣе грозныхъ броненосца той эпохи скромно стояли въ концѣ длинной боевой линіи англійскаго флота 1911 г., не обращая уже на себя восторженнаго взгляда публики. И кто знаетъ, на ближайшихъ крупныхъ маневрахъ англійскаго флота не будутъ ли отсутствовать проданные на сломъ нынѣшніе морскіе Левіафаны, стоящіе по 60--70 милл. фр. каждый. Не ограничиваясь постройкой все болѣе и болѣе грозныхъ и дорого стоющихъ военныхъ судовъ, англійскіе имперіалисты съ удвоенной энергіей будутъ вопіять о необходимости созданія многочисленной сухопутной арміи, о введеніи всеобщей воинской повинности т. д. Отъ Англіи, конечно, не будетъ отставать ни Россія, которая уже теперь затрачиваетъ на военно-морское дѣло въ десять разъ больше, чѣмъ на народное образованіе, ни Франція, бюджетъ которой растетъ съ чудовищной быстротой, и государственный долгъ которой уже въ 1903 г. превысилъ 30 милліардовъ {По величинѣ государственнаго долга, Франйія въ 1908 г. занимала первое мѣсто. За ней идетъ Россія -- 23,3 милліарда, Германія -- 22,5 милл., Англія -- 19,4 милл. фр. Австро-Венгрія -- 16 милл. Въ общемъ государственный долгъ всѣхъ европейскихъ государствѣ достигъ въ 1908 г. по минимальному расчету фантастической цифры 151 милліардовъ фр. Europe ecohomiqul par Edmond Théry. Paris. 1911.}, несмотря на то, что французскій бюджетъ въ 1911 г.-- подобно тому, какъ это было въ 1908, 1909, 1910 г.г.-- былъ сведенъ съ дефицитомъ (104 милл. фр. въ 1911 г.) французское правительство, какъ видно изъ росписи бюджета на 1912 г., представленной на-дняхъ въ парламентскую комиссію министромъ финансовъ Клотцомъ, рѣшила потребовать отъ населенія новыхъ жертвъ и предъявило расходный бюджетъ въ 4 1/2 милліарда фр., на 200 милл. больше, чѣмъ въ 1911 г. Чтобы покрыть дефицитъ въ 158 милл. фр. въ бюджетѣ 1910 г., французское правительство прибѣгаетъ къ особой конвенціи съ восточной желѣзнодорожной компаніей. И теперь для всякаго объективнаго наблюдателя ясно, что въ самомъ недалекомъ будущемъ богатая Франція вынуждена будетъ прибѣгнуть къ займамъ для покрытія своихъ ежегоднымъ бюджетныхъ дефицитовъ, ибо, какъ на это намекаетъ самъ министръ Клотцъ, идти дальше по пути обложеній населенія все большими и новыми налогами уже невозможно. Но вѣдь и проценты по займамъ будутъ платитъ не министры, конечно, а то же населеніе. За періодъ съ 1901 по 1912 г. французскій бюджетъ поднялся съ 3,54 милл. фр. До 4.503 милл. фр., увеличившись, такимъ образомъ, за 11 лѣтѣ ровно на одинъ милліардъ. Даже многія буржуазные газеты (см., напр. "Le Temps", 21 Sept.) признаютъ, что ростъ французскихъ государственныхъ расходовъ носить чудовищный характеръ. И понятно, что среди основныхъ факторовъ, играющихъ главную роль въ этомъ страшномъ ростѣ бюджета, первое мѣсто принадлежитъ милитаризму и имперіалистической политикѣ ІІІ-ей Республики. И удивительно ли, что Франція такъ отстала въ области соціальнаго законодательства? Вѣдь одинъ только броненосецъ типа "Дантонъ", изъ шести громадныхъ судовъ, но поводу которыхъ французскій депутатъ Іебукъ написалъ такую восторженную статью въ "Русскомъ Словѣ" ("Смотръ въ Тулонѣ", "P. С"., 6 сент. 1911 г.), какъ разъ за нѣсколько дней до ужасной катастрофы съ "Liberté",-- стоитъ почти на 20 мидд. фр. дороже, чѣмъ все французское "Ministère du travaile et de la prévoyance sociale" (50 миля. фр. по бюджету 1911). И -- увы! еще вопросъ, не брошенныя ли это деньги {При послѣдней катастрофѣ съ "Liberté", погибло не только это судно, причемъ были разорваны, на куски и пошли ко дну болѣе 300 человѣкъ, но получили очень серьезныя поврежденіи, остальныя 13 судовъ. Изъ этихъ 13 судовъ три броненосца надолго выведены изъ строя, и вся эскадра потеряла свое боевое значеніе. На многихъ изъ этихъ судовъ находились въ отпуску не только начальники, но и ихъ помощники. Эта ужасная катастрофа произошла 25 сент. въ 6 часовъ утра, а на другой день 26 сент. ночью во время совершенно неумѣстныхъ при данныхъ обстоятельствахъ маневровъ у береговъ того же Тулона, произошла новая катастрофа, и 2 большихъ контръ-миноносца, "Мускетонъ" и "Тридентъ", получили неисправимыя поврежденія. Такъ великій Делькассе, которому воскуряетъ фиміамъ Н. Минскій въ "Утрѣ Россіи", и Лебукъ въ "Русскомъ Словѣ", въ два года пересоздалъ французскій флотъ, и сдѣлалъ Францію первоклассной морской державой, какъ будто качественно можетъ сравниться въ военно-морскомъ отношеніи съ Англіей и Германіей страна, не имѣющая надлежаще-оборудованныхъ портовъ и обладающая маленькимъ торговымъ флотомъ, тоннажъ, котораго (802.000), стоить ниже тоннажа торговаго флота (841.000), небольшой Норвегіи.}...

Но усиленіе нѣмецкаго могущества вызоветъ чрезмѣрный ростъ вооруженія не только во Франціи, Россіи, Англіи, а, слѣдовательно, въ Соединенныхъ Штатахъ и Японіи. Еще съ большимъ усердіемъ начнутъ вооружаться союзные съ Германіей государства. Австрія, не желающая примириться съ ролью le brillant second въ Тройственномъ Союзѣ, ведущая свою самостоятельную линію' на Балканахъ, зачастую расходящуюся съ берлинскими планами, не остановится на томъ пути, на который она вступила со времени аннексіи Босніи и Герцоговины, а, наоборотъ, усилитъ свое вооруженіе. Извѣстно, что австро-венгерскій военный бюджетъ на 1911 г. предусматривалъ увеличеніе расходовъ по арміи на 43,5 милл. кронъ, по флоту на 56,5 м. по сравненію съ предыдущимъ годомъ. До сихъ поръ Австрія считалась сухопутной державой, теперь она превращается, къ несчастью ея народныхъ массъ, и въ первоклассную военно-морскую державу. Уже предусмотрѣно сооруженіе новыхъ броненосцевъ, крейсеровъ и т. д., такъ, чтобы къ 1915 г. австро-венгерскій флотъ состоялъ изъ 13 броненосцевъ, 9 крейсеровъ, 18 большихъ миноносцевъ 43 миноносокъ, 2 подводныхъ лодокъ и цѣлой дунайской флотиліи, Австро-венгерскія делегаціи вотировали 312 милл. кронъ для осуществленія этой грандіозной программы. По всего этого мало австрійскимъ имперіалистамъ, и вновь назначенный военный министръ Ауф- фенбергъ уже говоритъ о необходимости для Австріи сильной арміи, бёзъ которой снова можетъ повториться исторія Садовой, о необходимости новыхъ жертвъ для поднятія военной мощи дорогого отечества, объ увеличеніи мирнаго состава ротъ, о новыхъ пушкахъ-пулеметахъ и т. д. Попятно, за Австро-Венгріей потянется боящаяся ея, какъ огня, союзная съ ней Италія, которая за послѣднее десятилѣтіе увеличила свой военный бюджетъ съ 254 милл. фр. до 336 милл. фр. и вотировала въ началѣ нынѣшняго года чрезвычайный кредитъ па военныя нужды въ 465 милл. фр., чтобы страна была въ состояніи, какъ объяснила тогда итальянская печать, сохранить свое положеніе на Средиземномъ морѣ и получить соотвѣтствующія компенсаціи въ случаѣ чрезмѣрнаго усиленія французскаго вліянія въ Марокко и австрійскаго -- въ Албаніи.

Такъ будетъ расти во всѣхъ государствахъ, не исключая самыхъ маленькихъ -- Бельгіи, Голландіи, Даніи, Сербіи и т. д.-- съ лихорадочной быстротой военный бюджетъ, вызывая страшное увеличеніе государственнаго долга, налоговаго бремени, лежащаго на народныхъ массахъ. Нужно ли будетъ послѣ этого удивляться непомѣрному вздорожанію жизни во всѣхъ странахъ, повышенію цѣнъ на всѣ предметы первой необходимости, обостренію классовыхъ антагонизмовъ, росту народнаго озлобленія и фатальному учащенію тѣхъ знаменательныхъ вспышекъ, ареной которыхъ, является нынѣ вся Европа, и въ которыхъ грядущія, съ стихійной силой надвитающіяся, событія бросаютъ, по образному выраженію поэта, "свою тѣнь назадъ".

Мих. Павловичъ.

Парижъ.

"Современникъ". Кн. XII. 1911