Перцов Петр Петрович - "Опавшие листья"

П. П. ПЕРЦОВ

"Опавшие листья" *

* В. Розанов, "Опавшие листья. Короб второй и последний", 1915 г., 516 c. Ц. 2 руб.

Вот он высыпал перед нами "последний" (?) свой короб этих литературных "летучек", листков, афоризмов...

Листья пожелтелые по ветру летят...

Нынешняя книжка становится, как номер третий, в ряд с "Уединенным" и первым томом "Опавших листьев". Это все "интимная", более нежели домашняя, более нежели откровенная, совсем и всецело "розановская" литература, -- в своем типе, несомненно, единственная в нашей "словесности" (да и в какой литературе есть еще такая?).

Если хотите, это "литературный элемент" in ipso {сам по себе, в чистом виде (лат.).}, чистая стихия "слова", возведенная в свой абсолют. Sic volo -- sic scribo {как хочу, так пишу (лат.).}... И недаром автор книги опять говорит о себе, с тем же "нестеснением":

"У меня никакого нет стеснения в литературе, потому что литературы есть просто мои штаны. Что есть "еще литературы", и вообще что она объективно существует, -- до этого мне никакого дела".

Эти книги -- осуществление протагоровского: "Человек есть мера всех вещей"... Осуществление именно в протагоровском смысле -- "достоверности частных впечатлений". Так как речь идет о философе, то мы можем позволить себе это "метафизическое" определение. Сократовская стихия -- стихия "достоверности общего" -- вот что совершенно чуждо Розанову.

И странным контрастом с этой верой в убегающее "частное" стоит розановская преданность началу государственности. Государственный принцип он всегда готов защищать против личного, и этим "консерватизмом" объясняется половина его "пыхтящей" ненависти ко всему, где ему мерцает огонек "левизны"... Клейнмихель, которого он вдруг собрался защищать в этой книжке, пожалуй, в самом деле ему ближе Герцена.

Из литературных отголосков в книге всего интереснее афоризмы о Гоголе. О Гоголе у Розанова всегда выходит как-то "необыкновенно", и тут есть какое-то тайное "сродство душ". Без гоголевской "абсолютности" Розанов дышит, однако, по-видимому, тем же воздухом "небытия".