Пименова Эмилия Кирилловна - Георг Вашингтон и война за независимость

Георгъ Вашингтонъ и война за независимость.

По поводу столѣтней годовщины смерти Георга Вашингтона, перваго президента Сѣвероамериканскихъ Соединенныхъ Штатовъ.

Конецъ XVIII вѣка, такъ же какъ и конецъ XIX, ознаменовался для англичанъ войной съ народами, отстаивавшими свою независимость. На исходѣ только что минувшаго столѣтія возникла война между Англіей и южноафриканскими республиками буровъ, не желающими признавать ея владычество, и война эта продолжается до сихъ поръ. Въ концѣ же XVIII вѣка разразилась столь же упорная борьба между Англіей и ея сѣвероамериканскими колоніями, добивавшимися независимости. Война эта кончилась полнымъ торжествомъ этихъ послѣднихъ, превратившихся въ великую республику подъ именемъ Сѣвероамериканскихъ Соединенныхъ Штатовъ.

Успѣхомъ въ этой борьбѣ американцы въ значительной степени обязаны своему великому вождю, Георгу Вашингтону, имя котораго составляетъ святыню для каждаго американца и про котораго было сказано, что онъ былъ "первымъ на войнѣ, первымъ въ мирѣ и первымъ въ сердцахъ своихъ согражданъ." Дѣйствительно, вся жизнь Вашингтона была проникнута самоотверженнымъ желаніемъ служить своему народу. Это была одна изъ самыхъ замѣчательныхъ и свѣтлыхъ личностей, когда либо дѣйствовавшихъ въ исторіи.

Георгъ Вашингтонъ родился въ семьѣ богатаго плантатора, въ Виргиніи. Родители дали ему тщательное воспитаніе и рано съумѣли внушить ему тѣ нравственныя правила, которыми онъ руководствовался всю свою жизнь. Въ молодые годы Вашингтонъ выказывалъ влеченіе къ сельскому хозяйству. Получивъ въ наслѣдство прекрасное имѣніе Моунтъ Вернонъ въ Потомакѣ, онъ еще усерднѣе принялся за это дѣло, и трудно было предполагать, что въ скромномъ усердномъ плантаторѣ кроются способности блестящаго полководца и государственнаго человѣка.

Вашингтону было 23 года, когда обстоятельства сложились такимъ образомъ, что ему пришлось изъ мирнаго плантатора превратиться въ военнаго. Въ то время между французскими и англійскими поселенцами въ Америкѣ происходили постояныя распри изъ-за владѣній. Главнымъ поводомъ къ столкновеніямъ между ними было желаніе завладѣть плодородными землями по рѣкѣ Огійо. Обѣ стороны стали дѣятельно готовиться къ войнѣ, Воинственный духъ въ особенности сильно пробудился въ Виргиніи, родинѣ Вашингтона. Она была раздѣлена на военные округи, и во главѣ каждаго изъ такихъ округовъ поставленъ былъ человѣкъ, пользовавшійся всеобщимъ довѣріемъ и уваженіемъ, которому и поручили завѣдывать наборомъ и обученіемъ солдатъ. На такую именно должность и былъ назначенъ молодой Георгъ Вашингтонъ.

Французы съ своей стороны тоже не дремали. Они строили крѣпости и всѣми способами притѣсняли англійскихъ колонистовъ. Тогда виргинскій губернаторъ рѣшилъ отправить къ коменданту главной французской крѣпости кого нибудь для переговоровъ. Выборъ его палъ на Вашингтона, котораго губернаторъ считалъ смѣлымъ, осторожнымъ и проницательнымъ человѣкомъ.

Была уже поздняя осень, когда Вашингтонъ съ нѣсколькими спутниками направился къ озеру Эри, гдѣ была главная крѣпость французовъ. Путь былъ утомительный и длинный, и Вашингтону пришлось перенести не мало лишеній во время этого путешествія, продолжавшагося цѣлый мѣсяцъ. Но худшее ожидало его впереди. Когда Вашингтонъ, исполнивъ свое порученіе, пустился въ обратный путь, то наступилъ уже декабрь, выпалъ глубокій снѣгъ и вся рѣка была напружена пловучими льдами. Вашингтонъ, спѣшившій какъ можно скорѣе вернуться, оставилъ своихъ спутниковъ, медленно пробиравшихся вдоль рѣки и, выбравъ одного изъ нихъ, Джиста, пустился съ нимъ вдвоемъ прямо черезъ дѣвственный лѣсъ, отыскивая дорогу по компасу.

Дорога была трудная. Не разъ путешественники сбивались съ пути, и имъ по временамъ казалось, что конца не будетъ ихъ странствованіямъ. Со всѣхъ сторонъ ихъ окружали опасности: дикіе звѣри, враждебные индѣйцы, снѣжныя бури -- все это угрожало ихъ жизни на каждомъ шагу. Наконецъ, добрались они до рѣки Аллеганы, разсчитывая но льду перейти на другую сторону. Но увы! Надежды ихъ были обмануты. Вѣка не замерзла, а только была покрыта пловучимъ льдомъ, который уносило быстрымъ теченіемъ. Однако, имъ нельзя было медлить, и надо было какъ нибудь перебраться на другой берегъ. Кромѣ топора у нихъ не было съ собой другихъ инструментовъ и, не раздумывая долго, они принялись сооружать плотъ, рѣшившись переправиться на немъ черезъ рѣку. Но едва они спустили его въ воду, какъ плотъ понесло внизъ по теченію. Въ концѣ концевъ, онъ со всего размаха ударился о пловучую льдину, и Вашингтонъ, потерявъ равновѣсіе, свалился въ воду. Однако онъ не растерялся и, вынырнувъ, ухватился за край плота и такимъ образомъ спасся. Къ счастью, по близости оказался маленькій островокъ, къ которому они пристали. Пришлось расположиться здѣсь на ночлегъ. Ночь была очень холодная. Джистъ отморозилъ себѣ руки и ноги, Вашингтонъ-же отдѣлался счастливо, несмотря на ледяную ванну, которую онъ принялъ. Но ночной морозъ принесъ имъ ту пользу, что скрѣпилъ ледъ на рѣкѣ, и злополучные путешественники могли, наконецъ, перебраться на другой берегъ.

Остальная часть путешествія прошла благополучно. Вашингтонъ, наконецъ, прибылъ въ Виргинію и отдалъ отчетъ губернатору въ возложенномъ на него порученіи, которое онъ выполнилъ блестящимъ образомъ.

Весною началась война. Въ Виргинію были присланы два полка подъ начальствомъ генерала Бреддока, храбраго воина, но совсѣмъ незнакомаго съ, мѣстными условіями. Наслушавшись о способностяхъ и опытности Вашингтона, Бреддокъ пригласилъ его къ себѣ на службу. Однако Бреддокъ, обучавшійся военному искусству въ Европѣ, совсѣмъ не хотѣлъ слушать Вашингтона, который постоянно говорилъ ему о необходимости примѣняться къ мѣстнымъ условіямъ. Война началась очень неудачно для англичанъ: въ первой-же битвѣ они потерпѣли полное пораженіе.

Вашингтонъ выказалъ во время этого сраженія изумительную смѣлость и присутствіе духа;, не взирая на градъ пуль, сыпавшійся со всѣхъ сторонъ, онъ старался остановить бѣгущихъ солдатъ и ободрить ихъ своимъ примѣромъ. Подъ нимъ были убиты двѣ лошади, сюртукъ его былъ прострѣленъ въ нѣсколькихъ мѣстахъ, по самъ онъ остался невредимъ.

Война продолжалась съ перемѣннымъ успѣхомъ, но Вашингтонъ успѣлъ выказать въ ней въ полномъ блескѣ свои блестящія способности. Она длилась еще три года. По окончаніи ея Вашингтонъ вернулся въ свое помѣстье, не подозрѣвая, что скоро ему придется снова промѣнять свою тихую жизнь на ужасы войны. Англійскія колоніи сильно пострадали во время войны, населеніе было разорено, плантаціи опустошены, а тутъ еще Англія всячески притѣсняла ихъ, все увеличивая пошлины на предметы первой необходимости и вводя разныя стѣснительныя для нихъ мѣропріятія. Американцы обратились сначала къ королю и парламенту съ просьбою объ отмѣнѣ пошлинъ, но англійское правительство не обратило вниманія на ихъ просьбы. Тогда американцы рѣшили не покупать никакихъ англійскихъ товаровъ, за которые ихъ заставляли платить пошлину.

Необычайное единодушіе, выказанное американцами, отказавшимися отъ покупки англійскихъ товаровъ, конечно, нанесло большей ущербъ англійской торговлѣ и раздражало англичанъ. Подъ предлогомъ поддержанія порядка они разставили войска въ Бостонѣ и другихъ городахъ. Присутствіе англійскихъ солдатъ вызыпало сильное негодованіе населенія и, въ концѣ концовъ, въ Бостонѣ произошла кровавая стычка между солдатами и народомъ, извѣстная подъ названіемъ "бостонской рѣзни". Дѣла начали принимать зловѣщій оборотъ, и англичане поняли это. Англійскій парламентъ отмѣнилъ нѣкоторыя пошлины и понизилъ пошлину на чай. Англичане думали, что сдѣлавъ эти уступки, они побѣдятъ упорство американцевъ. Но не тутъ то было. Когда въ Бостонъ пришли нѣсколько англійскихъ кораблей, нагруженныхъ чаемъ, то бостонцы, вмѣсто того чтобы покупать чай, стали требовать, чтобы корабли немедленно удалились изъ гавани. Но корабли не уходили и тогда ночью (это было въ декабрѣ 1773 года) бостонцы, переодѣтые индѣйцами, взобрались на корабль и выбросили весь грузъ чая въ море.

Очевидно, дѣло зашло слишкомъ далеко, чтобы окончиться мирно. Никто не сомнѣвался, что Англія захочетъ наказать американцевъ за ихъ строптивость, и поэтому всѣ сѣвероамериканскія колоніи стали дѣятельно готовиться къ войнѣ. Вашингтонъ тогда писалъ одному изъ своихъ друзей, который былъ горячимъ приверженцемъ англичанъ: "Мы должны отстоять свои права, если не хотимъ подчиняться всякимъ налогамъ, которыми будутъ облагать насъ, пока обычай и привычка не сдѣлаютъ изъ насъ покорныхъ рабовъ". Онъ первый подалъ мысль созвать конгрессъ, т. е. собраніе представителей всѣхъ американскихъ колоній, для того чтобы сообща обсудить, какія мѣры должны быть приняты.

Американскій конгрессъ единодушно избралъ Вашингтона главнокомандующимъ американскимъ войскомъ. Онъ принялъ этотъ важный и трудный постъ, но отказался наотрѣзъ отъ всякаго содержанія.

Вашингтону было 43 года, когда конгрессъ возложилъ на него эту отвѣтственную задачу. Онъ былъ женатъ и счастливо проживалъ въ своемъ мирномъ помѣстьи Моунтъ-Вернонѣ, предаваясь своему любимому занятію сельскимъ хозяйствомъ; но, когда онъ увидѣлъ, что надо защищать родину и добиваться ея независимости и свободы, то немедленно явился на призывъ.

Видѣть, какъ сражаются братья и проливаютъ кровь другъ друга -- большое несчастіе!-- выразился онъ тогда,-- ужасно сознавать, что у насъ нѣтъ выбора, что нѣкогда счастливыя и мирныя поля Америки или должны быть обагрены кровью или заселены рабами!

Ему предстояло, дѣйствительно, трудное дѣло. Онъ нашелъ передъ Бостономъ колоніальную армію въ 14,000 человѣкъ, но безъ оружія, безъ всякихъ военныхъ снарядовъ и совершенно необученную. Съ большимъ трудомъ ему удалось ввести нѣкоторый порядокъ, но вначалѣ его преслѣдовали неудачи. Не съ одними только англичанами пришлось бороться Вашингтону. Голодъ, холодъ, заразныя болѣзни -- все это истощало войска. Вашингтонъ, однако, не падаль духомъ; онъ понялъ, что съ такимъ войскомъ онъ не можетъ нападать на врага и долженъ только ограничиваться обороной, и выжидать благопріятнаго случая, чтобы атаковать непріятеля.

Первою удачей Вашингтона было занятіе Бостона, которое, впрочемъ, совершилось безъ всякаго кровопролитія. Главнокомандующій англійскою арміей и флотомъ, получившій предписаніе передвинуться въ одинъ изъ южныхъ портовъ, объявилъ бостонцамъ, что не станетъ разрушать ихъ города, если они не будутъ мѣшать выступленію англійскаго флота. Вашингтонъ такъ былъ радъ покончить дѣло безъ кровопролитія, что охотно на это согласился и тотчасъ же послѣ ухода англійскаго флота вступилъ въ городъ и занялъ всѣ посты. Однако борьба длилась еще долго послѣ этого. Впродолженіе семи лѣтъ съ удивительной энергіей и упорствомъ американцы защищали свою свободу, несмотря на цѣлый рядъ послѣдовательныхъ неудачъ и на численное превосходство англичанъ. Во время этой замѣчательной борьбы Вашингтонъ выказалъ необыкновенное искусство, какъ полководецъ, и тѣ замѣчательныя душевныя качества, которыя заставляли преклоняться передъ нимъ, какъ передъ человѣкомъ. Его энергія не ослабѣвала ни на минуту. Съ величайшимъ терпѣніемъ и съ удивительнымъ мужествомъ и самоотверженіемъ онъ преодолѣвалъ препятствія и своимъ примѣромъ воодушевлялъ войско, когда оно впадало въ уныніе послѣ испытанныхъ пораженій.

Даже враги его, завидовавшіе ему и старавшіеся повредить ему въ глазахъ американскаго конгресса, въ концѣ концовъ, должны были признать его неподкупную честность и безкорыстіе. Такъ, одинъ изъ нихъ, генералъ Конвей, сильно интриговавшій противъ Вашингтона и старавшійся вредить ему, написалъ ему письмо, когда былъ раненъ и думалъ, что смерть его близка. Въ этомъ письмѣ онъ говоритъ слѣдующее: "Вѣроятно, меня скоро не будетъ въ живыхъ, и поэтому я долженъ сказать то, что велитъ мнѣ справедливость и истина. Вы -- великій и хорошій человѣкъ".

Тяжелыя времена пришли къ концу, и дѣла приняли благопріятный для американцевъ оборотъ. Война въ Америкѣ истощала силы Англіи, и, въ концѣ концовъ, она должна была рѣшиться заключить миръ. Въ 178-2 году былъ, наконецъ, заключенъ предварительный мирный договоръ, признававшій независимость американскихъ колоній.

Цѣль была достигнута. Сѣвероамериканскіе штаты сдѣлались независимыми и свободными.

Когда получено было извѣстіе изъ Европы, что мирный договоръ, утверждавшій независимость. Соединенныхъ Штатовъ, подписанъ въ Парижѣ, то Вашингтонъ, считая, что его роль окончена, сложилъ съ себя званіе главнокомандующаго и трогательно простился съ войскомъ и офицерами.

Онъ чувствовалъ себя счастливымъ, когда, послѣ почти восьмилѣтняго отсутствія, могъ вернуться, наконецъ, въ Моунтъ-Вернонъ. Слава его гремѣла теперь во всемъ мірѣ, а онъ въ это время скромно жилъ въ своемъ тихомъ уголкѣ, предаваясь своимъ любимымъ мирнымъ занятіямъ. Онъ радовался, что можетъ, наконецъ, отдохнуть отъ всѣхъ трудовъ и лишеній и что дѣло его жизни сдѣлано. Онъ не мечталъ ни о какой высшей должности и не хотѣлъ вовсе выступать на общественное поприще. Но самоотверженный и вѣрный своему дѣлу, Вашингтонъ не могъ отказать въ своей помощи странѣ, когда эта помощь снова понадобилась.

Теперь на очереди было другое дѣло: предстояло выработать конституцію, т. е. новые основные законы для всей страны, и Вашингтону было предложено принять участіе въ составленіи этихъ законовъ. Онъ тотчасъ же согласился и покинулъ свое сельское уединеніе. Затѣмъ должны были произойти выборы перваго президента Соединенныхъ Штатовъ, и, конечно, взоры всетъ народа обратились на Вашингтона. Всѣ знали, что онъ не желаетъ выступать на общественное поприще, что ни слава, ни почести не прельщаютъ его и что онъ больше всего любитъ свое сельское уединеніе; но во всей Америкѣ не было человѣка, который внушалъ бы всѣмъ безразлично такое глубокое довѣріе и уваженіе, какъ Вашингтонъ. И на выборахъ онъ былъ единодушно избранъ первымъ президентомъ Сѣверо-Американской республики.

Неохотно покинулъ Вашингтонъ сельское уединеніе и опять простился съ Моунтъ-Вернономъ; но онъ считалъ себя не вправѣ) отказываться, когда родина нуждалась въ его услугахъ.

Путешествіе Вашингтона въ Нью-Іоркъ, гдѣ онъ долженъ былъ поселиться, было настоящимъ тріумфальнымъ шествіемъ. Народъ повсюду выходилъ къ нему на встрѣчу, въ городахъ его встрѣчали колокольнымъ звономъ. Пріѣхавъ въ Нью-Іоркъ изъ Нью-Джерсея на лодкѣ, разукрашенной флагами и цвѣтами, Вашингтонъ не захотѣлъ сѣсть въ приготовленный для него экипажъ, а пошелъ пѣшкомъ въ сопровожденіи толпы народа въ домъ, назначенный для президента. Тамъ онъ долженъ былъ принести присягу. Вашингтонъ вышелъ на балконъ и, положивъ правую руку на Библію, произнесъ присягу. Тотчасъ же надъ зданіемъ взвился національный флагъ, и многотысячная толпа разразилась восторженными криками, а со всѣхъ нью-іоркскихъ батарей раздался залпъ. Вашингтонъ былъ сильно взволнованъ и такъ смущенъ, какъ никогда не бывалъ смущенъ въ бою, передъ непріятелемъ. Онъ дрожалъ и говорилъ прерывающимся голосомъ, выражая надежду, что ему удастся способствовать благу страны вмѣстѣ съ представителями народа.

Вашингтонъ, дѣйствительно, за все время своего президентства думалъ только о пользѣ народа и страны, совершенно забывая о себѣ. Въ Соединенныхъ Штатахъ президентъ выбирается на четыре года, и когда наступилъ послѣдній годъ президентства Вашингтона, то онъ уже съ облегченіемъ думалъ, что скоро вернется въ Моунтъ-Вернонъ. Но ему не удалось освободиться отъ своихъ тяжелыхъ обязанностей. Его выбрали еще на четыре года и упросили остаться, по отъ избранія на третій разъ онъ наотрѣзъ отказался, такъ какъ слишкомъ усталъ. Онъ обратился къ народу съ прощальнымъ воззваніемъ, которое произвело глубокое впечатлѣніе на всѣхъ и показало во всемъ блескѣ величіе души этого замѣчательнаго человѣка.

Когда былъ выбранъ новый президентъ -- Адамсъ, то Вашингтонъ въ качествѣ простого зрителя, присутствовалъ при томъ, какъ Адамсъ присягалъ. У дома президента тѣснилась огромная толпа народа, но оказалось, что она поджидала выхода стараго, а не новаго президента. Какъ только Вашингтонъ появился въ дверяхъ, всѣ устремились къ нему. Выйдя на улицу, Вашингтонъ снялъ шляпу. Многотысячная толпа провожала его до дверей его дома. Тутъ онъ остановился и, молча, низко поклонился народу, такъ какъ отъ волненія не въ состояніи былъ произнести ни слова.

Остатокъ своей жизни Вашингтонъ провелъ въ своемъ любимомъ Моунтъ-Вернонѣ, но и тутъ ему не удалось вполнѣ воспользоваться отдыхомъ. Между Франціей и Америкой чуть-чуть не загорѣлась война, и такъ какъ президентъ республики и весь народъ были увѣрены, что одного имени Вашингтона будетъ достаточно, чтобы воодушевить войско для борьбы, то къ нему снова обратились съ просьбой взять на себя командованіе американскою арміей. И вотъ онъ опять принялся за составленіе плана военныхъ дѣйствій и военныя приготовленія, но въ душѣ надѣялся, что дѣло не дойдетъ до войны. Однако, ему не суждено было дожить до полнаго разрѣшенія спора съ Франціей. Онъ сильно простудился, объѣзжая свои владѣнія въ отвратительную погоду, но не обратилъ никакого вниманія на свое нездоровье, и къ вечеру ему стало хуже: у него сдѣлалось воспаленіе горла, и онъ едва могъ говорить и дышать. Послали за докторомъ, и такъ какъ въ тѣ времена доктора привыкли во всѣхъ случаяхъ воспаленій прибѣгать къ кровопусканію, то и здѣсь прибѣгли къ этому же средству. Бѣдному старику пустили кровь, и онъ ослабѣлъ еще больше. Чувствуя, что конецъ близокъ, Вашингтонъ знаками подозвалъ свою жену и сказалъ ей тихимъ, прерывающимся голосомъ:

-- Я умираю... но это долгъ, который рано или поздно мы всѣ должны уплатить...

Онъ страдалъ очень сильно, но выказывалъ при этомъ изумительную покорность и терпѣніе.

Онъ сталъ сильнѣе задыхаться, но лежалъ не двигаясь и не жалуясь. Около десяти часовъ вечера онъ съ усиліемъ проговорилъ:

-- Настала минута... Я умираю... Похороните меня какъ слѣдуетъ, но не раньше какъ черезъ три дня... Поняли?

Спустя нѣсколько минутъ онъ хотѣлъ приподнять руку, но рука его безсильно упала. Ночью онъ умеръ.

Вашингтонъ умеръ 68 лѣтъ. Вѣсть о его смерти быстро облетѣла всю Америку. Забыты были споры, пререканія и всѣ соединились въ общемъ горѣ, оплакивая смерть человѣка, вся жизнь котораго была примѣромъ самоотверженія и полнаго безкорыстія и которому Соединенные Штаты были обязаны своимъ существованіемъ.

Э. Пименова.

"Юный Читатель", No 2, 1900