Смирновский Платон Семенович - Эпизод из жизни Петра Великого

НА ВСЯКОЕ ВРЕМЯ ВЪ ДОБРЫЙ ЧАСЪ.

(нѣчто въ родъ фельэтона).

Пл. Смирновскаго.

САНКТПЕТЕРБУРГЪ.
1855.

ЭПИЗОДЪ ИЗЪ ЖИЗНИ ПЕТРА ВЕЛИКАГО.

Великаго и прекраснаго -- повторенія полезны.
Стар. поговор.

Гдѣ, на всемъ пространствѣ земнаго шара, неизвѣстно дивно-славное имя Генія-Монарха Россіи, Петра Великаго, ея перваго Императора, ея возсоздателя, основателя Петербурга, основателя войскъ и флота, побѣдителя Карла XII, поборника правды, истиннаго отца отечества, словомъ того Петра, при имени Котораго сердце каждаго Россіянина затрепещетъ восторгомъ, забьется благородно-гордою славою, а уста съ невыразимою благодарностью прорекутъ: вѣчную, благословенную память, изъ вѣка въ вѣкъ! О, Богомъ ниспосланный на славу и счастіе Россіи, Геній-Монархъ! при Твоемъ святомъ и чистѣйшемъ имени, душа каждаго русскаго ликуетъ восторгомъ, воспоминая Твои благотворныя дѣянія и, застонетъ невыразимою тоскою, о твоей ранней кончинѣ!... Но Ты, какъ вѣчный, преставившись, не умеръ, Ты съ нами въ великихъ потомкахъ Твоихъ; Они, благословенные свыше, какъ и Ты, непрестанно съ нами и текутъ въ яркоблестящей славѣ, по указанному Тобою пути.-- Ты видишъ это съ высоты Своего праведнаго жилища и, радуясь, благословляетъ ихъ и всю Тобою возрожденную отчизну! О, буди-же благословенъ Великій, изъ рода въ родъ и въ вѣкъ вѣковъ, и да благосло: веніе Твое почіетъ надъ милою Тебѣ Россіею, до скончанія вѣка!

Этотъ великій преобразователь Россіи, этотъ Геній-Отецъ-Монархъ, Петръ, ежечастно трудившійся въ безчисленныхъ занятіяхъ по устройству своего громаднаго царства, никогда не зналъ отдыха, сладости покоя, минутной праздности;, душа Его, даже во время сильно -- терзавшаго Его недуга, забывая все, стремилась къ усовершенствованіямъ славныхъ, сотворенныхъ Имъ дѣлъ; народъ, ввѣренный Великому Богомъ, былъ Его семья; Онъ непрестанно заботился о счастіи и славѣ этой семьи, и малѣйшее несчастіе кого-либо изъ этой громадной семьи, трогало Его ангельское сердце до того, что Онъ, забывая Самаго-Себя, спѣшилъ спасеніемъ несчастнаго.

Вотъ одинъ изъ безчисленныхъ тому примѣровъ. Императоръ, послѣ мучительной болѣзни, еще не вполнѣ покинувшей Его, движимый постоянными заботами о обширныхъ дѣлахъ государства, и, томимый бездѣйствіемъ во время Своей тяжкой болѣзни, при ея благотворномъ оборотѣ, не слушая тщетныхъ моленій врача,-- еще нѣсколько помедлить выходомъ изъ комнаты,-- казавшейся царственному труженнику душною темницею,-- въ началѣ октября 1724 года, на яхтѣ, отправился съ своимъ врачемъ Блументростомъ, -- запасшимся походною аптекою,-- въ путешествіе, начавшееся осмотромъ работъ, производимыхъ Минихомъ, по устройству Ладожскаго-канала, которыми оставшись вполнѣ довольнымъ, направилъ путь на олонецкіе желѣзные заводы, гдѣ осматривая работы, Самъ, Своею царственною и все еще мощною рукою, выковалъ полосу желѣза, въ три пуда вѣсомъ {Полоса эта хранится въ С. Петербургѣ, въ кунсткамерѣ.}; потомъ продолжая путешествіе, посѣтилъ Старую-Ладогу, Новгородъ, и озеромъ Ильменемъ, прибылъ въ Старую-Руссу, гдѣ осмотрѣвъ тамошнія соловарни, возвратился 27 того-же октября въ Петербургъ, повидимому, совершенно здоровымъ. Пользуясь этимъ обстоятельствомъ, Государь, послѣ однодневнаго пребыванія въ столицѣ, 29 числа, выѣхалъ опять въ путешествіе, на небольшомъ суднѣ, намѣреваясь осмотрѣть Сестрорѣцкій оружейный заводъ.

Когда судно, миновавъ Неву, вошло въ предѣлы залива, уже день этотъ началъ замѣтно вечерѣть. Осеннее время, въ Петербургѣ, почти всегда ненастное; но въ этотъ день, погода особенно была дурна; небо, во все видимое его пространство, задернуто было изсиня-сѣрыми сплошными тучами. Вѣтеръ вылъ съ упорнымъ, порывистымъ свистомъ, и своимъ холодомъ, сильно обдувалъ всю помертвѣвшую природу. Воды залива, взмахами вѣтра, еще болѣе окрѣпшаго къ вечеру, кипѣли бѣшеными, подбрасывающимися одна-на-другую, волнами; пѣна, съ непрерывнымъ шумомъ, крутилась въ безднахъ углубленій волнъ, и тамъ, въ чернотѣ, дробилась въ брызгахъ снующихъ туда-и-сюда яростныхъ водъ; дальній горизонтъ, какъ-бы приблизившись, въ туманѣ сливался съ перспективою кипѣвшихъ повсюду озлобленныхъ зыбей. Мракъ началъ быстро охватывать всю природу, и она, замѣтно затушовывалась общею сгущающеюся темнотою. Вѣтеръ рѣзко дулъ холодомъ на подбрасываемое волнами судно; порывы этого вѣтра, болѣе и болѣе учащались и, наконецъ, вой его слился въ одинъ общій ревъ; сильные валы стали бурно взбрасываться на поверхности водъ, зашумѣли, завыли, забушевали; бѣшеная свирѣпость ихъ мгновенно обратилась въ страшный сокрушительный бой, словомъ, буря закипѣла со всею свойственною ей жестокостію.

Судно царственнаго путешественника, стѣсняемое разсвирѣпѣвшею бурею, поворотило къ Лахтѣ, гдѣ, съ трудомъ, пристало за вѣтромъ, близь берега, конечно, съ намѣреніемъ переждать непогоду.

Едва успѣли стать на якорь, какъ Петръ, Своимъ орлинымъ взоромъ, въ полумракѣ бушевавшихъ водъ, въ разстояніи полуверсты, увидѣлъ ботъ, сѣвшій на мель, на которомъ, матросы, окостенѣвшіе отъ стужи, понапрасну теряли усилія, борясь съ очевидною смертью; ботъ былъ залитъ водою, и обдаваемый волнами, не шелъ съ мели. Государь, немедленно послалъ къ бѣдствовавшимъ свою шлюпку съ матросами, а Самъ, стоя на берегу, заботливо понуждалъ находившихся на шлюпкѣ людей, спѣшить помощію; но видя, что усилія ихъ противу бурныхъ волнъ слабы, кричалъ имъ куда и какъ править рулемъ и гресть; досадовалъ, что шлюпка борется съ вѣтромъ и волнами почти на одномъ-и-томъ-же мѣстѣ, не вытерпѣлъ, сѣлъ въ лодку и Самъ поплылъ на помощь погибавшимъ. Въ это время, вѣтеръ сталъ стихать, и волны, непонуждаемыя имъ, мало-по-малу начали терять свою силу. Подъѣхавъ на разстояніе нѣсколькихъ саженъ къ затопленному боту, Государь, забывъ все, и видя только гибнувшихъ своихъ братій по Христу, бросился въ студеныя воды залива и, стоя по поясъ въ водѣ, словами и дѣломъ до тѣхъ поръ помогалъ несчастнымъ, покуда всѣ матросы были спасены отъ неминуемой смерти, и оставилъ это гибельное для Россіи мѣсто только тогда, когда нѣкого уже было болѣе спасать {Погибавшій ботъ шелъ изъ Кронштадта, и застигнутый бурею близь Лахты, сѣлъ на мель, и, если-бы незамѣтилъ его Петръ, всѣ люди этого бота, непремѣнно погибнули-бы въ пучинѣ залива. Но чего стоило спасеніе ихъ Россіи?!}.

Возвратясь на Лахту, царственный спаситель погибавшихъ, вскорѣ почувствовалъ явные признаки лихорадки, обратившейся ночью въ жестокую, что и понудило конарха, отложа дальнѣйшее плаваніе, ѣхать обратно въ Петербургъ. Во время этого пути, болѣзнь, казалось, прошла, и Онъ, 2-го ноября, прибылъ въ столицу, повидимому, совершенно здоровымъ; но вслѣдъ за тѣмъ, прежняя его болѣзнь, вызванная этою сильною простудою, постепенно принимала опасный характеръ, на что монархъ, движимый обычною Своею дѣятельностію, почти не обращалъ вниманія. По несчастію, къ большему разгару болѣзни, присоединилось сильное душевное огорченіе, нанесенное Государю безстыднымъ корыстолюбіемъ нѣкоторыхъ вельможъ, которыми ввѣрены были значительныя государственныя должности. Могъ-ли, столь правосудный Государь, легко снести это огорченіе, когда во всѣхъ дѣлахъ Его видна чистѣйшая справедливость? Ничто не могло такъ сально огорчитъ Его, какъ низкое взяточничество, склонявшее, вѣсы правосудія на сторону неправую. Петръ, со всею строгостію законовъ наказалъ виновныхъ; но это огорченіе, уязвивъ Его высокую душу, еще болѣе разстроило болѣзнь, до того, что она, болѣе и болѣе развиваясь, съ 16 января 1725, явилась уже столь тяжкою, что страданія монарха сдѣлались невыразимо-ужасными. Онъ, образецъ труда и терпѣнія, не могъ уже вытерпливать невыносимой боли, и вопли Его, раздирали душу слышавшихъ ихъ. Послѣ исповѣди и вкушеніи св. Таинъ и долгихъ религіозныхъ бесѣдъ съ духовными сановниками,-- гдѣ ярко выказалась праведная частота души монарха,-- Онъ, постепенно, день-ото-дня сталъ слабѣть въ силахъ, и въ мучительныхъ терзаніяхъ, кряхтѣлъ; потомъ впадая въ большее изнеможеніе, до самой своей кончины, даже во время безпамятства, стоналъ, а 28 января, въ началѣ шестаго часа утра, глухіе стоны Великаго замолкли и дыханіе замерло. Онъ преставился на наукахъ обожавшей Его супруги. Императрицъ! Екатерины, Которая, безотлучно была при Немъ во все время Его тяжкой болѣзни, терзаемая безпредѣльною горестію и неизъяснимыми скорбями... Смерть Петра, до того ужаснула монархиню, что Она, пораженная страшнымъ событіемъ, вскрикнувъ изъ глубины души, потеряла чувства и была принята на руки присутствовавшихъ...

Мгновенно сокрушительная вѣсть разнеслась между жителями столицы, и всѣ, всѣ отъ мала до велика, отъ послѣдняго простолюдина, до первѣйшаго вельможи, залились горючими, жгучими, удушливыми слезами; стонъ народа, лишившагося своего истиннаго отца, огласилъ осиротѣвшій Петербургъ; у всѣхъ опустились руки; всѣ, кто только могли, потекли въ храмы Бога и тамъ, въ чистыхъ молитвахъ, благословенія ихъ въ Бозѣ почившему, понеслись въ высь неба... Потомъ, всѣ потекли во дворецъ, въ послѣдній разъ лицезрѣть праведника, въ послѣдній разъ взглянуть на нѣжнаго Отца, всю жизнь посвятившаго на счастіе Своихъ подданныхъ и рано погибшаго изъ любви къ Своимъ дѣтямъ -- подданнымъ, пожертвовавшаго за жизнь нѣсколькихъ изъ нихъ, Своею. столь великою жизнію... Вѣсть горести шире и шире разбрасывалась по государству и наконецъ охватила все громадное пространство Россіи; народъ, повсюду нылъ въ рыданіяхъ... все облеклось въ невыразимую грусть, все облеклосъ въ непритворный трауръ, всѣ шептали творя знаменіе божественнаго креста: "Нѣтъ, нѣтъ нашего чадолюбиваго Отца, нѣтъ благодѣтеля нашего, нѣтъ болѣе съ нами Монарха нашего, Петра! нѣтъ Великаго, нѣтъ!!" Но милость Божія почила надъ Россіей; скорбь начала смягчаться отрадною вѣстью,-- вошествія на престолъ супруги вѣчно-незабвеннаго Петра, великой жены Его", Екатерины, и народъ, въ дѣяніяхъ Ея, опять увидѣлъ духъ Петра.-- Воздавъ хвалу Богу милостей и милосердія, народъ воскликнулъ: "Нѣтъ, не умеръ Петръ, Онъ опять съ нами! Великая жена Его, приняла духъ преставившагося" {Все вышесказавное, недавно повторилось при вѣсти о кончинѣ Великаго Императора Николая I.}.

А мы, потомки того народа, восхваляя Господа, въ восторгѣ возгласимъ: "Да! чистый духъ Петра постоянно съ нами: онъ видимо передается отъ монарха къ монарху! Глядите на благословенный рядъ монарховъ, наслѣдовавшихъ Петру. Они сіяютъ благодатнымъ духомъ Петра! Онъ съ нами, въ своихъ славныхъ царственныхъ преемникахъ! Его-же правосудіе, Его творчество, Его неутомимая дѣятельность, Его чадолюбіе, Его слава, все, все съ нами. Возблагодаримъ-же милостиваго Бога, за постоянно-посылаемую Имъ благодать вѣрной Ему Россіи въ лицѣ помазанниковъ Его, нашихъ великихъ монарховъ. Будемъ-же непрестанно молить Всевышняго, да продлить Онъ изъ вѣка въ вѣка родъ ихъ, и да блаженствуетъ и величается Россія, правимая этимъ священнымъ родомъ до скончанія міра!!"