Знакомство Доктора Пишо съ Сиръ-Вальтеромъ Скоттомъ (1).
(1) Изъ книги, вышедшей недавно въ Парижѣ, подъ заглавіемъ: Историческое и литературное путешествіе Г. Пишо по Англіи и Шоталандіи (Voyage historique et littéraire de M. Pichot etc.). Читателямъ нашимъ, конечно, пріятно будетъ нѣсколько покороче узнать Барда Шотландіи изъ разговоровъ его съ своимъ Переводчикомъ. Изд.
Проѣхавъ Англіго, Г. Пишо, Переводчикъ сочиненій Вальтера Скотта, отправился въ Эдинбургъ съ тѣхъ, чтобъ увидѣть творца Ивангое и Пуританъ. Г. Пишо въ послѣдствіи одинъ посѣщалъ помѣстье Сиръ-Вальтера Скотта, замокъ Абботсфордъ.
Вотъ, что Сочинитель говоритъ о Вальтерѣ Скоттѣ. "Если бъ меня не завѣрили, что Сиръ-Вальтеръ Скоттъ столь же замѣчателенъ своею привѣтливостью, какъ и талантомъ, то не знаю, могъ ли бы я преодолѣть врожденную свою застѣнчивость и явиться къ нему. Правда, мнѣ казалось, что имѣю нѣкоторое осо5снпое право на его вниманіе, и что между нами существовало уже какое-то умственное сношеніе, но самое даже сіе право, временемъ, лишало меня бодрости. Мнѣ проходила на умъ Италіянская пословица: Traduttore traditore. Нe было ли съ моей стороны преступною дерзостью, что я заставилъ говоришь прозою Марміона и Красавицу Озера? Сія проза, писанная наскоро, и въ минуты короткихъ досуговъ, стоитъ ли того, чтобы послужить мнѣ введеніемъ? Другаго у меня не было: я повѣрилъ друзьямъ своимъ, которые говорили мнѣ, что сего будетъ достаточно.
"Наконецъ я рѣшился; ибо если бъ я возвратился, не видавъ Сиръ-Вальтера Скотта,-- то путешествіе мое было бы напрасно. Я былъ приглашенъ на завтракъ, въ 10 часовъ утра, къ ученому и любезному Томсону. Въ 9 часовъ я отправился по великолѣпному тротуару улицы Георгія, оканчивающейся съ одной стороны краскою колонною Лорда Мельвиля, а съ другой церковью Св. Георгія, въ которой можно было бы вѣрнѣе сдѣлать подражаніе Лондонской церкви Св. Павла. Съ приближеніемъ къ храму, дворцовая улица (Castle-street) открывается справа и слѣва отъ Георгіевской (George-street); влѣвѣ возвышается въ горделивой своей простотѣ старая крѣпость, которую взоръ часто встрѣтятъ въ Эдинбургѣ; вправѣ, видишь море, коего движущаяся синева также часто является зрѣнію изъ разахъ частей города, не смотря на то, что новые домы почти каждый день выстраиваются за городомъ, даже до самаго берега. Въ сей-то отмѣнно живописной улицѣ (Castle-street), къ морю, находится домъ Вальтера Скотта. Я взобрался по ступенямъ къ наружной двери, можетъ быть, съ небольшимъ волненіемъ, и потянулъ за снурокъ звонка, прочитавъ на мѣдномъ молоткѣ имя и достоинства Поэта: Сиръ-Вальтеръ Скоттъ, Баронетъ.-- Мнѣ отперли двери.... Сиръ-Вальтера Скотта можно видѣть.
"Я могъ бы, по примѣру Тристрама Шенди, задержать васъ въ этомъ коридоррѣ, заставить васъ подивиться опрятности дома, синей съ желтымъ ливреѣ распудреннаго лакея, показывающей достатокъ хозяина; но все это я замѣтилъ уже послѣ: въ кабинетѣ же, куда меня ввели, увидѣлъ я одного только человѣка въ утреннемъ сертукѣ, сидящаго передъ бюро. Это былъ самъ Вальтеръ Скоттъ; онъ всталъ, подошелъ ко мнѣ, и съ милою простотою, принялъ и развернулъ записку, вторую я ему подалъ, и въ которой книгопродавецъ его Лейнъ (Laing) написалъ къ нему въ шести строчкахъ, что одинъ молодой Докторъ, Французъ (назвавъ меня по имени) желаетъ его видѣть и съ нимъ познакомиться, чтобы поднести ему экземпляръ нѣкоторыхъ его Поэмъ своего перевода.
"Вы можете судить, что хотя столь короткая записка и скоро была прочтена, но я имѣлъ время разсмотрѣть всѣ черты лица, всю игру физіономіи Сиръ-Вальтера Скотта. Вообразилось ли мнѣ, что ему польстило мое приношеніе, или въ первый разъ, какъ я его встрѣтилъ, усталость отъ ходьбы, потъ и пыль немного измѣнили его лице; но въ этотъ разъ мнѣ казалось, что голова его въ спокойномъ положеніи имѣла все величіе, которое Чантри изобразилъ въ его бюстѣ; когда же онъ съ вѣжливою улыбкою пригласилъ меня сѣсть, то въ сей улыбкѣ была видна самая милая привѣтливость.
-- "Кажется, сударь,** сказалъ онъ: "что я вамъ нѣсколько обязанъ благодарностію. Для меня очень лестна та честь, что я не безвѣстный Поэтъ во Франціи.**
-- "Васъ знаютъ, любятъ и удивляются вамъ,** отвѣчалъ я: "по потому, что читаютъ васъ на собственномъ вашемъ языкѣ. Слабый мой переводъ развѣ только помогъ нѣкоторымъ читателямъ васъ выразумѣть, а другимъ отгадать, по онъ не совсѣмъ васъ достоинъ. При всемъ томъ, если вы удостоите принять его, какъ приношеніе, то я за особенное счастіе почту поднесть вамъ его!"
Сиръ В. С. "Приму его съ благодарностію; онъ также принесетъ удовольствіе Леди Скоттъ. Позвольте мнѣ васъ съ нею познакомить и сдѣлайте намъ честь, останьтесь съ нами завтракать."
-- "Не могу: я отозванъ къ Профессору Томсону."
Сиръ В. С. "Такъ вы въ другой разъ къ намъ пріидете, и наша очередь не уйдетъ, не правда ли? Надолго ли вы хотите остаться въ Шотландіи?
-- "На шесть недѣль или до двухъ мѣсяцевъ. Одна цѣль моего путешествія уже исполнена: я видѣлъ your own romantic town (вашъ собственный романтическій городъ) и его Поэта; но любопытство влечетъ меня посѣтить мѣста, имъ воспѣтыя.
From lone Glenartney's hazel shade
E'en to the path of Bealmahs."
Сиръ В. С. "Вы уже знаете имена нашего края?"
-- "Красавица Озера познакомила съ ними Европу; я намѣренъ взять эту Поэму себѣ путеводителемъ; но если вамъ угодно будетъ прибавить къ тому нѣкоторыя словесныя наставленія, то я съ особеннымъ удовольствіемъ приму ихъ?"
"Здѣсь Сиръ Вальтеръ Скоттъ въ короткихъ словахъ описалъ мнѣ главнѣйшія мѣстоположенія Графства Пертскаго (Partit). Вошедшій слуга перебилъ его, и онъ вышелъ минутъ на пять, попросивъ меня остаться.
"Пользуясь этимъ временемъ, я окинулъ взглядомъ уборы его кабинета; глаза мои надолго остановились на одномъ черепѣ, поставленномъ на каминѣ. Сначала я не зналъ, точно ли это черепъ, или искусно сдѣланный слѣпокъ. Какъ Анатомистъ, я хотѣлъ къ нему подойти, когда Поэтъ вошелъ, и замѣтивъ еще нѣмое выраженіе коего любопытства, первый отозвался ко мнѣ.
-- "Это отлитая голова Роберта Брюса, одного изъ героевъ Шотландіи." Произнося сіи слова при постороннемъ человѣкѣ, можетъ быть, Сиръ Вальтеръ Скоттъ во взорѣ своемъ показалъ нѣкоторое движеніе восторга; по крайней мѣрѣ такъ мнѣ показалось. Онъ продолжалъ:
-- "Имена Брюса и Валласа въ здѣшнемъ краю суть имена волшебныя: это полубоги нашихъ героическихъ вѣковъ; память ихъ возвращаетъ намъ гордость Шотландіи независимой. Они не только у насъ герои людей образованныхъ,-- но герои народные. Баллады составляютъ большую часть Словесности Шотландской, а Баллады воспѣваютъ Валласа и Брюса. Поэтъ поселянинъ, Робертъ Борнсъ (Burns), пѣлъ еще о Валласѣ и Брюсѣ въ концѣ минувшаго вѣка. Не можете себѣ представишь, сколь важнымъ происшествіемъ было для меня обрѣтеніе тлѣнныхъ останковъ Брюса, за нѣсколько предъ симъ лѣтъ; сему-то обрѣтенію обязанъ я этимъ слѣпкомъ. Это случилось въ 1818 году, когда разрывали основанія Дамфермлейна (Dumаrmline), для построенія новой церкви. Тамъ нашли гробъ, который, по положенію своему, совершенно соотвѣтствовалъ описанному двумя древними нашими Хрониками, Барбуромъ и Фордономъ (Fordun). Онъ былъ запертъ мѣдными кольцами, почти совсѣмъ перержавѣвшими. Свинецъ во многихъ мѣстахъ протерся. Въ гробѣ распознали по остаткамъ, скелетъ человѣка, вышиною въ шесть футовъ и два дюйма."
-- "Ростъ героевъ Гомеровыхъ!..."
Сиръ Вальтеръ Скоттъ улыбнулся на мое замѣчаніе, и продолжалъ:
-- "Тѣло было обернуто саваномъ изъ камки, весьма искусно сотканной на золотѣ; отъ него уцѣлѣло нѣсколько лоскутковъ. На головѣ замѣчены слѣды чего-то: по признакамъ, это долженствовала быть корона; внутренній гробъ изъ дубоваго дерева покрывалъ тѣло; по дерево сіе было источено; изъ него вынули нѣсколько гвоздей; тамъ и сямъ вокругъ гробницы найдены обломки мрамора, которые безъ сомнѣнія составляли части надгробнаго памятника. Я, какъ и многіе другіе, ходилъ на поклоненіе этому гробу. Всякъ смотрѣлъ на сіи благородные останки Короля Роберта Брюса. "
-- "Тогда вы издали уже Лорда Острововъ?"
Сиръ В. С. "Да; эта Поэма напечатана въ 1813 году."
-- "Эта одна изъ тѣхъ вашихъ Поэмъ, которыя меня болѣе всего занимали. Описаніе Гебридъ представляетъ картину дикую, по величественную.
-- "Мы любимъ также и вашу прозу" -- Это значило тронуть щекотливую струну; но я далъ себѣ напередъ слово не говорить о Романахъ, чтобы не показаться нескромнымъ. Я поспѣшно прибавилъ:
-- "У меня была мысль перевести вашу Жизнь Свифта: увѣренъ, что она понравилась бы во Франціи."
Сиръ В. С. Я думаю, что вы лучше бы сдѣлали, если бы сперва напечатали Жизнь Драйдена: этотъ предметъ скорѣе всѣмъ понравится.
-- "Я знаю ее, и читалъ съ удовольствіемъ и пользою. Въ этомъ сочиненіи вы подарили намъ Исторію Литературы цѣлаго полувѣка. Когда я получилъ эту книгу, то, развернувши оглавленіе, увидѣлъ имя Моліера, и съ нетерпѣливостію отыскалъ то мѣсто, гдѣ вы отдаете справедливость его дарованію."
Таковъ былъ первый разговоръ В. Скотта съ его Переводчикомъ.
Второе посѣщеніе, сдѣланное Сочинителемъ путешествія Вальтеру Скотту, не столь занимательно, какъ первое. Мы узнаемъ изъ примѣчанія, что они разговаривали по Англійски; а это обстоятельство лучше было бы узнать прежде. Вальтеръ Скоттъ, который однако жъ, какъ видно, довольно хорошо знаетъ по Французски, воспользовался симъ языкомъ только въ одномъ случаѣ, а именно, чтобы сказать шутку, въ отношеніи къ которой, признаемся, мы не можемъ дѣлить удивленія путешественника. Леди Скоттъ жаловалась Г. Пишо на одно мѣсто Путешествія на Шотландскія горы Г. Нодье, гдѣ сей послѣдній говоритъ, что по большей части, Шотландскія женщины имѣютъ широкія ступни ногъ, и ходятъ, когда только могутъ, безъ обуви, по привычкѣ и по охотѣ. "Да, да, это ужасно! вскричалъ В. Скоттъ. Скажите отъ насъ вашему пріятелю, Г. Нодье, что если онъ еще когда возвратится въ Шотландію, то наши дамы припасли ему башмачную казнь (le supplice de la savate)." Къ великому нашему замѣшательству, сознаемся, что мы не понимаемъ всей остроты его выраженій, которое Г. Пишо находитъ очень милымъ (charmant).