Шишков Александр Семенович - Пояснение на 7-й стих, в 9-й строфе гимна: "Бог"

ПОЯСНЕНИЕ НА 7-й СТИХ, В 9-й СТРОФЕ ГИМНА: "БОГ"

("Маяк", 1842. Т. 3)

Рассматривая неподражаемые красоты сего гениального, единственного в своём роде произведения, которому равного нет ни в древней, ни в новой словесности, остановился я в недоумении на следующем стихе: "Я Царь, я раб, я червь, я Бог".

Этот превосходный стих сильно и кратко, одною резкою чертою, выражает и величие человека и его уничижение, -- но последнее слово: я Бог, выражение, обыкновенно одному только Всевысочайшему Существу приписываемое, показалось мне неудобопонятным, -- и для опытных писателей, а для юношей -- камнем претыкания, крайне опасным.

Что мне отвечать, думал я, если кто из студентов, слушающих мои лекции, спросит: почему автор сего гимна называет человека Богом?

Мысль, что автор, конечно, не приписал бы сего наименования человеку, без достаточного основания, и, что, быв напитан чтением Священного Писания, искал он сего основания там. Эта мысль побудила меня прибегнуть к источнику высочайшей человеческой мудрости, к Св. Евангелию. -- Раскрываю сию Божественную книгу; -- и, к величайшему удовольствию моему, нахожу там разрешение этой задачи у Св. Иоанна Богослова (гл. I. ст. 12 и 13). "Елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти, верующим во имя Его, иже -- от Бога родишася". Также у Св. Еванг. Матфея (гл. 5. ст. 9) слова Спасителя: "Блажени миротворцы, яко тии сынове Божии нарекутся". Слова Спасителя: "Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь, во мне пребывает, и Аз в нем". (Иоан. VI-54). Его же молитва: "Отче наш"; и ещё: "Божественною силою Иисуса Христа даровано нам все к жизни и благочестию, чрез познание Призвавшего нас славою и благостию, коими дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы чрез них соделались причастниками Божеского естества (2. Петр. 1-3 и 4)". Также см. 2. Корин. гл. VI. ст. 18. Деян. XVII-28 и 29. Апок. XX-21.

Продолжая мои изыскания, наконец, нахожу в Акафисте Пресвятей Богородице следующие выражения, совершенно поясняющие нашего автора, a именно: "Солгася древле Адам, и Бог возжелев быти, не бысть; человек бывает Бог, да Бога Адама соделает".

Для большего удостоверения себя в точности сего пояснения, на предмет столь важный, заблагорассудил я препроводить его на рассмотрение Нестора нашей словесности, покойного уже, А.С. Шишкова*, с которым слишком 20 лет имел я счастье быть в переписке.

Почитая отзыв его ко мне на сие пояснение не столько моею, сколько нашей отечественной и всякой словесности собственностью, не позволяю себе скрыть эту драгоценность, содержащую в себе и подтверждение моего открытия и прекраснейшее суждение о вышеупомянутом стихе Державина. Посему и прилагаю здесь копию с письма ко мне А.С. Шишкова.

"Милостивый Государь,
Г. Н.!

Я получил ваше письмо, в котором, по прежним нашим суждениям о словесности, сообщаете мне сомнение своё о стихе Державина: "Я Царь, я раб, я червь, я Бог", вопро-шая, не слишком ли велико для человека назвать себя Богом? -- И не опасно ли будет для юношей, преподавать им стих сей за образец высоких мыслей и красноречия? -- Вы правы: стих сей превосходен, или скажем, превыспрен, дабы дать больше возвышенности и лучше выразить иностранное слово: sublime; однако ж в суждении о красотах словесности можно и о сем стихе потолковать.

Я нахожу в нём первое: что он при всём своём превосходстве, имел бы больше правильности и постепенности, когда бы начальные два слова: Я Царь, я раб переставя, сказать: "Я раб, я Царь, я червь, я Бог". Второе: что принадлежит до слова: Бог, то вы справедливо усумнились, можно ли рассуждать о нём с юношами, опасаясь, что они настоящего смысла, даже и для зрелых лет трудного к растолкованию, не поймут. -- Вы сами, если б не нашли к Св. Писании и в Акафисте открывающуюся вам силу сего слова, остались бы в сомнении. -- Найденный вами текст действительно объясняет оное. -- Но я попытаюсь то же самое ещё иным образом подтвердить, а именно, вот каким: если выражение: "я Бог" вложить в уста неверующего во всемогущество Божие; то оно будет дерзкая непростительная гордость: ибо тогда прилично ему только название: я червь; но когда он истинно верует в воплощение Единородного Сына Божия; тогда изречение его о себе: я Бог, не есть уже дерзкая и безрассудная гордость, но благоговейное восхищение и радость: ибо до сего времени человек мог о себе сказать только: "Я червь"; но по силе воплощения Божия, соделываясь не только чадом Божиим, но и причастником Божеского естества, восторг его: я Бог, соделался не хвастовством червя, но благоговением человека, величающего в себе действие благодатного милосердия Божия, возведшего его из червя в Бога. -- Можно сделать сему противоположное уподобление: Бог Слово (Иоан. 1-8) для спасения человека, по неизреченному милосердию Своему, стало плотию, потому и называет себя: сыном человеческим. -- Некоторые, острые, но непросвещенные внушаемым верою, чистым о Божестве понятием, хотят иногда ложным остроумием своим пленять худо рассуждающих читателей своих. -- Si Dieu n'existoit pas, il faudroit l'invenler, т.e. если б Бог не существовал, то надлежало бы Его изобресть. -- Да кто ж бы мог Его изобресть, когда бы Он не существовал? ибо тогда и созданные им все люди и твари не существовали бы.

Простите мне, что поздно вам отвечаю: слепота глаз моих и ослабевшие от болезней силы не позволяют ни читать, ни писать, ни сказывать мои мысли, как строк по пяти, и то не во всякие сутки.

С отличным почитанием и преданностью пребываю ваш,

Милостивого государя моего покорный слуга

А. Шишков,

Августа 26 дня 1838 года".

(* Александр Семёнович Шишков (1754-1841) -- русский писатель, военный и государственный деятель, адмирал (1823). Государственный секретарь и министр народного просвещения. Один из ведущих российских идеологов времён Отечественной войны 1812 года, известный консерватор, инициатор издания охранительного цензурного устава 1826 года. Президент литературной Академии Российской, филолог и литературовед).