Соловьев Всеволод Сергеевич - Соловьев В. С.: биографическая справка

СОЛОВЬЁВ Всеволод Сергеевич 11(13).1.1849. Москва -- 20.10(2.11).1903, там же; похоронен на Новодевичьем кладб.], прозаик, поэт, критик, журналист, издатель. Старший сын историка С. М. Соловьёва; мать Поликсена Вл. (урожд. Романова) -- из старинной укр.-польской семьи (один из ее предков -- философ и богослоп Г. Сковорода). Брат Вл.С. Соловьёва и П.С. Соловьёвой (Allegro). В лит. салоне Соловьёвых собирались ученые и писатели, обществ, деятели: T. H. Грановский, П.Н. Кудрявцев, братья К. С. и И. С. Аксаковы, А. Ф. Писемский (ему С. показывал свои первые лит. опыты) и др. Получил дом.образование, учился также в пансионе Р. И. Циммермана в Москве, сатирически описанном в автобиогр. очерках "Из книги моей жизни" ("Север", 1889, No 19-22). Пройдя испытания в 1-й моск. г-зии и получив право поступления в ун-т без экзаменов, был принят на юридич. ф-т Моск. ун-та (1866), к-рый окончил (1870) со степенью кандидата прав и в том же году переехал в Петербург. Служил во 2-м отд. собств. е. и. в. канцелярии (1870-84), затем чиновником особых поручений при мин. нар. просвещения (до 1897). В 1881 ему пожаловано звание камер-юнкера. В Петербурге снимал меблированные комнаты у обрусевшей голл. семьи Ламперт (протестантского вероисповедания); женился на старшей дочери хозяина дома Ольге Иос, от брака с к-рой родился сын Сергей. Семейная жизнь С. не сложилась (брак не был одобрен его отцом). После развода (брат Владимир принял сторону Ольги Иос.) С. женился на жившей в их доме сестре жены Алели (в крещении Елене), от к-рой родилось трое детей: Борис, Юрий и Зинаида. Против этого брака была и мать С., отказавшая ему в родительском благословении. Впрочем, разрыв с семьей произошел еще раньше, после смерти отца (1879), к-рого С. "любил страстно" (в исповедальном письме к дяде В. В. Романову 1891 С. ссылается на посмертную мистич. связь с отцом -- РГИА, ф. 1120, No 89), но без взаимности; себя же как старшего сына считал единств, правопреемником. Агрессивное поведение С. в наследств, делах настроило против него всю семью. В отличие от него брат Владимир отказался от своей доли. Очевидно, роковую роль сыграл не столько меркантильный, сколько истероидный тип личности С. ("крайне нервный человек", по собств. признанию в письме С. Н. Шубинскому -- РНБ, ф. 874, оп. 1, No 17, л. 265). Его племянник С. М. Соловьёв объяснял мн. черты С. тем, что он рос "баловнем матери" (усвоив ее экзальтированность) и под влиянием дяди В. В. Романова ("джентльмена" с "сомнительной нравственностью") "вышел светским человеком", чрезвычайно ценящим комфорт (Соловьев С. М.. 2003, с. 61-67).

Позднее С. счел себя вправе составить выборку из "Записок" отца (под назв. "Из неизд. бумаг С. М. Соловьева" -- PB, 1896, No 2-5) в духе собств. консерват. воззрений, что вызвало резкий протест братьев Михаила и Владимира (НВ, 1896, 11 февр.; ВЕ, 1896, No 4; "Нотариальное заявление С. по поводу "Записок" историка СМ. Соловьева и ответ редакции" -- в No 5; в No 6 -- ст. Вл. Соловьёва "С. М. Соловьев. Неск. данных для его характеристики", с публ. изъятий, допущенных С).

Первая публ. -- стих. "Пахари, солнце взошло лучезарное..." (PB, 1865, No 9; подпись Всеволод С.) -- юношески восторж. восприятие эпохи реформ. Впоследствии С публиковал стихи в духе поэзии А. А. Фета в ж-лах "Рус. вест.", "Вест. Европы", "Заря", "Гражданин", "Нива", "Север". Нек-рые из них в 1887 вошли в ПСС (т. 7). Высокую оценку им давали П.Н. Полевой, А.А. Измайлов (сравнивал мистич. стихи С с лирикой Вл. Соловьёва), К. П. Медведский; "у него был несомненный поэтич. талант, которого он не сумел развить" (Соловьев СМ, 2003, с. 63). Первая прозаич. публ. -- "Наши невесты. Этюд московской жизни" (ВИ, 1870, No 97--103) -- история пылкой и скоротечной влюбленности автобиогр. героя, соединенная с изображением светской "ловли женихов"; кульминац. сцена зимнего катания -- подражание соответствующей сцене в "Войне и мире".

В нач. 1873 С. сблизился с Ф. М. Достоевским после "горячего" письма к нему (см.: Достоевский. Письма, III, 299--300; др. письма и отрывки из дневника: ЛН, т. 86, с. 422-26, 433-434; ВЛ, 1971, No 9, с. 182-84); "у него было больше точек соприкосновения с автором Карамазовых, чем у его брата Владимира" (Соловьев С. М., 1997, с. 19). Восторж. поклонение, близость убеждений, исповедальная открытость юноши покорили писателя ("Я с ним познакомился при таких особенных обстоятельствах, что не мог не полюбить его сразу" -- Достоевский, XXIX, кн. 1, с. 259; см. также по ук.), он привлекает С. к сотрудничеству в еженед. "Гражданин" (1873): стихи (в т. ч. подвергнутые Достоевским ред. правке, см.: ЛН, т. 83, с. 336), библ. и юмористич. заметки, в т.ч. "Из воспоминаний студента" (N® 44, 45, 47). Достоевский планировал сделать С. секр. редакции, руководи гелем юмористич. отд. "Последняя страничка", но "дело не выгорело" (ЛН, т. 86, с. 433), не получив поддержки изд. В. П. Мешерского. С. оставил восп. о недолгих, но весьма доверит, отношениях с Достоевским (ИВ, 1881, No 3, 4; отд. изд. -- СПб., 1881; РО, 1893, No I; Достоевский в восп.; биогр. заметки о Достоевском см. также: "Нива", 1878, No I; 1881, No6, 7).

В янв. -- мае 1875 С. вел отд. критики в газ. "Санкт-Петерб. ведомости" (подпись Sine Ira) при ред. Е. А. Салиасе; с окт. 1875 по 1878 в газ. "Рус. мир" (подписи В. С., W). Он констатирует кризисное состояние совр. лит-ры, объясняя его утратой эстетич. идеалов под давлением "тенденциозности". С этой т. з. С. анализирует новые произв. "созданного другою эпохой" M. E. Салтыкова-Щедрина ("Рус. мир", 1875, 25 окт.; в главах "Благонамеренных речей", вошедших затем в ром. "Господа Головлевы", С. отметил "неподдельную художественность" Иудушки, Анниньки -- "Рус. мир", 1876, 30 мая), "отставшего от России" И. С. Тургенева (там же, 1877, 20 янв., 6 февр. ... 3 июня -- о "фиаско" ром. "Новь"), подчеркивает "мнимую народность" поэзии Н. А. Некрасова (там же, 6 февр. -- о вдохновении, посетившем Некрасова в "Последних песнях"). Лит. позиция С. выражена с присущей ему прямолинейностью: "Утрировка и карикатура теперь неуместны ... нам нужно громкое, проникнутое страданием слово мыслящего наблюдателя" ("Рус. мир", 1875, 24 дек.). Из потока беллетристики С. выделяет ром. "Анна Каренина" Л. Н. Толстого (СПбВед, 1875, 8 февр., 8 марта, 19 апр.; "Рус. мир", 1876, 14 марта, 11 апр.; 1877, 30 янв.) и "Подросток" Достоевского (СПбВед, 1875, 1 февр.; "Рус. мир", 1875, 4 окт., 29 нояб.; 1876, 24 янв.), однако и в них находя худож. односторонность, повторы сравнительно с "Войной и миром", "Преступлением и наказанием". Вопреки замалчиванию критики настаивал на "выдающихся достоинствах" прозы К. Н. Леонтьева, в особенности произв., вошедших затем в сб. "Из жизни христиан в Турции" ("Рус. мир", 1876, 22 февр., 11, 25 апр.). С. поначалу горячо поддержал нравств.-полит. пафос "Дневника писателя" Достоевского ("Рус. мир", 1876, 8 февр., 7 марта, 11 июля, 15 дек.), в особенности его позицию по "восточному вопросу" ("Рус. мир", 1876, 18 июля). О рус. добровольцах в Сербии С. написал также ром. "Русские крестоносцы" (ПСС, т. 33--34) и пов. "Из недавнего прошлого. (Страницы из истории славянско-турецкой борьбы)" ("Нива", 1885, No 31-37).

В качестве критерия критич. оценок С. выдвинул читательский интерес; успех Н.С. Лескова ("Соборяне"), Салиаса ("Пугачевцы"), П. И. Мельникова-Печерского ("В лесах", "На горах") и Леонтьева он объяснял настроением "публики", к-рой "нужно знакомство с тем, чего она еще не знает" ("К. Н. Леонтьев" -- "Нива", 1879, No 20, с. 382). Этим объяснялось и обращение самого С. к жанру ист. прозы как познават. повествования "о другой жизни". С 1875 пишет для ж. "Нива" мелкую прозу, а с 1876 на протяжении 10 лет поставляет туда, как правило, по одному роману или повести ежегодно. По мн. свидетельствам (в т.ч. см.: Либрович С.Ф., На книжном посту, М, 2005, с. 314) именно ист. проза С, наряду с "премиями" и популярными картинками, доставила "Ниве" грандиозный коммерч. успех.

Проза С. формировалась в контексте "второй волны" рус. ист. романа 70--80-х гг. (В. В. Крестовский, Салиас, Г. П. Данилевский, Е. П. Карнович, Д. Л. Мордовцев), эксплуатировавшего вершинные достижения рус. прозы. Эстетич. вторичность на фоне растущей популярности жанра опускала его до уровня "среднего" или даже "низового" читателя: в качестве занимат. чтения ист. роман становится чуть ли не обязательной рубрикой илл. журналов, а затем и бульварных газет. "Торговое направление" захватывало в свою власть не только лит. поденщиков, но и писателей, не лишенных дарования. Свой выбор в этой ситуации сделал и С, создавший в условиях срочного заказного многописания (по примеру Достоевского он диктовал стенографистке) ходовую модель жанра, ориентированную на вкусы "среднего" читателя: динамичная ист. и любовная интрига, симпатичный читателю (даже в своих слабостях) герой, незамысловатая композиция (зависящая от "порционной" публикации в тонком журнале), легкий стиль, не лишенный изящества и вместе с тем языковых штампов, ощутимая назидательность.

Первый опыт в этом роде -- пов. "Княжна Острожская" ("Нива", 1876, No 38-51; отд. изд. -- СПб., 1878, 1882; отрицат. рец.: ОЗ, 1878, No 8; положит, отзыв: К. Леонтьев -- ЛН, т. 86, с. 473) о борьбе в 16 в. правосл. Литвы с усиливающимся католич. влиянием, объясняемым кознями иезуитов. Начиная с этого произв. С. берет в качестве ист. канвы сюжеты из популярной "Учебной книги рус. истории" С. М. Соловьёва (в 1859-67 вышло 7 изд.), пытаясь иллюстрировать его государственнич. концепции, что I вызвало у отца негативную реакцию (Соловьев СМ., 2003, с. 63).

Последующие произв. С. составили своеобразную галерею портретов династии Романовых: I Пётр II ("Юный император", "Нива", 1877, No 32-51; отд. изд. -- СПб., 1879; отрицат. рец.: I "Голос", 1879, 10 мая), Софья Алексеевна ("Царь-девица" "Нива", 1878, No 33-50; отд. изд. -- СПб., 1880), Елизавета Петровна ("Капитан гренадерской роты" -- "Ист. б-ка", 1878, No 1-5: отд. изд. -- СПб., 1878; отрицат. рец.: "Дело", 1878, No II), Алексей Михайлович ("Касимовская невеста" -- "Нива", 1879, No 33--47; отд. изд. -- СПб., 1882; о трагич. судьбе избранницы юного царя, по интриге боярина Морозова объявленной "порченой"). Впоследствии С. вернулся к началу династии -- к одному из эпизодов царствования Михаила Фёдоровича ("Жених царевны" СПб., 1893, 1898) и Алексея Михайловича ("Царское посольство" -- "Север", 1890, No 1--33; отд. изд. -- СПб., 1893). В последних двух романах С. воссоздает нравы допетровской России, приходящие в конфликт с европейскими, но поглощенность любовной интригой явно мешает выполнению этой задачи.

Любимцы С. -- "тишайший" Алексей как подготовитель реформ Петра I и в то же время образец человечности, а также Елизавета Петровна, проявляющая унаследованную "отцовскую" твердость в сочетании с милосердием. Пётр II трактуется с сочувствием как трагически несостоявшийся наследник великого деда. Также трагическим, но более сложным, противоречивым рисуется образ Софьи, покупающей призрачное освобождение от "теремного" затворничества ценою гос. и нравств. преступления. Во всех произв. С. на первый план выступает тема драм. жен. судьбы; гордыне непокорства противостоят верность и смирение "княжны Острожской", "касимовской невесты", дочери Бирона ("Капитан гренадерской роты"), Натальи Шереметевой-Долгорукой ("Юный император") и вымышленных царицыных наперсниц, что также свидетельствует о тиражировании излюбленных образов С.

Нек-рый отход от собств. стереотипов наблюдается в пов. "Наваждение" (PB, 1879, No 10-12; отд. изд. -- СПб., 1882), к-рую С. вынашивал долее обычного (план ее обсуждался с Достоевским еще в 1873). Она построена на автобиогр. материале: сложные отношения гл. героя с матерью ("это наш дом" -- цит. по неопубл. статье В. П. Соколова о С. -- ИРЛИ, ф. 123, оп. 1, No 774) и противоречивый характер возлюбленной (прототипом послужила двоюродная сестра С. -- Е. В. Романова, в к-рую он был безответно влюблен, соперничая с братом Владимиром). Двойственность героини (сердечные порывы всегда проигрывают перед склонностью к откровенному разврату и жестокой расчетливости) автор объясняет фатальной зависимостью человека от прирожденных свойств натуры -своеобразный синтез психологизма в духе Достоевского с натурализмом Э. Золя (в целом воспринятого С. скептически; см. его ст. "Роман и критика во Франции" -- "Рус. мир", 1877, 9 февр.). Та же тема непреодолимости судьбы как данного человеку характера звучит и в трагедии гл. героя, повторяющей "Историю кавалера де Грие и Манон Леско" А. Ф. Прево. Фатальная приверженность к недостойному предмету страсти, всевластие любви как "наваждение" -- излюбленная тема С. на протяжении всего творчества.

Вершины популярности С. достиг, печатая в "Ниве" роман-эпопею "Хроника четырех поколений": "Сергей Горбатов" (1881, No 1-28; отд. изд. -- СПб., 1882; рец.: PB, 1882, No 5), "Вольтерьянец" (1882, No 9-35; отд. изд. -- СПб., 1883), "Старый дом" (1883, No 22-45; отд. изд. -- СПб., 1884), "Изгнанник" (1884, No 30-51; отд. изд. -- СПб., 1885), "Последние Горбатовы" (1886, No 1-22). Семейная сага охватывает период рус. истории с кон. 18 в. по 70-е гг. 19 в. В изображении ист. персонажей -- Екатерины II, Г. Г. Орлова, Г. А. Потемкина, П. А. Зубова, А. А. Безбородко, Г. Р. Державина, франц. королевы Марии Антуанетты, К.Ф. Рылеева и др. -- обнаруживается взгляд консерватора, сторонника просвещ. монархии. Наиб, притягательностью обладает рыцарственно-благородный образ Павла I (С. продолжил его "реабилитацию", начатую Вс. В. Крестовским в пов. "Деды", 1875), драма к-рого предопределена ист. расхождением нравств. и полит. ценностей. В судьбе богатого аристократич. рода Горбатовых С. стремится уловить закономерности новой истории России. Решающим всегда оказывается нравств. выбор, сделанный тем или иным представителем рода. Человеч. достоинству и чести противопоставлены, достаточно прямолинейно, корыстолюбие, предательство, интриганство, разрушающие семейные и гос. устои. Положит, герои С. (наделенные автобиогр. чертами) предпочитают карьеризму неучастие во власти. Социальные противоречия разрешаются С. в идиллич. ключе: в судьбе крест, девочки, "поджигательницы" барского дома, ставшей знаменитой певицей, а затем посвятившей себя семейным заботам старинного рода, отразилась мечта писателя о социальном примирении. Начиная со "Старого дома" помимо ро-мантич. интриги вводятся мистич. мотивы: масонское общество, хлыстовская секта, отрицательно трактуется деятельность архим. Фотия, сыгравшего роковую роль в рус. истории.

В двух последних романах появляется герой, овладевший оккультными тайнами Востока. Интерес С. к оккультным учениям возник еще в 1873, когда он начал посещать спиритич. сеансы (в т. ч. вместе с Достоевским). В 1884, переживая духовный кризис, С. углубился в изучение соч. Парацельса, Эккартсгаузена и др. в Париж, нац. б-ке. Через родственницу жены Ю.Д. Глинку познакомился в Париже с Е. П. Блаватской. Находясь под ее влиянием, С. собрался в Индию, но, узнав от фрейлины О. Н. Смирновой, что тифлис. полиция обвиняет Блаватскую в мошенничестве, попытался собрать доказательства ее невиновности и пришел к противоположным результатам. В ряде статей, составивших кн. "Современная жрица Изиды. Мое знакомство с Е. П. Блаватской и "теософическим обществом"" (PB, 1892, No 2-5, 9-12; отд. изд. -- М., 1893; англ. пер.: A modem Priestess of Isis, L., 1895; рец.: Л. А. Тихомиров -- PO, 1892, No 11), С. рассказывает о знакомстве с Блаватской, разоблачает ее шарлатанство, отдавая, впрочем, дань "самобытной талантливости" и "бешеной энергии". "Стоит только открыть ставни, впустить свет -- и всякое очарование, а вместе с ним опасность исчезают" ("Что такое "доктрина теософического общества"" -- "Вопросы философии и психологии", 1893, кн. 18, с. 68; то же в кн.: Гностики, К., 1997). С. критикует теософию как "самый правоверный буддизм" (письмо А. А. Александрову от 12 дек. 1892-РГАЛИ,ф. 2, оп. 1, No 735, л. 2 об.), в т.ч. и лице B. П. Желиховской, выступившей в защиту своей сестры ("Е. П. Блаватская и совр. жрец истины", СПб., 1893; здесь опубл. письма C. к Блаватской и Желиховской, 1884-85). Мистич. настрой проникает и в лирику, и в рассказы С. (ПСС, т. 4, 1887). Интерпретация оккультизма как неизв. науке магич. реальности проявилась и в дилогии "Волхвы" ("Север", 1888, No 1-38, 41-46; отд. изд. -- СПб., 1890, 1896) и "Великий розенкрейцер" ("Север", 1889, No 38-52; отд. изд. -- СПб., 1892, 1896; рец. на инсценировку Петерб. т-ра Е.А. Шабельской: БВед, 1900, 29 нояб.), в к-рой широко 1рактуется тема власти -- как государственной, так и мистической, тайной, в т.ч. в пределах ордена розенкрейцеров. После победы над своим мистич. противником Калиостро (в интерпретации к-рого С. отходит от устоявшейся трактовки, напр., А. Дюма; у С. это не шарлатан, а маг, сошедший с истинного пути), достигнув высшей ступени в ордене, герой отвергает магию и возращается в лоно православия. В мистич. дилогии, как и в предшествующей семейной пенталогии, С. усиливает "личное присутствие": гл. герой родствен автору и выражает его духовные искания. Очевидно, мн. читателей подкупал задушевный тон общения с ними автора.

Вместе с П. П. Гнедичем С. основал в 1887 илл. журнал для семейного чтения "Север", был его издателем (1888--90) и редактором (1890). В журнале, кроме самого С, печатавшего свои романы и публицистику (в рубрике "Беседы "Севера""), печатались Вас. И. Немирович-Данченко, М. Н. Волконский, К. К. Случевский, Я. П. Полонский, КМ. Фофанов, Л. И. Пальмин, О. Н. Чюмина, М.А. Лохвицкая и др. Замыслив "Север" как журнал "чисто русский" ("О своем" -- 1888, No 3, с. 11), С. сокрушался по поводу незрелости патриотизма в России: "только русские стыдятся быть русскими" ("Наша беда" -- 1888, No I, с. 14). Придя к выводу, что причина обществ, кризиса -- "упадок религии" ("Ответ" -- 1889, No 6), С. возложил ответственность на интеллигенцию с ее индифферентизмом или, что хуже, показным благочестием ("О религиозном равнодушии" и "О влиянии благочестия" -- 1889, No 7, 8), в то же время он обнаружил приметы начинающегося выздоровления ("Искание религии" -- 1889, No 9). Сильное влияние в этот период оказал на С. о. Иоанн Кронштадтский (крестил детей С.), он стал прототипом героя-священника, духовного спасителя "великого розенкрейцера" в одноим. романе (см. также в "Беседах "Севера"" ст. "Отец Иоанн" -- 1888, No 49).

Издание "Севера" не принесло ожидаемого коммерч. успеха. На спад пошла и популярность прозаика. С. тяжело переживал охлаждение публики, в особенности на фоне пренебрежит. отношения критики к его творчеству. Об отсутствии "общества" в его романах и "кукольности" персонажей писала "Рус. мысль" (1887, No 8 -- рец. на его ПСС). К "лубочной" лит-ре отнесли его произв. А. М. Скабичевский ("История новейшей рус. лит-ры", СПб., 1891) и Мед-ведский ("Один из наших Вальтер-Скоттов" -- "Набл.", 1894, No 2; позднее изменил свое мнение: "Памяти С." -- ИВ, 1903, No 12).

Современности С. посвятил два последних романа. Символич. назв. "Злые вихри" (РО, 1893, No 3, 4, 7, 9-12; отд. изд.-- М., 1894) характеризует общество, захваченное прагматизмом, и состояние души гл. героя, музы" канта-импровизатора, потерявшего веру в идеальные начала иск-ва и любви. К "злым вихрям" С. относит и толстовство, пародийно изображая реакцию на "Крейцерову сонату" последователей автора. Герои С. -- художник и не знающая жизни девушка -- находят спасение в своеобразном "белом монашестве", отречении от эгоистич. стихий жизни. Зло материализма, губящее рус. общество конца века, С. разоблачает и в ром. "Цветы бездны" (PB, 1895, No 1-4; 1896, No 1,2, 4--6, не законч.). Его герой -- "продолжение Раскольникова" (спор о "Преступлении и наказании" является завязкой романа) и ученик Ф. Ницше -- задумывает путем преступления овладеть "дедушкиными миллионами" своей невесты и достичь таким образом "земного счастья". Духовный кризис совр. общества С. отобразил в череде тоскующих и скучающих героев (душевно одинокий миллионер, уставший сановник-реформатор, потерявшая смысл жизни великосветская филантропка) и вместе с тем рвущихся к материальным благам больших и малых хищников. Консерват. критика поддержала идеологич. направленность ром. "Цветы бездны" (П. А. Ачкасов <П.А. Матвеев> -- PB, 1896, No 2), А. Санин подчеркнул, что С. "нигде так полно не высказывался", как в ром. "Злые вихри", построение к-рого к тому же "обличает искусную, твердую руку опытного художника" (PB, 1894, No 4, с. 301-02).

С 1896 и до конца жизни С. -- пред. пост. комиссии по устройству нар. чтений в Петербурге и его окрестностях. В 1897-98 -- цензор драм. соч. при Гл. управлении по делам печати. В последние годы тяжело болел ("ожирение сердца").

Изд.: ПСС. т. 1-7. СПб.. 1887; Собр. соч., кн. 1-40, СПб., 1903-04 (б-ка "Севера"; в кн. 40 -- "Вс. С. Соловьев. Очерк жизни и лит. деятельности" А. Измайлова); ПСС, кн. 1-42. П., 1917 (вступ. ст. П. В. Быкова): Собр. соч., т. 1-8, М., 1996-97 (вступ. ст. А. Скрынника); Невольный монах. Быль XVIII столетия -- ИВ. 1880. No 4: Старые были -- ИВ, 1881. No 12; Москва 15-го мая 1883 года. Письмо детям, СПб., 1883 (описание коронации Александра III); Новые рассказы, СПб., 1898: Хроника четырех поколении, кн. 1-2. М.. 1994 (вступ. ст. Т.Ф. Прокопова); Волхвы. Великий розенкрейцер, М., 2002 (предисл. О. Голосовой).

Лит.: Петров К. П. <П. Н. Полевой>, Совр. лит. деятели. Вс. С. Соловьев. -- ИВ. 1901, No 5 (в основе автобиогр. С., посланная Полевому -- ИРЛИ. ф. 326, No 62); 35-летие лит. деятельности С. -- СПбВед, 1901, 12апр.; Измайлов Л., Писатель-мист конца века. (Встречи с С). -- В его кн.: Лит. Олимп. M.. 1911; Мейснер А. Ф., Страничка о С. Из восп. -- "Ист. ж-л", 1917, No 3: Лукьянов С. М., О Вл. Соловьеве в его молодые годы. Мат-лы к биографии, М., 1990 (ук.); Вагин Е., Вс. Соловьев и Вл. Соловьев. -- В кн.; Антология гнозиса. т. 1, СПб., 1994; Соловьев С. М., Вл. Соловьев. Жизнь и творч. эволюция. М.. 1997 (ук.); его же, Восп., М., 2003 (ук.). * Некрологи, 1903: БВсд. 22. 24 окт. (А. Измайлов), 25 окт. (П. Р.); МВед, 22 окт.: H В. 22 окт.; PB, No II (П. Матвеев, А. Мейснер); "Звезда", No 87 (Р. Антропов); No 91 (П. В. Быков). Брокгауз; КЛЭ; ИДРДВ: Муратова (1); Масанов.

Архивы: РГАЛИ. ф. 1615; ф. 2, он. 1, No 735 (письма А. А. Александрову. 1892-94); ф. 22. оп. I, No 8 (письма Ф. H. Бергу. 1894); ф. 87, оп. I, No 76-78 (письма Н. П. Барсукову, 1892, 1894-96); ф. 208. on. I. No 185 (письма А. Е. Зарину, 1894-95); ф. 335, оп. I. No 3 (письма А Ф. Марксу, 1879-86): ф. 191, оп. 1, No 3291 (ст. С. "К. Н. Леонтьев"); ф. 446, оп. I, No 64 (ст. С. "Толстой в его хозяйственных мечтаниях. По прочтении "Крейцеровой сонаты"", [1890-е гг.]); ф. 459, оп. I, No 4028 (письма А. С. Суворину. 1881-91); ф. 2168, оп. I, No 39 (письма к О. А. Фрибес, 1891-94); РГИА. ф. 1120 (дневник и письма С. родным, письма К. Н. Леонтьева, 1877-79, и его автобиогр. заметки для статьи С. о нем): РГБ, ф. 93/11, к. 8. No 122 (письма Ф. М. Достоевскому, в т.ч. со стихами С., 1872--77).

В. А. Викторович, О. Е. Голосова.

Русские писатели. 1800--1917. Биографический словарь. Том 5. М., "Большая Российская энциклопедия", 2007