Старцев-Шишкарев Иван Иванович - Воспоминания потемкинца

В. Г. КОРОЛЕНКО В ВОСПОМИНАНИЯХ СОВРЕМЕННИКОВ

ГИХЛ, 1962

И. И. Старцев-Шишкарев

ВОСПОМИНАНИЯ ПОТЕМКИНЦА

В начале июля 1905 года наша плавучая республика на броненосце "Князь Потемкин Таврический" прекратила свое славное существование1. Прибыв в Румынию, я сошел с корабля на чужой берег. На революционном корабле развевались лозунги: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь! В борьбе обретешь ты право свое! Все за одного -- один за всех!" Эти и другие плакаты были написаны мной, и я знал, что за них царское правительство жестоко покарает меня2. Я стал политическим эмигрантом.

Высадившиеся в Констанце около семисот матросов-потемкинцев были полны решимости бороться с царским самодержавием до победного конца. Матросы героического "Потемкина", расселившись большими и малыми группами в разных городах и селах Румынии, работали и учились. В горячих политических спорах и беседах шлифовалось наше мировоззрение.

Большой известностью и популярностью пользовался среди потемкинцев, как и среди других русских политэмигрантов, доктор Петро Александров из Тульчи, несколько раз привлекавшийся царским правительством к ответственности за революционную пропаганду и в конце концов эмигрировавший в Румынию. Могу без преувеличения сказать, что, пожалуй, не было ни одной группы потемкинцев, живших в разных местах Румынии, которые бы не слушали страстных, даже несколько резковатых речей этого русского богатыря-великана. Он просто, понятно рассказывал основное из учения К. Маркса и Ф. Энгельса, разъяснял нам, чем отличаются друг от друга программы различных партий.

За два года пребывания в Румынии мне пришлось работать в Констанце, Бухаресте, Плоешти и в других городах.

Осенью 1906 года, приехав в Плоешти, я встретился со своими друзьями-потемкинцами. Один из них, Ки-рюша (фамилию забыл), познакомил меня с русскими политическими эмигрантами, жившими в этом городе. Мы собирались у потемкинца Кузьмы Михайловича Перелыгина и вели политические споры. К нам часто приходила Прасковья Семеновна Ивановская. Ей в свое время смертный приговор был заменен бессрочной каторгой. Для меня было неожиданностью, когда я узнал, что Прасковья Семеновна -- родная сестра доктора Петра Александрова, настоящее имя которого было Василий Семенович Ивановский.

Прасковья Семеновна, или тетя Паша, как многие из нас звали ее -- она была лет на тридцать старше нас,-- принимала активное участие в политических спорах, пела с нами революционные и русские народные песни, много рассказывала нам о жестокостях в царских тюрьмах и ссылках, сообщала вести с родины, снабжала нас русскими книгами и журналами3.

Весной 1907 года в г. Кымпина потемкинец Лысак попал в трансмиссию и умер мучительной смертью4. Я поехал проводить своего товарища в последний путь. Похороны потемкинца превратились в мощную демонстрацию. Революционные песни, речи, красные флаги -- все это воскресило в моей памяти сходки и маевки в Севастополе, похороны Григория Вакулинчука в Одессе, и я решил выехать в Россию для проведения революционной агитации.

Рассказав тете Паше о похоронах, я высказал ей свое желание.

-- Я этого уже давно ожидала,-- сказала Прасковья Семеновна.-- Решение правильное. Вы здесь гость, а там, в России, нужны люди продолжать то дело, за которое боролась команда "Потемкина".

Было решено, что я поеду в Россию с потемкинцем Михаилом Волобуевым, который недавно возвратился из Петербурга и имел уже некоторый опыт. Несколько недель ушло на подготовку к поездке: изготовлялись паспорта на другие фамилии, добывалась приличная одежда, деньги...

В день отъезда Прасковья Семеновна говорила нам:

-- Будьте осторожны в дороге, не проговоритесь, а то погубите себя и других. Поедете через Галац на Рени, а потом в Полтаву. Запомните: "Полтава, Мало-Садовая, 1". В калитку не стучите. Зайдите прямо во двор, стукните два раза в дверь. Кто бы ни вышел, спрашивайте: "Нам нужно видеть Короленко". Если вам ответят отрицательно и укажут, когда снова прийти, скажите: "Мы не можем уходить, у нас письмо от тети Паши". Вас пригласят в комнату, и там вы отпорете борт пиджака и найдете письмо.

-- А кто такой Короленко? -- поинтересовался Волобуев.

-- Владимир Галактионович, известный писатель,-- ответила Прасковья Семеновна.

-- Так мы поедем с явкой к писателю Короленко?! -- с удивлением воскликнул я.

Имя этого писателя мне было известно. Я не так давно прочитал с большим интересом "Слепого музыканта", "Сон Макара", "Огоньки" и другие его произведения.

-- А вы не удивляйтесь. Ведь сам Короленко находился несколько лет в ссылке, да почти все его близкие побывали там же. Кроме всего, Евдокия Семеновна, жена Владимира Галактионовича,-- моя родная сестра. Все будет в порядке. Лишь бы вы доехали благополучно.

Рассказывая о Короленко, Прасковья Семеновна показала нам несколько фотографий Короленко, его жены и дочерей.

Мы двинулись в путь. Без всяких приключений пересекли границу и добрались до Полтавы. Легко разыскали Мало-Садовую улицу. На наш стук вышла женщина. Говорили мы так, как инструктировала Прасковья Семеновна. Вошли в комнату.

-- Давайте письмо. Я жена Короленко, а тетя Паша моя сестра.

-- Сейчас,-- проговорил я, показывая Волобуеву на левый борт моего пиджака, где было зашито письмо. Волобуев тотчас начал его распарывать. Каково было наше изумление, когда письма на месте не оказалось...

-- Оставьте наш дом. Никакой тети Паши я не знаю,-- строго сказала Евдокия Семеновна, открывая дверь.

-- А где живет доктор Будаговский?-- пролепетал Волобуев. -- Нам о нем говорила тетя Паша.

-- Не знаю,-- ответила Евдокия Семеновна, но, видя нашу растерянность и волнение, проговорила: -- Вот там,-- и указала рукой на флигель в глубине двора.

Нас встретил сам доктор Будаговский. Мы рассказали о своей печали.

-- Прежде всего не волнуйтесь. Выпейте чайку. А письмо найдем, коль его зашивала тетя Паша.

Мы сели, несколько успокоились.

-- Давайте отпарывать второй борт, а если не найдем и в нем письма, то у вашего товарища есть еще два борта,-- усмехаясь, говорил Будаговский.

И, конечно, в правом борту моего пиджака мы нашли небольшой кусочек полотна, а на нем несколько слов:

"В. Г. Это потемкинцы. Помогите им устроиться на работу. Паша".

-- О! Да вы, оказывается, герои-моряки. Это интересно,-- говорил доктор Будаговский. -- Владимир Галактионович будет рад с вами встретиться и поговорить. А сейчас отдыхайте и собирайтесь с мыслями.

Мы остались одни. Уснуть не смогли: нас волновала предстоящая встреча с известным писателем. Часа через два пришел Будаговский, а с ним плотный, среднего роста старик с большой окладистой бородой и с шапкой вьющихся волос с проседью на голове. Это был Владимир Галактионович Короленко. Он крепко пожал нам руки5.

-- Ну, славные черноморцы, рассказывайте, как доехали, как чувствует себя Прасковья Семёновна?

Сначала несколько волнуясь и робея, а потом все смелее и увереннее, мы рассказывали то, что интересовало Владимира Галактионовича. Он внимательно слушал и интересовался всеми подробностями восстания на "Потемкине". Когда говорили, как нас хотели офицеры кормить червивым мясом, Короленко с гневом воскликнул:

-- Мерзавцы!

Владимир Галактионович расспрашивал о смерти и похоронах Г. Вакулинчука, о работе судовой комиссии и А. Матюшенко6, о настроении команды корабля во время восстания. Когда мы рассказывали, что потемкинцы в Румынии живут спаянной, крепкой семьей, работают и учатся, Владимир Галактионович с радостным восторгом проговорил:

-- Молодцы черноморцы!

До самого вечера мы беседовали с В. Г. Короленко. Он делал какие-то пометки. Не знаю, сохранились ли они7.

Прощаясь, он сердечно благодарил нас:

-- Только из уст очевидцев и непосредственных участников8 я имею представление о героической эпопее потемкинцев, а официальная пресса обманывает общественное мнение на каждом шагу.

Владимир Галактионович также нам сказал, что гимназист Валериан Горбачевский отведет нас к М. П. Орлову, бывшему политкаторжанину.

-- Поживете немного в Полтаве, пока я вам подыщу подходящую работу,-- говорил Короленко.

М. П. Орлов, у которого мы прожили несколько дней, не выходя из комнаты, определил нас на квартиру к Ольге Ивановне Акимовой (у ней мы жили под видом дальних родственников). Мы, как нам рекомендовал В. Г. Короленко, освобождались от заграничного духа и привыкали к российской действительности. Ходили и знакомились с молодежью в Жуках, Тахтаулово, Яновцах, незаметно оставляли книжки "Конек-скакунок"9, "Липочка-поповна"10 и др.

Примерно через месяц М. Волобуев отправился в Ставрополь, а через несколько дней выехал и я на станцию Гоголево, где хозяин постоялого двора Третьяков направил меня в Сорочинцы к небогатому помещику Моргуну, у которого я снова встретился с В. Г. Короленко11.

-- Я вас ждал еще вчера,-- говорил он. -- Беспокоился, не случилось ли в дороге какой-либо неприятности. Сегодня же вы поедете в с. Барановку к помещику В. Г. Иванову. Будете охранять лес. Это будет для вас безопасно. Если в чем-нибудь будете нуждаться, сообщите Горбачевскому. Не забывайте о конспирации. Помните, что вы потемкинец, не проговоритесь.

В течение почти двух лет я прожил в лесу, часто встречаясь с В. С. Горбачевским, от которого получал литературу и разные задания по подпольной работе. Живя в лесу, я часто бывал в окрестных селах -- Перевозном, Шишаках и других, где знакомился с молодежью, а потом создавал кружки из пяти -- десяти человек, которым читал газеты, делая свои комментарии. Распространял брошюры из революционной библиотечки. Брошюры, листовки я передавал знакомым учителям Кириллу Мефодиевичу, Алексею Ивановичу Убий-собака из Ересек, Симаку из Миргорода.

Несколько раз в разное время в Хатках я встречался с В. Г. Короленко, но о чем говорили, не помню. Да и сами встречи были мимолетны.

Хорошо запомнилась последняя встреча с В. Г. Короленко в 1909 году. В это время в Барановке была, если память не изменяет, ярмарка. Там я столкнулся лицом к лицу с Короленко. Но прошел мимо, делая вид, что не знаю его. Через час я снова встретил его на мосту. Короленко возвращался к себе на дачу.

-- Осторожность умеете соблюдать,-- сказал он мне. -- Завтра приходите ко мне обедать.

В назначенное время я был на его даче. За столом было много народу.

Вскоре после этого ко мне в лес приезжает В. Г. Иванов и сообщает, что становой пристав, бывший у него в гостях по случаю дня рождения кого-то из членов его семьи, проговорился, что он знает, кто сторожем у него в лесу. Иванов поспешно отвез меня на ст. Гоголево, откуда я направился в Полтаву.

В Полтаве О. И. Акимова познакомила меня с невысокого роста учителем (фамилии не помню). Он дал мне адрес матери В. С. Горбачевского, которая перед моим приездом уехала в Крым. Прожив около месяца в Алупке, я получил явку и выехал, для проведения подпольной работы в Луганск.

Хотя мало я встречался и еще меньше разговаривал с Короленко, но мне на всю жизнь запомнился светлый образ писателя, его душевная забота и теплое внимание, которое проявил Владимир Галактионович к нам, потемкинцам. Он помог нам укрыться от глаз полиции, обеспечил безопасное место работы, а этим самым создал условия для подпольной работы среди крестьян Полтавщины.

Мне также известно, со слов Н. П. Рыжего, бывшего минного машиниста с "Потемкина", что В. Г. Короленко, приезжая в 1907--1911 годах в Румынию, всегда останавливался у своего родственника, доктора Петра Александрова, у которого в течение многих лет жил кочегар-потемкинец Андрей Андрианов. В. Г. Короленко подробно расспрашивал А. Андрианова о восстании "Потемкина", о жизни матросов-эмигрантов в Румынии. Через А. Андрианова В. Г. Короленко познакомился и с другими потемкинцами, посещавшими доктора Петра Александрова в Тульче12.

Если эти мои короткие воспоминания в той или иной степени внесут маленькую частицу нового в жизненную биографию В. Г. Короленко, помогут раскрыть полнее политический образ замечательного русского писателя, я буду вполне удовлетворен.

ПРИМЕЧАНИЯ

И. И. СТАРЦЕВ-ШИШКАРЕВ
ВОСПОМИНАНИЯ ПОТЕМКИНЦА

Печатается по рукописи, представленной в настоящее издание.

Первоначально опубликованы в журн. "Советская Украина", 1955, No 6, стр. 113--116, под названием: "Мои встречи с В. Г. Короленко" (Литературная запись И. И. Марченко).

Старцев-Шишкарев Иван Иванович (1883--1956) -- матрос броненосца "Князь Потемкин Таврический". С 1905 по 1907 г. -- политический эмигрант в Румынии. С 1907 по 1914 г. вел подпольную революционную работу в разных городах России. В 1914 г. был арестован под именем Александра Степановича Тарасенко и сослан на север. После февральской революции 1917 г. поселился в Харькове. В последние годы жизни -- персональный пенсионер.

Ранее были опубликованы воспоминания И. И. Старцева: "Восстание на броненосце "Потемкин" ("Пути революции", Харьков, 1925, No 1) и "Мои воспоминания о восстании на броненосце "Потемкин" (сб. "Революционное движение в Черноморском флоте в 1905--1907 гг.", М. 1956, стр. 45--52 (Государственная библиотека СССР им. В. И. Ленина).

1 14 июня 1905 г. на броненосце Черноморского флота "Князь Потемкин Таврический" произошло революционное восстание матросов, поводом к которому послужила недоброкачественная пища. Во главе восстания стал матрос Г. Н. Вакуленчук. Расстреляв наиболее ненавистных офицеров, матросы подняли красный флаг и привели броненосец в Одессу. На подавление восстания был направлен весь Черноморский флот. Привлечь другие суда к восстанию и установить связь с одесскими рабочими не удалось. "Потемкин" направился в Констанцу (Румыния), 25 июня матросы сдали корабль румынским властям, а сами сошли на берег, как политические эмигранты. Возвратившиеся в Россию были преданы смертной казни и каторге. Большинство вернулось на родину после февральской революции 1917 г.

2 В обвинительном акте от 14 апреля 1914 г. по делу И. И. Старцева говорится: "...маляр Иван Шишкарев... примкнул к мятежникам, причем его активная преступная деятельность выразилась в том, что, приняв участие в насильственных действиях против судового начальства, он с самого начала вооружился винтовкой, а затем нарисовал черными буквами на белом полотне надпись "Свобода, равенство и братство", каковое полотно и было поднято на мачте броненосца по приходе последнего в Феодосию" ("Революционное движение в Черноморском флоте в 1905--1907 гг.", М. 1956, стр. 70).

3 В воспоминаниях "В боевой организации" П. С. Ивановская упоминает о своем общении с потемкинцами. "Со сдавшимися в Констанце потемкинцами,-- пишет она,-- я познакомилась в 1907 г., во вторичный приезд к брату в Румынию, который вместе с другими румынскими революционерами присутствовал при сдаче броненосца в Констанце... Между потемкинцами выделялись очень интересные и самобытные личности, большие умницы, маленькие поэты--мечтатели, художественные натуры и прекрасные рассказчики" (Изд. второе, Изд-е о-ва политкаторжан, М. 1929, стр. 89, 90),

4 Потемкинец И. В. Лысак погиб 14 января 1907 г.

5 Здесь возможна неточность. Из очерка И. И. Старцева "Мои воспоминания о восстании на броненосце "Потемкин" ("Революционное движение в Черноморском флоте в 1905--1907 гг.", М. 1956, стр. 52) следует, что потемкинцы прибыли в Полтаву на пасхальной неделе, которая в 1907 г. началась 22 апреля. По данным же биографии Короленко нам известно, что писатель с 16 марта по 18 мая находился в Петербурге и, вернувшись в Полтаву 20 мая, 7 июня уехал за границу. Таким образом, или Старцев прибыл в Полтаву между 20 мая и 7 июня и тогда же виделся с Короленко, или, если он приехал раньше, его свидание с писателем произошло не сразу по приезде. Не вносит ясности в вопрос о времени свидания И. И. Старцева с Короленко небольшой отрывок из воспоминаний А. Б. Дермана "Потемкинцы", сохранившийся в его архиве. Рассказывая о приезде из Румынии двух матросов броненосца "Потемкин", направленных к Короленко П. С. Ивановской, А. Б. Дерман относит его к летнему времени (а не к весне), но утверждает, что матросы приехали в дом писателя, когда его не было в городе. (Далее так же, как и сам Старцев, А. Б. Дерман рассказывает, что из дома Короленко потемкинцев отвели на квартиру М. П Орлова.)

В письме к составителю данного сборника от 13 апреля 1955 г., И. И. Марченко, сделавший запись воспоминаний, сообщает, что И. И. Старцев скорей готов признать, что он ехал через Рени не на пасху, а в другой праздник, но "даже и слушать не желает, что он Короленко видел позже. Старцев говорит, что он и Волобуев видели Короленко в первый день приезда".

В архиве Короленко, хранящемся в ЛБ, имеются два документа, в которых содержатся упоминания о матросах с броненосца "Потемкин", прибывших в Полтаву. В первом из них (от 20 мая 1920 г), упомянув о двух "эмигрантах с возмутившегося броненосца "Потемкин", Короленко сообщает: "и один из этих матросов, кажется большевик, прожил в качестве служащего у В. Г. Иванова..." Короленко ошибочно датирует этот случай 1906 г. Во втором документе от 12 сентября 1920 г. Короленко называет А. М. Моргуна, давшего двум матросам-потемкинцам временный приют, когда они прибыли на Полтавщину.

6 Судовая комиссия была создана из среды матросов во время восстания. Председателем комиссии был избран А. Н. Матюшенко.

7 Записей беседы с потемкинцами в архиве В. Г. Короленко не обнаружено.

8 Брат писателя Илларион Галактионович, живший в 1905 г. в Одессе, в письме к Короленко от 14--16 июня подробно описал ход событий, связанных с восстанием на броненосце "Потемкин", очевидцем которых он был. Письмо опубликовано в кн.: "Революционное движение в Черноморском флоте в 1905--1907 гг.", М. 1956, стр. 122--124.

8 Сказка-памфлет С. А. Басова-Верхоянцева. Напечатанная после революции 1905 г., была конфискована правительством в 1907 г., но переиздавалась подпольно в России и за границей под разными названиями.

10 Повесть В. И. Дмитриевой, изданная нелегально за границей и после 1905 г. в России.

11 Встреча могла состояться 28 мая, когда Короленко ездил в Хатки (путь через Сорочинцы).

12 В записной книжке Короленко 1907 г., хранящейся в ЛБ, имеется запись, сделанная писателем во время его пребывания в Румынии. Запись содержит цифровые данные о расселении потемкинцев в Румынии и других странах Западной Европы, а также краткие сведения о судьбе вернувшихся в Россию.