Шелгунов Николай Васильевич - Пустая хлопотливость

ПУСТАЯ ХЛОПОТЛИВОСТЬ.

(Наше земство и винно-акцизная система. А. П. Шипова. Спб. 1870.)

Г. Шиповъ неутомимъ. Снова выступаетъ онъ съ проектомъ государственной реформы и снова его ожидаетъ неблагодарность современниковъ.

Болѣе разсудительный человѣкъ давно-бы уже спросилъ себя, отчего ему такъ не везетъ на государственномъ поприщѣ, и скромно занялся-бы своимъ дѣломъ. Но г. Шиповъ, очевидно, обвинитъ всѣхъ, кромѣ себя, и никогда не догадается, почему вся его шумливохлопотливая дѣятельность производитъ только комическое впечатлѣніе и не представляется никому серьезной.

Г. Шиповъ принадлежитъ къ тину мелочныхъ хлопотуновъ, которыхъ внѣшнія обстоятельства поставили въ среду болѣе широкую, чѣмъ допускаютъ ихъ способности.

Всякое личное обращеніе къ людямъ этого типа совершенно безполезно: ихъ убѣдить ничѣмъ нельзя; доказывать имъ ничего невозможно. Но отъ нихъ нужно спасать общество; нужно открывать обществу глаза на подобныхъ людей; нужно изобличать ихъ умственную посредственность; нужно наконецъ опредѣлить ихъ точное мѣсто въ природѣ, чтобы общество не принимало мишуры за золото и чтобы не ввѣряло своихъ интересовъ людямъ неспособнымъ.

Только въ этомъ смыслѣ и можно говорить о проектѣ г. Шипова. Проектъ его важенъ не по существу, а только, какъ результатъ психологическаго процесса людей даннаго типа. Если будетъ доказано, что въ самомъ процессѣ нѣтъ строгой логичности, если будетъ доказано, что извѣстный типъ совершенно неспособенъ къ серьезному мышленію и лишенъ всякой критики, то это все, что и требуется доказать. Еслибы г. Шиповъ былъ способенъ написать хоть одинъ проектъ -- онъ писалъ-бы и всѣ хорошо; если же онъ пишетъ всѣ дурно, то только потому, что не можетъ написать ни одного. Здѣсь причина не въ недостаткѣ добрыхъ намѣреній и не въ отсутствіи энергіи, а исключительно въ безсиліи мысли, въ полной неспособности типа для того поприща, на которое выдвигаетъ его простой случай.

II.

Въ 1867 г. Шиповъ задумалъ написать для лишнихъ промышленныхъ и торговыхъ тружениковъ" популярную теорію финансовой науки. За этотъ трудъ г. IПиповъ взялся, "повинуясь убѣжденію истинно-просвѣщеннаго и государственнаго человѣка", и, окончивъ первый выпускъ, поспѣшилъ его напечатать.

Ужь изъ этихъ немногихъ словъ нетрудно увидѣть характеръ типа, о которомъ мы говоримъ. Прежде всего бросается въ глаза односторонность и неизбѣжная съ нею сословность, мѣшающая человѣку выдѣлиться изъ интересовъ кружковаго своекорыстія. Г. Шиповъ пишетъ для промышленныхъ и торговыхъ тружениковъ,-- иначе сказать, для промышленнаго и купеческаго сословія. Ему кажется, что налоги и неправильное ихъ распредѣленіе давятъ прежде всего нашъ промышленный и торговый классъ; а между-тѣмъ извѣстно, что эти, изображаемые г. Шиповымъ въ жалостномъ видѣ, труженики въ сущности катаются, какъ сыръ въ маслѣ, и почти не платятъ налоговъ, потому-что перелагаютъ ихъ на потребителей и покупателей.

Типическая мелочность мысли проявляется еще и въ похвалѣ самому себѣ за гуманность и личное безкорыстіе. Не фактами, не дѣломъ, не здравымъ сужденіемъ хочетъ зарекомендовать авторъ свой патріотизмъ, а голословной похвалой: "Вѣдь я забочусь не о себѣ и о своихъ личныхъ интересахъ, а о полезныхъ труженикахъ, о которыхъ у насъ никто не думаетъ, а что мой трудъ дѣйствительно необходимъ для этихъ бѣдняковъ, васъ можетъ убѣдить то, что меня просилъ писать истинно-просвѣщенный и государственный человѣкъ". Такая рекомендація совершенію равносильна публичному сознанію въ собственномъ безсиліи. Авторитетами насъ не убѣдишь, даже если говоритъ тотъ истинно просвѣщенный государственный человѣкъ, на котораго ссылается г. Шиповъ. Не растрогаете насъ и гуманнымъ заигрываніемъ съ полезными тружениками. Давайте только дѣло, факты, вѣрные выводы, и тогда будетъ само собою ясно, о комъ вы говорите, чьи интересы вы отстаиваете и что заключается въ вашемъ просвѣщенномъ патріотизмѣ.

Когда г. Шиповъ принялся за сочиненіе, для нашихъ полезныхъ тружениковъ, популярнаго финансоваго учебника, наши денежныя дѣла находились въ весьма печальномъ положеніи. Дисконтъ доходилъ до 10% даже въ государственномъ банкѣ подъ залогъ государственныхъ бумагъ, вексельный курсъ былъ ниже 30 пейсовъ на Лондонъ и 300 сантимовъ на Парижъ. Но вотъ въ 1868 и 1869 годахъ внезапно все перемѣнилось. Курсъ поднялся на 10%, земля въ хлѣбородныхъ губерніяхъ возвысилась въ цѣнѣ и поднялась рабочая плата. Въ чемъ-же заключалась причина этой внезапности? Причина ея была очень простая. Въ Европѣ случился неурожай, какого тамъ давно не запомнятъ. Американцы, неоправившіеся еще отъ войны, не могли доставить на рынки Европы много хлѣба, и недостающее количество его отпустили иностранцамъ мы по неслыханно дорогимъ цѣнамъ. Въ два съ половиною года, сверхъ обыкновенной выручки, мы получили отъ иностранцевъ за хлѣбъ больше 100 милліоновъ руб. Понятно, что такая почтенная сумма должна была оживить наши рынки, должна была возвысить у насъ цѣну хлѣба, рабочую плату и цѣпу земли. Къ этому присоединилась еще и усиленная добыча золота, до 25 милліоновъ, частными золотопромышленниками. Однимъ словомъ, деньги явились у насъ въ давно невиданномъ изобиліи.

По куда-же пошли эти деньги? По словамъ г. Шипова, онѣ не обратились на разработку громадныхъ внутреннихъ залежей минераловъ, не обратились онѣ на содержаніе полезныхъ фабрикъ и заводовъ, непользующихся у насъ покровительствомъ, онѣ не обратились и на устройство рельсовыхъ заводовъ, механическихъ и вагонныхъ заведеній; но онѣ обратились на биржевую игру, на открытіе дисконтныхъ банковъ, на спекулятивные подряды при постройкѣ желѣзныхъ дорогъ. И вотъ вексельный курсъ, поднявшійся-было на время, снова началъ падать. И мы, получивъ новые сто милліоновъ, нисколько не сдѣлались, по слонамъ г. Шипова, богаче.

А въ то-же время, говоритъ тотъ-же г. Шиповъ, Россія на своемъ громадномъ пространствѣ обладаетъ несмѣтнымъ количествомъ неисчерпаемыхъ богатствъ, и богатства эти остаются неразработанными.

Итакъ г. Шиповъ начинаетъ съ констатированія слѣдующихъ фактовъ. Первое,-- что мы были очень бѣдны деньгами, но что внезапно являются къ намъ лишнихъ сто милліоновъ, которые мы проматываемъ преимущественно на биржевую игру, -- и второе, что мы обладаемъ неистощимымъ сокровищемъ сырыхъ неразработанныхъ богатствъ.

Всякій логически думающій человѣкъ, видя предъ собою подобные рѣзкіе факты, построилъ-бы рядъ такихъ силлогизмовъ. У насъ не было денегъ и мы ничего не дѣлали, жалуясь на свою бѣдность, но вотъ къ намъ съ неба свалилось нѣсколько милліоновъ, а неистощимыя богатства остаются попрежнему въ нѣдрахъ земли. Почему-же капиталы, вмѣсто того, чтобы имъ идти на производительную промышленность, пошли на биржевую игру, на спекуляціи, на открытіе банковъ? Случилось-ли это отъ неспособности капиталистовъ и ихъ невѣжества или вслѣдствіе какихъ-либо внѣшнихъ причинъ, мѣшающихъ капиталамъ обратиться на народное хозяйство? Ясно, что факты, подмѣченные г. Шиповымъ, возбуждаютъ только рядъ новыхъ вопросовъ и заставляютъ отыскивать другіе, болѣе основные факты, которыми и должна быть уяснена анормальность замѣченнаго г. Шиповымъ явленія. Даже и изъ тѣхъ немногихъ фактовъ, которые такъ поразили г. Шипова, видно, что наши капиталы имѣютъ преимущественную тенденцію превращаться въ орудіе кредита и особенно краткосрочнаго. А краткосрочный кредитъ есть признакъ труднаго положенія промышленности вообще и новыхъ промышленныхъ предпріятій въ особенности.

Путь, которымъ должно идти изслѣдованіе, уже самъ собой опредѣляется такой постановкой вопроса. Ясно, что это вопросъ объ изслѣдованіи промышленности, вопросъ точнаго опредѣленія всѣхъ факторовъ, которые держатъ въ застоѣ наше народное хозяйство, которые задерживаютъ свободное развитіе народныхъ производительныхъ силъ, которые наконецъ парализуютъ народную податную способность.

И вы думаете, что г. Шиповъ, самъ намѣтившій этотъ путь изслѣдованія, пошелъ путемъ той здоровой логики, которая безъ предвзятой мысли сама цѣпляетъ фактъ за фактомъ и наконецъ даетъ безошибочный результатъ? Г. Шиповъ видитъ факты;, многіе изъ нихъ поражаютъ его своей грандіозностью, но затѣмъ онъ залѣзаетъ въ щель, вытаскиваетъ оттуда ничтожную козявку и съ сіяющимъ лицомъ говоритъ Россіи: "вотъ твой единственный врагъ и губитель!" Мы не въ состояніи слѣдовать примѣру американцевъ, говоритъ г. Шиповъ; мы не хотимъ видѣть, что уже пришли къ громадной цифрѣ государственныхъ долговъ; мы требуемъ отъ нашей производительности увеличенія налоговъ и... г. Шиповъ отправляется теперь за козявкой и въ видѣ жертвы искупленія тащитъ, какъ въ баснѣ "Моръ звѣрей", неповиннаго ни въ чемъ вола. Какъ вы думаете, кто и что оказывается виновнымъ въ нашей бѣдности? "Нашу производительность, говоритъ г. Шиповъ на 7 страницѣ,-- парализуетъ развитіе народнаго разврата, такъ-какъ народъ пріучается не къ сбереженію и скопленію капиталовъ, а къ растратамъ и пропою безъ остатка всѣхъ добытыхъ трудомъ крохъ. Корнемъ же зла -- пагубная винно-акцизная система." Вотъ это такъ логика!

Когда въ первомъ выпускѣ популярнаго курса финансовой науки г. Шиповъ дошелъ до винно-акцизнаго налога, вникнулъ во всѣ его подробности, онъ "ужаснулся и, нерѣшившись продолжать свое сочиненіе по прежнему плану, увидѣлъ крайнюю необходимость поспѣшно разоблачить это зло во всей его полнотѣ." Г. Шиповъ сочинилъ рѣчь и рѣшился произнести ее публично въ обществѣ для содѣйствія русской промышленности и торговлѣ, Выясняя зло, г. Шиповъ приводитъ факты, отъ которыхъ дѣйствительно можно придти въ ужасъ. "Винноакцизный налогъ, говоритъ г. Шиповъ,-- сильно развращаетъ народъ, развращаетъ семейный и хозяйственный его бытъ, отнимаетъ у экономической дѣятельности необходимыя для нея силы, ослабляетъ и развращаетъ правильную торговлю. Можетъ-ли хозяйство страны идти вполнѣ успѣшно, когда, какъ это случилось въ прошломъ году въ трехъ губерніяхъ, осталось много неубраннаго съ полей хлѣба, вслѣдствіе того, что народъ, получивъ первыя деньги, бросилъ работы и предпочелъ остаться въ разставленныхъ на пути къ нивамъ кабакахъ и пропить тамъ полученные уже заработки, такъ-какъ разсѣянные въ близости соблазны сильнѣе самыхъ выгодныхъ заработковъ? Можетъ-ли фабрикація быть успѣшна, когда рабочіе половину драгоцѣннаго времени проводятъ въ пьянствѣ? Можетъ-ли торговля идти правильно, когда ей надобно удваивать надзоръ и наблюденіе, чтобы предохранить отъ разхищенія имущество, свободно принимаемое въ кабакахъ?" При такомъ положеніи вещей наше экономическое благосостояніе подрывается, по увѣренію г. Шипова, въ самомъ корнѣ. Какъ-бы ни были значительны богатства нашей природы, нашей естественной производительной силы, они не принесутъ никакой пользы, если наши нравственныя силы упали такъ низко. Предъ нами грозная дилемма, если мы не будемъ искать средствъ въ развитіи, образованности и зажиточности, въ спасеніи тѣхъ денегъ, которыя пропиваетъ народъ. Но предъ нами явленіе, еще болѣе угрожающее своими послѣдствіями. Можно-ли ожидать, чтобы народъ самъ какимъ-то чудомъ пересталъ пьянствовать, когда всеобъемлющій народный порокъ усиливается размноженіемъ соблазна. И послѣ этого, восклицаетъ г. Шиповъ,-- являются еще довольно смѣлые люди, которые увѣряютъ, будто-бы размноженіе кабаковъ не вліяетъ на увеличеніе пьянства.

Ужасно, г. Шиповъ, ужасно! Отъ вашихъ безпощадныхъ картинъ становится волосъ дыбомъ; мы, очевидно, на краю бездонной пропасти; нѣтъ, даже и не на краю:-- мы летимъ въ нее стремглавъ: мы уже на половину пропили свою честь и совѣсть, свои способности; у васъ нѣтъ уже ни нравственной силы, ни гражданскаго мужества, ни денегъ! Упасть такъ низко, чтобы цѣлыя три губерніи не пахали, не жали, а все лѣто пьянствовали въ кабакахъ, которые они собственными руками выстроили на своихъ собственныхъ хлѣбныхъ поляхъ! Г. Шиповъ, вы рѣшительный Пушкинъ! Но позвольте однако приподнести вамъ стаканъ воды и предложить слѣдующій вопросъ. Вы говорили раньше, что въ нѣдрахъ русской земли лежатъ непочатыя сокровища, что у насъ не устраиваются локомотивныя и вагонныя заведенія, рельсовые и механическіе заводы, что именно отъ дурной системы государственнаго хозяйства, поощряющаго иностранцевъ и непоощряющаго русскихъ, 100 милліоновъ ушли на биржевую игру. Какимъ образомъ эти факты, съ которыхъ вы начали, согласовать съ тремя губерніями, пьянствовавшими все лѣто? И въ настоящемъ своемъ проектѣ, и во всемъ, что вы писали ранѣе, вы, г. Шиповъ, являлись постоянно защитникомъ и сторонникомъ того высшаго, интеллектуальнаго элемента, которому слѣдуетъ ввѣрить просвѣщеніе непросвѣщенныхъ и руководство слабосильныхъ. Купеческое и промышленное сословіе для васъ всегда было первымъ сословіемъ, и ради кого, какъ не ихъ, вы и въ настоящемъ проектѣ ограничиваете свои примѣры только локомотивными и вагонными заведеніями, да рельсовыми и механическими заводами. Если высшій интеллектуальный элементъ живетъ только въ заводчикахъ и въ купцахъ, да головахъ людей денежныхъ, и если въ тоже время эти умныя головы не только не въ состояніи устроить у насъ дѣльной торговли и промышленности, а, вмѣсто производительнаго употребленія 100 милліоновъ, о которыхъ вы говорили, увлекаясь жадностью къ наживѣ, легкомысленно бросили ихъ на биржевую игру,-- за что-же теперь вы выдумываете какія-то грозныя дилеммы и обвиняете во всемъ невѣжество земледѣльца? Неужели несчастныя три губерніи причиною того, что у насъ нѣтъ рельсовыхъ заводовъ и что петербургскіе негоціанты играютъ на биржѣ? Тутъ, какъ говаривалъ Сенковскій, хоть сожги волоса на головѣ,-- ничего не поймешь.

Но мы за этимъ и не гонимся. Я предупреждалъ читателя, что типъ, къ которому принадлежитъ г. Шиповъ, тѣмъ именно и отличается, что не придаетъ логикѣ ни малѣйшаго значенія, что для него и факты имѣютъ важность не но ихъ внутреннему содержанію, а только по ихъ внѣшней очевидности. Связи причинъ и послѣдствій для людей этого типа не существуетъ. Предположите, что умственный пигмей путешествуетъ по Россіи, Онъ видитъ скверно обработанныя поля, на поляхъ жалостныя кучи сухого навозу, въ деревняхъ исхудалый скотъ, разобранныя крыши. Умственный пигмей немедленно рѣшаетъ, что бѣдность земледѣльческаго населенія происходитъ отъ низкаго уровня его сельскаго хозяйства. Пигмей ликуетъ -- онъ открылъ всеобщую причину бѣдности, но какъ-же улучшить земледѣліе и сдѣлать, чтобы у крестьянъ водились деньги? Умственный пигмей задумывается, прикладываетъ палецъ ко лбу и наконецъ его поражаетъ мысль. "Эврика", говоритъ онъ,-- въ каждой деревнѣ есть кабакъ; по праздникамъ у кабака толпится народъ; на сходкахъ водка во всеобщемъ употребленіи. Ясно, что еслибы народъ не пилъ, онъ былъ-бы богатъ. По пигмей желаетъ быть еще глубже въ своемъ изслѣдованіи; онъ, такъ сказать, опускается на самое дно вопроса. Хорошо, думаетъ пигмей: кабаки зло, но вѣдь не сами-же они ростутъ, какъ грибы; кто-же ихъ строитъ и зачѣмъ они ростутъ? Опять прикладывается палецъ ко лбу и опять "эврика". Становится ясно, какъ день, что если-бы не было акцизной системы, не было-бы кабаковъ; не будь кабаковъ,-- скоту было-бы что ѣсть, завелся-бы навозъ, поля стали-бы обрабатываться хорошо, явились-бы всеобщіе, изобильные урожаи, и въ русскихъ деревняхъ, вмѣсто теперешнихъ мужиковъ и бабъ, гуляли-бы леди и джентльмены.

Къ такимъ именно умозаключеніямъ приходитъ г. Шиповъ. Онъ говоритъ: "болѣзнь очевидна и коренныя ея причины достаточно выяснились: одна заключается въ свободѣ представлять простому русскому люду неодолимые для него соблазны, а другая въ неправильномъ основаніи винно-акцизной системы, основаніи, имѣющемъ цѣлію доставленіе государственнаго дохода усиленіемъ пьянства. Бывшая откупная система много, весьма много была въ этомъ виновата; но настоящая акцизная система виновата несравненно болѣе..." "По истинѣ, нынѣшняя винно-акцизная система едвали не самое больное мѣсто нашей государственной организаціи. Это язва, требующая безотлагательнаго леченія. Если не будетъ принято мѣръ къ устраненію этого величайшаго изъ всѣхъ золъ, то всѣ наши усилія къ устройству нашего экономическаго быта, общаго благосостоянія народа будутъ совершенно тщетны." "Что настоящая винно-акцизная система пагубна, о томъ многіе говорили и писали, но о томъ, какія мѣры надлежитъ принять къ ослабленію зла, о томъ почти ничего не было сказано. Повидимому, никто не рѣшался выступить на арену скользкую и опасную: бороться съ предразсудками, поддерживаемыми различными интересами, конечно, не легко, когда они имѣютъ сильную опору." Высказавъ столько смѣлыхъ мыслей, г. Шиповъ почувствовалъ въ себѣ силу титана; онъ беретъ палицу и поражаетъ стоглавую гидру въ образѣ акцизной системы, пожирающей все русское благосостояніе. Но это сонъ, читатель, -- не больше, какъ сонъ. Мало-ли какіе бываютъ обольстительные сны. Какъ-будто съ силами пигмея можно выходить на борьбу съ гидрой! О такихъ подвигахъ можно мечтать; можно воображать себѣ героемъ и титаномъ, но все это не больше, какъ во снѣ.

Послушайте, что предложилъ г. Шиповъ взамѣнъ акцизной системы. Вмѣсто акцизной системы должна быть комиссіонная продажа по справедливымъ цѣнамъ и казна передаетъ спиртъ для продажи оптомъ комиссіонерамъ, избираемымъ отъ земства. При этомъ должны быть соблюдены слѣдующія условія:

Все количество выкуриваемаго вина должно сполна поступать комиссіонерамъ и чтобы заводчики нисколько не продавали вина помимо казны. У г. Шипова для этого очень много средствъ, но онъ открылъ обществу для содѣйствія промышленности и торговли только одно -- чтобы заводчики не имѣли подваловъ и очистительныхъ аппаратовъ, а то и другое должно быть только у комиссіонеровъ. Ясно, что когда заводчикамъ негдѣ будетъ держать спирта и если они будутъ принуждены каждый день сдавать выкуренный ими спиртъ, то продавать имъ на сторону будетъ нечего.

Лица, на которыхъ возлагается продажа вина, или комиссіонеры должны быть люди благонадежные. Чтобы ихъ благонадежность была вполнѣ гарантирована, уѣздное земское собраніе избираетъ трехъ кандидатовъ, вполнѣ заслуживающихъ довѣріе правительства. Изъ уѣздныхъ кандидатовъ губернское собраніе избираетъ самаго достойнаго, которому и ввѣряется продажа. Число комиссіонеровъ на каждый уѣздъ должно быть такое, чтобы каждому изъ нихъ доставалось продать въ годъ не менѣе 25 тысячъ и не болѣе 69 тысячъ ведеръ; за комиссію и на расходы по управленію комиссіонеръ получаетъ отъ 30 до 40 коп. съ проданнаго имъ ведра.

Заводчики должны получать справедливыя цѣны за поставляемое ими вино, и малые заводы не должны быть подавляемы большими. Для соблюденія этого условія г. Шиповъ изобрѣтаетъ право мѣстное и право иногородное. Мѣстные заводы губерніи пользуются нравомъ поставки отъ 19 до 39 тысячъ ведеръ по цѣнамъ, однажды установленнымъ и совершенно справедливымъ, основаннымъ на цѣнахъ хлѣба въ томъ уѣздѣ, гдѣ находится заводъ. Заводы же большіе, пользующіеся иногороднымъ правомъ, поставляютъ вино по цѣнамъ, опредѣляемымъ торгами.

По самое важное условіе, архимедовъ рычагъ всего проекта г. Шипова заключается въ томъ, чтобы не открывались излишнія, ненужныя для общества питейныя заведенія и чтобы сидѣльцы не вынуждались быть плутами, а напротивъ, превратились бы въ честныхъ людей.

Соблюденіе этого условія г. Шиповъ полагаетъ достигнуть очень простымъ средствомъ Исполненіе его онъ возлагаетъ на земство, которое должно дозволять открытіе питейныхъ заведеній послѣ очень серьезныхъ изслѣдованій и соображеній мѣстныхъ условій. Существующія подъ разными названіями питейныя заведенія должны быть раздѣлены на двѣ категоріи. Заведеніямъ первой категоріи дозволяется продажа вина безъ права отпуска на выносъ, а заведеніямъ другой категоріи дозволяется продавать на выносъ безъ права распивочной торговли. Земство должно заботиться, чтобы всѣ питейныя заведенія и каждое изъ нихъ порознь соотвѣтствовали своему назначенію. Земство должно составить опредѣленныя и точныя правила для каждаго рода заведеній съ обозначеніемъ, какой именно потребности они должны удовлетворять. Уѣздное земское собраніе составляетъ вѣдомости заведеній, въ которыхъ показываетъ, какое заведеніе и но какимъ причинамъ должно быть учреждено, и проектъ правилъ, опредѣляющихъ права и особенно обязанности этихъ заведеній. Вѣдомости и правила разсматриваются и утверждаются затѣмъ губернскимъ земскимъ собраніемъ.

Чтобы никто не подумалъ, что этотъ проектъ не больше, какъ плодъ разстроенной фантазіи, г. Шиповъ представляетъ денежный разсчетъ. Разсчетъ этотъ заключаетъ въ себѣ такую плѣнительность, что нѣтъ никакого сомнѣнія, что за милліонами, которые обѣщаетъ г. Шиповъ, потянется и земство, и комиссіонеры, и правительство. Правительству г. Шиповъ предлагаетъ, кромѣ нынче получаемыхъ имъ милліоновъ, 15 милліоновъ прибавки; земству, которое отъ водки не получало до сихъ поръ ни копейки, г. Шиповъ даритъ 16 милліоновъ; наконецъ комиссіонерамъ онъ обѣщаетъ 18,900,000 руб. Ненавистное г. Шипову акцизное управленіе остается ни причемъ и умираетъ.

Но опять позвольте, г. Шиповъ. Вы говорили о пропоѣ, о пьянствѣ, о развратѣ. Предположимъ, что акцизныхъ чиновниковъ нѣтъ и что вы закрыли даже департаментъ неокладныхъ сборовъ. Я все-таки не могу взять въ толкъ, отчего такая мѣра поведетъ къ трезвости. Вы, дѣйствительно, перетасовали цифры и, закрывъ акцизное управленіе, вмѣсто теперешнихъ 9 милліоновъ, расходуемыхъ на него, даете 1 милліонъ казеннымъ палатамъ. Но развѣ вы не предполагаете выкуривать ежегодно 54 милліона ведеръ спирту? Ясно, что будетъ водка, будутъ кабаки и весь разсчетъ вашъ основанъ на томъ, что народъ выпьетъ всѣ эти 54 милліона, а если Богъ поможетъ, то и 64 милліона, которые онъ выпиваетъ нынче. За что же вы такъ сердитесь на акцизъ, когда и сами дѣлаете то-же?

Такое замѣчаніе г. Шиповъ справедливо относитъ къ моей поверхностности, къ тому, что я не могъ уловить душу его проекта. Г. Шиповъ снисходительно даетъ мнѣ слѣдующее объясненіе. Видите-ли, объясняетъ г. Шиповъ,-- водка и кабаки имѣли у насъ до сихъ поръ финансовое значеніе и никакого другого. Въ водкѣ видѣли исключительно источникъ дохода. Слѣдовательно, чѣмъ больше выпивалось водки, тѣмъ это было пріятнѣе акцизному управленію, и чѣмъ больше относилъ народъ денегъ въ кабаки, тѣмъ это было выгоднѣе для государственнаго казначейства. Такое начало, говоритъ г. Шиповъ,-- я уничтожаю въ самомъ его принципѣ. Кабакъ и водка не источникъ дохода: нѣтъ -- они школа народнаго образованія, школа цивилизаціи. У меня это ясно выражено на страницахъ 39, 40 и 41. Я говорю (все это разсуждаетъ г. Шиповъ), что уѣздныя земскія собранія составляютъ вѣдомости кабаковъ, трактировъ, харчевель и не только показываютъ, но какимъ причинамъ и гдѣ какое заведеніе можетъ быть устроено, но и опредѣляютъ спеціально особенныя обязанности этихъ заведеній; а особенная обязанность кабаковъ и трактировъ, какъ это у меня и сказано на 40 страницѣ,-- въ томъ, чтобы заведенія эти дѣйствовали полезно на нравственность и цивилизацію народа. Губернское собраніе должно умѣть проникнуться особенно этою мыслію. Оно должно составить такой планъ общей цивилизаціи своей губерніи, чтобы частное распредѣленіе кабаковъ, какъ это у меня ясно сказано на 39 страницѣ, сообразовалось "съ извѣстными мѣстными надобностями, обычаями и степенью образованности жителей осѣдлыхъ и проѣзжающихъ." Чтобы отнять у кабаковъ и послѣднюю тѣнь финансоваго значенія; а, на той-же 40 страницѣ, говорю, что городскіе кабаки и вообще питейныя заведенія не должны быть облагаемы налогомъ, "дабы не дать повода, изъ видовъ умноженія общественнаго дохода, открывать или вводить въ народные обычаи такія заведенія, въ которыхъ нѣтъ надобности и которыя могутъ вредно дѣйствовать на привычки и нравственность народа." А такъ-какъ этой мѣрой можетъ уменьшиться сумма общаго дохода, то я предоставляю земству право обложить всѣ эти заведенія не въ пользу городскихъ доходовъ, а въ пользу государственнаго казначейства, какъ это у меня выражено ясно на страницѣ 41, "имѣя этимъ въ виду не частную доходность заведеній, но ту пользу, которую они могутъ доставить обществу въ отношеніи цивилизаціи и потребностей народныхъ".

Пусть г. Шиповъ найдетъ такихъ мудрецовъ, которые въ состояніи сообразить и понять, какимъ образомъ кабакъ можетъ сдѣлаться народной школой и превратиться въ источникъ народной цивилизаціи, а цѣловальники, проникнувшись сознаніемъ своего высокаго долга и служенія нравственности и образованія, превратятся въ піонеровъ цивилизаціи. И еще г. Шиповъ обижается, когда надъ его рѣчью, сказанной въ обществѣ русской промышленности и торговли, глумился "Голосъ". Да неужели, г. Шиповъ, о вашихъ проектахъ можно говорить серьезно!

III.

Самъ г. Шиповъ смотритъ на себя, конечно, иначе. Въ качествѣ вице-предсѣдателя общества для содѣйствія русской промышленности и торговли, г. Шиповъ разослалъ копію съ своего доклада предсѣдателямъ земствъ, назойливо настаивая на томъ, чтобы они не только прочитали весь этотъ вздоръ, но и сообщили г. Шипову свои замѣчанія. Къ немалому удивленію нашлись люди, которые удостоили г. Шипова своими отвѣтами; а напримѣръ г. Образцовъ, предсѣдатель земства казанской губерніи даже нашелъ проектъ г. Шипова примѣнимымъ къ казанской губерніи. Впрочемъ и тѣ, кто согласился съ г. Шиповымъ -- (а ихъ всего -- предсѣдатель новгородской управы, предсѣдатель казанской управы, тверская губернская управа и предводитель солигаличскаго уѣзда, костромской губерніи), -- ни однимъ словомъ не выразили наивнаго согласія съ г. Шиповымъ отосительно цивилизующей роли кабаковъ. Они говорятъ только о томъ, что при теперешней акцизной системѣ мелкіе заводы принесены въ жертву большимъ и соглашаются съ г. Шиповымъ, что народъ пьетъ много.

По кромѣ этихъ четырехъ друзей, г. Шиповъ, къ крайнему своему изумленію, встрѣтилъ и противниковъ, на которыхъ онъ за это и обрушилъ все свое негодованіе. Въ своихъ обвиненіяхъ г. Шиповъ, какъ и всегда, возвышается до инсинуаціи и до обвиненія чуть не въ государственной измѣнѣ. Такъ предсѣдателю владимірской управы г. Спиридову, который позволилъ себѣ въ отвѣтѣ къ г. Шипову выразиться такъ: "вполнѣ сочувствуя предложенію вашему привлечь земство къ торговлѣ спиртными напитками и находя это привлеченіе совершенно раціональнымъ въ принципѣ, не могу согласиться въ отношеніи прекращенія свободной торговли", г. Шиповъ дѣлаетъ выговоръ: "я тѣмъ болѣе удивляюсь, говоритъ г. Шиповъ,-- что зналъ г. Спиридова за человѣка съ большими достоинствами и истиннаго русскаго патріота и съ сожалѣніемъ вижу, куда заводитъ насъ ученіе такъ-называемой свободной торговли, которая присвоила себѣ безъ всякаго права знамя или названіе свободы, тогда какъ въ существѣ она въ рукахъ этого ученія есть знамя или средство сильнѣйшаго, вреднѣйшаго деспотизма, или вообще есть эксплуатація народныхъ массъ силою скопленныхъ капиталовъ".

Другое замѣчаніе дѣлаетъ г. Шиповъ предсѣдателю нижегородской земской управы г. Ермолову. Г. Ермоловъ говоритъ, что результаты предлагаемаго г. Шиповымъ проекта, конечно, будутъ лучше тѣхъ, которые мы видимъ теперь, но онъ не соглашается съ мѣрами г. Шипова, находя сто проектъ далекимъ шагомъ назадъ и стѣсненіемъ правъ свободной торговли." Вотъ главная и, кажется, единственная причина или источникъ несогласія г. Ермолова на предложенныя мною мѣры, говоритъ г. Шиповъ.--Слѣдовательно г. Ермоловъ принадлежитъ къ лицамъ современнаго направленія, для которыхъ возстановленіе прежняго порядка или даже похожаго на него, представляется шагомъ назадъ на пути прогресса. Г. Ермоловъ именно такъ и взглянулъ на мой проектъ, какъ истинно-современный человѣкъ, но справедливы-ли въ этомъ случаѣ современные взгляды?" Съ г. Ермоловымъ, какъ сидитъ читатель, г. Шиповъ не церемонится; г. Спиридову онъ только удивляется, вѣроятно, полагая, что г. Спиридовъ можетъ еще исправиться, но г. Ермоловъ, должно быть, человѣкъ уже окончательно погибшій, и г. Шиповъ не можетъ найти болѣе мѣткаго опредѣленія для его жалкихъ заблужденій, какъ назвавъ его истинно-современнымъ человѣкомъ. Г. Шиповъ, просто, милъ въ своемъ комическомъ негодованіи. А впрочемъ дѣло но въ этомъ: если я указывалъ на полемическій пріемъ г. Шипова, то только для того, чтобы показать его старческую обидчивость, невыносящую противорѣчій.

Г. Ермоловъ находитъ необходимымъ возстановить мелкіе заводы, связанные съ сельскимъ хозяйствомъ, и оградить ихъ отъ подавленія крупными, но только для этого онъ не думаетъ прибѣгать къ средствамъ г. Шипова, который вообще проявляетъ прусскія наклонности. Вмѣсто того, чтобы подавлять права заводчиковъ располагать своимъ товаромъ, г. Ермоловъ думаетъ убавить акцизный сборъ съ вина, выкуриваемаго на мелкихъ заводахъ и прибавить его на крупные въ систематической постепенности. Это прогрессивное возвышеніе акциза должно идти пропорціонально выкуриваемому на заводѣ числу ведеръ. При обложеніи акцизомъ, по мнѣнію г. Ермолова, слѣдуетъ соображаться, съ какой цѣлью существуетъ заводъ,-- съ чисто-хозяйственной или съ комерческой. Относительно передачи акцизнаго надзора въ вѣденіе земства г. Ермоловъ соглашается съ г. Шиповымъ, а для уменьшенія ньяиства полагаетъ продажу вина на выносъ дозволить лишь изъ открытыхъ лавокъ безъ входа въ заведеніе.

По наиболѣе дѣльное опроверженіе проекта г. Шипова дѣлаетъ тульскій гласный г. Левашовъ. Г-на Левашова г. Шиповъ считаетъ своимъ, ибо онъ тоже сильный противникъ свободной торговли и ненавистникъ той либеральной администраціи, которую г. Шиповъ обзывалъ нѣкогда красной и вредной. Поэтому г. Шиповъ не дѣлаетъ г. Левашову никакихъ выговоровъ, а напротивъ, йо поводу его замѣчаній вступаетъ съ нимъ въ переписку, показывающую, что г. Шиповъ весьма искусенъ въ писаніи вѣжливыхъ писемъ.

Г. Левашовъ деликатно указываетъ г. Шипову на нѣкоторыя статьи проекта, которыя, на его взглядъ, требуютъ разъясненія и, можетъ быть, даже перемѣны, т. е., выражаясь прямѣе, невыдерживаютъ критики.

По мнѣнію г. Левашова, "привлеченіе земства къ устройству новаго порядка продажи питой дѣло полезное, но только выходящее изъ круга занятій, закономъ ему предназначенныхъ, а потому не можетъ быть допущено безъ измѣненія самаго положенія о земскихъ учрежденіяхъ." Это затрудненіе, какъ кажется, г. Шипову совсѣмъ не представлялось.

Далѣе г. Шиповъ не подумалъ и о томъ, какую обузу онъ возлагаетъ на земство, даже и въ томъ случаѣ, если-бы кабаки оставались просто кабаками, а не превратились-бы въ школы земской нравственности и цивилизаціи, подъ руководствомъ цѣловальниковъ. Г. Левашовъ, не касаясь вопроса о нравственномъ значеніи кабаковъ, указываетъ на тѣ трудности механическаго завѣдыванія продажею вина, какія ожидаютъ земство. Надзоръ за винопродавцами, раскрытіе всѣхъ мелкихъ плутней, обмановъ и непозволительныхъ средствъ, которыми они промышляютъ, требуетъ слишкомъ большого умѣнья и постояннаго, исключительнаго занятія этимъ предметомъ. "Возложить столь тяжкое бремя на земскія учрежденія, говоритъ г. Левашовъ,-- а имъ принять на себя столь тяжкую обязанность, но мнѣнію моему, невозможно. Дѣло это мнѣ близко знакомо изъ опыта: я самъ когда-то управлялъ откупами, а впослѣдствіи былъ предсѣдателемъ земской управы".

Этими замѣчаніями практическихъ дѣятелей проектъ г. Шипова сводится окончательно къ нулю. О кабакахъ, какъ о воспитательныхъ заведеніяхъ, нѣтъ уже и рѣчи. Передача продажи вина въ завѣдываніе земства является не больше, какъ обузой и даже источникомъ внутренняго раздора земства. Г. Левашовъ въ выборѣ комиссіонеровъ земскими собраніями видитъ только поводъ къ безконечнымъ интригамъ. И нельзя не отрицать того, что 18 милліоновъ, обѣщаемые г. Шиповымъ комиссіонерамъ, послужатъ не только яблокомъ раздора, но и отвлекутъ въ земствѣ много силъ отъ его настоящаго дѣла. Затѣмъ изъ всего проекта г. Шипова остается только одна мысль, заслуживающая вниманія, -- мысль о томъ, чтобы въ видахъ сельскаго хозяйства дать большій просторъ мелкому винокуренію. Но и эта мысль очень неновая. Какъ только явилась акцизная система, ей уже ставили въ упрекъ, что она приноситъ мелкіе заводы въ жертву большимъ и вредитъ мелкому помѣщичьему хозяйству.

IV.

Итакъ вся сущность винно-акцизнаго вопроса въ томъ, что нужно винокуреніе сдѣлать совершенно свободнымъ промысломъ, при которомъ могли-бы существовать какъ большіе, такъ и малые заводы. Вопросъ этотъ чисто-экономической, но вовсе не нравственный. Г. Шиповъ, съ такимъ пафосомъ говорившій объ общемъ развратѣ, о пьянствѣ цѣлыми губерніями, о застоѣ всѣхъ промысловъ,-- г. Шиповъ, обвинившій во всемъ простонародіе и съ нѣжностью называющій всѣхъ купцовъ и капиталистовъ промышленными и торговыми тружениками, доказалъ еще разъ свою неспособность понимать смыслъ фактовъ и общественныхъ явленій. Даже говоря въ защиту сельскаго хозяйства, онъ обнаружилъ ту-же односторонность пониманія и ту-же вѣчную наклонность стоять на сторонѣ богатыхъ. Ссылаясь на авторитетъ князя Васильчикова и приводя эпиграфомъ его слова о важности умственнаго и нравственнаго развитія народа, онъ еще разъ доказалъ сухощавую скудость своей мысли.

Простой народъ, г. Шиповъ, есть больше ничего, какъ мускульная сила. Интеллектуальной силой онъ еще не бывалъ, не есть и когда будетъ, этого предвидѣть никто не можетъ. Интеллектуальный элементъ представляетъ не народъ; промышленностью и торговлею руководитъ не онъ. Народъ не больше, какъ трудолюбивый муравейникъ, направленіе труда котораго зависитъ отъ внѣшней свободы дѣятельности и отъ тѣхъ путей, которые открываетъ ему интеллектуальный, руководящій элементъ. Я приведу другое сравненіе, которое вамъ будетъ понятнѣе. Народъ -- озеро, глубокое и богатое водой. Если водѣ некуда течь, она не только стоитъ на мѣстѣ, но можетъ даже заплѣсневѣть и превратиться въ болото. Но пусть это озеро найдетъ себѣ выходъ въ каналахъ, и вы увидите, какую богатую растительность вызоветъ оно повсюду. Вы, г. Шиповъ, хотите, чтобы само озеро выкопало себѣ каналы, и въ то-же время считаете себя представителемъ интеллектуальныхъ силъ. Будьте справедливы и оцѣните себя безпристрастно. Вы, но своему положенію и по средствамъ, просто великій моголъ сравнительно съ какимъ-нибудь жалостнымъ, исхудалымъ мужикомъ; а много-ли свѣту распространили вы вокругъ себя? іюмогли-ли вы чѣмъ-нибудь промышленному русскому сознанію? внесли-ли вы когда-нибудь въ своей жизни въ это сознаніе хотя крупицу какой-нибудь новой, самостоятельной и полезной мысли? Мы знаемъ все, что вы писали, и знаемъ, что вся ваша дѣятельность не возбудила ничего, кромѣ обиднаго для васъ глумленія. Соберите въ кучу всѣхъ людей вашего типа и опредѣлите безпристрастно, что они сдѣлали на пользу русскаго развитія. Мы приглашаемъ васъ еще взглянуть на наши большіе и малые города, на ихъ промышленность, на ихъ городское хозяйство. Не мужики управляютъ всѣмъ этимъ, а люди вашего лагеря и защищаемые вами промышленные и торговые труженики. Что-же сдѣлали эти труженики, изображаютъ-ли они интеллектуальный элементъ? Нѣтъ -- все въ нихъ дрябло, сонно и безсильно; вездѣ рутина, дичь, ложь, обманъ, не исключая распущенности и пьянства. Въ комиссіи, учрежденной по случаю прошлогодней выставки, было высказано, что наша промышленность и торговля не двинется впередъ, пока торговый и промышленный классъ находится на той степени невѣжества, на которой онъ пребываетъ. Вы говорите, что спитъ умственно и нравственно народъ, но не видите, что спятъ еще крѣпче ваши труженики, не видите ихъ неподвижности, незнанья и неумѣнья. Кто, какъ по они, вѣчно въ рукахъ иностранцевъ, кто, какъ не они, проигрываютъ милліоны на биржѣ, кто, какъ не они, помѣщаютъ капиталы въ обороты, гарантируемые правительствомъ, въ обороты, которые по требуютъ никакихъ знаній! Русскія промышленныя дѣла въ застоѣ, а вы обвиняете въ этомъ не тѣхъ, кто держитъ въ своихъ рукахъ промышленность, а деревенскихъ мужиковъ, и защищая, повидимому, своихъ, вы имъ оказываете медвѣжью услугу. Крыловъ тоже разсказываетъ о судьѣ, у котораго дѣла шли хорошо, потому-что былъ умный секретарь. Ну, конечно, вамъ было-бы удобнѣе, если-бы всѣ ваши рабочіе, старосты, управляйте, всѣ крестьяне, съ которыми вамъ приходится имѣть дѣло, отличались такою преданностію къ вашимъ интересамъ, что вамъ оставалось-бы только лежать свободно подъ смоковницей и складывать въ шкатулку деньги, приносимыя намъ на серебряпномъ подносѣ. Но если народу вы уступаете такимъ образомъ всю мускульную и нравственную силу, соединяете въ немъ всѣ факторы успѣшнаго труда, всѣ интеллектуальныя силы прогресса, то въ какое-же умственное ничтожество вы превращаете самого себя и всѣхъ тѣхъ, чыі интересы вы отстаиваете! Вы хотите начать снизу, когда нужно начать сверху. Вы хотите просвѣщать народъ -- и даете ему въ наставники цѣловальниковъ; вы хотите, чтобы народное хозяйство шло хорошо -- и берете на себя руководительство, несмысля ничего въ этомъ дѣлѣ. Прежде, чѣмъ воспитать народъ, воспитайте сами себя, сдѣлайте тѣхъ, кто величается интеллектуальнымъ элементомъ, достойными этого названія, и, повѣрьте, что русское промышленное и соціальное развитіе не понуждается тогда ни въ вашихъ проектахъ, ни въ вашихъ хлопотахъ, ни въ вашемъ заступничествѣ. Кто, какъ не люди вашего типа, мѣшаютъ всему, а вы обвиняете другихъ и думаете помочь движенію, запрещая людямъ идти.

Г. Шиповъ ни въ чемъ и никогда не могъ уловить истиннаго и коренного смысла; онъ никогда не могъ стать на высоту мысли и всему, о чемъ онъ ни говорилъ, сообщалъ жалостный, односторонній и мизерный смыслъ. Хотя-бы въ настоящемъ случаѣ. Мы переживаемъ моментъ перелома во всей экономически-соціальной жизни страны; вокругъ васъ совершается грандіозное перемѣщеніе и новая комбинація всѣхъ нравственныхъ и физическихъ элементовъ государственной жизни, совершается процессъ историческаго, соціальнаго эндосмоса, а г. Шиповъ возится съ винокуренными заводами и думаетъ, что если онъ упразднитъ департаментъ неокладныхъ сборовъ и поручитъ продажу водки земству, то вся Россія дружно и разомъ вступитъ въ пропилеи мірового прогресса и европейской цивилизаціи. Вѣдь нужно быть г. Шиповымъ, чтобы не понимать шутовства и комизма подобнаго пустословія.

Г. Шиповъ очень огорчается пропоями и прогулами вашего простонародья. Явленіе это печальное и невыгодное -- никто противъ этого и не говоритъ. По трата нашихъ мускульныхъ силъ ничто въ сравненіи съ инерціею вашихъ силъ интеллектуальныхъ. Посмотрите, гдѣ Теперь наши лучшія умственныя силы; онѣ ушли въ литературу, въ адвокатуру, на желѣзныя дороги, и послѣдній ихъ остатокъ г. Шиповъ хочетъ оттянуть въ комиссіонеры для продажи водки. Людьми съ мускульными силами мы богаты: они повсюду; повсюду протягиваются здоровенныя руки за работой, по безсильный интеллектъ не можетъ дать ничего. Россію можно сравнить съ громаднымъ исполинскимъ тѣломъ, сильнымъ и здоровымъ, по украшеннымъ головой страуса. Обратите вниманіе на тотъ фактъ, что огромная масса людей кидается у насъ въ область умственнаго труда, что у насъ такъ много охотниковъ на учительскія должности и преимущественно въ народныя школы. Что это значитъ, какъ не то, что русскій интеллектъ нуждается въ культурѣ, что намъ именно нужны учителя на всѣхъ поприщахъ, что насъ, спящихъ крѣпкимъ богатырскимъ сномъ, нужно будить для работы мысли! Теперь всякій идетъ въ учителя; всякій хочетъ быть будильникомъ; всякій мало-мальски чувствующій, что онъ въ состояніи думать, хочетъ поучать и пророчествовать. Что это, какъ не общее сознаніе родного умственнаго безсилія. Среди этого односторонняго направленія интеллектуальнаго элемента промышленность и торговля остались при своихъ старыхъ силахъ; промышленный міръ и интеллектуальный міръ явились какими-то противуположными полюсами, несвязанными солидарностью интересовъ. Отъ этого интеллектуальный міръ оказался въ положеніи экономическаго пролетаріата, а промышленный -- въ положеніи пролетаріата умственнаго. Какъ-же не удивляться послѣ этого, что наше сельское хозяйство въ забросѣ, что имѣнія лежатъ впустѣ, лѣса продаются на срубъ, что русскія сокровища попрежнему покоятся въ нѣдрахъ земли и нѣтъ никого, кто-бы зналъ, какъ ихъ оттуда вытащить! Г. Шиповъ знаетъ всѣ эти факты, но, какъ всегда, онъ ничего въ нихъ не понимаетъ и добродушно думаетъ, что мелкіе винокуренные заводы поддержатъ наше падающее сельское хозяйство, привлекутъ землевладѣльцевъ въ ихъ деревни и заставятъ заниматься дѣломъ. О, г. Шиповъ! Постройте хотя въ каждой деревнѣ винокуренный заводъ, -- наше сельское хозяйство не пойдетъ отъ этого лучше, потому-что причины упадка его заключаются не въ акцизной системѣ, а въ другихъ, болѣе глубокихъ, въ болѣе вліяющихъ и всеобщихъ условіяхъ нашего соціальнаго организма. Тутъ причиной всего голова страуса.

Вѣчно ссылаясь на авторитеты, г. Шиповъ думаетъ доказать свою безошибочность теоріей Либиха. По этой теоріи, поставившей сельское хозяйство на раціональное основаніе, всѣ элементы, входящіе въ растеніе, раздѣляются на извлекаемые изъ воздуха и извлекаемые изъ земли. Почва имѣетъ только извѣстное количество минеральныхъ веществъ. Съ каждымъ пудомъ мяса, съ каждымъ пудомъ хлѣба, съ каждымъ пудомъ другого какого-либо продукта, получаемаго изъ земли и продаваемаго изъ имѣнія, вывозятся минеральныя вещества и почва, лишающаяся ихъ постепенно, изъ года въ годъ, можетъ сдѣлаться наконецъ безплодною. Земледѣлецъ, вывозящій земледѣльческіе продукты, вывозитъ съ ними свою почву. На этой-то теоріи земледѣлія основана новѣйшая теорія сельскаго хозяйства. Самое раціональное пользованіе землею заключается въ томъ, чтобы продавать только то, что взято растеніями изъ воздуха, а что взято изъ земли, то возвращать землѣ. Выгоднѣйшимъ пользованіемъ будетъ отчужденіе хлѣба въ видѣ спирта. Спиртъ есть углеводъ, т. е. продуктъ веществъ, которыя хлѣбъ получилъ изъ воздуха. Слѣдовательно, продавая хлѣбъ въ видѣ спирта и затѣмъ возвращая землѣ остатки винокуренія, сельскій хозяинъ будетъ поступать совершенно согласно съ Либиховымъ ученіемъ.

Теперь я спрошу г. Шипова: насколько уничтоженіе акцизной системы поведетъ у насъ къ примѣненію Либихова закона, на который онъ ссылается? Предположимъ, что у насъ явится тысяча мелкихъ винокуренныхъ заводовъ. Гдѣ и у кого они явятся? Конечно, не у крестьянъ. Предположимъ, что тѣ, у кого явятся эти заводы, поведутъ хозяйство раціонально. А что-же народъ, что-же вся громадная масса остального русскаго земледѣльческаго населенія? Она, какъ и нынче, развезетъ свою почву въ видѣ зернового хлѣба повсюду, и русскую почву съѣдятъ -- столицы, большіе и малые города, нѣмцы, англичане и французы, которыхъ мы снабжаемъ своимъ хлѣбомъ, да превратятъ ее въ барду для себя наши мелкіе и крупные заводчики. Спиртъ заводчики продадутъ, поля удобрятъ бардой, ді* нежки положатъ въ карманъ, а мужика не только никто не поблагодаритъ, а еще тотъ-же г. Шиповъ обзоветъ пьяницей и отдастъ его подъ нравственный надзоръ цѣловальника. Всѣ въ барышахъ; одинъ крестьянинъ ни причемъ, да его-же еще и бранятъ! Я бы хотѣлъ знать, что выигрываетъ русское земледѣліе отъ проекта г. Шипова и какимъ образомъ посредствомъ его измышленій примѣнится теорія Либиха къ крестьянскимъ полямъ.

Почему-же г. Шиповъ, задумавшись надъ причинами русской бѣдности, сосчиталъ только тѣ народныя деньги, которыя уходятъ въ кабаки, и, разсуждая о Либихѣ, не увидѣлъ русской почвы, которая уходитъ изъ деревень, не увидѣлъ того русскаго скота, который не можетъ возстановить почвенной убыли? Почему г. Шиповъ, задумавшійся надъ налогами, увидѣлъ только тотъ налогъ, который собираетъ акцизное управленіе, и не увидѣлъ того, втрое большаго налога, который собираютъ землевладѣльцы и другіе сборщики? Отчего г. Шиповъ, жалующійся на стѣсненіе желѣзныхъ заводчиковъ, не разглядѣлъ остальныхъ причинъ, мѣшающихъ вообще развитію экономическихъ силъ? И съ такого-то жалкою умственной близорукостью г. Шиповъ берется за государственные проекты. Довольно, г. Шиповъ! право, довольно.

Въ настоящей главѣ я хочу предложить читателю нѣсколько цифръ изъ сравнительной статистики Гауснера: эти цифры лучше всего покажутъ непостижимую странность односторонности г. Шипова, увидѣвшаго изъ всего сельско-экономическаго неустройства Россіи только кабаки.

Въ Россіи считается 533 милліона десятинъ всей земли, изъ которыхъ обработанная составляетъ 363 милліона. Во Франціи на 55 милліоновъ приходится обработанной -- 47 милліоновъ. Въ Великобританіи на 31 милліонъ -- обработанной -- 26 милліоновъ. Въ Пруссіи на 27--23 милліона. Въ Саксоніи на 1,485,000 всей площади, обработанной земли 1,395,000. Россія, поэтому, принадлежитъ къ третьей категоріи. Обработанная площадь составляетъ въ ней 68% необработанной; а, напримѣръ, въ Саксенъ-Веймарѣ обработанная площадь 95.5%, въ Пруссіи 83.8%, во Франціи 87,1%, въ Великобританіи 83.2%, даже въ Турціи обработанная земля составляетъ 70% всей площади.

По количеству пахотной земли Россія принадлежитъ также къ третьей категоріи, вмѣстѣ съ Швеціей, Норвегіей, Португаліей. Пашни составляютъ у насъ 16.1 % всей площади и въ три раза меньше, чѣмъ во Франціи. А между тѣмъ по отношенію къ числу населенія, каждый русскій имѣетъ среднимъ числомъ для своего пропитанія пахотной земли въ десять разъ больше, чѣмъ житель С.-Галлена,-- въ семь разъ больше, чѣмъ тиролецъ, -- въ пять разъ больше, чѣмъ бельгіецъ.

По количеству получаемыхъ отъ земли произведеній или, вѣрнѣе, по плодородію почвы Россія занимаетъ также мѣсто третьей категоріи, между Норвегіей и Испаніей. Къ первой категоріи, занимая въ ней первое мѣсто, принадлежитъ Бельгія. Въ ней съ десятины получается среднимъ числомъ около 58 четвериковъ, въ Англіи около 50 четвериковъ, во Франціи около 35 четвериковъ, въ Россіи же около 24 четвериковъ. Такимъ образомъ Бельгія получаетъ почти въ 2 1/2 раза больше, Англія въ два раза больше, чѣмъ Россія.

Цѣна сельскихъ произведеній, получаемыхъ съ земли въ Россіи, составляетъ приблизительно 850 милліоновъ рублей, Великобританія производитъ на 504 милліона, Франція на 700 милліоновъ, Австрія на 520 милліоновъ, Пруссія на 280 милліоновъ: но такъ-какъ цѣнность продуктовъ отъ земли составляетъ ближайшее и естественное богатство народное, то Гауснеръ пользуется приведенными выше цифрами, чтобы опредѣлить ими тягость налоговъ и народныхъ платежей. Въ Европѣ на 55 копеекъ цѣнности земледѣльческихъ произведеній падаетъ среднимъ числомъ 25 коп. налоговъ. Уклоненіе отъ этой средней величины въ разныхъ государствахъ весьма различное. Въ Мекленбургѣ, напримѣръ, 25 коп., налоговъ приходятся на 3 руб. доходовъ отъ земли; въ Даніи на 1руб.-- 75 коп.; въ Швеціи на 1 р.--50 коп.; въ Пруссіи на 1 р.-- 90 к.; въ Россіи на 1 р.-- 85 к. Наибольшіе налоги оказываются во Франціи и Великобританіи; но ненужно забывать, что и Франція, и Англія имѣютъ еще и другія средства для уплаты платежей, тогда какъ Россія, -- страна исключительно земледѣльческая,-- этихъ средствъ почти не имѣетъ. По разсчету Гауснера оказывается, что Россія, производя почти исключительно земледѣльческіе продукты, отдаетъ изъ нихъ одну треть въ видѣ налоговъ.

Луговъ въ Россіи 29 милліоновъ десятинъ, въ Австріи 6,900,000, во Франціи 5,150,000, въ Великобританіи 4,300,000, въ Пруссіи 2,200,000. Луга составляютъ въ Европѣ 6% всей площади и къ этой средней цифрѣ подходитъ ближе всего Россія, имѣющая ихъ 5.9%; въ Нидерландахъ 28.8%; въ Великобританіи 13.8%; во Франціи 9.3%; въ Пруссіи 7.8%. Одна десятина луговъ приходится въ Европѣ среднимъ числомъ на 4.6 человѣка. Въ Россіи на 2.2; въ Австріи на 5.1; въ Великобританіи на 6.7; но Франціи на 7.2 и въ Пруссіи на 8.3. Такимъ образомъ русскій имѣетъ въ девять разъ больше луговъ, чѣмъ португалецъ, въ семь разъ больше, чѣмъ итальянецъ, и въ четыре раза больше, чѣмъ пруссакъ. При такомъ обиліи луговъ въ Россіи имѣется, конечно, и наибольшее количество скота; такъ одна лошадь приходится у насъ на 4.2 жителя, въ Австріи одна лошадь на 10 человѣкъ, въ Пруссіи одна на 11, въ Англіи на 11.3 человѣка, во Франціи -- на 12 человѣкъ. Тѣ-же, повидимому, выгодныя отношенія и относительно рогатаго скота. Въ Россіи считается 21,788,000 головъ крупнаго рогатаго скота, въ Великобританіи 14,650,000, въ Австріи 14,250,000, во Франціи 13,400,000, въ Пруссіи 5,630,000. При разсчетѣ же на число жителей оказывается, что мы стоимъ ниже средней цифры для всей Европы. Среднимъ числомъ одна корова приходится въ Европѣ на 2.75 жителя; въ Румыніи одна корова на 1.3 жителя; въ Баваріи на 1.5; въ Великобританіи на 2; въ Турціи на 2.1; въ Австріи на 2.5; во Франціи на 2.7; а въ Россіи одна крупная рогатая скотина всего только на 3 человѣка. По относительному богатству скота великія державы Европы размѣщаются въ слѣдующемъ нисходящемъ порядкѣ: Великобританія, Франція, Австрія, Турція, Италія, Пруссія, Россія, Испанія. По цѣнности скота Россія занимаетъ также одно изъ подчиненныхъ мѣстъ. Первое мѣсто занимаетъ Англія, скотъ которой цѣнится въ 3,400,000,000; во Франціи цѣнность скота составляетъ 1,500,000,000, въ Россіи 900,000,000, въ Австріи 650,000,000 рублей. Среднимъ числомъ европейская корова цѣнится въ 21 руб., но эта средняя цѣна очень колеблется. На Нидерланды приходится 52 руб. за штуку, въ Великобританіи 45 руб., въ Швейцаріи 31 руб., во Франціи 27 руб., въ Пруссіи 16 руб., а въ Россіи только 9 руб. 50 коп. Также колеблется и доходъ отъ молочнаго скопа. Въ Ломбардіи корова даетъ 77 р. 50 коп. годового дохода, въ Англіи 55 руб, въ Швейцаріи 48 руб., во Франціи 31 руб., въ Австріи 19 руб., а въ Россіи только 6 руб. 25 коп. Такимъ образомъ ломбардская корова даетъ въ двѣнадцать разъ больше, чѣмъ русская, и въ четыре раза больше, чѣмъ австрійская.

Теперь мы посмотримъ на фабричную и заводскую производительность Россіи. Общее число въ Европѣ всѣхъ фабричныхъ и заводскихъ заведеній составляетъ 186,550, не считая мельницъ, кирпичныхъ, известковыхъ и мелкихъ винокуренныхъ заводовъ. На Францію приходится 36,400, на Пруссію 30,900, на Великобританію 22,500, на Германію 22,400, на Австрію 20,600 и на Россію 10,400. Общее число рабочихъ на фабрикахъ въ Европѣ 8,740,000, въ Великобританіи 3,518,000, во Франціи 1,488,000, въ Пруссіи 708,000, въ Австріи 658,000 и въ Россіи 583,000. Въ Великобританіи одинъ фабричный рабочій приходится на 8.3 жителя, во Франціи на 25.1, въ Пруссіи на 26.1, въ Австріи на 53.5, а въ Россіи на 120 жителей. Такимъ образомъ въ Великобританіи фабричныхъ рабочихъ въ четырнадцать разъ больше, чѣмъ въ Россіи, въ шесть разъ больше, чѣмъ въ Австріи, и въ три раза больше, чѣмъ во Франціи и Пруссіи. Самое наибольшее промышленное населеніе находится въ Великобританіи, гдѣ оно составляетъ 48.8% всего числа жителей; во Франціи промышленное населеніе составляетъ 30%, въ Пруссіи 29.2%, въ Австріи 12.9%, въ Россіи 6.3% и въ Турціи 5.1%. Слѣдовательно промышленное населеніе Великобританіи въ девять разъ больше, чѣмъ такое-же въ Турціи, и почти въ восемь разъ, чѣмъ въ Россіи. Все количество промышленныхъ цѣнностей, производимыхъ Европой составляетъ 38 руб. 50 коп. на человѣка. Англія производитъ на 132 руб. на человѣка, Швейцарія на 95 руб., Франція на 56 руб., Пруссія на 42 руб., Австрія на 21 руб. и Россія на 9 руб. 50 коп.

На четырехъ, бывшихъ до сихъ поръ всемірныхъ выставкахъ явилось 60,314 экспонентовъ: изъ нихъ англичанъ 17,342, французовъ 15,483, пруссаковъ 4,389, австрійцевъ 3,458, турокъ 1,406, русскихъ 1,136. Такимъ образомъ приходится одинъ экспонентъ въ Швейцаріи на 1,620 жителей; въ Великобританіи на 1,720, во Франціи на 2,370, въ Пруссіи на 1,120, въ Австріи на 10,100, въ Турціи на 11,400 и въ Россіи на 57,500 жителей. Изъ числа 11,223 медалей, присужденныхъ на второй лондонской выставкѣ, пришлось на долю Великобританіи 2,959 медалей; Франціи 2,217, Австріи 916, Пруссіи 520, Россіи 287 и Турціи 122. Изъ числа русскихъ экспонентовъ медали получили 40%; изъ австрійскихъ 65% и изъ французскихъ 61%. Но если мы будемъ брать число медалей по отношенію къ населенію, то окажется, что одна медаль приходится въ Великобританіи на 9,800 жителей, во Франціи на 16,800, въ Пруссіи на 35,600, въ Австріи 38,300, въ Турціи на 126,000 и въ Россіи на 230,000.

Относительно наиболѣе щекотливаго вопроса, который такъ тревожитъ г. Шипова, мы находимъ у Гауснера слѣдующія цифры: на каждаго европейскаго жителя приходится въ годъ восемь штофовъ водки, въ томъ числѣ Россія производитъ 20 штофовъ на человѣка, Пруссія 10 штофовъ, Австрія 5, Великобританія 4 съ небольшимъ. Все количество водки, производимой Европой, оцѣнивается въ 300 милліоновъ руб.; изъ нихъ на долю Россіи приходится 140 милліоновъ; на долю Англіи 53 милліона; Австріи 22 милліона; Пруссіи и Франціи но 20 милліоновъ; а на каждаго жителя причитается: въ Англіи на 1 р. 85 к.; въ Россіи на 2 р. 10 к.; въ Пруссіи на 1 руб. 20 к.; въ Австріи на 65 коп. Изъ этихъ цифръ оказывается, что наше положеніе вовсе не такъ безнадежно, какъ изображаетъ его г. Шиповъ, особенно, если обратить вниманіе на то, что нѣмцы, кромѣ водки, производятъ и пьютъ очень много нива, а французы -- вина.

Больше говорятъ слѣдующія цифры. Производительное населеніе Англіи, то-есть то, которое занимается промышленностію, земледѣліемъ, торговлею, составляетъ 93.5% всего числа жителей. Во Франціи кормящее населеніе равно 88.55%; въ Россіи 87.6%. Въ своихъ сношеніяхъ съ остальнымъ промышленнымъ міромъ мы получаемъ отъ иностранцевъ: хлопка на 18,500,000 руб.; чаю на 15,000,000 р.; машинъ на 14,000,000 р. и вина на 11,500,000 р.; а вывозимъ отъ себя: хлѣба на 59,000,000 руб.; шерсти на 22,500,000 р.; льна и пеньки на 21,500,000 р. и кожъ на 11,000,000 руб. Рядомъ съ этими цифрами нашей производительности любопытны цифры нашего продовольствія. На европейскаго жителя приходится среднимъ числомъ въ годъ 54 фунта говядины; наибольшее количество ея потребляется въ Великобританіи, Бельгіи, Нидерландахъ, Баваріи и Швейцаріи. Максимумъ потребленія представляетъ Англія, гдѣ на человѣка приходится 225 фунтовъ. Даже въ Ирландіи, о бѣдности которой такъ много кричатъ, приходится говядины 76 фунтовъ на человѣка; во Франціи на человѣка причитается 48 фунт.; въ Пруссіи 45; въ Австріи 36; а въ Россіи только 26 фунтовъ. но нужно замѣтить при этомъ, что приводимая нами средняя цифра не показываетъ истиннаго потребленія; въ городахъ и особенно столицахъ потребляется главное количество мяса, и не будетъ преувеличенія, если мы допустимъ, что на наши сельскія мѣстности, за вычетомъ городского потребленія, останется не больше двухъ третей, или фунтовъ 15 на человѣка въ годъ.

Наибольшее потребленіе муки падаетъ тоже на Великобританію, гдѣ на каждаго человѣка приходится 600 фунтовъ; во Франціи 583 и въ Россіи 504 фунта. Около половины всего количества производимаго хлѣба идетъ у насъ для заграничнаго отпуска и на винокуренные заводы. Сдѣлавъ вычетъ, мы получимъ, что англичанинъ съѣдаетъ хлѣба на одну треть больше, чѣмъ русскій. Фактъ любопытный, показывающій, что большее потребленіе мяса не понижаетъ употребленіе хлѣба и что народъ, который ѣстъ больше говядины, ѣстъ больше и хлѣба. На уменьшеніе количества потребляемаго хлѣба вліяетъ только картофель, и потому въ Германіи, гдѣ картофель входитъ все въ большее и большее потребленіе, уменьшается потребленіе хлѣба.

Количествомъ потребляемаго сахару опредѣляютъ обыкновенно степень благосостоянія народа. На европейскаго жителя приходится среднимъ числомъ въ годъ 1 1/2 ф. фунтовъ сахару. Больше всего, конечно, потребляетъ Англія, гдѣ на человѣка считается 43 фунта, во Франціи -- 19, въ Пруссіи 10 фунтовъ, въ Австріи 3 1/2 фунт. и въ Россіи 2 1/2 фунта. Такимъ образомъ англичанинъ съѣдаетъ сахару въ шестнадцать разъ больше, чѣмъ русскій, въ восемь разъ больше австрійца, въ четыре раза больше пруссака и больше, чѣмъ вдвое противъ француза.

Относительно потребленія спиртуозныхъ напитковъ Россія тоже неособенно выдается. Собственно вина у насъ пьется очень мало и хотя мы выписываемъ его больше, чѣмъ на 11 милліоновъ, но въ уничтоженіи этого вина народъ не принимаетъ никакого участія. Изъ разсчетовъ Гауспера оказывается, что въ Россіи потребляется очень мало спиртуозныхъ напитковъ, даже меньше, чѣмъ въ Пруссіи, но какъ въ то-же время наша водка rsce-таки крѣпче, чѣмъ нѣмецкое пиво или французское вино, то поэтому, говоритъ Гаусперъ, въ Россіи, Пруссіи, Швеціи, Даніи, Норвегіи и другихъ странахъ, потребляющихъ преимущественно водку, пьяницъ гораздо больше, чѣмъ у народовъ, пьющихъ исключительно вино, какъ французы, испанцы, итальянцы.

Шоссированныхъ дорогъ въ Европѣ считается около 770,000 верстъ, изъ нихъ во Франціи 222,000, въ Великобританіи 209,000, въ Австріи 108,000, въ Швеціи и Норвегіи 40,000, въ Пруссіи 28,000 и въ Россіи 22,000 верстъ. Въ маленькой Швеціи и Норвегіи оказывается, такимъ образомъ, вдвое больше шоссе, чѣмъ у насъ; а въ Великобританіи въ сто шестьдесятъ три раза больше. Въ то время, какъ въ Англіи на одну квадратную милю приходится почти 5 миль шоссе, у насъ на ту-же площадь только 0.03.

Общее число почтовыхъ мѣстъ, то-есть конторъ или почтамтовъ въ Европѣ 30,343; изъ нихъ въ Великобританіи 11,762; во Франціи 4,893; въ Австріи 2,821; въ Пруссіи 2,392 и въ Россіи 1,300 мѣстъ. Такимъ образомъ въ Англіи въ сто семьдесятъ шесть разъ больше почтовыхъ мѣстъ, чѣмъ въ Россіи, и одна почтовая контора приходится на 2,500 жителей, тогда-какъ у насъ на 54,000 жителей. Болѣе опредѣленное понятіе о внутреннихъ сношеніяхъ и внутренной жизни даетъ, конечно, размѣръ корреспонденціи. Страна, въ которой пишется въ 3--4 раза болѣе писемъ, чѣмъ въ другой, стоитъ выше и но пульсу своей внутренной жизни. Въ Великобританіи годичное число отправляемыхъ писемъ составляетъ 612 милліона; во Франціи 291,800,000; въ Германіи 235,500,000; въ Австріи 86,990,000; въ Россіи 26,100,000. Слѣдовательно на каждаго жителя приходится въ Великобританіи 22 письма; во Франціи 7.8; въ Пруссіи 6.9; въ Австріи 2.5; и въ Россіи 0.4. Въ Англіи корреспонденціи въ семьдесятъ восемь разъ сильнѣе, чѣмъ въ Россіи, въ девять разъ больше, чѣмъ въ Австріи, и въ три раза больше, чѣмъ въ Пруссіи и во Франціи.

Относительно народнаго образованія, Гауснеръ говоритъ, что въ цѣлой Европѣ находится 293,783 школы, не считая 30,000 школъ воскресныхъ. Во Франціи 74,821 школа; въ Великобританіи 44,056 школъ; въ Австріи 29,492; въ Прусс'и 27,058; въ Россіи 10,201 и въ Турціи 3,360. Самое большое число школъ считается въ мелкихъ нѣмецкихъ государствахъ: напримѣръ, въ Саксенъ-Альтенбургѣ приходится одна школа на 342 жителя; во Франціи одна школа на 501; въ Великобританіи на 665; въ Германіи на 752; въ Австріи на 1,200; въ Турціи на 3,125 и въ Россіи на 7,260 жителей. Въ Саксенъ-Альтенбурѣ и въ Швейцаріи народныхъ школъ въ двадцать разъ больше, чѣмъ въ Россіи. По неудовлетворительности народнаго образованія Гауснеръ ставитъ Россію и Турцію въ одинъ разрядъ.

Общее число дѣтей школьнаго возраста (отъ 6 до 14 лѣтъ) составляетъ въ Европѣ 46,347,800; изъ нихъ посѣщаютъ школы 22,378,100; эта цифра распредѣляется между государствами слѣдующимъ образомъ: во Франціи число посѣщающихъ школы составляетъ 76.5% всего числа дѣтей, или 4,732,000; въ Великобританіи 76.2%, или 3,714,000; въ Пруссіи 95%, или 2,933,900; въ Австріи 45.5% или 2,686,200; въ Турціи 10.6% или 180,000 и въ Россіи 5.7% или 616,000 на 10,800,000 дѣтей. Въ Германіи наиболѣе печальное народное образованіе встрѣчается въ жалко управляемомъ Кургессенѣ, въ крайней католической Баваріи и въ феодальномъ Мекленбургѣ. Въ Баваріи приходится одинъ ученикъ на семь жителей; въ Мекленбургѣ на десять; въ Турціи на пятьдесятъ восемь и въ Россіи на сто семь жителей. Въ Пруссіи относительное число учащихся въ семнадцать разъ больше, чѣмъ въ Россіи.

Спеціальныхъ школъ въ Европѣ 3,260; изъ нихъ во Франціи 567; въ Германіи 356; въ Великобританіи 327; въ Австріи 308; въ Россіи 250; въ Турціи 33. Одна спеціальная школа приходится въ Европѣ на 87,000 жителей. Въ Швейцаріи, гдѣ этихъ школъ больше всего, одна на 36,000 жителей; въ Швеціи и Норвегіи на 42,000 жителей; въ Германіи на 51,800; во Франціи на 65,000; въ Австріи на 116,000; въ Россіи на 260,000 и въ Турціи на 480,000. Слѣдовательно въ Швейцаріи спеціальныхъ школъ въ семь разъ больше, чѣмъ въ Россіи.

Общее число газетъ и журналовъ составляетъ въ Европѣ среднимъ числомъ въ годъ 7,676; изъ нихъ 2,644 политическихъ и 5,032 неполитическихъ. На долю Англіи приходится 1,845; Франціи 1,375; Германіи 1,015; Австріи 480; Швейцаріи 358 и Россіи 331. Наибольшая журналистика развита въ Брауншвейгѣ, гдѣ одно періодическое изданіе приходится на 6,880 жителей; въ Швейцаріи одно на 7,050; въ Великобританіи одно на 15,800 жителей; въ Германіи одно на 17,000 жителей; во Франціи одно на 27,000 жителей; въ Австріи одно на 73,000 жителей и въ Россіи одно на 198,000. Въ Швейцаріи, поэтому, выходитъ періодическихъ изданій въ двадцать восемь разъ больше, чѣмъ въ Россіи, а въ Великобританіи въ тринадцать разъ больше. Наибольшее число періодическихъ изданій выходитъ, конечно, въ большихъ городахъ: въ Лондонѣ 776; въ Парижѣ 641; въ Берлинѣ 178; въ Лейпцигѣ 143; въ Петербургѣ 141; въ Москвѣ 45; въ Цюрихѣ 36. Въ отношеніи къ числу жителей, въ Цюрихѣ приходится одно изданіе на 550 человѣкъ; въ Лейпцигѣ на 570; въ Парижѣ на 2,630; въ Берлинѣ на 3,100; въ Петербургѣ на 3,760; въ Лондонѣ на 4,150; и въ Москвѣ на 8,800 человѣкъ. Гауснеръ высчитываетъ, что въ періодъ реформъ журналистика въ Россіи увеличивалась на 15% въ годъ.

Въ концѣ своей книги Гауснеръ дѣлаетъ обзоръ каждому европейскому государству, указывая, какое государство и въ чемъ именно занимаетъ первое и послѣднее мѣсто. Изъ этого обзора мы узнаемъ, что Россіи принадлежитъ первое мѣсто: по пространству, по абсолютному числу жителей, по малому числу глухонѣмыхъ, по рѣдкости смертной казни, но обилію браковъ и числу рожденій, по величинѣ прямыхъ и косвенныхъ налоговъ, по числительности войска, по абсолютному количеству производимаго хлѣба, по количеству обращающихся бумажныхъ денегъ, по абсолютному количеству потребляемой водки; самое послѣднее мѣсто въ ряду европейскихъ государствъ оно занимаетъ: по густотѣ населенія, по количеству городскихъ жителей, по числу большихъ и среднихъ городовъ, по количеству убійствъ и поджоговъ, по сильной смертности вообще и въ дѣтскомъ возрастѣ въ особенности, по краткости средней продолжительности жизни, по неразвитію земледѣлія и садоводства, но низкой рабочей платѣ и цѣнѣ хлѣба, по наименьшему числу патентовъ за изобрѣтеніе, по числу экспонентовъ на выставкахъ и количеству медалей, по размѣру корреспонденціи и литературной дѣятельности, во числу народныхъ школъ и граматности, но относительному числу университетовъ, по относительному и абсолютному числу студентовъ, но количеству потребленія говядины, сахару, кофе и табаку.

Если послѣ этихъ статистическихъ данныхъ въ умѣ читателя напечатлѣется достаточно полный образъ экономически-соціальной Россіи, то недоумѣніе читателя, какимъ путемъ г. Шиповъ дошелъ до своей панацеи останется неразрѣшеннымъ. Въ самомъ дѣлѣ хитро увидѣть все зло въ акцизной системѣ и въ кабакахъ.

Н. Шелгуновъ.

"Дѣло", No 4, 1871