Березин Николай Ильич - В пучинах моря

Н. Березинъ.

ВЪ ПУЧИНАХЪ МОРЯ.

Съ 9 рисунками.

ИЗДАНІЕ ВТОРОЕ.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія Товарищества "Общественная Польза". Большая Подъяческая, 39.
1902.

Въ пучинахъ моря.

Много лѣтъ тому назадъ въ Италіи на берегу моря жилъ рыбакъ по имени Николай. Каждый день выѣзжалъ онъ съ другими рыбаками въ море и ловилъ рыбу. Смѣлый былъ рыбакъ Николай. Когда у другихъ запутывалась сѣть, они вытаскивали ее и расправляли. Отъ этого они теряли много времени, Скучно было Николаю такъ вытаскивать запутанную сѣть, и придумалъ онъ вмѣсто того нырять въ воду въ самую глубь; тамъ онъ быстро распутывалъ сѣть и затѣмъ вынырялъ наверхъ и залѣзалъ въ лодку. Скоро онъ такъ хорошо научился нырять, что могъ опускаться на 20 и 30 саженъ вглубь и оставаться тамъ нѣсколько минутъ. Всѣ рыбаки удивлялись и хвалили его, и слава о немъ пронеслась далеко.

Недалеко отъ того мѣста, гдѣ рыбаки ловили рыбу, была страшная пучина. Два раза въ сутки морскія волны съ ревомъ набѣгали туда. Море покрывалось пѣной, и воды его со страшной силой круговоротами убѣгали въ пучину и, спустя немного времени, снова изливались обратно. Бѣда была рыбаку, если онъ неосторожно подъѣзжалъ къ этой пучинѣ: теченье со страшной силой уносило лодку въ глубину и разбивало въ щепы, а несчастный тонулъ, и никто изъ товарищей не смѣлъ приплыть ему на помощь.

Разъ къ этому мѣсту пріѣхалъ царь съ дружиной. Разсказали ему про удивительную пучину въ морѣ, разсказали и о смѣломъ рыбакѣ Николаѣ. Любопытство разобрало царя. Захотѣлось ему узнать, отчего морскія воды притекаютъ и утекаютъ изъ пучины, и что такое находится на днѣ ея. Вотъ призвалъ онъ къ себѣ рыбака Николая и сказалъ ему:

"Слышалъ я, что ты хорошо ныряешь, что можешь опускаться глубоко на дно. Вотъ у меня въ рукахъ золотая чаша, я брошу ее въ пучину, и если ты достанешь ее со дна, я насыплю ее золотыми червонцами и подарю тебѣ. И будешь ты богатъ, и не надо тебѣ будетъ больше ѣздить въ море ловить рыбу".

Задумался Николай. Не золотой чаши съ червонцами захотѣлось ему, а стыдно ему стало, какъ бы люди не сказали, что нѣтъ въ немъ смѣлости.

"Хорошо, сказалъ онъ царю, я опущусь въ бездну и постараюсь узнать, какія чудеса скрыты въ ней, и если найду чашу, то принесу ее, царь, тебѣ".

Царь съ дружиной взошли на скалу, у которой волны ревѣли, устремляясь въ пучину. Высоко взмахнувъ рукой, царь забросилъ золотую чашу въ воду подальше. Не спѣша раздѣлся Николай, выбралъ на берегу камень покруглѣе и потяжелѣе, схватилъ его обѣими руками и, разбѣжавшись, прыгнулъ въ воду, высоко держа камень надъ головой. Камень нуженъ ему былъ, чтобы скорѣе опуститься на дно.

Съ глухимъ плескомъ колыхнулись волны, и не успѣлъ царь и воины его вскрикнуть отъ удивленія, какъ рыбака уже не стало видно. Сѣдыя волны бѣжали одна за другой и исчезали въ пучинѣ. Брызги и пѣна обдавали скалу и плескали въ лицо царю и его воинамъ, которые жадно смотрѣли въ морскую бе-здну.

Вѣтеръ свисталъ и ревѣлъ, волны бѣжали одна за другой, а рыбака все не было видно. Уже стали думать, что онъ утонулъ, какъ вдругъ изъ черныхъ волнъ блеснуло бѣлое тѣло, мелькнула голова, съ которой бѣжала струями вода, и рыбакъ Николай, высоко поднявъ руку съ дорогой чашей, сильными ударами поплылъ къ берегу. Всѣ кинулись къ нему, на всѣхъ лицахъ сіяла радость и восхищенье.

Долго и тяжело онъ дышалъ, стараясь наглотаться живительнаго воздуха, безъ котораго онъ пробылъ такъ долго въ морской безднѣ. Одѣвшись, онъ приблизился къ царю и разсказалъ ему, что онъ видѣлъ въ пучинѣ.

"Какъ ключъ пошелъ я ко дну, не выпуская изъ рукъ камень. Не знаю, сколько прошло минутъ, но мнѣ казалось, точно прошла цѣлая вѣчность. Вода шумѣла у меня въ ушахъ, свѣтъ солнца померкъ, и вокругъ меня становилось все темнѣе и темнѣе. Съ ужасомъ чувствовалъ я, что воздуху въ груди становится мало, какъ вдругъ нога моя коснулась чего-то твердаго. Это былъ подводный кораллъ. Я выпустилъ камень изъ рукъ и уцѣпился за вѣтку коралла, какъ вдругъ увидалъ въ полумракѣ что-то сверкающее близко, близко отъ меня. Я протянулъ руку. Это была твоя золотая чаша, царь. Схвативъ ее, я нагнулся, чтобы заглянуть, что скрыто на днѣ пучины, но въ ужасѣ кинулся прочь отъ скалы: тамъ въ черной мглѣ шевелились какія-то страшныя чудовища. Тутъ теченье подхватило меня и вынесло наверхъ".

"Да, сказалъ задумчиво царь, смѣлый ты человѣкъ, но до дна пучины ты не добрался. Такъ вотъ я брошу снова мою чашу въ бездну, и если ты нырнешь за нею до самаго дна, я осыплю тебя золотомъ и сдѣлаю своимъ любимымъ воиномъ".

Потупилъ голову Николай. Но не долго думалъ онъ.

"Царь, ты хочешь знать, что скрыто на днѣ этой бездны. Но ѣздилъ ли ты далеко въ море-океанъ? знаешь ли ты, какъ глубоко тамъ море? Что толку въ томъ, если я нырну за твоей чашей въ эту бездну? Есть еще болѣе глубокія бездны среди океана, и что сокрыто въ глубинѣ ихъ, не узнаешь ни ты, ни я, не узнаетъ никогда ни одинъ человѣкъ".

Подумалъ царь и согласился со смѣлымъ рыбакомъ. "Правда твоя", сказалъ онъ, щедро наградилъ смѣльчака и уѣхалъ съ дружиной въ свое царство.

Но и рыбакъ и царь ошиблись. Прошло много, много лѣтъ, и человѣкъ узналъ, что скрыто въ пучинахъ океана.

Много есть въ морѣ сокровищъ, за которыми гоняется человѣкъ. Въ морѣ водится несмѣтное множество рыбы, есть дельфины, тюлени и киты. По берегамъ въ мелкихъ мѣстахъ тысячами лежатъ устрицы, которыми любитъ лакомиться человѣкъ, тутъ же ползаютъ громадные раки, разные морскіе черви, а гдѣ-нибудь въ трещинѣ скалы сидитъ чудище осьминогъ. Отъ его студенистаго туловища съ большими глазами, которыми этотъ морской звѣрь высматриваетъ добычу, отходятъ восемь гибкихъ и крѣпкихъ какъ резина жгутовъ, которыми осьминогъ хватаетъ добычу. Точно восемь змѣй обвиваются они около тѣла несчастной рыбы, попавшей въ лапы осьминогу. Крѣпко сжимаетъ онъ ими добычу, душитъ ее и высасываетъ соки. Въ теплыхъ моряхъ дно моря покрыто чудесными разноцвѣтными кораллами, и въ числѣ ихъ есть красивый благородный кораллъ краснаго цвѣта, изъ котораго дѣлаютъ бусы и серьги. Въ другихъ мѣстахъ на глубинѣ лежитъ простая раковина, въ которой живетъ животное въ родѣ улитки. Но часто въ такой раковинѣ скрыто цѣлое сокровище, и кто добудетъ его со дна моря, сразу становится богачомъ. Это раковина жемчужница. Если въ раковину къ ней попадетъ песокъ, такъ что животному неловко лежать въ ней, то она начинаетъ выпускать особое вещество, обволакиваетъ имъ песчинку и черезъ много лѣтъ превращаетъ ее въ жемчужину. Люди любятъ украшать себя разными красивыми вещами; особенно цѣнятъ они такія вещи, которыхъ на землѣ мало или которыя очень трудно добыть. Много разъ нужно нырнуть рыбаку въ глубину, много наберетъ онъ пустыхъ раковинъ, прежде чѣмъ найдетъ такую, въ которой лежитъ дорогая жемчужина. Въ другихъ мѣстахъ въ пескѣ морскомъ зарытъ янтарь. Онъ лежитъ въ пескѣ мелкими крупинками, но попадается и большими кусками, и чѣмъ больше кусокъ, тѣмъ дороже онъ цѣнится. Много тысячъ лѣтъ тому назадъ по берегу янтарнаго моря росли дремучіе лѣса. Деревья въ нихъ не были похожи на наши: стволы ихъ были толще, а вѣтвей и листьевъ было мало, и они сидѣли на короткихъ ножкахъ. По лѣсамъ текли могучія рѣки, и въ разливъ или послѣ бурь онѣ уносили въ море упавшія деревья. Изъ этихъ деревьевъ, также какъ изъ нашихъ сосенъ и елей, сочилась прозрачная смола. Когда дерево попадало въ соленую морскую воду, то налипшіе къ нему куски смолы отвердѣвали отъ соли, падали на дно и превращались черезъ много лѣтъ въ дорогой янтарь. Иногда въ смолу, когда дерево еще стояло въ лѣсу, завязала какая-нибудь букашка, комаръ или паукъ, смола облѣпляла его, какъ бы хоронила его въ себѣ, и когда смола превращалась въ кусокъ янтаря, мертвая букашка сохранялась въ ней навѣки. Эти букашки, какія попадаются изрѣдка въ кускахъ янтаря, также непохожи на теперешнія.

Въ другихъ мѣстахъ моря на подводныхъ скалахъ растутъ губки. Это животныя въ видѣ студня со скелетомъ внутри; они питаются тѣмъ, что приноситъ имъ вода. Человѣкъ ныряетъ за ними, отрываетъ отъ скалы и приноситъ на берегъ. Тамъ онъ снимаетъ слизь или студень, очищаетъ отъ него губку и продаетъ ее на рынкѣ.

Жемчугъ, янтарь, губки и кораллы водятся на разной глубинѣ близъ береговъ или на меляхъ. Люди выѣзжаютъ въ море на лодкахъ, раздѣваются и ныряютъ за ними. Немногіе пускаются на этотъ промыселъ, потому что онъ очень труденъ и рѣдко приноситъ человѣку желанное богатство. Хорошій искатель жемчуга можетъ оставаться подъ водой не дольше 4 минутъ. Въ это короткое время ему надо спуститься на глубину, походить по дну и набрать въ свою сѣтку побольше раковинъ, а затѣмъ быстро подняться наверхъ въ лодку.

Много опасностей грозитъ ему въ морѣ. Онъ можетъ попасть въ лапы осьминогу, на него можетъ накинуться акула, а то такъ просто случится обморокъ отъ недостатка воздуха. И если въ это время его не вытащатъ наверхъ товарищи за веревку, которую онъ обвязываетъ вокругъ пояса, то онъ гибнетъ. Вынырнувъ изъ воды, онъ долго и усиленно дышитъ, а когда отдышится, то снова забираетъ свою сѣтку, беретъ тяжелый камень, который держитъ между ногъ, чтобы скорѣе опуститься на дно, и снова ныряетъ въ воду. Недолго можетъ онъ кормиться такимъ промысломъ: отъ постоянной натуги у него начинаетъ болѣть грудь, онъ слабѣетъ, не можетъ долго оставаться подъ водой и долженъ бросить этотъ промыселъ. Рѣдко доживаютъ такіе люди до глубокой старости.

Но случается, что человѣку надо опускаться въ воду глубже и оставаться тамъ долгое время. Когда въ бурю сядетъ на мель громадное военное судно или потонетъ около берега пароходъ съ богатымъ грузомъ, то хозяевамъ жалко бываетъ потерять свое имущество. Имъ хочется добыть его и, если можно, поднять и самое судно изъ глубины. А для этого надо опутать его веревками и крѣпкими цѣпями, привести особыя машины на большихъ баржахъ и понемногу вытаскивать наверхъ потонувшій пароходъ.

Но гдѣ же найдется человѣкъ, который могъ бы пробыть нѣсколько часовъ въ водѣ и работать тамъ? И вотъ люди придумали особый снарядъ. На дно спускаютъ большой колоколъ со скамейкой и окошкомъ. Въ колоколѣ, какъ и вездѣ, есть воздухъ, а на скамейкѣ сидитъ водолазъ съ фонаремъ. Когда колоколъ опустятъ въ воду, то воздуху некуда уйти, онъ остается въ немъ и не пускаетъ въ колоколъ воду. Водолазъ по колѣно въ водѣ работаетъ на днѣ, пока хватаетъ воздуха. Когда воздухъ испортится, колоколъ надо снова подымать наверхъ. Но это трудно, и даромъ тратится много силы и времени. Поэтому люди придѣлали наверху къ колоколу двѣ длинныя трубки, которыя идутъ отъ колокола до особой машины въ лодкѣ. Эта машина имѣетъ колесо, его вертятъ два человѣка, отчего машина накачиваетъ воздухъ внизъ въ колоколъ, гдѣ сидитъ и работаетъ водолазъ. Испорченный отъ его дыханія воздухъ машина выкачиваетъ чрезъ другую трубку наружу. Такимъ образомъ не приходится часто подымать колоколъ, и водолазъ можетъ работать внизу нѣсколько часовъ.

Однако и тутъ много неудобства. Водолазъ можетъ сидѣть только подъ колоколомъ; если ему нужно перейти подъ водою на новое мѣсто, то надо передвинуть и колоколъ туда же. Тогда люди придумали другое приспособленіе. Они сообразили, что можно сдѣлать маленькій колоколъ, такъ чтобы покрывать имъ только голову водолаза. Этотъ колоколъ дѣлаютъ въ видѣ шара или шлема со стеклами спереди и съ боковъ, его привинчиваютъ плотно на плечахъ къ особой непромокаемой одеждѣ, какую одѣваютъ водолазы. Отъ шлема наверхъ идетъ трубка: черезъ нее машина накачиваетъ водолазу въ шлемъ воздухъ, а испорченный воздухъ самъ выходитъ наружу черезъ дверцу съ пружиной и подымается пузырьками наверхъ. На всемъ тѣлѣ водолаза крѣпкая непромокаемая одежда, на ногахъ непромокаемые сапоги съ толстыми свинцовыми подошвами, которыя замѣняютъ прежній камень. У него широкій кожаный поясъ, на которомъ висятъ разные инструменты и фонарь; къ этому же поясу прицѣплена крѣпкая веревка. Если съ водолазомъ что случится, онъ дергаетъ за нее, и товарищи наверху уже знаютъ по этому знаку, что его надо скорѣе вытаскивать наверхъ. Въ такомъ снаряженіи водолазъ опускается на глубину. Тамъ онъ ходитъ кругомъ потонувшаго судна, прицѣпляетъ цѣпи, отрываетъ песокъ, распутываетъ снасти на палубѣ.

Много опасностей грозитъ ему на днѣ моря. Ходить, двигаться и дышать на глубинѣ гораздо труднѣе, чѣмъ на землѣ. Опускаясь на дно, водолазъ видитъ, какъ меркнетъ свѣтъ солнца, и вокругъ него становится темнѣе. Вода, теплая наверху, дѣлается внизу холодной, и онъ коченѣетъ. На глубинѣ 20 саженъ вода со страшной силой давитъ на него со всѣхъ сторонъ, тѣснитъ грудь и спираетъ дыханіе. Сердце его бьется съ трудомъ, въ ушахъ шумитъ и стучитъ, онъ плохо видитъ глазами. Вода мѣшаетъ ему двигаться. Онъ медленно ходитъ по дну, точно тѣ лѣнивые морскіе звѣри, какіе ползаютъ кругомъ него. Часто страданія его доходятъ до того, что онъ теряетъ сознаніе и падаетъ въ обморокѣ, какъ мертвый. Если товарищи наверху не догадаются вытащить его, то несчастный водолазъ погибаетъ, и никто не можетъ помочь ему на днѣ пучины, гдѣ онъ ходитъ одинокій среди невиданныхъ чудесъ природы. Работа его подвигается впередъ медленно, онъ не можетъ быстро двигать руками, сильно бить молотомъ, потому что вода мѣшаетъ ему. Если на палубѣ потонувшаго корабля онъ запутается въ снастяхъ, то никто не подастъ ему помощи. Хищный спрутъ можетъ обвить его руку или ногу своими щупальцами и навѣки удержатъ его въ холодной могилѣ. Можетъ лопнуть трубка, по которой къ нему идетъ воздухъ, вода зальется въ шлемъ и водолазъ погибаетъ. Въ тѣхъ моряхъ, гдѣ водятся акулы, ему надо остерегаться ихъ: эта хищная рыба можетъ во мгновеніе ока перекусить его своими страшными, острыми какъ пила зубами.

Только очень сильные и крѣпкіе люди могутъ быть водолазами. Чѣмъ глубже опускается водолазъ, тѣмъ тяжелѣе ему дышать и тѣмъ меньше онъ можетъ оставаться подъ водою. На глубинѣ 10 саженъ онъ можетъ пробыть нѣсколько часовъ, но уже на глубинѣ 40 саженъ водолазъ чувствуетъ себя такъ плохо, что выдерживаетъ только часа, и послѣ того долго страдаетъ головной болью.

Но велика ли глубина въ 40 саженъ! Въ рѣкахъ и озерахъ глубина бываетъ гораздо больше, а въ моряхъ и океанахъ есть такія мѣста, что самыя большія горы на землѣ могутъ погрузиться въ нихъ, и верхушки ихъ не высунутся изъ воды. А вѣдь есть горы на землѣ выше 8 верстъ! Въ срединѣ Тихаго океана глубина доходитъ до 9 верстъ.

Если бросить въ воду камень, то онъ быстро тонетъ. Положимъ, онъ тонетъ такъ скоро, что въ 1 секунду опускается на аршинъ. Въ 9 верстахъ 4500 саженъ или 135000 аршинъ, а въ 1 минутѣ 60 секундъ. Значитъ камень, брошенный въ такую пучину, дойдетъ до дна только черезъ 135000: 60=225 минутъ или 3 3/4 часа!

Можетъ ли человѣкъ узнать, что находится въ этой безднѣ, темно или свѣтло тамъ, растутъ ли тамъ водоросли и тина, плаваютъ ли рыбы и другіе звѣри, или же тамъ скрываются такія чудовища, которыя никогда не показываются наверхъ? Можетъ быть, тамъ темно, холодно и не живетъ никого? А можетъ быть тамъ вода кипитъ отъ близости подземнаго огня?

Все, что дѣлается въ пучинахъ моря, человѣкъ узналъ, но узналъ не сразу, а понемногу. Опуститься туда онъ не можетъ, но онъ придумалъ разные приборы, которые показываютъ ему, что происходитъ въ этой страшной безднѣ.

Для того, чтобы узнать глубину, ее мѣряютъ лотомъ. Это -- грузъ, привѣшанный къ длинной, тонкой, стальной проволокѣ. Лотъ устроенъ такъ, что когда грузъ дойдетъ до дна, то надавливаетъ на пустую трубку съ острыми краями. Внутри трубка вымазана саломъ. Какъ только трубка врѣжется въ дно, грузъ соскакиваетъ съ лота. Наверху на суднѣ въ это время чувствуютъ, что грузъ лота уменьшился. По этому догадываются, что онъ дошелъ до дна, и что пора его вытягивать наверхъ. Когда вытянутъ наверхъ трубку, то вынимаютъ изъ нея землю, которая набилась въ нее и прилипла къ салу. Изъ этого знаютъ, какое дно моря: камень ли тамъ, илъ или песокъ.

Почти вездѣ на днѣ моря лежитъ илъ; песокъ встрѣчается только въ мелкихъ мѣстахъ около береговъ. Но что такое этотъ илъ? Онъ свѣтлаго цвѣта, то красноватый, то почти совсѣмъ желтый, иногда бываетъ зеленоватый. Такъ въ немъ ничего не видно, но стоитъ взять маленькій кусочекъ его и разсмотрѣть его въ увеличительную трубку, въ микроскопъ, и вдругъ оказывается, что этотъ илъ состоитъ почти сплошь изъ маленькихъ раковинокъ, гораздо меньше булавочной головки. Раковинки эти пустыя, въ нихъ уже нѣтъ тѣхъ маленькихъ животныхъ, которыя когда-то построили для себя эти домики, какъ улитка строитъ себѣ свой. Эти маленькія животныя не живутъ въ морской пучинѣ. Мильоны мильоновъ ихъ кишатъ наверху, плавая въ морѣ въ той водѣ, гдѣ тепло, гдѣ свѣтитъ солнце. Но эти маленькія существа живутъ такъ-же недолго, какъ мотыльки или комары; и вотъ когда такое мелкое существо умретъ, то оно вмѣстѣ со сво-ей раковинкой медленно опускается на дно. Тамъ тѣло животнаго сгниваетъ, а раковинка его остается на днѣ рядомъ съ тысячами такихъ же раковинокъ, которыя опустились туда еще раньше. Каждую минуту въ морѣ умираютъ мильярды такихъ существъ, и вотъ за много тысячъ лѣтъ на днѣ моря скопилось столько раковинокъ ихъ, что образовался толстый слой ила. Если рыба или звѣрь морской умираетъ, то онъ тоже опускается на дно; мясо его сгниваетъ или его съѣдаютъ раки и другіе звѣри, ползающіе по дну, а кости остаются лежать и покрываются иломъ. Если вѣтеръ заноситъ въ море пыль, то попавъ въ воду, она тонетъ и примѣшивается къ этому илу.

Вода въ морѣ горько-соленая. Но въ однихъ мѣстахъ соли въ водѣ больше, въ другихъ меньше. Чтобы узнать, какая вода въ пучинѣ, опускаютъ на дно на веревкѣ съ грузомъ пустую бутылку. Бутылка заткнута пробкой, къ которой привязана веревка. Когда бутылка опустится на дно, дергаютъ за веревочку и вытаскиваютъ пробку; вода вливается въ пустую бутылку, которую потомъ вытаскиваютъ наверхъ на судно, гдѣ и разсматриваютъ, какая вода на глубинѣ.

Можно также измѣрить, холодно или тепло въ морской пучинѣ. Для этого туда опускаютъ особый термометръ на грузѣ. Оказывается, что вездѣ въ глубинахъ вода холодная, какъ ледъ. Даже въ теплыхъ краяхъ, гдѣ вода наверху въ морѣ такая теплая, какъ у насъ бываетъ на воздухѣ въ жаркій день лѣтомъ, вода холодна, какъ ледъ. И чѣмъ глубже, тѣмъ вода холоднѣе.

Рыбаки по берегамъ моря вѣрятъ, что въ пучинѣ морской живетъ морской царь. Онъ обитаетъ тамъ въ свѣтлыхъ хрустальныхъ чертогахъ, по которымъ струится прозрачная вода; стаи золотыхъ рыбокъ рѣзвятся предъ нимъ, морскія чудовища служатъ ему. Дѣти его, наполовину человѣкъ, наполовину рыба, плаваютъ въ морѣ, подымаясь наверхъ и заманивая къ себѣ очарованныхъ ихъ красотой рыбаковъ и мореплавателей. Но правда ли, что на днѣ моря свѣтло, растутъ ли тамъ морскія травы, плаваютъ ли стаи большихъ и малыхъ рыбъ, рѣзвясь въ прозрачной водѣ?

Нѣтъ, пучины морскія -- царство вѣчнаго холода, чернаго мрака и тишины. Неподвижная вода не шелохнется тамъ, десятки и сотни лѣтъ проходятъ, но ничто не измѣняется на глубинѣ. По морю проносятся бури, ходятъ высокіе валы, покрытые бѣлой пѣной, вѣтеръ гонитъ облака. Множество мелкихъ существъ живетъ въ теплой водѣ на поверхности, большія и странныя рыбы плещутся у береговъ, гоняясь за добычей. Въ теплыя ночи гребни волнъ свѣтятся фосфорическимъ свѣтомъ, точно кто-то въ глубинѣ водъ зажигаетъ блестящую иллюминацію. Отъ полюсовъ изъ холодныхъ морей медленно плывутъ, колыхаясь въ зеленой водѣ, громадныя ледяныя горы, сверкая въ солнечныхъ лучахъ ослѣпительнымъ блескомъ своихъ вершинъ. Тысячи птицъ, чаекъ, нырковъ и буревѣстниковъ вьются надъ плотной стаей сельдей, которыя плывутъ къ устьямъ рѣкъ метать икру. Гордые корабли на бѣлыхъ парусахъ, громадные пароходы съ сотней тысячъ пудовъ груза бороздятъ моря и океаны по всѣмъ сторонамъ, но въ глубинѣ морской не мѣняется ничего.

Долго люди думали, что въ этой бездонной глубинѣ, гдѣ вѣчное царство холода и мрака, не водится ни одного живого существа. Извѣстно было, что море у береговъ кишитъ разными животными. Разноцвѣтные кораллы строятъ здѣсь свои мосты, подводные камни сплошь облѣплены разными моллюсками, яркаго цвѣта морскія звѣзды тихо ползаютъ по дну, шевеля своими лучами; странные морскіе ежи выставляютъ во всѣ стороны свои иглы, разные морскіе черви, губки, раки, краббы ползаютъ среди коралловъ, среди зарослей морскихъ лилій, поѣдая другъ друга; всюду съ камней свѣшиваются морскія водоросли, въ чащѣ которыхъ прячутся мелкія рыбы въ страхѣ, какъ бы не попасться въ зубы крупному хищнику. Маленькія рыбки, морскіе коньки, съ плавниками точно листья водорослей, выводятъ здѣсь свою молодь, разные мелкіе рачки ползаютъ во всѣ стороны и суетятся, разыскивая свою добычу. Прозрачныя яркія медузы, въ видѣ колокола, мягкія какъ студень, плавно движутся въ водѣ. Словомъ, стоитъ только приникнуть лицомъ къ водѣ въ какомъ нибудь мелкомъ заливѣ теплаго тропическаго моря, чтобы увидѣть множество странныхъ яркихъ существъ, которыя неподвижно сидятъ на днѣ или медленно ползаютъ по песку и камнямъ. Никакое человѣческое воображеніе не придумаетъ такихъ странныхъ животныхъ, какія водятся на днѣ теплыхъ морей тропическаго пояса. Море кормитъ своими богатствами множество народу. Кромѣ рыбы, люди вылавливаютъ раковъ, устрицъ, достаютъ со дна разныхъ червей. Такъ китайцы страшно любятъ лакомиться трепангомъ -- морскимъ червемъ, котораго много добывается по берегамъ восточной Азіи. Тамъ же вездѣ въ мелкихъ мѣстахъ растетъ особая водоросль -- морская капуста; множество лодокъ промышляютъ эту траву, которую сушатъ на солнцѣ и свозятъ въ Китай и Японію. гдѣ ихъ ѣдятъ всѣ. На многихъ островахъ люди живутъ только тѣмъ, что имъ даетъ море; дикари, которые не умѣютъ плести сѣти и дѣлать удочки, бродятъ по мелководью, когда море въ приливъ отступитъ отъ береговъ; въ широкихъ лужахъ они вылавливаютъ застрявшую тамъ рыбу и краббовъ и подбираютъ моллюсковъ, выброшенныхъ моремъ.

Но чѣмъ дальше отъ берега, тѣмъ море становится пустыннѣе. Исчезаютъ мелкія существа: имъ нечѣмъ кормиться тамъ; оттого сюда не заплываетъ и рыба. Нѣтъ и тѣхъ большихъ морскихъ звѣрей, которые кормятся рыбой, нѣтъ и морскихъ птицъ, и только большой альбатросъ на своихъ могучихъ крыльяхъ проносится надъ водной пучиной и исчезаетъ вдали.

Долгое время люди думали, что и на днѣ моря нѣтъ живыхъ существъ. Тамъ въ холодѣ и мракѣ слишкомъ непріютно, тамъ мало пищи, и потому ни рыбы, ни другія существа незаплываютъ туда. Такъ думали люди, пока не научились измѣрять морскія пучины. Но когда стали забрасывать туда лотъ, когда достали со дна глубокаго моря илъ и узнали, холодна ли тамъ вода и много ли въ ней соли, тогда сумѣли добыть съ этой страшной глубины и жителей ея. Для этого въ море закидываютъ съ корабля особую сѣть въ видѣ мѣшка; одинъ конецъ его глухой, а другой открытъ и прикрѣпленъ къ узкой длинной рамѣ. Сѣть съ грузомъ закидываютъ съ судна въ море на проволокѣ въ нѣсколько верстъ длиной и волочатъ ее по дну. Рама ползетъ по дну, за ней тянется мѣшокъ, въ который попадаетъ все, что лежитъ на днѣ моря. И вотъ, какъ только стали закидывать такія сѣти въ пучину моря, оказалось, что и тамъ есть обитатели. Но только эти обитатели глубокихъ пучинъ не похожи или очень мало похожи на другія морскія существа. Они принадлежатъ къ такимъ же породамъ, какъ и эти; тамъ есть и раки и губки, полипы, морскія звѣзды, лиліи и ежи, есть и рыбы. Но такъ какъ всѣмъ этимъ существамъ приходится жить въ очень холодной водѣ и въ вѣчномъ мракѣ, то они сильно измѣнились тамъ. Правда, мракъ тамъ неполный, безъ свѣта трудно жить, а потому многія существа даже на сушѣ имѣютъ разныя приспособленія, которыя свѣтятъ въ темнотѣ. Такъ у насъ небольшой Ивановъ червячекъ имѣетъ въ хвостѣ блестящій фонарикъ, который сверкаетъ во мракѣ ночи, точно фосфорная спичка, когда ея слегка потрутъ между пальцевъ; оттого такой свѣтъ и называется фосфорическимъ. Вотъ такой-то свѣтъ испускаютъ изъ себя многія живыя существа, живущія на глубинѣ; онъ бываетъ то зеленоватый, то красноватый или голубоватый, но такъ слабъ, что освѣщаетъ предметы едва лишь на нѣсколько шаговъ вокругъ. Это слабое мерцаніе проливаетъ въ глубокомъ мракѣ подводныхъ пучинъ единственный свѣтъ. Лучи солнца не могутъ пройти туда; самая большая глубина, до какой доходитъ въ морѣ свѣтъ солнца,-- это около 200 саженъ; ниже уже все находится въ темнотѣ. Оттого рыбы, живущія на глубинѣ, либо совсѣмъ слѣпы, либо наоборотъ имѣютъ громадные глаза, которые позволяютъ имъ различать этотъ слабый свѣтъ. Многія изъ этихъ рыбъ сами испускаютъ такой фосфорическій свѣтъ. Фонарики находятся у нихъ либо на головѣ, либо на туловищѣ по бокамъ -- неизвѣстно, зачѣмъ имъ нуженъ этотъ свѣтъ. Вѣроятно съ помощью его они находятъ себѣ добычу, можетъ быть они пугаютъ имъ своихъ враговъ.

Вода надъ морскою пучиною лежитъ толстымъ слоемъ въ нѣсколько верстъ. Этою страшною тяжестью она давитъ на дно и на все то, что находится на днѣ и въ водѣ. Ни человѣкъ, ни какое другое существо, живущее въ верхнихъ слояхъ моря, не можетъ вынести этой страшной тяжести и давленія воды. Но обитатели глубокихъ пучинъ привыкли къ нему, какъ мы привыкли къ тяжести воздуха, который давитъ на насъ со всѣхъ сторонъ. Если обыкновенная рыба не можетъ жить изъ-за этого на большой глубинѣ, то и наоборотъ -- обитатели морскихъ пучинъ также не могутъ жить наверху, гдѣ давленіе воды слабое.

Поэтому они никогда не показываются наверхъ, и ихъ никто не видалъ, пока не закинули сѣть на глубину. Когда ихъ вытаскиваютъ наверхъ, они умираютъ оттого, что не могутъ жить въ теплой верхней водѣ, а оттого, что при этомъ ослабнетъ давленіе воды, внутренности ихъ выпячиваются черезъ ротъ наружу. Поэтому-то ихъ нельзя добыть живыми, нельзя посадить ихъ въ акваріумъ и наблюдать, какъ они живутъ, чѣмъ питаются, и какія имѣютъ привычки.

Мы разсказали, что находится на днѣ глубокаго моря. Любознательный человѣкъ поднимается за облака на воздушномъ шарѣ, заходитъ на вершины горъ, забирается даже подъ землю въ глубокія пещеры, гдѣ роется, какъ кротъ. Но на дно моря онъ опуститься не можетъ. И все-таки онъ узналъ, что находится на глубинѣ его.

Лѣтъ двадцать тому назадъ англичане снарядили большой пароходъ. На немъ кромѣ матросовъ и капитана поѣхало шесть человѣкъ ученыхъ людей, которые много лѣтъ изучали, какія водятся на землѣ и въ водѣ животныя. Капитану было наказано объѣхать всѣ океаны, измѣрить ихъ глубину, узнать, какая вода находится на днѣ, холодна или тепла она, и какіе водятся въ ней звѣри. Судно это называлось "Чалленджеръ". Нѣсколько лѣтъ плавало оно по морямъ, и всюду ученые закидывали въ море лотъ, брали въ бутылки пробы воды съ глубины и закидывали сѣти, стараясь поймать въ нихъ тѣхъ животныхъ, какія водятся на днѣ глубокаго моря. Они-то и узнали въ первый разъ, какой видъ имѣетъ морское дно и изъ чего состоитъ оно; они же выловили со дна тѣхъ странныхъ самосвѣтящихся звѣрей, какихъ никогда до тѣхъ поръ не было видано. Пріѣхавъ домой, они описали все, что узнали въ книгахъ и разсказали о томъ другимъ людямъ. И разсказы ихъ были такъ любопытны, что послѣ того стали снаряжать новые корабли, которые поѣхали по тѣмъ мѣстамъ, куда не заходилъ англійскій корабль. Много чудесъ узнали эти люди, но еще больше скрыто ихъ на днѣ моря, и еслибы царь, заставившій рыбака нырять въ пучину за золотымъ кубкомъ, дожилъ до нашихъ дней, онъ узналъ бы много такого, чего не разскажетъ ему ни одинъ рыбакъ или водолазъ.