Булгаков Михаил Афанасьевич - Увертюра Шопена

Михаил Булгаков.
Увертюра Шопена

Неприятный рассказ (по материалам рабкора)

-- Какой негодяй распустил слух, что наш клуб никуда не годится? -- воскликнул завклубом.

-- Это враги наши говорят, -- ответил член правления Колотушкин.

-- Свиньи, свиньи, -- качая головой, заметил заведующий, -- вот-с, не угодно ли: приход от платных спектаклей -- 248 р. 89 к., а расход -- 140 р. 89 к. В остатке, стало быть, 109 рубликов чистейшей пользы. И не будь я заведующий, если я их не употреблю...

Тут дверь открылась и вошел заведующий передвижным театром.

-- Драсте, -- сказал он. -- Братцы, сел я в лужу. Нету у меня денег. Пропал я! Застрелюсь я!..

-- Не делай этого, -- ужаснулся заведующий, -- твоя жизнь нужна родине. Сколько тебе нужно?

-- 10 рублей, или я отравлюсь цианистым калием.

-- На, -- сказал великодушный заведующий, -- только не губи свою душу. И пиши расписку.

Завтеатром сел и написал:

"Прошу 10 рублей до следующего моего приезда в Себеж".

А заведующий написал: "Выдать".

-- Вы спасли мне жизнь! -- воскликнул театральщик и исчез.

Засим пришел гражданин Балаболин и спросил:

-- Веревку от занавеса не дадите ли мне, друзья, на полчасика?

-- Зачем? -- изумились клубные.

-- Повешусь. Имею долг чести, а платить нечем.

-- Пиши!

Балаболин написал:

"Прошу на два дня"...

Получил резолюцию Колотушкина и пять рублей и исчез.

Пришел Пидорин и написал:

"До получения жалования"...

Получил 30 рублей и исчез.

Пришел Елистратов с запиской от Пидорина, написал:

"В счет жалования"...

И, получив 20 рублей, исчез.

Затем пришел фортепьянный настройщик и сказал:

-- На вашем фортепьяне, вероятно, ногами играли или жезлами путевыми. Как стерва дребезжит.

-- Что ты говоришь? -- ужаснулись клубники. -- Чини его скорей!

-- 55 рублей будет стоить, -- сказал мастер.

Написали смету, а в конце приписали:

"По окончании ремонта заставить настройщика сыграть увертюру Шопена и на дорогу выпить добрую чарку".

Не успел фортепьянщик доиграть Шопена и допить чарку, как открылась дверь и ввалилось сразу несколько:

-- Нету, нету больше, -- закричал заведующий и замахал рукой, -- чисто!

-- Нам и не надо, -- гробовым голосом ответили ввалившиеся и добавили: -- Мы ревизионная комиссия.

Наступило молчание.

-- Это что? -- спросила комиссия.

-- Расписки, -- ответил зав и заплакал.

-- А это кто?

-- Фортепьянщик, -- рыдая, ответил зав.

-- Что ж он делает?

-- Увертюру играет, -- всхлипнул зав.

-- Довольно, -- сказала комиссия, -- увертюра кончена, и начинается опера.

-- К-какая? -- пискнул зав.

-- "Клубные безобразники", -- ответила комиссия. -- Слова Моссельпрома, музыка Корнеева и Горшанина.

И при громких рыданиях клубных села писать акт.

Эм.

---------------------------------------------

"Гудок", 17 сентября 1924 г.