СОБЫТІЯ НА ДАЛЬНЕМЪ ВОСТОКѢ, ПРЕДШЕСТВОВАВШІЯ ВОЙНѢ, И ПОДГОТОВКА КЪ ЭТОЙ ВОЙНѢ.
РАБОТА ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЙ КОМИССІИ
по описанію Русско-Японской войны.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ
Типографія А. С. Суворина, Эртелевъ пер., д. 13.
1910
Военно-Историческая Комиссія по описанію Русско-Японской войны, закончивъ порученную ей работу и выпуская изъ печати свой трехлѣтній трудъ, считаетъ долгомъ дать свѣдѣнія о тѣхъ источникахъ, которые служили ей матеріаломъ, изложить условія, при которыхъ ей пришлось вести порученную работу, и выяснить причины, по которымъ "Русско-Японская война 1904--1905 гг." не можетъ быть признана трудомъ, вполнѣ исчерпывающимъ весь историческій матеріалъ, касающійся минувшей кампаніи, а равно почему, при всей своей обширности, далеко превзошедшей первоначальныя предположенія {Согласно представленія Начальника Генеральнаго Штаба въ Военный Совѣтъ 9 марта 1906 г. объемъ изданія предположенъ въ 800--1000 страницъ, т. е. 50--63 печатныхъ листа.}, трудъ этотъ не излагаетъ всѣ военныя событія въ той подробности, какъ это быть можетъ желательно.
Вскорѣ послѣ подписанія Портсмутскаго мирнаго договора Главнокомандующимъ Маньчжурскихъ армій былъ изданъ приказъ {Приказъ по Маньчж. арм. 25 сентября 1905 г. No 2052.}, которымъ образовано было временное хранилище дѣлъ Маньчжурскихъ армій, куда всѣ войсковыя части должны были сдать свои дѣла и документы, имѣвшіе историческое значеніе.
За время съ 19 октября 1905 г. по 15 марта 1906 г. въ г. Гунжулинѣ и г. Харбинѣ хранилище приняло до 40 тыс. дѣлъ, каковыя въ апрѣлѣ 1906 г. были доставлены въ Петербургъ и сданы въ Общій Архивъ Главнаго Штаба, откуда необходимыя для работъ Комиссіи дѣла были извлечены и поступили въ ея распоряженіе.
Къ сожалѣнію, войсковыя части, изъ которыхъ нѣкоторыя, повидимому, не сознавали значенія и цѣли сосредоточенія дѣлъ въ одномъ хранилищѣ, выполнили приказъ г.-ад. Линевича далеко не одинаково: тогда какъ однѣ сдали всѣ имѣвшіяся у нихъ дѣла историческаго значенія, другія отнеслись къ дѣлу формально и прислали почти исключительно дѣла, не имѣющія ничего общаго съ боевою дѣятельностью части, иныя не могли выполнить приказа за утратой многихъ дѣлъ во время военныхъ дѣйствій, и наконецъ нѣкоторыя части дѣлъ вовсе не сдали.
Въ концѣ 1906 года, дабы пополнить замѣченный пробѣлъ въ историческихъ документахъ, отданъ былъ, уже по представленію Военно-Исторической Комиссіи, приказъ по военному вѣдомству No 665 и приказъ Начальника Генеральнаго Штаба No 100.
Хотя вслѣдствіе этого архивъ Военно-Исторической Комиссіи постепенно пополнялся многими документами, тѣмъ не менѣе нѣкоторыя части все же не выслали даже своихъ журналовъ военныхъ дѣйствій.
Чтобы дополнить оффиціальные документы воспоминаніями частнаго характера, а именно дневниками, веденными участниками кампаніи, ихъ письмами съ театра войны и т. п., Предсѣдатель Комиссіи въ концѣ 1906 года обратился съ письмомъ въ редакціи наиболѣе распространенныхъ газетъ {"Русскій Инвалидъ", "Новое Время", "Развѣдчикъ", "Свѣтъ", "Кіевлянинъ", "Русскій Листокъ" (Москва), "Русская Рѣчь" (Одесса), "Новый Край" (Харбинъ), "Харбинскій Вѣстникъ" (Харбинъ), "Приамурскія Вѣдомости" (Хабаровскъ) и "Варшавскій Дневникъ" (Варшава).}, въ которомъ просилъ всѣхъ: "кому дорога судьба нашей арміи, кому ясна та польза, которую ей могутъ принести всестороннее и безпристрастное выясненіе всѣхъ нашихъ ошибокъ и недочетовъ и рядомъ съ этимъ занесеніе на страницы описанія именъ частей и лицъ, явившихъ образцы высокаго духа и воинской доблести,-- подѣлиться имѣющимися у нихъ на рукахъ матеріалами". Результатъ этого былъ самый печальный: отозвались не болѣе 12-ти лицъ, приславшихъ въ Военно-Историческую Комиссію матеріалы частнаго характера {Еще раньше на театрѣ военныхъ дѣйствій хранилище дѣлъ Маньчжурскихъ армій обращалось на страницахъ "Вѣстника Маньчжурскихъ армій" (1905 г. No 395) съ просьбой о доставленіи въ хранилище матеріаловъ частнаго характера -- отозвалось одно лицо.}.
А между тѣмъ такого рода матеріалъ былъ тѣмъ болѣе необходимъ, что одною изъ особенностей минувшей войны явился совершенно новый факторъ въ дѣлѣ сношенія начальствующихъ лицъ: въ самое горячее время боевъ масса распоряженій и донесеній передавалась по цѣлой сѣти телефонныхъ проводовъ, причемъ только немногіе были записаны, большинство же не оставило никакого слѣда, что представило неразрѣшимую задачу -- выяснить обстоятельства событій, при которыхъ пользовались телефонами.
Слѣдствіемъ неимѣнія многихъ важныхъ документовъ явились неизбѣжные пробѣлы нѣкоторыхъ выдающихся и въ особенности болѣе сложныхъ событій, слѣдствіемъ же неимѣнія сколько нибудь полнаго и разнообразнаго матеріала частнаго характера -- невозможность иллюстрировать историческія событія болѣе яркими красками, которыя преимущественно можно найти въ частныхъ письмахъ и дневникахъ и которыхъ такъ недостаетъ большинству оффиціальныхъ документовъ.
Члены Комиссіи, приступивъ къ работамъ въ концѣ 1906 и началѣ 1907 годовъ, прежде всего занялись изученіемъ постепенно поступавшихъ изъ Общаго Архива Главнаго Штаба дѣлъ, изъ которыхъ одновременно составлялся и классифицировался свой архивъ Военно-Исторической Комиссіи, вскорѣ превысившій 10.000 томовъ.
Кромѣ этихъ матеріаловъ нѣкоторымъ членамъ Исторической Комиссіи пришлось работать въ архивахъ: всѣхъ Главныхъ Управленій Военнаго Министерства и нѣкоторыхъ другихъ министерствъ. А для того, чтобы имѣть возможность хоть въ общихъ чертахъ касаться боевой дѣятельности нашего противника, пришлось обратиться къ иностранной литературѣ и главнымъ образомъ къ отчетамъ иностранныхъ военныхъ агентовъ при японской арміи.
Рядомъ съ этимъ за все это время съ одной стороны шла сложная работа по сбору, классификаціи и внесенію въ каталогъ картографическаго матеріала; съ другой -- составленіе картъ различныхъ масштабовъ, отчасти вслѣдствіе неимѣнія таковыхъ въ Главномъ Топографическомъ Управленіи, отчасти вслѣдствіе несуществованія нѣкоторыхъ раіоновъ или неполноты имѣющейся двухверстной карты Маньчжуріи. Эта послѣдняя работа выполнена на основаніи матеріаловъ, почерпнутыхъ изъ работъ штабовъ и войсковыхъ частей, произведенныхъ за время кампаніи.
Работа Исторической Комиссіи сначала была распланирована къ такимъ расчетомъ, чтобы къ 1909 году, продолжая работу составленія описанія войны, приступить къ печатанію изданія отдѣльными небольшими выпусками, каковую работу закончить къ началу 1910 года.
Однако работа замедлилась -- отчасти по причинѣ недостатка документовъ при разработкѣ нѣкоторыхъ наиболѣе сложныхъ эпизодовъ кампаніи, потребовавшей для выясненія ихъ письменныхъ обращеній къ нѣкоторымъ участникамъ минувшей войны. Хотя послѣдніе въ большинствѣ случаевъ охотно шли на помощь Исторической Комиссіи, но отвѣты часто запаздывали.
Другимъ замедленіемъ явилась возложенная уже впослѣдствіи на чиновъ Военно-Исторической Комиссіи приказомъ по Генеральному Штабу дополнительная и весьма сложная работа составленія перечня военныхъ событій, для объявленія его въ приказѣ по Военному Вѣдомству,-- работа, потребовавшая отъ каждаго изъ членовъ Комиссіи отъ двухъ до двухъ съ половиною мѣсяцевъ усидчиваго труда; она была закончена къ январю 1909 г.
Наконецъ, еще однимъ уже непреодолимымъ препятствіемъ въ дѣлѣ печатанія трудовъ Комиссіи въ началѣ 1909 г. явился недостатокъ денежныхъ средствъ, каковыя не разрѣшены были къ отпуску по смѣтѣ 1908 года и будучи включены въ смѣту 1909 г., поступили въ распоряженіе Комиссіи лишь въ іюлѣ мѣсяцѣ 1909 года.
Нынѣ труды Исторической Комиссіи должны выйти въ девяти томахъ, изъ коихъ: первый выясняетъ обстановку, предшествовавшую открытію военныхъ дѣйствій, и всю подготовку къ кампаніи, пять слѣдующихъ, въ зависимости отъ пяти періодовъ, на которые естественно дѣлится вся кампанія, обнимаютъ собственно боевыя дѣйствія на Маньчжурскомъ театрѣ, одинъ описываетъ осаду Портъ-Артура, одинъ касается дѣйствій на второстепенныхъ театрахъ и наконецъ, въ одномъ томѣ излагается административное устройство центральныхъ органовъ и вся работа тыла.
Задавшись цѣлью въ столь короткій срокъ {Исторія Франко-Нѣмецкой войны, длившейся 5 мѣсяцевъ (изданіе Германскаго Генеральнаго Штаба) составлялась девять лѣтъ и закончена была въ 1881 г. при условіи, что въ работѣ постоянно принимали участіе отъ 21--27 человѣкъ, изъ нихъ 20 офицеровъ, окончившихъ Военную Академію (Рапортъ военнаго агента въ Берлинѣ отъ 15 марта 1907 г. No 83; Дѣлопроизводство Комиссіи д. No 1--1906 и 1907 г.г.).} изложить ходъ кампаніи, длившейся свыше полутора лѣтъ и превосходившей всѣ войны минувшаго столѣтія по числу участниковъ, продолжительности боевъ и обширности полей сраженія, Военно-Историческая Комиссія далека отъ мысли дать этимъ вполнѣ законченное изложеніе минувшихъ военныхъ событій, исчерпывающее всѣ подробности таковыхъ, но виной тому и краткость срока работъ, и пробѣлы въ документахъ, и скромныя силы, призванныя къ выполненію столь сложнаго труда, и наконецъ, быть можетъ, недостатокъ опыта у лицъ, призванныхъ къ работѣ, впервые у насъ осуществленной въ столь обширномъ масштабѣ.
Основное условіе, которому желали удовлетворить всѣ члены Комиссіи -- это, чтобы изложеніе событій велось на основаніи документовъ, наиболѣе заслуживающихъ довѣрія, а гдѣ возможно -- на сопоставленіи нѣсколькихъ документовъ, касающихся тѣхъ же событій.
Изъ двухъ рѣшеній, изъ которыхъ одно -- въ продолжительный срокъ дать подробнѣйшее изложеніе всѣхъ событій, послѣ сбора и изученія всѣхъ сохранившихся матеріаловъ, а другое -- выпустить въ свѣтъ описаніе кампаніи, хотя и не столь подробное и не исчерпывающее всѣ безъ исключенія документы, но еще тогда, когда не сошли со сцены большинство участниковъ войны, пока еще свѣжи въ ихъ памяти минувшія событія,-- остановились на второмъ.
Эта мысль и легла въ основаніе созданія Военно-Исторической Комиссіи по описанію Русско-Японской войны.
Принятіе этого рѣшенія къ тому же даетъ возможность какъ главнымъ, такъ и второстепеннымъ дѣятелямъ путемъ печати дополнить допущенные пробѣлы или исправить невольныя ошибки или неточности, всегда неизбѣжныя въ столь обширномъ трудѣ.
Военно-Историческая Комиссія, широко использовавъ въ своихъ работахъ бывшіе въ ея распоряженіи документы, имѣла цѣлью лишь изложить ходъ военныхъ событій и показать сложную работу центральныхъ, и тыловыхъ учрежденій, не вдаваясь въ ихъ критику -- къ чему она и не была призвана.
Пусть же этотъ посильный трудъ явится началомъ обширной литературы, которая, основываясь на неопровержимыхъ документахъ, займется критическимъ изученіемъ и правильнымъ освѣщеніемъ событій минувшей войны; и пусть онъ послужитъ тѣмъ фундаментомъ, на которомъ должна создаться творческая работа, проникнутая желаніемъ принести посильную дань дѣлу обновленія нашей арміи и освобожденію ея отъ невольнаго гнета испытанныхъ неудачъ -- путемъ безпристрастнаго указанія нашихъ ошибокъ и яркаго оттѣненія тѣхъ свѣтлыхъ сторонъ, которыя, какъ ясныя звѣзды, обильно разсыпаны на темномъ фонѣ конечнаго исхода Маньчжурской кампаніи -- этой тяжелой борьбы за историческія задачи Россіи на ея далекой Восточной окраинѣ.
Предсѣдатель Комиссіи.
Генеральнаго Штаба Генералъ-Маіоръ B. I. Гурко.
Члены Комиссіи:
Генеральнаго Штаба: Генералъ-Маіоръ K. М. Адариди.
" М. В. Грулевъ.
"И. Н. Симанскій.
Полковникъ Ѳ. П. Рербергъ.
" C. П. Илинскій.
" А. М. Хвостовъ.
" B. Н. Минутъ.
" H. H. Сиверсъ.
Военный Инженеръ Подполковникъ А. В. Фонъ-Шварцъ.
Завѣдывающій Картографическою частью
Полковникъ Баронъ Н. А. Корфъ.
Завѣдывающій дѣлопроизводствомъ,
архивомъ и печатаніемъ Подполковникъ K. К. Агаѳоновъ.
ГЛАВА I.
Событія на Дальнемъ Востокѣ, предшествовавшія войнѣ, и подготовка Россіи и Японіи къ этой войнѣ въ политическомъ отношеніи
Событія на Дальнемъ Востокѣ до занятія Портъ-Артура. Японо-Китайская война. Симоносекскій миръ. Вмѣшательство Россіи, Франціи и Германіи. Результаты этого вмѣшательства. Занятіе Портъ-Артура. Вопросъ о Кореѣ. Русско-Японскій меморандумъ отъ 2 мая 1896 г. Появленіе въ Кореѣ русскихъ инструкторовъ и русскаго финансоваго совѣтника. Обратное отозваніе ихъ изъ Кореи. Русско-Японскій протоколъ отъ 11 апрѣля 1898 г. Китайскія смуты 1900 года. Занятіе Пекина союзными войсками. Вступленіе русскихъ войскъ въ Маньчжурію. Циркулярная депеша русскаго правительства отъ 12 августа 1900 г. Пекинскій протоколъ 25 августа 1901 г. Вопросъ о Маньчжуріи. Особыя соглашенія русскихъ военныхъ властей съ мѣстными цзянь-цзюнями. Выработка "Основаній русскаго правительственнаго надзора въ Маньчжуріи". Переговоры съ Китаемъ въ началѣ 1901 г. Противодѣйствіе, оказанное этимъ переговорамъ Японіею и другими державами. Возобновленіе переговоровъ съ Китаемъ лѣтомъ 1901 г. Смерть Ли-хунъ-чжана. Прекращеніе переговоровъ. Пріѣздъ маркиза Ито въ Петербургъ (ноябрь 1901 г.) и переговоры его съ гр. Ламздорфомъ. Союзъ Англіи съ Японіею (17 января 1902 г.). Русско-Французская декларація (6 марта 1902 г.). Соглашеніе Россіи съ Китаемъ относительно Маньчжуріи (26 марта 1902 г.). Переговоры Россіи съ Японіей осенью 1902 г. Зарожденіе дѣла на Ялу (концессія Бринера, продажа ея, мысли и планы А. М. Безобразова, экспедиція въ Сѣверную Корею, неудача первоначальныхъ плановъ). Открытіе работъ на Ялу. Новые переговоры съ Китаемъ о такъ называемыхъ "гарантіяхъ" (1903 г.). Мѣры по усиленію нашего положенія на Дальнемъ Востокѣ. Портъ-Артурскія совѣщанія. Учрежденіе намѣстничества на Дальнемъ Востокѣ. Начало послѣднихъ переговоровъ съ Японіею (августъ 1903 г.). Первыя предложенія Японіи. Отвѣтныя предложенія русскаго правительства. Обстановка, при которой начались эти переговоры. Вторичное занятіе русскими войсками Мукдена. Вторыя предложенія Японіи. Второй отвѣтъ русскаго правительства. Обстановка на Дальнемъ Востокѣ послѣ вторыхъ японскихъ предложеній. Третьи японскія предложенія. Обстановка на Дальнемъ Востокѣ за періодъ съ 10 по 31 декабря. Послѣднія предложенія японцевъ. Послѣдній отвѣтъ русскаго правительства. Обстановка въ Дальнемъ Востокѣ передъ разрывомъ. Разрывъ. Объявленіе войны. Политическая подготовка обѣихъ сторонъ къ воинѣ. Общій выводъ.
ГЛАВА II.
Военно-географическій обзоръ театра военныхъ дѣйствій..
Общій обзоръ театра военныхъ дѣйствій. Сѣверная Корея. Поверхность. Рѣки, озера, болота, лѣса, климатъ, населеніе, главные пункты страны, средства края, пути сообщенія.-- Рѣка Ялу (Ялуцзянъ) или Амнокганъ. Ея свойства и значеніе. Пути, подходившіе къ рѣкѣ въ томъ и на другомъ берегу.-- Мукденская провинція. Поверхность. Равнина р. Ляохэ. Р. Ляохэ, ея свойства и значеніе. Притоки р. Ляохэ.-- Нагорье Ляоси. Рѣки Южной Маньчжуріи, озера, климатъ, пути сообщенія. Перевозочныя средства. Населеніе. Главнѣйшіе пункты провинціи. Средства края.-- Гиринская провинціи. Поверхность. Лѣса и болота. Рѣки. Озера и климатъ. Пути сообщенія. Населеніе. Главнѣйшіе пункты провинціи. Средства края.-- Моря и побережья. Японское море. Побережье Японскаго моря. Острова Японскаго моря. Проливы. Желтое море. Побережье Корейскаго залива. Побережье Южной Маньчжуріи, въ томъ числѣ и Квантуна. Острова желтаго моря. Прибрежные пункты.-- Квантунъ. Поверхность. Растительность. Орошеніе. Климатъ. Населеніе. Средства страны. Пути сообщенія. Наше знакомство съ Японіей. Трудность изученія Японіи. Положеніе иностранныхъ военныхъ агентовъ въ этой странѣ. Наше знакомство съ Кореей. Знакомство съ Маньчжуріей. Организація развѣдокъ японцами.
ГЛАВА III.
Планъ стратегическаго развертыванія русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ и планы войны
Планъ 1895 г. Планы 1898 и 1899 гг. Планъ 1900 г. Планъ 1901 г. Планъ 1903 г., выработанный штабомъ Прпамурскаго военнаго округа. Планъ 1902 г., выработанный въ штабѣ Квантунской области. Планъ 1903 г., выработанный въ штабѣ той же области. Планъ борьбы съ Китаемъ. Планъ 1903 г., составленный во временномъ штабѣ Намѣстника. Планъ обороны Сахалина. Главные черты плана 1903 г. Возраженія военнаго министра ген.-ад. Куропаткина. Планъ военныхъ дѣйствій въ желтомъ и Японскомъ моряхъ.-- Японскій планъ дѣйствій. Главные расчеты японцевъ.-- Дополнительныя распоряженія и разъясненія къ основному плану военныхъ дѣйствій. Записка ген.-ад. Сахарова. Главныя директивы Намѣстнику по объявленіи войны. Записка ген.-ад. Куропаткина. Назначеніе ген.-ад. Куропаткина Командующимъ Маньчжурскою арміею.
ГЛАВА IV.
Усиленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ
Положеніе вопроса объ усиленіи русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ до Японо-Китайской войны. Составъ и численность регулярныхъ и казачьихъ войскъ Приамурскаго края къ веснѣ 1894 г. Мѣры по усиленію русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ послѣ Японо-Китайской войны. Предположенія ген. Духовского. Составъ и численность регулярныхъ и казачьихъ частей къ началу 1898 г. Мѣры по усиленію русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ за 1898 г. Совѣщанія въ Петероургѣ при участіи ген. Духовскаго. Результаты трехлѣтней работы по усиленію войскъ. Ходатайства ген. Гродекова и ихъ исполненіе. Усиленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ за 1899 г. Составъ и численность этихъ войскъ къ началу 1900 г. Усиленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ въ 1900, 1901 и 1902 гг. Усиленіе русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ въ 1903 г. Усиленіе войскъ въ январѣ 1904 г. Организація войска" Дальняго Востока къ началу войны. Силы и расположеніе русскихъ войскъ къ открытію военныхъ дѣйствій. Казачьи войска Дальняго Востока. Заамурскій округъ пограничной стражи. Вооруженіе мѣстнаго населенія. Общій итогъ по усиленію русскихъ войскъ на Дальнемъ Востокѣ съ 1 апрѣля 1895 г. по 1 января 1904 г.
Постепенное усиленіе японской арміи. Программа, принятая "Десятымъ парламентомъ". Составъ японской арміи къ 1 января 1898 г. Формированія 1898 г. Послѣдовательный составъ японской арміи къ 1 января 1900 и 1902 гг. и къ 1 іюня 1903 г. Общій выводъ по росту японской арміи за десятилѣтіе съ 1894 по 1904 гг. Послѣднія приготовленія Японіи. Организація японской арміи, ея комплектованіе, устройство ея военно-администр. учрежденій и проч. къ моменту разрыва. Составъ и численность арміи къ 1904 г. Числительность составныхъ частей арміи по штатамъ мирнаго и военнаго времени. Числительность арміи по штатамъ мирнаго времени. Числительность арміи по штатамъ военнаго времени. Дислокація арміи. Вооруженіе, снаряженіе, обмундированіе и проч. Транспортныя средства. Появленіе въ Японіи резервныхъ войскъ. Подсчетъ нами японскихъ силъ. Оцѣнка нами японскихъ войскъ: а) въ 1894--1895 гг., б) въ 1896--1900 гг., в) въ 1900--1903 гг. и г) во второй половинѣ 1903 г. Оцѣнка нами моральныхъ качествъ японской арміи. Выводы по сравненію положенія дѣлъ передъ войной въ Россіи и Японіи.
ГЛАВА VI.
Подготовка Россіи къ войнѣ въ инженерномъ отношеніи
Задачи, предстоявшія Россіи на Дальнемъ Востокѣ въ области инженерной подготовки. Постепенное осуществленіе этихъ задачъ. Укрѣпленіе Портъ-Артура. Первоначальные планы старшихъ мѣстныхъ начальствующихъ лицъ. Проектъ ген. Кононовича-Горбацкаго (1898 г.). Отношеніе къ этому плану военнаго министра. Проектъ полк. Величко (1899 г.). Дѣленіе Портъ-Артурскихъ работъ на двѣ очереди. Состояніе крѣпостныхъ Портъ-Артурскихъ сооруженій къ 1 января 1902 г. Препятствія, встрѣчавшіяся при веденіи работъ. Финансовая сторона дѣла: недостаточность ассигнованій. Памятная записка о нуждахъ крѣпости, составленная въ Портъ-Артурѣ къ пріѣзду военнаго министра. Осмотръ Портъ-Артура военнымъ министромъ въ іюнѣ 1903 г. Намѣченныя ген.-ад. Куропаткинымъ измѣненія и дополненія. Мѣры, принятыя по развитію и усиленію крѣпости на Портъ-Артурскихъ совѣщаніяхъ. Состояніе Портъ-Артура къ открытію военныхъ дѣйствій. Заявленія, сдѣланныя о крѣпости иностранцами.-- Цзинь-чжоуская позиція. Ея значеніе. Имѣвшіяся здѣсь укрѣпленія, проекты новыхъ укрѣпленій. Осмотръ позиціи 21 января 1904 r.г. Дальній. Значеніе г. Дальняго. Работы по устройству города и коммерческаго порта. Вопросъ объ оборонѣ Дальняго. Владивостокъ. Состояніе крѣпости въ періодъ мобилизаціи 1895 г. Состояніе Владивостока.
Событія на Дальнемъ Востокѣ, предшествовавшія войнѣ, и подготовка Россіи и Японіи къ этой войнѣ въ политическомъ отношеніи.
(Картографическое приложеніе No 1).
Обороняясь въ XVI и XVII столѣтіяхъ на западѣ, Московское государство продолжало безостановочно продвигаться на востокъ. Это движеніе привело русскихъ людей прежде всего къ общенію съ Китаемъ, затѣмъ въ XVIII вѣкѣ -- къ сношеніямъ съ Японіею, наконецъ въ 1860 г., послѣ Пекинскаго договора, отдавшаго намъ весь Южно-Уссурійскій край -- къ сосѣдству съ Кореею. Такимъ образомъ далекая отъ насъ окраина, связанная съ остальною Имперіею лишь силою договора, оказалась въ ближайшемъ соприкосновеніи со всѣми тремя государствами Дальняго Востока.
Первое время можно было однако не безпокоиться за участь этой окраины. Слабость Россіи на берегахъ Тихаго океана покрывалась или такою же слабостью сосѣдей, или ихъ спокойствіемъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ здѣсь отсутствовали пока и тѣ русскіе интересы, которые съ такою настойчивостью выдвинулись на берегахъ Тихаго океана потомъ, когда явилась потребность и въ незамерзающей гавани, и въ желѣзнодорожномъ пути, способномъ связать Приамурскій край съ остальною Имперіею.
Но подобное безмятежное положеніе дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ продолжалось сравнительно недолго.
Совершившееся къ концу восьмидесятыхъ годовъ XIX столѣтія обновленіе Японской имперіи, начавшееся развитіе ея торговли и ея природныхъ богатствъ, могучій ростъ ея населенія -- сейчасъ же вызвали собою и накопленіе силъ, требовавшихъ исхода. Необходимо было найти новыя земли для избытка населенія, новые рынки для японскихъ товаровъ, новые успѣхи -- для пріобщенія молодой имперіи къ общей семьѣ великихъ міровыхъ государствъ. Въ результатѣ Японія рѣшила выступить на Дальнемъ Востокѣ въ самой активной роли и сейчасъ же осуществить свое вѣковое стремленіе къ переносу дѣятельности японскаго народа на ближайшій материкъ.
Почти одновременно съ этимъ на той же аренѣ Дальняго Востока начала повидимому измѣняться и роль стараго Китая.
Въ своемъ соперничествѣ съ Россіей Англія и Германія успѣли выдвинуть его впередъ, какъ своего будущаго союзника, и подъ вліяніемъ ихъ заботъ въ Китаѣ тогда же началось преобразованіе мѣстныхъ войскъ, появились иностранные инструкторы, предпринята постройка желѣзныхъ дорогъ, въ томъ числѣ и той, которая, направляясь отъ Пекина, должна была черезъ Гиринъ и Хунчунъ прорѣзать всю Маньчжурію вплоть до залива Посьета.
Наконецъ въ тѣ же дни на Тихоокеанскомъ побережьѣ стали съ особою силою возникать и чисто торговые многомилліардные интересы европейскихъ державъ и Америки.
При этихъ условіяхъ Россія уже не могла оставаться въ прежнемъ спокойномъ и отчасти безпечномъ положеніи. Рождалась настоятельная необходимость въ немедленномъ усиленіи нашего военноморского положенія на берегахъ Тихаго океана. Для этого требовалось прежде всего соединить Владивостокъ желѣзнодорожнымъ путемъ съ сердцемъ Имперіи, затѣмъ увеличить на Дальнемъ Востокѣ и наши сухопутныя, и наши морскія силы. Но усиленіе нашихъ эскадръ на Дальнемъ Востокѣ обязательно требовало какого нибудь новаго порта, такого, который, въ противоположность Владивостоку, не замерзалъ бы круглый годъ и лежалъ бы на берегахъ открытаго моря, не легко запираемаго нашимъ будущимъ врагомъ.
Подобную гавань можно было найти или на Маньчжурскомъ, или на Корейскомъ побережьѣ. Поиски въ первомъ направленіи приводили насъ къ столкновенію съ Китаемъ, поиски во второмъ -- къ борьбѣ съ Японіей. Послѣдняя была связана съ Корейскимъ полуостровомъ цѣлымъ рядомъ историческихъ воспоминаній, надъ которыми несомнѣнно съ еще большею силою тяготѣли причины экономическія, стратегическія и торговыя. Японія мечтала воспользоваться Кореею, во-1-хъ, какъ раіономъ, куда можно было перебросить излишекъ своего населенія, во-2-хъ, какъ страною, которая благодаря своимъ природнымъ богатствамъ могла пополнить имѣвшійся въ Японіи недостатокъ питательныхъ продуктовъ, въ-3-хъ, какъ тою территоріею, съ занятіемъ которой Японія могла пріостановить дальнѣйшее распространеніе на югъ Россійской Имперіи, господствовать надъ путями къ Пекину и въ любое время запереть главнѣйшій выходъ изъ Японскаго моря.
Наряду съ прокладкой желѣзнодорожнаго пути и пріобрѣтеніемъ незамерзающаго порта Россіи было необходимо исправить на Дальнемъ Востокѣ и свою государственную границу. Очертанія послѣдней были неудобны, пользованіе Амуромъ обезпечено не было. Онъ являлся не внутреннимъ путемъ, а какимъ-то наружнымъ рубежомъ, въ любой точкѣ своего теченія доступнымъ удару сосѣда. Стремленіе же исправить границу выдвигало впередъ вопросъ о Маньчжуріи. Послѣдняя имѣла для насъ еще и ту цѣнность, что была для Приамурскаго края главнѣйшимъ поставщикомъ жизненныхъ продуктовъ. Ея значеніе для насъ возросло, когда она, кромѣ того, должна была явиться еще и раіономъ, по которому намѣчался кратчайшій путь изъ Забайкалья въ Приморскую область.
Осуществленіе предстоявшихъ намъ на Дальнемъ Востокѣ задачъ сейчасъ же вызвало здѣсь крупную тревогу среди нашихъ ближайшихъ сосѣдей. Заволновался Китай, подучаемый нашими европейскими врагами, заволновалась и Японія, рѣшившаяся сейчасъ же, какъ только началась въ 1891 году постройка Великаго Сибирскаго пути, насколько возможно полнѣе использовать тѣ дни, пока паровозъ русской желѣзной дороги еще не задымилъ у корейской границы.
За это время ей надлежало безповоротно утвердить свое вліяніе въ Кореѣ и появиться на Азіатскомъ материкѣ. Все это въ свою очередь приводило Японію къ борьбѣ съ Китаемъ, который на основаніи историческаго прошлаго всегда считали Корею своимъ вассаломъ и въ періодъ начавшихся на Корейскомъ полуостровѣ въ 1894 году безпорядковъ отправилъ туда для усмиренія возставшихъ часть своихъ Печилійскихъ войскъ.
19 іюля 1894 года война Китаю была объявлена, а 8 марта 1895 года, послѣ цѣлаго ряда японскихъ побѣдъ и успѣховъ, начались переговоры о мирѣ. По договору, заключенному 5 апрѣля въ Симоносеки, Китай признавалъ независимость Кореи, уступалъ Японіи о. Формозу, Пескадорскіе острова и часть полуострова Лаотонга, уплачивалъ ей военное вознагражденіе въ 200 милліоновъ лань и предоставлялъ различныя торговыя льготы.
Судьба, постигшая Корею, и появленіе японцевъ на Лаотонгскомъ полуостровѣ не могли не обратить на себя особеннаго вниманія Россіи. Утвердивъ свое вліяніе въ Кореѣ и фактически уничтоживъ ея независимость, Японія появлялась у самыхъ границъ Южно-Уссурійскаго края и въ то же время угрожала свободѣ плаванія черезъ Корейскій проливъ. Занявъ же южную Маньчжурію, она могла устроить здѣсь прочную базу для операцій противъ Амурскаго края, получала возможность производить постоянное давленіе на Китай, могла вести отсюда наступленіе противъ насъ въ союзѣ съ Китаемъ и была въ состояніи парализовать все великое значеніе нашей Сибирской желѣзной дороги, какъ международнаго пути къ Тихому океану. Очевидно, что взамѣнъ безсильной Кореи и громаднаго, но безпомощнаго Китая Россіи было невыгодно имѣть у своихъ границъ новаго сухопутнаго сосѣда, уже доказавшаго всю свою относительную силу и несомнѣнную энергію. Такого сосѣда необходимо было устранить хотя бы на то время, пока положеніе русскихъ людей на берегахъ Тихаго океана еще не было упрочено.
Въ виду этого у насъ было рѣшено, что Симоносекскій договоръ долженъ быть встрѣченъ протестомъ русскаго правительства.
Къ нашему рѣшенію примкнули Германія и Франція, первая по соображеніямъ чисто торговымъ,-- вторая -- какъ вѣрный союзникъ Россіи, не пожелавшій оставить Россію въ единеніи съ одною Германіею. 11 апрѣля протестъ трехъ державъ былъ переданъ японскому правительству. Вмѣстѣ съ тѣмъ эскадры державъ въ Тихомъ океанѣ были усилены, а въ Приамурскомъ округѣ объявлена мобилизація.
23 апрѣля, послѣ ряда колебаній и совѣщаній, взвѣсивъ всю обстановку новой борьбы, Японія объявила, что, слѣдуя дружественнымъ совѣтамъ Россіи, Франціи и Германіи, она отказывается отъ Лаотонгскаго полуострова и за извѣстную доплату къ контрибуціи передаетъ его обратно Китаю. Неблагопріятный для Японіи исходъ Симоносекскихъ переговоровъ заставилъ ее немедленно приступить къ выполненію обширнѣйшей программы по усиленію арміи и флота, по укрѣпленію японскихъ береговъ, по всестороннему оборудованію важнѣйшихъ гаваней и по развитію транспортныхъ средствъ, предназначенныхъ перебросить японскій десантъ въ любую точку сосѣдняго материка. Эта программа указывала прежде всего на то, что Японія не будетъ довольствоваться простою оборонительною ролью, а мечтаетъ о развитіи широкихъ наступательныхъ операцій. Чувство же негодованія, высказанное японцами по адресу Россіи въ періодъ предъявленія тремя державами протеста, въ связи съ остальными болѣе спеціальными соображеніями, давало намъ знать, что начатыя Японіею вооруженія могутъ быть скорѣе всего направлены противъ насъ и нашей Тихоокеанской окраины. Съ момента окончательной ликвидаціи Симоносекскаго договора въ Японіи обнаружилось серьезное движеніе противъ Россіи, и антирусская партія стала быстро расти по своей численности, а слѣдовательно и по своему вліянію.
Вслѣдъ за рѣшеніемъ вопроса о Лаотонгѣ Россія при содѣйствіи Франціи успѣла реализировать для Китая внѣшній заемъ въ 400 милліоновъ франковъ,-- сумму, необходимую для уплаты Японіи первой части военнаго вознагражденія,-- и приняла на себя дополнительную гарантію этого займа.
Оказавъ Китаю такія крупныя услуги, Россія считала себя въ правѣ получить отъ Китая извѣстныя компенсаціи. Это было съ одной стороны необходимо, а съ другой стороны и вполнѣ понятно, потому что, пользуясь обнаруженною Китаемъ слабостью, остальныя европейскія державы не замедлили тотчасъ же по окончаніи Японо-китайской войны вознаградить себя или рядомъ полученныхъ ими отъ Китая льготъ, или расширеніемъ своего вліянія на нѣкоторыя изъ китайскихъ провинцій.
Прежде всего Россія рѣшила покончить давно уже намѣченный ею вопросъ о "спрямленіи" Сибирскаго пути. Въ виду техническихъ трудностей, встрѣченныхъ при прокладкѣ желѣзнодорожной линіи между Стрѣтенскомъ и Благовѣщенскомъ, и неудобствъ, связанныхъ съ дальнѣйшимъ пользованіемъ этою линіею, было рѣшено продолжить Сибирскій путь не по лѣвому, а по правому берегу р. Амура отъ Ново-Цурухайтуевскаго караула до самаго Владивостока. Начатые объ этомъ весною 1896 года переговоры съ Китаемъ въ Пекинѣ закончились въ маѣ того же года въ г. Москвѣ, когда китайское правительство изъявило свое согласіе на сооруженіе участка Сибирскаго желѣзнодорожнаго пути въ самой Маньчжуріи. Дорога должна была строиться частнымъ обществомъ и черезъ 80 лѣтъ по открытіи на ней движенія безплатно перейти къ китайскому правительству.
27 августа 1896 года контрактъ о желѣзной дорогѣ былъ подписанъ, а черезъ годъ у границъ Южно-Уссурійскаго края начались и первыя земляныя работы.
Значительно болѣе труднымъ и сложнымъ дѣломъ оказалось пріобрѣтеніе незамерзающаго порта. Нѣкоторый толчокъ къ скорѣйшему разрѣшенію этого вопроса дала Германія.
Уже давно мечтавшіе пріобрѣсти для своей Тихоокеанской эскадры удобную гавань на китайскомъ побережьѣ, нѣмцы рѣшили воспользоваться для этого первымъ же удобнымъ случаемъ, и когда 20 октября 1897 года на Шантунгскомъ полуостровѣ были убиты два ихъ миссіонера, они немедленно заняли здѣсь бухту Кіао-чоу подъ предлогомъ необходимости получить отъ Китая надлежащее удовлетвореніе за смерть германскихъ подданныхъ.
Переговоры, начатые Германіею съ Китаемъ по данному вопросу, закончились тѣмъ, что нѣмцы получили право на арендное пользованіе указанною бухтою въ теченіе 99 лѣтъ.
Появленіе ихъ въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ Маньчжурскаго побережья, въ связи съ видимымъ намѣреніемъ Англіи вознаградить себя пріобрѣтеніемъ здѣсь такой же гавани, заставило насъ немедленно занять двѣ лучшія стоянки на Лаотонгскомъ полуостровѣ -- Портъ-Артуръ и Таліенванъ.
Занятіе ихъ не только передавало въ наши руки тѣ гавани, которыя не замерзали круглый годъ, но возстановляло на китайскомъ побережьѣ нарушенное нѣмцами равновѣсіе,-- главнымъ образомъ въ смыслѣ вліянія на Китай,-- и освобождало насъ отъ необходимости пользоваться въ зимнее время для нашей эскадры портами Японіи, которая послѣ перемѣнъ въ Симоносекскомъ договорѣ уже не могла относиться къ намъ съ прежнимъ дружелюбіемъ. 3 декабря 1897 года русскія суда появились на внѣшнемъ рейдѣ Портъ-Артура, а 15 марта 1898 года, послѣ долгихъ и утомительныхъ переговоровъ, русскій посланникъ въ Пекинѣ и китайскіе министры подписали конвенцію, по которой Китай уступалъ Россіи Портъ-Артуръ и Таліенванъ въ арендное пользованіе на 25 лѣтъ и Россія пріобрѣтала право соединить эти гавани желѣзнодорожною линіею съ главною Маньчжурскою магистралью.
Съ проведеніемъ желѣзной дороги черезъ Маньчжурію отъ Читы на Владивостокъ и съ появленіемъ русскихъ силъ на Лаотонгѣ достигалась отчасти и третья предстоявшая Россіи на Дальнемъ Востокѣ задача -- исправленіе ея государственной границы,-- такъ какъ вліянію Россіи невольно подпадала вся мѣстность между Амуромъ и главною магистралью, а оборона ломаной и длиннѣйшей пограничной линіи, шедшей по Уссури и тому же Амуру, сводилась теперь къ оборонѣ несравненно болѣе короткой линіи Владивостокъ-Портъ-Артуръ. Но, съ другой стороны, занятіе Портъ-Артура и Таліенвана невольно осложняло собою ту обстановку, въ которой находилась Россія на берегахъ Тихаго океана. Для обезпеченія связи между этими пунктами и остальною Имперіею приходилось обратить особенное вниманіе на скорѣйшее сооруженіе Южно-Маньчжурской вѣтви и на обезпеченіе для насъ свободнаго плаванія черезъ Корейскій проливъ. Первая забота приводила насъ въ ближайшее соприкосновеніе съ Китаемъ, вводя насъ въ самый центръ китайскаго міра, враждебнаго всему иностранному, а вторая -- къ возможному столкновенію съ Японіей, такъ какъ снова выдвигала на сцену значеніе для насъ той самой Кореи, о которой такъ мечтали японцы. Наконецъ занятіе нами Лаотонга не могло не задѣть самолюбія японскаго народа, который еще незадолго до этихъ событій подъ давленіемъ державъ и главнымъ образомъ Россіи долженъ былъ лишиться въ лицѣ Лаотонгскаго полуострова главнѣйшаго результата своей побѣдоносной войны съ имперіею Богдохана.
Съ цѣлью улучшить указанную обстановку, т. е. безкровно обезпечить за собою пользованіе незамерзающимъ портомъ на Ляодунѣ, Россія рѣшила тогда же войти съ Японіей въ дружеское соглашеніе по корейскому вопросу, но, конечно, подъ непремѣннымъ условіемъ полной независимости Кореи.
Освобожденная послѣ японо-китайской войны отъ послѣдняго признака китайской опеки, слабая и неустроенная Корея должна была невольно подпасть подъ вліяніе одного изъ своихъ ближайшихъ сосѣдей -- или Россіи, или Японіи. Первое время послѣ войны здѣсь господствовала Японія. Но начатыя японцами реформы, обнаруженное Японіей пренебреженіе къ вѣковымъ порядкамъ и обычаямъ страны, самый способъ, которымъ она проводила въ жизнь намѣченные ею планы, вызвали въ корейскомъ населеніи рѣзкое негодованіе, перешедшее затѣмъ въ цѣлый рядъ отдѣльныхъ возстаній. Негодованіе противъ Японіи и смуты въ Кореѣ усилились, когда 26 сентября 1895 года подъ ударами японцевъ и ихъ сторонниковъ палъ главный врагъ японскихъ реформъ,-- корейская королева. Вслѣдъ затѣмъ 30 января 1896 года, спасая уже самого себя, укрылся въ русской миссіи и корейскій король. Началось торжество національной партіи или стараго курса, началась жестокая расправа корейцевъ надъ сторонниками Японіи. Японское дѣло въ Кореѣ казалось окончательно проиграннымъ, вліяніе Россіи становилось подавляющимъ, только ея голосъ и сохранялъ здѣсь свое значеніе въ эти смутные дни. При подобныхъ условіяхъ Японіи оставался послѣдній выходъ -- немедленное соглашеніе съ Россіей. Обнаруженныя Японіею миролюбивыя стремленія были встрѣчены у насъ сочувственно и начатые между представителями обоихъ правительствъ въ Сеулѣ переговоры о корейскихъ дѣлахъ завершились подписаніемъ 2 мая 1896 года особаго меморандума, которымъ Японія обезпечивала себѣ выходъ короля изъ русской миссіи, т. е. изъ-подъ непосредственнаго русскаго вліянія, но за то сокращала численность своихъ войскъ на полуостровѣ и предоставляла Россіи одинаковое право содержать здѣсь свою стражу, не превышающую однако численности японскихъ войскъ.
Недовольная этимъ соглашеніемъ, передававшимъ въ русскія руки новое и весьма существенное право, и въ то же время желая вернуть себѣ хотя бы половину утраченнаго вліянія, Японія воспользовалась пребываніемъ маршала Ямагата въ Россіи на торжествахъ Священнаго Коронованія и предложила Россіи раздѣлъ Кореи, при чемъ выражала готовность уступить Россіи большую часть корейской территоріи съ портами на западномъ и восточномъ берегахъ ея, сохраняя за собою лишь южную оконечность полуострова со столицею Сеуломъ.
Провозгласивъ принципъ полной независимости Кореи и настоявъ на включеніи этого принципа въ Симоносекскій договоръ, Россія не могла изъявить своего согласія на планъ раздѣла и ограничилась заключеніемъ краткой конвенціи, извѣстной подъ именемъ Московскаго протокола отъ 28 мая 1896 года, подтверждавшей собою равенство тѣхъ правъ, которыя принадлежали въ Кореѣ обѣимъ сторонамъ.
Между тѣмъ русское вліяніе въ этой странѣ закрѣплялось все болѣе и болѣе. По просьбѣ корейскаго правительства въ 1897 году въ Корею прибыли русскіе инструкторы для организаціи туземныхъ войскъ и русскій финансовый совѣтникъ для устройства корейскихъ денежныхъ дѣлъ. Переходъ въ русскія руки важнѣйшихъ отраслей государственной жизни Кореи не могъ не вызвать въ Японіи самой серьезной тревоги. Намѣченная ею программа вооруженій оыла сейчасъ же расширена болѣе, чѣмъ вдвое. Вслѣдъ затѣмъ Японія сдѣлала въ Петербургѣ цѣлый рядъ настойчивыхъ представленій и начала тайную борьбу противъ Россіи среди правительственныхъ лицъ самой Кореи. Быть можетъ эта борьба и эти настоянія не увѣнчались бы никакимъ успѣхомъ, если бы въ концѣ 1897 года Россіи не пришлось обезпечивать за собою обладаніе Порть-Артуромъ. Необходимо было охранить это пріобрѣтеніе отъ внѣшнихъ покушеній, необходимо было тѣмъ или инымъ способомъ окончательно завершить величайшую стоявшую предъ Россіей задачу выхода Имперіи къ незамерзающему морю. Между тѣмъ достаточныхъ средствъ для одновременнаго преслѣдованія различныхъ цѣлей и въ Кореѣ, и на Квантунѣ у Россіи въ тѣ дни еще не было. Усиленіе нашихъ силъ шло медленно и далеко отставало отъ фактическаго выполненія намѣченныхъ нами плановъ. При подобномъ условіи, для обладанія Квантуномъ приходилось невольно отступать съ позицій, уже занятыхъ въ Кореѣ. Начатые съ корейскимъ правительствомъ въ мартѣ 1898 года переговоры привели къ отозванію изъ Кореи и русскихъ инструкторовъ, и русскаго совѣтника, что, въ сбою очередь, сейчасъ же облегчило намъ новое соглашеніе съ токійскимъ кабинетомъ.
Протоколъ, подписанный 11 апрѣля 1898 года, обязывалъ и Россію, и Японію воздерживаться отъ всякаго непосредственнаго вмѣшательства во внутреннія дѣла Кореи, требовалъ предварительнаго соглашенія между этими государствами въ томъ случаѣ, если бы Корея обратилась за совѣтами или помощью къ одному изъ нихъ, и возлагалъ на русское правительство обязательство не препятствовать развитію между Японіею и Кореею торговыхъ и промышленныхъ сношеній. Такъ какъ всѣ предыдущія соглашенія Россіи съ Японіею по корейскимъ дѣламъ этимъ протоколомъ не отмѣнялись, то цѣнное для насъ право имѣть въ Кореѣ количество войскъ, равносильное японскому контингенту въ той же странѣ, оставалось въ полной силѣ.. Несмотря на соглашеніе, борьба между Россіей и Японіею на Корейскомъ полуостровѣ продолжалась попрежнему. Японцы мало замѣтными, но настойчивыми шагами подвигались къ вѣнцу своихъ стремленій -- къ мирному завоеванію Корейскаго полуострова и черезъ, четыре года послѣ апрѣльскаго протокола уже успѣли одержать здѣсь и крупные, и замѣтные успѣхи. Въ наиболѣе важныхъ въ стратегическомъ отношеніи пунктахъ Кореи оказались японскіе гарнизоны, Японія уже владѣла въ Кореѣ двумя желѣзными дорогами, кабелемъ между Фузаномъ и о. Цусимою, важнѣйшими для нея телеграфными линіями, имѣла здѣсь нѣсколько почтовыхъ конторъ и страховыхъ обществъ, устроила маяки, пріобрѣла земельную собственность въ 11 пунктахъ полуострова, завела газеты, устроила свои школы, водворила почти всюду своихъ агентовъ и консуловъ. 72% всего торговаго оборота Кореи приходились на долю Японіи, ввозъ японскихъ издѣлій составлялъ уже 24% общаго ввоза, изъ числа иностранныхъ судовъ, посѣщавшихъ Корею, до 70% принадлежало японцамъ. Параллельно съ этимъ Японія получила нѣсколько концессій на разработку мѣстныхъ рудъ и на рубку лѣса, организовала правильные рейсы между Кореею и японскими островами и овладѣла китобойнымъ промысломъ у восточнаго побережья полуострова. Города Южной Кореи приняли обликъ японскихъ городовъ, японскія поселенія появились вдоль строившейся Сеуло-Фузанской желѣзной дороги, торговля во многихъ прибрежныхъ пунктахъ всецѣло перешла въ японскія руки. Въ то же время она тщательно оберегала Корею отъ проникновенія туда иностраннаго вліянія и главнымъ образомъ отъ русскихъ людей. Благодаря ея упорнымъ настояніямъ и усиліямъ ея агентовъ, намъ не удалось пріобрѣсти ни крупнаго земельнаго участка въ Мозампо, ни концессіи на сооруженіе желѣзной дороги отъ Сеула къ Ычжю. Мало того, уже подчинивъ своему вліянію южную и среднюю части Кореи, японцы начали постепенно переходить и въ ея сѣверную часть, т. е. подвигаться къ Маньчжурской границѣ. А это, въ свою очередь, заставляло и насъ подумать о необходимости создать здѣсь какой либо заслонъ, который могъ бы прикрыть собою какъ нашу Южно-маньчжурскую вѣтвь, такъ и всѣ пути между Владивостокомъ и Портъ-Артуромъ. Тотъ же заслонъ долженъ былъ, какъ казалось тогда, пріостановить и поступательное движеніе Японіи къ предѣламъ, гдѣ имѣлись у насъ наиболѣе существенные и жизненные интересы. Если подобную роль не могла съиграть та Корея, на которую мы первоначально расчитывали, то, быть можетъ, эту роль могли бы съиграть или вся сѣверная Корея, или какая либо опредѣленная полоса вдоль Корейско-Маньчжурской границы.
Если дѣятельность русскихъ людей на Корейскомъ полуостровѣ приводила Россію къ невольному столкновенію съ Японіею, то событія, разыгравшіяся на Дальнемъ Востокѣ въ 1900 году, поставили насъ лицомъ къ лицу съ имперіею Богдыхана.
Постоянное вмѣшательство европейскихъ державъ въ китайскія дѣла, земельныя пріобрѣтенія, сдѣланныя этими державами въ Китаѣ, подчиненіе цѣлыхъ областей имперіи политическому и экономическому контролю иностранцевъ и широкая дѣятельность миссіонеровъ, успѣвшихъ возбудить къ себѣ непріязнь мѣстнаго населенія, все это въ концѣ концовъ не могло не вызвать реакцію, во-первыхъ, со стороны тѣхъ, чьи интересы особенно страдали отъ проникновенія европейцевъ, а во-вторыхъ и со стороны тѣхъ, кто не могъ оторвать себя отъ старыхъ, вѣками сложившихся формъ національнаго, политическаго и матеріальнаго существованія Поднебесной имперіи. Взрывъ противодѣйствія вторженію въ Китай иноземцевъ рано или поздно долженъ былъ настать. Къ нему въ Китаѣ готовились, но при этомъ совершенно различными путями. Партія прогресса считала, что, пріобщивъ Китай къ европейской культурѣ, двинувъ его по пути реформъ, она создастъ въ странѣ тѣ самыя силы, которыя уже помогли сосѣду Китая -- Японіи занять такое видное, самостоятельное и обезпеченное положеніе въ дѣлахъ Дальняго Востока. Партія же консерваторовъ утверждала, что всѣ неудачи Китая какъ разъ и начались съ того момента, когда въ предѣлахъ имперіи появились ненавистные народу европейцы. Слѣдовательно, и все спасеніе Китая зависитъ прежде всего отъ ихъ изгнанія и отъ возврата страны къ ея прежнимъ распорядкамъ. Цѣль обѣихъ партій была въ сущности одна, средства къ достиженію этой цѣли діаметрально противоположны. Начавшееся послѣ 1897 года замѣтное сближеніе Китая съ Японіею только помогло ускоренію общаго взрыва. На Дальнемъ Востокѣ началась проповѣдь не только о значеніи реформъ въ Китаѣ, но и о необходимости всѣмъ народамъ желтой расы объединиться подъ главенствомъ Японіи для отпора притязаніямъ Запада и въ особенности Россіи. "Дальній Востокъ весь для Китая и Японіи, и Европѣ -- общему врагу ихъ -- на немъ не должно быть мѣста", вотъ что стало слышаться на берегахъ Желтаго и Японскаго морей.
Реформы, предпринятыя подъ вліяніемъ японцевъ въ Китаѣ его молодымъ Богдоханомъ, кончились однако ничѣмъ. 9 сентября 1898 года императрица-регентша вернула себѣ временно ускользнувшую отъ нея власть, и съ этой минуты Поднебесная имперія снова вступила на путь глубокой ненависти ко всему чужеземному и на путь крайняго національнаго самомнѣнія.
Реакціонная политика вдовствующей императрицы не замедлила перейти въ народныя массы и встрѣтила здѣсь вполнѣ благодарную почву, подготовленную происками многочисленныхъ тайныхъ обществъ. Изъ числа послѣднихъ особенно выдвинулось въ тѣ дни общество ихетуаней или, какъ ихъ прозвали европейцы, Большихъ Кулаковъ (боксеровъ), въ сложной программѣ которыхъ имѣлась между прочимъ и забота объ уничтоженіи всѣхъ послѣдователей христіанства.
Христіанство въ Китаѣ являлось растеніемъ, разведеннымъ искусственно. Китайская культура, прошедшая черезъ многіе вѣка, оказалась мало способною воспринимать истины новаго для нея ученія. Дабы оправдать свое существованіе въ странѣ, придать видъ успѣха своей дѣятельности и главнымъ образомъ оправдать получаемую ими нравственную и матеріальную помощь, миссіонеры усиленно заботились объ увеличеніи списковъ новообращенныхъ. Въ результатѣ они набирали новыхъ учениковъ или путемъ обмана, или среди худшихъ слоевъ населенія, искавшихъ у нихъ защиты предъ китайскимъ правосудіемъ. Желая оттѣнить преимущества христіанъ, миссіонеры никогда не отказывали имъ въ этой защитѣ и, благодаря своему исключительному положенію въ странѣ, добивались того, что правосудіе совсѣмъ не касалось китайцевъ-христіанъ, иногда завѣдомыхъ преступниковъ и негодяевъ. Въ результатѣ христіанская вѣра обратилась въ Китаѣ въ ширму, прикрывавшую самыя незаконныя дѣла и самыя анархическія стремленія. Все это съ одной стороны не могло не вызывать негодованія среди остального населенія, а съ другой стороны давало китайской администраціи законный поводъ указывать на миссіонера и вообще на европейца, какъ на главную причину многихъ золъ и бѣдствій. Годами накоплявшееся недовольство должно было наконецъ вылиться въ совершенно опредѣленную и безусловно неблагопріятную для европейцевъ форму.
Нѣсколько лѣтъ послѣдовательныхъ неурожаевъ, посѣтившихъ Шантунгъ, привели къ разоренію и нищетѣ десятки тысячъ сельскихъ жителей. Сильное вздорожаніе пищевыхъ продуктовъ, неизбѣжное послѣ неурожая, столкнулось съ этимъ разореніемъ; въ результатѣ получилось полное отсутствіе средствъ къ существованію и необходимость обратиться къ инымъ способамъ пропитанія; отсюда широкое развитіе разбойничьихъ шаекъ, которымъ сейчасъ же и воспользовались боксеры уже исключительно для своихъ собственныхъ цѣлей. Фанатики боксеры не замедлили объяснить бѣдствія, постигшія Шантунгъ, гнѣвомъ Неба, а самый гнѣвъ -- нечестивыми поступками европейцевъ, оскорблявшими небесныя силы.
Начались безпорядки. Боксеры стали жечь и разрушать христіанскія поселенія, безпощадно убивать жителей. Вслѣдъ затѣмъ начались нападенія на миссіонеровъ и на ихъ учрежденія, т.-е. боксеры стали грозить уже не однимъ христіанамъ, но и европейцамъ. Всѣ представленія, сдѣланныя европейскими посланниками въ Пекинѣ китайскому правительству, оказались тщетными. Возстаніе разгоралось. Оно находило себѣ хотя и скрытую, но несомнѣнную помощь и при пекинскомъ Дворѣ, и у китайскихъ властей. Въ серединѣ мая для охраны миссій были вызваны въ столицу европейскіе десанты. На рейдѣ Таку появились европейскія суда. Къ концу мѣсяца стало яснымъ, что только быстрый приходъ сильнаго отряда можетъ спасти иностранцевъ въ Пекинѣ. Въ виду этого 29 мая изъ Портъ-Артура вышелъ въ Таку первый эшелонъ Квантунскихъ войскъ въ количествѣ 2 т. чел. 1 іюня указанный отрядъ сосредоточился въ Тяньцзинѣ. Между тѣмъ событія въ самой столицѣ Китая далеко опередили собой всѣ сдѣланныя распоряженія. 7 іюня убитъ боксерами германскій посланникъ баронъ Кеттелеръ и въ тотъ же день начался томительный періодъ 54-хъ-дневной осады иностранныхъ миссій.
Необходимость выручить миссіи и наказать Китай за погромъ европейскихъ поселеній привела союзныя войска къ боевымъ операціямъ въ Печилійской провинціи на пути отъ Таку до Пекина, а затѣмъ и въ окрестностяхъ этой столицы. Съ самаго начала кризиса къ европейскимъ державамъ присоединились Америка и Японія. Утромъ 4 іюня, послѣ упорнаго семичасового боя, укрѣпленія Таку взяты своднымъ десантомъ союзныхъ державъ, 23, 27 и 28 іюня идутъ бои у Тяньцзина, къ 30 числу силы союзниковъ возрастаютъ до 15 1/2 тыс. 2 іюля Тяньцзинъ окончательно переходить въ руки союзниковъ и китайцы начинаютъ отходить на Пейтзангъ. 22 числа, съ прибытіемъ свѣжихъ подкрѣпленій, движеніе союзниковъ возобновляется, и послѣ ряда небольшихъ боевъ ихъ отрядъ подходитъ къ стѣнамъ Пекина. Раннимъ утромъ 1 августа, послѣ непродолжительной бомбардировки и кратковременнаго боя на стѣнахъ и у воротъ города, союзники входятъ въ столицу Поднебесной имперіи.
Китайское правительство разсѣялось, а Дворъ во главѣ съ Богдоханомъ и вдовствующей императрицей успѣлъ заблаговременно уйти въ глубь страны по направленію къ Снаньфу.
Вслѣдъ за освобожденіемъ миссій и появленіемъ союзныхъ войскъ въ Пекинѣ на театръ военныхъ дѣйствій прибылъ союзный главнокомандующій, германскій фельдмаршалъ графъ Вальдерзее. Назначеніе его состоялось по почину императора Вильгельма II и съ согласія Государя Императора.
Безпорядки 1900 г. коснулись и Маньчжуріи. Но они получили здѣсь совершенно иной характеръ, чѣмъ смуты, разыгравшіяся въ другихъ провинціяхъ Сѣвернаго Китая. Въ Маньчжуріи не было взрыва народнаго негодованія, не было и народнаго возстанія. Здѣсь все дѣлалось по приказамъ, исходившими изъ Пекина и отъ враждебныхъ Россіи мѣстныхъ властей. Наибольшею злобою по отношенію къ русскимъ отличался Цицикарскій цзянь-цзюнь Шоу, еще въ февралѣ 1900 г. энергично начавшій комплектованіе и обученіе своихъ провинціальныхъ войскъ. Обнародованный 8 іюня Богдоханскій указъ о войнѣ съ иностранцами, не заключавшій въ себѣ никакой оговорки относительно Россіи, участіе русскихъ войскъ и судовъ во взятіи Таку и въ послѣдующемъ движеніи къ Пекину и наконецъ полученное 16 іюня въ Маньчжуріи извѣстіе о мобилизаціи войскъ Приамурскаго военнаго округа дали могучій толчокъ намѣреніямъ китайскихъ властей. Съ этого момента нападенія на русскихъ людей и на нашу еще строившуюся желѣзную дорогу, имѣвшія до тѣхъ поръ характеръ лишь единичныхъ явленій, приняли уже болѣе широкіе размѣры и начали производиться не случайнымъ сбродомъ, а регулярными войсками всѣхъ трехъ провинцій.
Все это заставило и насъ принять къ защитѣ сооружаемаго пути и русскихъ людей самыя энергичныя мѣры. 26 іюня состоялось Высочайшее повелѣніе объ одновременной высылкѣ въ Маньчжурію отрядовъ изъ Хабаровска, Никольска-Уссурійскаго и Портъ-Артура. Въ то время, когда въ Сибирскомъ и Приамурскомъ военныхъ округахъ шли приготовленія къ отправкѣ этихъ войскъ, китайцы сами перешли въ наступленіе, 2 іюля открыли огонь по Благовѣщенску, а въ ночь на 5-ое перешли на лѣвый берегъ Амура и напали на русскіе посты. Въ результатѣ наши войска двинулись въ Маньчжурію и, разметавъ въ рядѣ боевъ и стычекъ нѣсколько китайскихъ скопищъ, черезъ два мѣсяца по открытіи военныхъ дѣйствій овладѣли всѣмъ краемъ и очистили желѣзнодорожную линію отъ непріятельскихъ силъ. Дальнѣйшая борьба свелась уже къ преслѣдованію отдѣльныхъ шаекъ, мѣшавшихъ окончательному возстановленію въ Маньчжуріи тишины и прочнаго покоя.
Съ прекращеніемъ китайскихъ смутъ необходимо было сейчасъ же подумать о возстановленіи въ Поднебесной имперіи такого порядка, который или вернулъ бы встревоженную жизнь страны въ ея прежнее спокойное русло, или же, создавъ нѣчто новое, во всякомъ случаѣ положилъ бы конецъ враждебному отношенію Китая ко всѣмъ иностранцамъ. Этотъ вопросъ и занялъ собою послѣднюю треть 1900 и всю первую половину 1901 годовъ. Въ связи съ положеніемъ, принятымъ Россіею въ періодъ самыхъ смутъ, разработка указаннаго вопроса отчетливо выяснила, что взглядъ Россіи на событія, разыгравшіяся въ Китаѣ, и намѣренія русскаго правительства относительно будущаго рѣзко отличались отъ взглядовъ и намѣреній остальныхъ державъ.
Въ то время, какъ представители послѣднихъ упорно проявляли стремленіе вызвать какое либо рѣшительное дѣйствіе своихъ правительствъ противъ тогдашняго китайскаго правительства и стоявшей во главѣ его вдовствующей императрицы, Россія, наоборотъ, желала остаться въ сторонѣ отъ всякихъ мѣръ "воздѣйствія" и "давленія". Имѣя общую съ Китаемъ границу на протяженіи болѣе 8 тыс. верстъ, сооружая въ Маньчжуріи желѣзную дорогу, на которой были заняты работою свыше 60 тыс. китайцевъ, не содержа на далекой окраинѣ большихъ, дорого стоющихъ силъ не только благодаря слабости Китая, но и благодаря его миролюбію, Россія желала насколько возможно избѣгнуть враждебныхъ дѣйствій противъ Китая и во всякомъ случаѣ по прекращеніи смутъ скорѣе возстановить съ Поднебесной имперіею прежнія отношенія добрыхъ сосѣдей. Событія оказались много сильнѣе миролюбивыхъ стремленій Россіи, и ей пришлось принять самое дѣятельное участіе и въ штурмѣ Таку, и въ осяхъ у Тяньцзина, и въ операціяхъ по пути на Пекинъ, и въ штурмѣ столичныхъ воротъ. Кромѣ того, ей пришлось выполнить совершенно самостоятельныя операціи въ Маньчжуріи и развернуть въ эти дни до 100 тыс. своихъ штыковъ и сабель.
Тѣмъ не менѣе ея основные принципы по отношенію къ Китаю остались неизмѣнными. Россія рѣшительно заявила, что она не ведетъ войны со своимъ старымъ сосѣдомъ и направляетъ свои войска на его территорію съ единственною цѣлью: на Печилійскомь театрѣ -- для освобожденія миссій, а на Маньчжурскомъ -- для возстановленія порядка и обезпеченія строющейся желѣзнодорожной линіи. Въ своей циркулярной депешѣ отъ 27 іюня, къ которой примкнули и остальныя державы, Россія предлагала поддерживать общее согласіе этихъ державъ, сохранить въ Китаѣ его исконный государственный строй, устранять то, что могло бы повести къ раздѣлу Поднебесной имперіи, и наконецъ возстановить общими усиліями такое законное центральное правительство въ Пекинѣ, которое могло бы само обезпечить въ странѣ и порядокъ, и спокойствіе.
Предвидя, что съ пріѣздомъ германскаго фельдмаршала операціи союзныхъ войскъ на Печилійскомъ театрѣ получатъ еще большее развитіе, русское правительство своевременно дало знать въ Берлинъ, что по достиженіи ближайше поставленныхъ ею цѣлей Россія "ни въ какомъ случаѣ не приметъ участія въ предпріятіяхъ, не вызываемыхъ насущною необходимостью, которыя находились бы въ противорѣчіи ея основнымъ взглядамъ на событія въ сопредѣльной Россіи Китайской имперіи".
Передъ занятіемъ Пекина вице-адмиралу Алексѣеву было послано Высочайшее повеленіе ранѣе открытія рѣшительныхъ дѣйствій противъ китайской столицы во всякомъ случаѣ исчерпать всѣ мирныя средства къ тому, чтобы добиться выдачи посланниковъ со всѣми осажденными и водворенія ихъ въ безопасное мѣсто.
Такъ какъ въ ночь съ 1 на 2 число союзныя войска уже входили въ Пекинъ, то эти инструкціи, посланныя 2 августа, запоздали, но въ нихъ былъ одинъ пунктъ, который еще могъ пригодиться, какъ указаніе, относившееся къ ближайшимъ днямъ послѣ взятія Пекина. "Если союзнымъ и нашимъ войскамъ", говорилось въ этомъ пунктѣ; "удастся освободить запертыя въ Пекинѣ посольства или если посольства прибудутъ къ союзнымъ войскамъ, то русскія войска должны быть пріостановлены до полученія новаго приказанія". Этимъ устранялась опасность, что послѣ своего появленія въ столицѣ Китая русскія войска, въ особенности при ближайшемъ примѣрѣ своихъ союзниковъ, предпримутъ нѣчто большее, чѣмъ уже достигнутое ими простое освобожденіе осажденныхъ миссій. Черезъ шесть дней по полученіи въ Петербургѣ извѣстій о вступленіи международныхъ войскъ въ Пекинъ русскимъ правительствомъ было принято еще одно рѣшеніе, стоявшее въ тѣсной связи съ его прежними заявленіями и дѣйствительными намѣреніями. Въ своей циркулярной депешѣ отъ 12 августа Россія объявляла, что съ самаго возникновенія безпорядковъ въ Китаѣ русское правительство было озабочено достиженіемъ двухъ цѣлей:
1) огражденія русской миссіи и русскихъ подданныхъ въ Китаѣ отъ преступныхъ замысловъ китайскихъ мятежниковъ и 2) оказанія помощи пекинскому правительству въ его борьбѣ со смутою для скорѣйшаго возстановленія въ имперіи законнаго порядка вещей. Такъ какъ первая и главная задача была уже достигнута, а достиженіе второй представлялось до поры до времени затруднительнымъ вслѣдствіе отъѣзда изъ столицы самого Богдохана, императрицы-регентши и цзунъ-ли-ямыня, то русское правительство не видѣло никакихъ основаній для дальнѣйшаго пребыванія въ Пекинѣ иностранныхъ миссій и потому отзывало обратно къ Тяньцзину и своего посланника, и свои войска. Вмѣстѣ съ тѣмъ Россія объявляла, что она, по соглашенію со всѣми иностранными правительствами, не замедлитъ войти съ Китаемъ въ переговоры тотчасъ же, какъ только законное китайское правительство снова приметъ бразды правленія и назначитъ для этихъ переговоровъ представителей, снабженныхъ должными полномочіями.
Въ той же депешѣ говорилось кромѣ того о намѣченномъ Россіею очищеніи Маньчжуріи и о Ньючжуанѣ.
Русское правительство считало, что военная окупація китайской столицы для участія затѣмъ въ сильномъ давленіи на Китай во время предстоящихъ.переговоровъ составляетъ новую задачу, не отвѣчающую прежнимъ заявленіямъ того же правительства, что подобное участіе являлось бы заботою объ осуществленіи чуждыхъ Россіи цѣлей, что законное правительство Китая и дворъ Богдохана могутъ снова водвориться въ Пекинѣ не иначе, какъ по удаленіи международныхъ войскъ, и что всякая сдѣлка съ бѣжавшимъ правительствомъ и отсутствующимъ Дворомъ едва ли будетъ имѣть для нихъ достаточно обязательную силу впослѣдствіи.
Кромѣ того русское правительство считало, что нахожденіе въ столицѣ различныхъ иностранныхъ контингентовъ, преслѣдующихъ разнообразныя цѣли, и полнѣйшая неурядица въ городѣ, охваченномъ анархіею, могутъ легко и даже неминуемо повести къ самымъ прискорбнымъ осложненіямъ.
Въ виду этого по Высочайшему повелѣнію русскія войска ген. Линевича отошли изъ Пекина къ Тяньцзину, а 21 сентября переѣхалъ въ Тяньцзинъ и русскій посланникъ при китайскомъ Дворѣ г. Гирсъ. Примѣру Россіи вскорѣ послѣдовали Франція, Америка и Японія. Все это безспорно много облегчило состоявшееся вслѣдъ затѣмъ открытіе мирныхъ переговоровъ съ китайскимъ правительствомъ.
Россія оказала поддержку Китаю и въ этихъ переговорахъ.
Такъ, напримѣръ, она рѣшительно воспротивилась предложенію одной изъ державъ принять насильственныя мѣры съ цѣлью вернуть въ столицу Дворъ Богдохана. Затѣмъ она высказалась противъ смертной казни, потребованной остальными державами для главныхъ виновниковъ возстанія, и уклонилась отъ дальнѣйшаго участія въ преніяхъ по поводу этихъ наказаній. "Съ XVII вѣка, когда начались первыя международныя сношенія съ китайцами", писалъ Ѳ. Мартенсъ, "вплоть до послѣднихъ годовъ политика нашего правительства въ отношеніи Китая была проникнута государственными цѣлями добраго сосѣдства и мирныхъ торговыхъ оборотовъ". Та же политика восторжествовала, какъ видно изъ сказаннаго выше, и въ 1900 году.
Заключительный протоколъ совѣщаній между иностранными державами и Китаемъ былъ подписанъ только 25 августа 1901 года. Китай давалъ извѣстное удовлетвореніе Германіи и Японіи за совершенныя въ Пекинѣ убійства ихъ представителей, соглашался на рядъ мѣръ, которыя, по мнѣнію державъ, должны были создать относительную безопасность ихъ миссій на будущее время, запрещалъ на два года ввозъ въ свои владѣнія оружія и боевыхъ припасовъ, признавалъ за державами право занять нѣкоторые пункты между столицею и моремъ, соглашался срыть форты въ Таку и тѣ укрѣпленія, которыя могли помѣшать свободному сообщенію между Пекиномъ и моремъ, и принималъ на себя обязательство уплатить державамъ вознагражденіе въ размѣрѣ 450 мил. хайгуаньскихъ ланъ или таэлей, въ томъ числѣ 130 1/2 мил. русскому правительству {450 мил. ланъ по курсу 1900 г. на наши деньги около 262 мил. руб., 130 1/2 мил. ланъ -- около 80 мил. руб.}. Вслѣдъ за подписаніемъ протокола, 4 (17) сентября началось очищеніе Пекина отъ послѣднихъ иностранныхъ войскъ, а съ 9 сентября очищеніе отъ нихъ и всей Печилійской провинціи.
Но если счеты иностранныхъ державъ съ Китаемъ и были этимъ закончены, то расчетъ Россіи съ ея сосѣдомъ былъ отъ подобнаго конца еще, повидимому, очень далекъ. Было необходимо такъ или иначе опредѣлить будущую судьбу Маньчжуріи.
Прежде всего можно было остаться въ Маньчжуріи навсегда, округливъ ею неудобную границу Приамурскаго края. Это рѣшеніе было тѣмъ законнѣе, что китайцы первые произвели нападеніе на русскую территорію и, слѣдовательно, Маньчжурія могла быть занята нами по простому праву завоеванія. Однако въ видахъ скорѣйшаго возстановленія дружескихъ сосѣдскихъ отношеній къ Китаю у насъ было рѣшено не присоединять какой-либо части Китая къ русскимъ владѣніямъ, а ограничиться принятіемъ мѣръ для спокойнаго и прочнаго пользованія Маньчжурскими желѣзными дорогами и для свободнаго плаванія нашихъ судовъ по р. Амуру.
Взамѣнъ этого нужно было рѣшить и особый, какъ бы частный вопросъ, что же дѣлать съ Маньчжуріей до установленія окончательнаго мира съ Китайской имперіей. Указанный вопросъ былъ рѣшенъ уже въ октябрѣ 1900 года, когда въ Петербургѣ были выработаны такъ называемыя "Основанія русскаго правительственнаго надзора въ Маньчжуріи". Руководствуясь этими основаніями, вице-адмиралъ Алексѣевъ заключилъ въ январѣ 1901 г. особое соглашеніе съ Мукденскимъ, а генералъ Гродековъ съ Гиринскимъ цзянь-цзюнями. Главнымъ мотивомъ обоихъ соглашеніи являлось съ одной стороны желаніе положить конецъ царившей въ Маньчжуріи анархіи, а съ другой -- невозможность ввести въ эту область русскую администрацію, во-1-хъ, въ виду сопряженныхъ съ подобною мѣрою крупныхъ расходовъ, а во-2-хъ,-- за отсутствіемъ у насъ надлежаще подготовленнаго служебнаго персонала.
Эти временныя соглашенія, водворяя въ Маньчжуріи извѣстный порядокъ, конечно, не предрѣшали собою ея окончательной судьбы. Послѣдняя должна была явиться предметомъ особаго соглашенія, заключеннаго на этотъ разъ уже не мѣстными властями, а центральными правительствами Россіи и Китая.
Виновный въ смутахъ 1900 года, въ неожиданномъ нападеніи на нашу границу у Благовѣщенска, Китай долженъ былъ принять на себя по отношенію къ Россіи такія обязательства, которыя если не уничтожали бы совсѣмъ, то по крайней мѣрѣ предупреждали бы повтореніе у границъ Россіи новыхъ кровавыхъ явленій и ослабляли бы ихъ печальныя и тяжелыя послѣдствія.
Исходною точкою для новыхъ переговоровъ съ Китаемъ послужили уже указанныя выше "Основанія русскаго правительственнаго надзора въ Маньчжуріи".
Разсмотрѣнный и дополненный министрами иностранныхъ дѣлъ, военнымъ и финансовъ проектъ второго или главнаго соглашенія былъ 3 февраля переданъ китайскому посланнику въ Петербургѣ и кромѣ того сообщенъ по телеграфу и нашему посланнику въ Пекинѣ. Послѣдній долженъ былъ вести переговоры съ главными представителями Китая -- княземъ Циномъ и Лихунчжаномъ, изъ которыхъ первую роль игралъ, конечно, престарѣлый вице-король. Эти переговоры затянулись, такъ какъ на нѣкоторыя изъ статей проекта Китай сейчасъ же представилъ свои возраженія. Въ результатѣ почти всѣ измѣненія, предложенныя Китаемъ, за исключеніемъ двухъ и притомъ второстепеннаго характера, были нами приняты и успѣхъ дальнѣйшихъ переговоровъ казался обезпеченнымъ.
Но эти надежды не оправдались. Отдѣльное соглашеніе Россіи съ Китаемъ встрѣтило такое рѣшительное противодѣйствіе Англіи и Японіи, къ которымъ примкнули потомъ Германія и Соединенные Штаты, такое недовольство въ провинціяхъ Южнаго Китая, находившагося подъ вліяніемъ той же Англіи, что участь соглашенія была рѣшена. 18 ма рта Китай сообщилъ англійскому и японскому правительствамъ, что, слѣдуя ихъ совѣтамъ, онъ отказывается отъ соглашенія съ Россіей и ожидаетъ обѣщанной ими помощи въ смыслѣ противодѣйствія русскимъ намѣреніямъ въ Маньчжуріи.
Причина общаго сопротивленія этимъ планамъ заключалась въ томъ, что, по мнѣнію заинтересованныхъ на Дальнемъ Востокѣ державъ, намѣченный Россіей договоръ окончательно упразднялъ верховныя права Китая въ.Маньчжуріи и устанавливалъ надъ нею военный и политическій протекторатъ Россійской Имперіи. Въ частности -- Германія опасалась, что соглашеніе Китая съ Россіей повлечетъ за собою уменьшеніе его финансовыхъ средствъ и Китай окажется не въ силахъ выполнить свои денежныя обязательства, а Соединенные Штаты боялись, что примѣру Россіи, якобы закрѣплявшей за собою Маньчжурію, могли послѣдовать Англія и Германія, которыя при этомъ еще болѣе уменьшили бы общую площадь такого почти нетронутаго и выгоднаго рынка, какимъ являлся Китай. Точная редакція нашего проекта оставалась однако для иностранныхъ державъ неизвѣстною, и эти державы невольно смѣшивали въ одно и статьи простого проекта, и пункты соглашенія, уже состоявшагося въ Маньчжуріи между нашими и китайскими властями.
21 марта, въ особой циркулярной депешѣ къ русскимъ представителямъ заграницею, министръ иностранныхъ дѣлъ объявлялъ, что Россія въ свою очередь отказывается отъ какихъ бы то ни было дальнѣйшихъ переговоровъ по предмету соглашенія и, оставаясь неукоснительно вѣрною своей первоначальной, неоднократно заявленной программѣ, будетъ спокойно выжидать дальнѣйшаго хода событій. При этомъ русскій министръ разъяснялъ, что отдѣльное соглашеніе между Россіею и Китаемъ предполагалось заключить съ тѣмъ, чтобы, какъ только окажется возможнымъ, приступить къ постепенному выполненію заявленнаго Россіею намѣренія,-- возвратить Китаю всю Маньчжурію.
Главную роль въ воздѣйствіи на Китай съиграла въ эти дни Японія. Возбужденное слухами о какомъ-то русско-китайскомъ соглашеніи, опредѣлившемъ собою участь Маньчжуріи, японское общественное мнѣніе вмѣстѣ съ японскою печатью потребовали отъ правительства самыхъ твердыхъ и рѣшительныхъ дѣйствій. Въ результатѣ Японія сдѣлала все, чтобы помѣшать нашему соглашенію. Она грозила Китаю войной въ случаѣ подписанія договора и, наоборотъ, обѣщала ему свою поддержку въ случаѣ столкновенія съ Россіею. Она говорила, что при успѣхѣ Россіи въ этихъ переговорахъ сейчасъ же произойдетъ раздѣлъ Китая, и вмѣстѣ съ тѣмъ увѣряла, что въ свое время добьется очищенія Маньчжуріи отъ русскихъ войскъ. "Національная лига", предводимая принцемъ Конойе, открыто требовала, чтобы Японія взялась за оружіе для спасенія цѣлости Китайской имперіи. 19 февраля японскій посланникъ имѣлъ очень крупное объясненіе съ Лихунчжаномъ, открыто угрожалъ ему и въ заключеніе сказалъ, что устами Лихунчжана говоритъ не китаецъ, а русскій. 12 марта японскій посланникъ въ Петербургѣ сдѣлалъ попытку потребовать объясненій отъ русскаго министра иностранныхъ дѣлъ. Графъ Ламздорфъ отклонилъ эту попытку, заявивъ, что соглашеніе, о которомъ говоритъ японскій посланникъ, касается только двухъ независимыхъ державъ и должно быть заключено безъ вмѣшательства постороннихъ государствъ.
Настойчивое сопротивленіе, оказанное намъ Японіею уже не по Корейскому, а по Маньчжурскому вопросу, отчетливо указывало на то, что оба вопроса слились, въ сущности, въ одинъ, что теперь и Маньчжурія включена Японіей въ кругъ ея наиболѣе жизненныхъ интересовъ на Дальнемъ Востокѣ. Поднимая, кромѣ Корейскаго, еще и Маньчжурскій вопросъ, Японія съ одной стороны создавала себѣ при новыхъ переговорахъ съ Россіей широкое поле для мнимыхъ уступокъ, а съ другой стороны обезпечивала себѣ и помощь тѣхъ государствъ, которыя были заинтересованы въ этой области, какъ въ извѣстномъ рынкѣ. Изъ первыхъ же только что приведенныхъ объясненій графа Ламздорфа съ представителемъ Японіи выяснилась и точка зрѣнія русскаго правительства на вопросъ о Маньчжуріи. У насъ считали, что послѣдній касается только Россіи и Китая, какъ двухъ независимыхъ и самостоятельныхъ государствъ, необязанныхъ давать другимъ отчета въ своихъ взаимныхъ отношеніяхъ и ооязательствахъ. Такимъ образомъ въ эти дни выяснилось еще одно изъ главнѣйшихъ противорѣчій, существовавшихъ во взглядахъ русскаго и японскаго правительствъ,-- противорѣчій, сохранившихъ свою силу и въ періодъ послѣднихъ переговоровъ между Петербургомъ и Токіо.
Переговоры съ Китаемъ возобновились лѣтомъ 1901 г., когда въ Пекинѣ заканчивались его же переговоры съ остальными державами. На этотъ разъ самый починъ въ возобновленіи исходилъ отъ Китая. Дабы не вызвать новаго недовольства среди европейскихъ державъ, въ Петербургѣ было рѣшено, что съ китайскимъ правительствомъ будетъ заключено два соглашенія -- одно представителями министерства иностранныхъ дѣлъ, другое -- представителями министерства финансовъ и въ частности Русско-Китайскаго банка. Первое должно касаться только вопроса о передачѣ Маньчжуріи и объ уходѣ оттуда русскихъ войскъ, короче говоря, вопроса объ эвакуаціи, а второе -- желѣзнодорожныхъ и промышленныхъ концессій. Но и эти переговоры успѣхомъ не увѣнчались. Лихунчжанъ затягивалъ все дѣло, а въ довершеніе всего неожиданно предложилъ такія измѣненія, на которыя Россія при всемъ предупредительномъ отношеніи къ Китаю согласиться уже не могла. Послѣдовавшая 24 октября смерть Лихунчжана затянула переговоры еще на одинъ мѣсяцъ. На помощь къ Китаю явились иностранныя державы, т. е. Англія, Японія и Соединенные Штаты. Особенное недовольство порождало среди нихъ намѣченное нами соглашеніе о концессіяхъ. 21 января Соединенными Штатами были одновременно сдѣланы по этому поводу заявленія и въ Пекинѣ, и въ Петербургѣ. Въ заявленіи говорилось, что Америкѣ приходится съ тревогою взирать на то соглашеніе, которымъ Китай предоставилъ бы какому-нибудь промышленному обществу (на этотъ разъ Русско-Китайскому банку) исключительныя права на своей территоріи, что Китай, установивъ подобную монополію, нарушилъ бы договоры, уже заключенные имъ съ иностранными державами, кромѣ того ограничилъ бы подобнымъ актомъ свои верховныя права и уменьшилъ бы средства импёріи, необходимыя ей для выполненія своихъ обязательствъ. Вслѣдъ за этимъ заявленіемъ на Дальній Востокъ пришла неожиданная вѣсть объ англо-японскомъ союзномъ договорѣ. Если указанное заявленіе, по донесеніямъ нашего посланника въ Пекинѣ, очень подняло духъ китайцевъ, то послѣдняя вѣсть прямо вселила въ нихъ твердую увѣренность, что Китай добьется очищенія нами Маньчжуріи и безъ стѣснительныхъ условій особаго соглашенія.
29 января князь Цинъ далъ знать представителю министерства финансовъ, что вслѣдствіе категорическихъ протестовъ со стороны другихъ державъ по поводу соглашенія съ Русско-Китайскимъ банкомъ онъ вынужденъ отказаться отъ дальнѣйшихъ переговоровъ по этому предмету. Это былъ уже второй отказъ Китая отъ соглашенія съ нами, сдѣлавшій совершенно безплодными нѣсколько мѣсяцевъ бесѣдъ, совѣщаній и споровъ. Вопросъ о Маньчжуріи по прежнему остался въ малоопредѣленномъ и незаконченномъ видѣ.
Между тѣмъ англо-японскій союзъ положилъ на Дальнемъ Востокѣ начало новому порядку вещей и совершенно видоизмѣнилъ [бывшую здѣсь обстановку. Въ лицѣ Англіи Японія получала такую крупную поддержку, которая позволяла ей еще настойчивѣе добиваться осуществленія всѣхъ намѣченныхъ ею цѣлей.
Переговоры объ англо-японскомъ соглашеній начались еще въ апрѣлѣ 1901 г., были затѣмъ очень скоро прерваны и возобновились лишь въ сентябрѣ мѣсяцѣ, когда въ новомъ кабинетѣ генерала Катцура была окончательно выработана программа внѣшней японской политики. Между тѣмъ въ ноябрѣ мѣсяцѣ прибылъ въ Европу маркизъ Ито и прослѣдовалъ въ Петербургъ, гдѣ частнымъ образомъ поднялъ вопросъ о русско-японскомъ соглашеніи. Обѣ стороны обмѣнялись проектами будущаго договора {Причемъ нашъ проектъ былъ дополнительно посланъ маркизу Ито въ Берлинъ, такъ какъ маркизъ Ито, не дождавшись нашей отвѣтной ноты, направилъ свой путь въ другія европейскія столицы.}, но къ соглашенію придти не могли. Сдѣлавъ небольшія поправки къ тексту маркиза Ито, графъ Ламздорфъ дополнилъ японскій проектъ двумя новыми статьями, изъ которыхъ въ первой Японія должна была принять на себя обязательство посылать въ Корею въ опредѣленныхъ для сего случаяхъ лишь самое ограниченное количество войскъ, отзывать ихъ тотчасъ по минованіи въ нихъ надобности и при этомъ не передвигать ихъ за предѣлы извѣстной, заранѣе опредѣленной зоны у русско-корейской границы, а во второй -- Японія должна была признать преимущественныя права Россіи во всѣхъ прилегающихъ къ русской границѣ областяхъ Китайской имперіи и не препятствовать соотвѣтствующей свободѣ русскихъ дѣйствій въ этихъ областяхъ. Кромѣ того, по проекту гр. Ламздорфа, право Японіи помогать Кореѣ своими совѣтами было обусловлено необходимостью предварительнаго соглашенія съ Россіей. Маркизъ Ито нашелъ русскія условія невыгодными и обѣщалъ прислать отвѣтъ въ окончательной формѣ уже по своемъ возвращеніи въ Токіо, т. е. по разсмотрѣніи проекта графа Ламздорфа японскимъ правительствомъ. Отвѣтъ пришелъ однако значительно раньше, такъ какъ 17 января 1902 года, еще во время нахожденія Ито въ Европѣ, было получено извѣстіе о состоявшемся между Великобританіею и Японіею спеціальномъ соглашеніи относительно Китая и Кореи.
Устанавливая независимость и территоріальную цѣлость этихъ странъ, новое соглашеніе обязывало союзниковъ оказывать другъ другу вооруженную помощь, если какая либо изъ договаривающихся сторонъ при охраненіи своихъ интересовъ въ Китаѣ или Кореѣ вступитъ въ столкновеніе съ другою державою и къ послѣднему присоединится еще одна или нѣсколько державъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ обѣ стороны говорили о своихъ спеціальныхъ интересахъ,-- англійскихъ въ Китаѣ и японскихъ въ Кореѣ, и признавали за другою стороною право принимать необходимыя мѣры для охраны этихъ интересовъ въ потребныхъ случаяхъ. Такимъ образомъ, въ лицѣ Японіи Англія нашла на Дальнемъ Востокѣ такого союзника, интересы котораго не только вполнѣ совпадали съ ея собственными интересами, но который кромѣ того могъ выставить и сухопутную армію, болѣе солидную, чѣмъ ея армія, а морскіяюилы болѣе значительныя, чѣмъ силы русской Тихоокеанской эскадры. Въ свою очередь Японія получала въ свои руки два недостававшихъ ей для новой борьбы на Азіатскомъ материкѣ фактора,-- возможность достать деньги и получить нравственную поддержку, легко способную перейти въ болѣе существенную матеріальную помощь. Заканчивая въ 1902 г. программу своихъ вооруженій, направленныхъ противъ Россіи, Японія послѣ соглашенія съ Англіей уже не боялась, что при осуществленіи ею широкихъ плановъ на Азіатскомъ материкѣ она окажется такою же изолированною и предъ такимъ же могучимъ союзомъ, какъ это уже было съ нею въ 1895 году, въ періодъ Симоносекскихъ переговоровъ.
Англо-японскій договоръ имѣлъ за собою три послѣдствія: онъ окончательно увлекъ Японію въ сферу политическихъ интересовъ западныхъ державъ со всѣми могущими произойти отсюда явленіями, затѣмъ онъ заставилъ Японію, какъ союзницу Англіи, имѣвшей главные интересы не въ Кореѣ, а въ Маньчжуріи, окончательно включить послѣднюю во всѣ дальнѣйшіе переговоры съ Россіей. А это, въ свою очередь, создавало извѣстныя трудности для новаго русско-японскаго соглашенія, такъ какъ русское правительство въ сущности никогда не могло отрѣшиться отъ принципа, что вопросъ о Маньчжуріи -- это дѣло только Россіи и Китая. Наконецъ, доставивъ полное удовлетвореніе самолюбію Японіи, тотъ же договоръ усилилъ шовинизмъ японцевъ, получившихъ увѣренность, что отнынѣ, съ заключеніемъ новаго союза, японское правительство не останется одинокимъ въ преслѣдуемыхъ имъ на Дальнемъ Востокѣ обширныхъ задачахъ.
Англо-японскій союзъ, явно направленный противъ Россіи, произвелъ всюду настолько сильное впечатлѣніе, что явилась безусловная надобность въ такомъ актѣ, который смягчилъ бы это впечатлѣніе и въ моральной, и въ политической области. Въ силу этихъ соображеній 6 марта 1902 г. Россія и Франція обнародовали особую декларацію, въ которой говорилось, что "вынужденныя не терять "изъ виду возможности либо враждебныхъ дѣйствій другихъ державъ, "либо повторенія безпорядковъ въ Китаѣ, могущихъ нарушить цѣлость и свободное развитіе Поднебесной имперіи въ ущербъ ихъ "взаимнымъ интересамъ,-- оба союзныя правительства предоставляютъ "себѣ въ такомъ случаѣ озаботиться принятіемъ соотвѣтствующихъ "мѣръ въ охраненіи этихъ интересовъ".
Вслѣдъ за указанными актами послѣдовало возобновленіе переговоровъ съ Китаемъ. Русское правительство отказалось на этотъ разъ отъ мысли продолжать переговоры о концессіяхъ и рѣшило ограничиться только тѣми условіями, которыя касались эвакуаціи. Въ свою очередь иностранныя державы удержались отъ прежняго вмѣшательства въ эти переговоры и 26 марта 1902 года, послѣ ряда проволочекъ и безконечныхъ редакціонныхъ поправокъ, соглашеніе между Россіею и Китаемъ по поводу Маньчжуріи было наконецъ подписано.
Въ ст. I означеннаго договора говорилось, что "Русскій Императоръ, желая явить новое доказательство Своего миролюбія и дружественныхъ чувствъ къ Его Величеству Богдохану, не взирая на то, что съ пограничныхъ пунктовъ Маньчжуріи сдѣланы были первыя нападенія на мирныя русскія поселенія", соглашался на возстановленіе въ Маньчжуріи власти китайскаго правительства, признавалъ эту область составною частью Китайской имперіи и возвращалъ ее Китаю.
Во 2 статьѣ китайское правительство принимало на себя обязательство во-1-хъ всѣми мѣрами охранять желѣзную дорогу и находящихся на ея службѣ лицъ, а во-2-хъ оградить въ Маньчжуріи безопасность какъ всѣхъ вообще пребывавшихъ тамъ русскихъ подданныхъ, такъ и всѣхъ учреждаемыхъ ими предпріятій. Въ свою очередь русское правительство соглашалось постепенно вывести свои войска изъ предѣловъ Маньчжуріи съ такимъ расчетомъ, чтобы въ теченіе шести мѣсяцевъ по подписаніи соглашенія была очищена отъ русскихъ войскъ юго-западная часть Мукденской провинціи до р. Ляохэ (съ передачею Китаю имѣвшихся здѣсь желѣзныхъ дорогъ), въ теченіе слѣдующихъ шести мѣсяцевъ была бы очищена остальная часть Мукденской провинціи и Гиринская провинція, а въ теченіе послѣднихъ шести мѣсяцевъ были бы выведены русскія войска и изъ провинціи Хейлунцзянъ {Цицикарская провинція.}.
Затѣмъ остальныя статьи касались возвращенія Китаю находившихся въ нашихъ рукахъ желѣзнодорожныхъ линій Шанхайгуань -- Инкоу -- Синьминтинъ, возмѣщенія Россіи затратъ, произведенныхъ ею на возстановленіе и эксплоатацію этихъ дорогъ, и ограничивали права Китая по содержанію въ Маньчжуріи войскъ, по охранѣ упомянутыхъ желѣзныхъ дорогъ и по прокладкѣ новыхъ линій въ Южной Маньчжуріи.
Передача въ руки китайской администраціи Ньючжуана (Инкоу) должна была состояться лишь по удаленіи изъ этого порта иностранныхъ отрядовъ и десантовъ и по возвращеніи китайцамъ города Тяньцзина, находившагося въ международномъ управленіи. Такая же оговорка была сдѣлана и во 2 статьѣ соглашенія относительно очищенія Маньчжуріи. Русское правительство принимало на себя обязательство постепеннаго вывода своихъ войскъ изъ этой области только въ томъ случаѣ, "буде не возникнетъ смутъ и образъ дѣйствій другихъ державъ тому не воспрепятствуетъ".
Во исполненіе новаго договора мѣстность съ западу отъ р. Ляохэ была очищена русскими войсками вполнѣ своевременно, т. е. къ 26 сентября. Тогда же состоялась и передача Китаю имѣвшихся здѣсь желѣзныхъ дорогъ.
Успокоеніе, внесенное въ дѣла Дальняго Востока договоромъ 26 марта, сейчасъ же сказалось и въ возобновленіи переговоровъ между Россіей и Японіей. Состоявшаяся же лѣтомъ 1902 г. поѣздка по Россіи принца Комацу и графа Мацуката, оказанное имъ широкое гостепріимство, пріемъ, встрѣченный въ Японіи русскимъ представителемъ, сопровождавшимъ принца, внесли въ русско-японскія отношенія замѣтную перемѣну къ лучшему. Въ результатѣ въ августѣ того же года японцы препроводили въ Петербургъ новый проектъ русско-японскаго соглашенія о Корейскомъ полуостровѣ.
Устанавливая взаимную гарантію независимости и территоріальной неприкосновенности и Китая, и Кореи, устанавливая взаимное обязательство не пользоваться какою-либо частью Корейской территоріи для военныхъ или стратегическихъ цѣлей, этотъ проектъ вмѣстѣ съ тѣмъ предоставлялъ Японіи исключительныя права въ Кореѣ и предусматривалъ прекращеніе всѣхъ прежнихъ русско-японскихъ соглашеній, касавшихся Корейскаго полуострова. Взамѣнъ этого Токійскій кабинетъ готовъ былъ признать арендный договоръ на Квантунскую область и свободу дѣйствій Россіи по охранѣ ея желѣзнодорожныхъ правъ и интересовъ въ провинціяхъ Маньчжуріи.
Японскія предложенія были подвергнуты у насъ самому тщательному обсужденію, но въ концѣ концовъ признаны непріемлемыми, и тѣмъ не менѣе назначенному весною 1903 г. посланникомъ въ Японіи барону Розену было поручено "воспользоваться мирнымъ настроеніемъ въ Токіо и, возобновивъ переговоры по Корейскимъ дѣламъ, приложить всѣ старанія къ разрѣшенію существующихъ недоразумѣній".
Между тѣмъ къ началу 1903 г. Японія успѣла постепенно пріобрѣсти такое вліяніе въ Китаѣ, что японская печать уже открыто говорила о возможности формальнаго союза между двумя родственными имперіями, къ которымъ примкнетъ и Корея. Созданная же такимъ путемъ коалиція желтыхъ государствъ должна была, по предположеніямъ японцевъ, явиться несомнѣнно надежнымъ противовѣсомъ для замысловъ Россіи на Дальнемъ Востокѣ.
Очевидно, что въ свою очередь и Россіи необходимо было принять теперь же какія-нибудь мѣры для встрѣчи и разрушенія новыхъ японскихъ плановъ. Уже потерявъ до нѣкоторой степени свои прежнія позиціи въ Кореѣ, мы могли весьма скоро утратить свое вліяніе и въ Маньчжуріи, гдѣ съ 1896 и 1898 гг. сосредоточились для насъ весьма существенные и жизненные интересы. Явилась мысль хоть отчасти вернуть себѣ свое прежнее положеніе въ Кореѣ и въ то же время, очищая во исполненіе договора съ Китаемъ Маньчжурію, отнюдь не допустить появленія здѣсь того враждебнаго намъ элемента, который могъ стать грозою для нашихъ желѣзнодорожныхъ линій и положить начало новой анархіи въ этой области. Первое стремленіе вылилось въ открытіи нами работъ на р. Ялу, а второе -- въ пріостановкѣ нами вывода нашихъ войскъ изъ предѣловъ Маньчжуріи.
Въ моментъ ликвидированія нашихъ начинаній въ Кореѣ на международномъ рынкѣ появилась весьма важная лѣсная концессія въ Сѣверной Кореѣ. Она принадлежала Владивостокскому купцу Ю. И. Бринеру, который пріобрѣлъ ее отъ Корейскаго правительства 29 августа 1896 г. на двадцатилѣтній срокъ, съ обязательствомъ проявить лѣсопромышленную дѣятельность на Ялу не позже 28 августа 1901 г. Концессія распространялась на бассейны двухъ рѣкъ -- Тумени и Ялу, вдоль всей Сѣверной Кореи отъ моря и до моря на протяженіи около 800 вер., причемъ на югѣ она включала важные въ военномъ отношеніи горные проходы. Держатель концессіи получилъ право строить тамъ дороги, проводить телеграфъ, возводить зданія, содержать пароходы и проч., такъ что становился на весь 20-лѣтній концессіонный срокъ фактическимъ хозяиномъ Сѣверной Кореи.
Надежда Бринера на сборъ капитала, потребнаго для лѣсной операціи и другихъ предпріятій, не оправдалась и концессія поступила въ продажу. Тогда въ Петербургѣ, по иниціативѣ нѣсколькихъ частныхъ лицъ, главнымъ образомъ отставного д. ст. сов. А. М. Безобразова, было рѣшено эту концессію купить, во-1-хъ, въ виду того крупнаго военно-политическаго значенія, которое она могла получить, а во-2-хъ, и въ виду той опасности, которая грозила, на его взглядъ, русскимъ интересамъ, если бы Вринеровскія права попали въ руки англичанъ или японцевъ.
Основная мысль А. М. Безобразова заключалась въ томъ, что наше движеніе въ Маньчжурію грозитъ намъ осложненіями и опасно безъ надлежащаго и надежнаго обезпеченія. Послѣднее должно было заключаться въ политическихъ соглашеніяхъ съ Франціей и Германіей, въ созданіи на Дальнемъ Востокѣ головныхъ войсковыхъ частей, настолько сильныхъ, чтобы онѣ могли сдержать первый натискъ противника до прибытія изгь Россіи подкрѣпленій, и, наконецъ, въ заблаговременномъ занятіи выгодныхъ стратегическихъ позицій. Одною изъ такихъ позицій и являлась, по его мнѣнію, линія рр. Тумени и Ялу. Имѣя ее въ своихъ рукахъ, мы могли быть спокойны за безопасность нашихъ владѣній по Амуру и за наше положеніе въ Маньчжуріи, такъ какъ тыловыя сообщенія Портъ-Артура получили бы надежное обезпеченіе. При этомъ получалась бы кратчайшая государственная граница, опирающаяся на естественныя преграды, т. е. на трудно проходимый горный хребетъ въ Сѣверной Кореѣ и морской берегъ. Кромѣ того, занятіе линіи Тумень -- Ялу отвѣчало и другой мысли А. М. Безобразова -- его стремленію окружить Маньчжурію съ востока и съ юга, дабы утвердить въ ней преобладающее военно-политическое вліяніе Россіи. Включать Маньчжурію въ наши предѣлы онъ считалъ невозможнымъ, но подчинить ее нашему вліянію онъ считалъ необходимымъ. Въ составъ заслона или кольца, охватывающаго эту область, должны были войти Портъ-Артуръ и Корея, въ особенности ея сѣверная часть. Такъ какъ Портъ-Артуръ уже былъ въ нашей власти, то оставалось въ той или иной формѣ подчинить себѣ если не всю, то по крайней мѣрѣ хотя бы Сѣверную Корею. Наконецъ, при помощи Бринеровской концессіи можно было, по расчетамъ А. М. Безобразова., расширить впослѣдствіи и нашу торгово-промышленную дѣятельность въ Кореѣ и Восточной Азіи.
Поднятый А. М. Безобразовымъ вопросъ былъ признанъ имѣющимъ государственную важность. Въ виду этого на средства Кабинета была тогда же отправлена въ Сѣверную Корею спеціальная экспедиція, которая, помимо всесторонняго изслѣдованія края, должна была опредѣлить, въ какомъ состояніи находятся здѣсь лѣсныя насажденія, имѣются ли на концессіонной территоріи японцы и безспорны ли юридическія права самой концессіи. Экспедиція принесла свѣдѣнія, что весь раіонъ Тумени и Ялу можетъ легко сдѣлаться источникомъ крупныхъ богатствъ и слѣдовательно подспорьемъ въ тѣхъ громадныхъ расходахъ, которыхъ неминуемо потребуетъ наше новое положеніе на Дальнемъ Востокѣ.
Но самая организація дѣла долго не удавалась. Вначалѣ нельзя было собрать никакихъ частныхъ капиталовъ для предпріятія, затѣмъ, когда деньги все же нашлись, произошло возстаніе боксеровъ и наше появленіе въ Сѣверной Кореѣ пришлось отложить до болѣе удобныхъ дней. Въ 1901 г. Безобразовъ вновь вернулся къ осуществленію своихъ плановъ, но соглашеніе 26 марта нанесло ему еще одинъ серьезный ударъ. Онъ видѣлъ въ этомъ соглашеніи новое ослабленіе Россіи, прямую угрозу Портъ-Артуру и всему положенію Россіи не только въ Маньчжуріи, но и вообще на Дальнемъ Востокѣ. Въ виду этого надлежало, по его мнѣнію, спасать хоть то, что было возможно спасти. Нужно было оставить пока въ сторонѣ широкіе планы объ осуществленіи какой-то Восточно-Азіатской компаніи и поторопиться удержать за собою хотя бы только лѣсную концессію на Ялу, дабы не допустить туда японцевъ еще до войны.
Но концессія, лежавшая на лѣвомъ берегу Ялу, пріобрѣтала полное значеніе только въ томъ случаѣ, если мы распространяли свои хозяйственныя функціи и на правый или китайскій берегъ рѣки. Однако всѣ усилія русскихъ людей получить такую же концессію и на этомъ берегу успѣхомъ не увѣнчались. Препятствія были встрѣчены какъ со стороны Мукденскаго цзянь-цзюня, такъ и въ самомъ Пекинѣ. Лишь послѣ особыхъ хлопотъ удалось получить отъ цзяньцзюня предварительное разрѣшеніе на годовую рубку лѣса въ неограниченномъ количествѣ.
Для выгоднаго использованія такого краткаго по времени разрѣшенія нельзя было терять ни одного дня. Въ началѣ ноября 1902 года на Ялу и въ Портъ-Артурѣ закипѣла работа. Дабы поставить начинавшееся дѣло на прочное основаніе, объединить дѣятельность младшихъ исполнителей и въ то же время устранить послѣднія имѣвшіяся тамъ препятствія, А. М. Безобразовъ въ концѣ 1902 года лично выѣхалъ на Дальній Востокъ.
Наступилъ 1903 годъ, а вмѣстѣ съ тѣмъ приближался и второй срокъ эвакуаціи -- 26-ое марта.
Циркулярная депеша отъ 12 августа 1900 года, говорившая о твердомъ намѣреніи русскаго правительства очистить Маньчжурію, была подсказана желаніемъ сохранить для Россіи "вѣковую дружбу Китая". Расчеты эти не оправдались. Китай перешелъ на сторону нашихъ враговъ. Наступило разочарованіе. Тѣмъ временемъ въ самомъ Китаѣ безпорядки не прекращались и съ ними уже не могли здѣсь справиться ни китайскія власти, ни китайскія войска. Вмѣстѣ съ тѣмъ волновалась и Маньчжурія, постепенно наполняемая хунхузскими шайками. Являлось полное основаніе предполагать, что нашему желѣзнодорожному пути грозитъ прежняя опасность. Въ то же время не только чувствовалось, но имѣлись даже и замѣтные признаки того, что вслѣдъ за нашимъ уходомъ изъ Маньчжуріи туда и въ сосѣднія сть нею области Китая нагрянутъ иностранцы. Послѣдніе уже требовали отъ Китая уступки нѣкоторыхъ пунктовъ по Ляохэ, допущенія консуловъ въ Маньчжурію, открытія въ этой области новыхъ портовъ для иностранной торговли. На рѣкѣ Ляохэ подъ торговымъ флагомъ смѣшаннаго японо-китайскаго товарищества уже появились японскіе агенты. Изъ Шанхая приходили вѣсти, что тамъ ждутъ нашего ухода многіе иностранцы, заручившіеся концессіями въ Маньчжуріи. Если бы мечты иностранцевъ осуществились, то у нашихъ границъ появился бы элементъ, вызывавшій своимъ образомъ дѣйствій извѣстную непріязнь народа, другими словами -- создалась бы еще въ большей степени вся обстановка, породившая кровавое возстаніе 1900 г. Такимъ образомъ казалось, что съ нашимъ уходомъ изъ Маньчжуріи двѣ задачи, къ которымъ стремилось русское правительство -- обезпечить безопасность желѣзной дороги и обезпечить многоверстную границу Россіи съ Китаемъ -- останутся недоступными для выполненія. Соглашеніе, состоявшееся 26 марта, не давало достаточнаго обезпеченія. Немудрено, если въ минуту, когда приходилось осуществить это соглашеніе въ дѣйствительности, т. е. начать очищеніе Маньчжуріи, сейчасъ же и сказались его недостатки. Необходимо было или отмѣнить договоръ, или его дополнить. Остановились на дополненіи. Въ результатѣ создался вопросъ о такъ называемыхъ "гарантіяхъ".
Выработанныя нашимъ посланникомъ въ Китаѣ г. Лессаромъ требованія о гарантіяхъ были пересмотрѣны затѣмъ на двухъ совѣщаніяхъ, происходившихъ 11 и 25 января въ Петербургѣ, и 5 апрѣля были предъявлены китайскому правительству. Сущность этихъ требованій сводилась къ полученію отъ Китая надежнаго обезпеченія въ томъ, что послѣ ухода русскихъ войскъ изъ Маньчжуріи законные интересы Россіи въ пограничныхъ съ Имперіею областяхъ не будутъ нарушены ни Китаемъ, ни другими державами. Въ частности, предполагалось, во-1-хъ, обезпечить насколько возможно Китайскую Восточную желѣзную дорогу отъ новаго погрома, во-2-хъ, не допустить иностранцевъ въ мѣстности нами очищаемыя и, въ-3-хъ, облегчить задачу русскимъ войскамъ въ томъ случаѣ, если бы имъ снова пришлось водворять въ Маньчжуріи тишину и порядокъ. Относительно эвакуаціи Маньчжуріи было рѣшено, что къ установленному въ соглашеніи 26 марта 1902 года сроку будетъ очищена только одна Мукденская провинція. Гиринская же провинція, которая должна была освободиться отъ русскихъ войскъ одновременно съ Мукденской, будетъ раздѣлена на двѣ части, причемъ южная часть будетъ очищена въ зависимости отъ принятія Китаемъ требованій, поставленныхъ нами въ первую очередь, а сѣверная вмѣстѣ съ Цицикарскою провинціею по принятіи второй части тѣхъ же требованій. Наконецъ г. Инкоу предполагалось передать Китаю вмѣстѣ съ южною частью Гиринской провинціи. Китай нашелъ, что предъявленныя ему требованія противорѣчатъ его самостоятельности, и отвѣчалъ уклончиво. Въ результатѣ наши условія были значительно смягчены, а отъ нѣкоторыхъ требованій мы даже совсѣмъ отказались. Самое предъявленіе новыхъ условій состоялось однако лишь въ августѣ мѣсяцѣ.
Между тѣмъ прибывшій на Дальній Востокъ А. М. Безобразовъ рѣшилъ немедленно же приступить къ полной эксплоатаціи лѣсовъ на корейскомъ берегу. Но еще ранѣе этого необходимо было установить самый бдительный надзоръ за рубкою и сплавомъ лѣса по той же рѣкѣ. Съ этою цѣлью около 10 марта на р. Ялу была отправлена партія лѣсной охранной стражи, имѣвшая въ своемъ составѣ уволенныхъ въ запасъ сибирскихъ стрѣлковъ. Кромѣ того необходимость устройства лѣсопильнаго завода и складовъ.заставила агентовъ Ялуцзянской компаніи обосноваться у самаго устья р. Ялу въ мѣстечкѣ Іонампо. Появленіе нашей лѣсной стражи на берегахъ р. Ялу и начавшіяся здѣсь работы въ связи съ несостоявшимся 26 марта выводомъ русскихъ войскъ изъ Мукденской провинціи казались новымъ проявленіемъ активной дѣятельности русскихъ людей по отношенію къ Кореѣ и окончательнымъ рѣшеніемъ судьбы, ожидавшей Маньчжурію. Все это, въ свою очередь, не могло не вызвать замѣтной тревоги и въ Японіи, и въ Китаѣ и вызвало со стороны Англіи, Америки и той же Японіи серьезное противодѣйствіе русскимъ планамъ.
Матеріалъ, привезенный А. М. Безобразовымъ изъ его поѣздки, сдѣланныя имъ указанія на слабость нашего военнаго положенія на Дальнемъ Востокѣ, на крупное значеніе для насъ линіи р. Ялу, на неосвѣдомленность петербургскихъ канцелярій по отношенію къ дальневосточнымъ дѣламъ, на рознь, существовавшую на Дальнемъ Востокѣ между отдѣльными вѣдомствами, и на промахи, допущенные нами здѣсь въ области финансовой и экономической политики, послужили предметомъ всесторонняго обсужденія въ Петербургѣ. Для объединенія на Дальнемъ Востокѣ всѣхъ вѣдомствъ въ одномъ направленіи было учреждено 30 іюля намѣстничество, въ раіонъ котораго вошли Приамурское генералъ-губернаторство и Квантунская область. Для уничтоженія неосвѣдомленности высшихъ правительственныхъ учрежденій былъ учрежденъ "Особый комитетъ по дѣламъ Дальняго Востока", который долженъ былъ согласовать распоряженія главнаго начальника на Дальнемъ Востокѣ съ общегосударственными видами и дѣятельностью министерствъ. Кромѣ того было рѣшено: образовать на мѣстѣ, т. е. въ Портъ-Артурѣ, особое совѣщаніе, которое своими постановленіями могло бы, во-1-хъ, устранить нашу неподготовленность на Дальнемъ Востокѣ въ военномъ смыслѣ, во-2-хъ, исправить или вновь установить нашу финансовую и экономическую политику на томъ же Востокѣ и, въ-3-хъ, пересмотрѣть уже выработанныя нами гарантіи, намѣченныя для очищенія Маньчжуріи.
Совѣщанія въ Портъ-Артурѣ продолжались съ 18 по 28 іюня и коснулись какъ будущихъ отношеній Россіи къ Маньчжуріи и Кореѣ, въ частности же нашей дѣятельности на р. Ялу и открытія другимъ державамъ порта въ устьѣ этой рѣки, такъ и вопросовъ объ усиленіи нашего положенія на Квантуискомъ полуостровѣ и на линіи Китайской Восточной желѣзной дороги. Между прочимъ обсуждался и вопросъ о нашей будущей экономической дѣятельности въ Маньчжуріи, главнымъ образомъ съ цѣлью увеличить доходность нашихъ маньчжурскихъ желѣзныхъ дорогъ. Въ то же время въ Портъ-Артурѣ были переработаны и тѣ гарантіи, которыя Россія должна была потребовать отъ Китая при намѣченномъ на Портъ-Артурскихъ совѣщаніяхъ обязательномъ очищеніи Маньчжурской территоріи.
Нѣкоторыя изъ постановленій этихъ совѣщаній были вскорѣ же приведены въ исполненіе. Такъ, напримѣръ, русское правительство еще 26 іюня объявило другимъ державамъ, что оно по имѣетъ никакого намѣренія препятствовать Китаю по мѣрѣ развитія комерческихъ сношеній открывать въ Маньчжуріи нѣкоторые города для иностранной торговли, но безъ предоставленія права устройства сеттльментовъ. Затѣмъ въ серединѣ августа возобновились переговоры съ Китаемъ. Китай проявилъ новое упорство и послѣ двухмѣсячныхъ усилій русскому посланнику удалось добиться отъ него лишь весьма неопредѣленнаго согласія на нѣкоторыя изъ предъявленныхъ нами "гарантій". Въ виду безуспѣшности этихъ переговоровъ 18 сентября они были прекращены и такимъ образомъ дальнѣйшая оккупація Маньчжуріи стала неизбѣжною. Подобная отсрочка признавалась вполнѣ соотвѣтствующею и въ виду тѣхъ приготовленій Японіи къ борьбѣ, о которыхъ все время получались нами извѣстія отъ нашихъ представителей въ Токіо. Очевидно, что при войнѣ съ Японіей стратегическая обстановка оказалась бы болѣе выгодною для насъ въ томъ случаѣ, если бы мы обороняли линію р. Ялу -- Портъ-Артуръ -- Инкоу, чѣмъ если бы мы обороняли длиннѣйшую и ломаную пограничную линію по р.р. Уссури и Амуру. Кромѣ того очистивъ Маньчжурію, мы лишили бы себя на періодъ этой войны раіона, который одинъ могъ бы явиться достаточной житницей для нашей арміи на Дальнемъ Востокѣ.
Выжидательное положеніе, занятое нами въ Маньчжуріи, неопредѣленность общаго положенія въ Кореѣ, придававшая всѣмъ начинаніямъ японцевъ въ этой странѣ, какъ они утверждали, неувѣренность и элементъ риска, усилившаяся дѣятельность русскихъ людей на р. Ялу -- все это вновь вызвало въ Японіи вопросъ о необходимости заключить съ Россіею такое соглашеніе, которое разрѣшило бы вопросы, возбуждавшіе въ то время справедливое и естественное безпокойство.
Настоящій моментъ являлся въ глазахъ, японскаго правительства особенно удобнымъ для подобной попытки. Вооруженія Японіи были почти закончены, армія и флотъ находились въ полной готовности, отъ возможной неудачи Японія была застрахована союзомъ съ Англіею и сердечнымъ отношеніемъ къ Штатамъ Сѣверной Америки. Почва же для новыхъ переговоровъ была подготовлена уже давно. Еще передавая русскому министру иностранныхъ дѣлъ текстъ англо-японскаго соглашенія, японскій посланникъ въ Петербургѣ Курино уже просилъ графа Ламздорфа не прерывать тѣхъ переговоровъ, которые были возбуждены маркизомъ Ито въ концѣ 1901 г. Затѣмъ осенью 1902 года Японіей была сдѣлана новая попытка къ соглашенію, какъ видно изъ сказаннаго выше, закончившаяся неудачею. Теперь въ первой половинѣ 1903 года тѣ же заявленія японцевъ проявились съ особою опредѣленностью. О необходимости новаго соглашенія почти одновременно заговорили нѣсколько выдающихся дѣятелей Японіи, въ томъ числѣ и баронъ Комура, и маркизъ Ито.
Въ виду необходимости и для русскаго правительства скорѣе выяснить политическое положеніе какъ въ Пекинѣ, такъ и въ Токіо, стремленія японскаго правительства нашли въ Петербургѣ вполнѣ сочувственный откликъ. Еще отправляя барона Розена посланникомъ въ Японію, русское правительство уже помѣстило въ инструкціи ему необходимость придти съ Японіей къ "практическому" соглашенію относительно Кореи. Вопросъ сводился въ эти минуты только къ тому, кто же изъ двухъ сторонъ сдѣлаетъ первый шагъ. Это выяснилось только въ серединѣ іюля, когда отъ барона Розена пришло извѣстіе, что японскому посланнику въ Петербургѣ приказано обратиться къ русскому министру иностранныхъ дѣлъ со "словесною нотою", предлагающею русскому правительству приступить сообща съ японскимъ къ совмѣстному изученію всѣхъ вопросовъ, интересующихъ обѣ имперіи на Дальнемъ Востокѣ, въ видахъ достиженія дружелюбнаго соглашенія, удовлетворительнаго для обѣихъ сторонъ.
Дѣйствительно, 18 іюля Курино передалъ графу Ламздорфу эту ноту и до передачи ея заявилъ русскому министру иностранныхъ дѣлъ слѣдующее:
"Положеніе дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ все болѣе и болѣе усложняется и если теперь не сдѣлать чего-либо, дабы устранить всякую причину недоразумѣній между Японіею и Россіей, то отношенія между обѣими странами станутъ все болѣе затрудняться, создавая лишь ущербъ обѣимъ странамъ. При такихъ обстоятельствахъ Императорское правительство, вполнѣ проникнутое духомъ откровенности и примирительности, рѣшило вступить съ Императорскимъ Россійскимъ правительствомъ въ переговоры, съ цѣлью придти съ нимъ къ соглашенію".
Въ случаѣ принятія Императорскимъ Россійскимъ правительствомъ предложеній Токійскаго кабинета онъ, Курино, будетъ уполномоченъ вступить въ эти переговоры.
Когда графъ Ламздорфъ просмотрѣлъ японскую ноту, Курино выразилъ ему свою пламенную надежду, что "русское правительство въ томъ же духѣ раздѣлитъ вышеизложенный взглядъ".
Графъ Ламздорфъ замѣтилъ, что всѣ предшествующія попытки Японіи въ томъ же направленіи повидимому не достигали своей цѣли исключительно въ виду существованія англо-японскаго договора, до извѣстной степени связывающаго свободу дѣйствій Токійскаго кабинета. На это Курино, по порученію своего правительства, далъ самыя положительныя завѣренія, что указанный договоръ не можетъ служить препятствіемъ въ данномъ случаѣ и что Токійскій кабинетъ считаетъ себя вполнѣ свободнымъ войти въ любое соглашеніе съ Россіей по дѣламъ Крайняго Востока. Затѣмъ, по словамъ Курино, графъ Ламздорфъ отвѣтилъ, что онъ вполнѣ удовлетворенъ рѣшеніемъ японскаго правительства,-- ибо, какъ онъ нерѣдко говорилъ японскому посланнику -- соглашеніе между обѣими странами не только желательно, но является и наилучшею политикою; что если бы Россія и Японія вошли между собою въ полное соглашеніе, то на будущее время уже никто не сталъ бы пытаться сѣять сѣмена раздора между обоими государствами; что онъ, графъ Ламздорфъ, вполнѣ согласенъ со взглядомъ японскаго правительства, но, прежде чѣмъ дать опредѣленный отвѣтъ, желаетъ имѣть по этому дѣлу докладъ у Государя; что онъ надѣется имѣть этотъ докладъ въ будущій вторникъ, что Государь навѣрное одобритъ это дѣло. Въ заключеніе графъ Ламздорфъ обѣщалъ дать Курино отвѣтъ на слѣдующій же день послѣ доклада.
23 іюля графъ Ламздорфъ сообщилъ, что онъ уполномоченъ Государемъ Императоромъ вступить съ японскимъ посланникомъ въ переговоры по предмету словесной ноты. Курино отвѣтилъ, что Японія вполнѣ оцѣниваетъ "духъ дружественности", съ какимъ русское правительство приняло предложеніе вступить въ переговоры относительно соглашенія между обѣими странами, и 30 іюля вручилъ ему слѣдующій проектъ соглашенія, предложенный Японіею.
1. Взаимное обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Китайской и Корейской имперій и поддерживать начало равнаго благопріятства для торговли и промышленности всѣхъ націй въ этихъ странахъ.
2. Обоюдное признаніе преобладающихъ интересовъ Японіи въ Кореѣ и спеціальныхъ интересовъ Россіи въ желѣзнодорожныхъ предпріятіяхъ въ Маньчжуріи, и права Японіи принимать въ Кореѣ и права Россіи принимать въ Маньчжуріи такія мѣры, какія могутъ оказаться необходимыми для охраны ихъ соотвѣтственныхъ, выше опредѣленныхъ интересовъ, подчиненныхъ однако постановленіямъ первой статьи настоящаго соглашенія.
3. Взаимное обязательство со стороны Россіи и Японіи не препятствовать развитію такихъ промышленныхъ и торговыхъ дѣйствій, соотвѣтственно: Японіи -- въ Кореѣ, а Россіи -- въ Маньчжуріи, которыя не противорѣчатъ постановленіямъ первой статьи настоящаго соглашенія.
Дополнительное обязательство со стороны Россіи не мѣшать могущему быть продолженію Корейской желѣзной дороги въ Южную Маньчжурію на соединеніе съ Восточно-Китайской и Шанхай-гуань -- Нью-чжуанскою линіями.
4. Взаимное обязательство, что въ случаѣ необходимости для Японіи послать войска въ Корею, а для Россіи -- въ Маньчжурію, съ цѣлью или охраны интересовъ, упомянутыхъ въ статьѣ 2-й настоящаго соглашенія, или подавленія возстанія или безпорядковъ, разсчитанныхъ на созданіе международныхъ осложненій, отправленныя такимъ образомъ войска не будутъ ни въ какомъ случаѣ превосходить число дѣйствительно потребное, и затѣмъ отзовутся, какъ только выполнятъ свое назначеніе.
5. Признаніе со стороны Россіи исключительнаго права Японіи подавать совѣты и помощь Кореѣ въ интересахъ реформъ и добраго управленія, включая сюда и необходимую военную помощь.
6. Настоящее соглашеніе должно замѣнить всѣ прежнія соглашенія между Россіей и Японіей относительно Кореи.
Передавая этотъ проектъ графу Ламздорфу, японскій посланникъ заявилъ, что проектъ представляется на усмотрѣніе русскаго правительства въ твердой увѣренности, что послужитъ основаніемъ для составленія удовлетворительнаго соглашенія между двумя правительствами. Японскій посланникъ долженъ былъ завѣрить графа Ламздорфа, что всякое измѣненіе или указаніе, какое тотъ сочтетъ необходимымъ предложить, встрѣтитъ немедленное и дружественное разсмотрѣніе японскаго правительства.
По ознакомленіи съ проектомъ графъ Ламздорфъ, какъ онъ говоритъ, не скрылъ отъ Курино, что, при всемъ желаніи придти къ дружественному соглашенію съ Японіей, едва ли будетъ признано возможнымъ принять нѣкоторыя условія представленнаго имъ наброска, въ особенности же ст. 3, касающуюся желѣзныхъ дорогъ въ предѣлахъ Маньчжуріи.
Японскія предложенія были по своему существу ничѣмъ инымъ, какъ требованіемъ, чтобы Россія отказалась по статьѣ 6 отъ весьма для нея существенныхъ правъ, которыя она имѣла въ силу своихъ прежнихъ соглашеній съ Японіей касательно Кореи, и, освободивъ Японію отъ не менѣе важныхъ для Россіи обязательствъ передъ нею, тѣмъ самымъ предоставила бы Японіи полную свободу дѣйствій въ Кореѣ.
Взамѣнъ такой крайне существенной и важной уступки японское правительство не только не предлагало Россіи какого бы то ни было вознагражденія, но еще требовало принятія нами такихъ же обязательствъ касательно Маньчжуріи, какими Японія была связана передъ Россіею относительно Кореи.
Слѣдовательно, хотя японскія предложенія по своей формѣ и имѣли видъ дружественнаго соглашенія, но въ дѣйствительности онѣ являлись требованіемъ, опиравшимся на почти законченныя приготовленія къ войнѣ, т. е. имѣли смыслъ простого ультиматума, оставлявшаго намъ выборъ между окончательнымъ разрывомъ и между подписаніемъ предложенныхъ Японіею принципіальныхъ условій.
"Нынѣшнія предложенія Японіи дѣйствительно представляются недопустимыми", писалъ графъ Ламздорфъ барону Розену.
Особенно строго оцѣнилъ японскій проектъ русскій Намѣстникъ на Дальнемъ Востокѣ.
"Японскій проектъ соглашенія обнаружилъ явное намѣреніе перенести въ Южную Маньчжурію японскую дѣятельность", доносилъ онъ Государю въ своей телеграммѣ отъ 12 сентября. "Японскій проектъ" -- писалъ Намѣстникъ въ телеграммѣ отъ 15 сентября -- "выказалъ совершенно недопустимую притязательность, отнимавшую всякую возможность придти съ Японіею на этихъ основаніяхъ къ соглашенію. Для насъ единственнымъ основаніемъ для соглашенія могло бы служить только признаніе Японіею Маньчжуріи стоящей всецѣло внѣ сферы ея интересовъ".
Съ полученіемъ японскаго проекта въ нашемъ министерствѣ иностранныхъ дѣлъ явилась мысль передать составленіе отвѣта на этотъ проектъ и дальнѣйшее веденіе переговоровъ съ Японіею въ руки Намѣстника и русскаго посланника въ Японіи барона Розена.
Вопросъ о перенесеніи этихъ переговоровъ изъ Петербурга въ Токіо впервые былъ поднять между графомъ Ламздорфомъ и Курино въ бесѣдѣ 10/23 августа. Затѣмъ онъ подвергся продолжительному обсужденію, при чемъ Японія настаивала на веденіи переговоровъ въ Петербургѣ, а Россія -- въ Токіо. Японія утверждала, что "въ связи съ предстоящими переговорами не придется разсматривать никакихъ подробностей, которыя требовали бы знаній мѣстныхъ условій", что "предположенное соглашеніе заключаетъ въ себѣ главнѣйшимъ образомъ вопросы принциповъ и политики, а не подробностей", что "возросъ относится какъ къ принципамъ, такъ равно и къ направленію международныхъ политическихъ дѣлъ, каковыя могутъ превышать полномочія, данныя адмиралу Алексѣеву".
Россія же утверждала, что "хотя переговоры и имѣютъ отношеніе къ принципамъ, но принципы должны рѣшаться изъ разсмотрѣнія мѣстныхъ и практическихъ вопросовъ", что "основы переговоровъ не могутъ быть опредѣлены безъ отношенія къ практическимъ вопросамъ, въ которыхъ баронъ Розенъ и адмиралъ Алексѣевъ гораздо лучше освѣдомлены, нежели графъ Ламздорфъ", что "русскія встрѣчныя предложенія изготовляются лицами, обладающими знаніемъ мѣстныхъ условій", что въ рукахъ Намѣстника сосредоточены всѣ мѣстные интересы. Обѣ стороны указывали на то, что веденіе переговоровъ въ томъ пунктѣ, на которомъ они настаиваютъ, только ускоритъ самое соглашеніе. "Въ такомъ случаѣ, т. е. при веденіи переговоровъ въ Петербургѣ, дѣло значительно облегчилось бы", телеграфируетъ 13/26 августа баронъ Комура г. Курино. "Японское правительство опасается, какъ бы обсужденія не затянулись слишкомъ долго, если переговоры перенести теперь въ Токіо", заявляютъ японцы. "Перенесеніе переговоровъ въ Токіо ускорить дѣло", возражаетъ графъ Ламздорфъ, "если бы переговоры велись въ Петербургѣ, то я обязанъ былъ бы лично заниматься съ японскимъ посланникомъ этимъ дѣломъ, но настоящей осенью мнѣ придется надолго отлучиться изъ столицы, сопровождая Государя Императора. Въ случаѣ путешествія въ Вѣну и Римъ, мнѣ, быть можетъ, придется посѣтить одно иностранное государство, и такимъ образомъ я буду часто отвлекаемъ отъ переговоровъ. Въ случаѣ же веденія переговоровъ въ Токіо я могъ бы направлять ихъ по телеграфу, а телеграммы изъ Токіо могли бы всегда слѣдовать за мной, гдѣ бы ни случилось мнѣ находиться".
Японское правительство предполагало подѣйствовать на Петербургскій кабинетъ и другимъ путемъ. "Изъ предположенія о перенесеніи переговоровъ въ Токіо оно полагало себя въ правѣ вывести заключеніе, что японскія предложенія въ принципѣ пріемлемы для русскаго правительства въ видѣ основанія для переговоровъ". На это графъ Ламздорфъ возразилъ, что подобное предложеніе не означаетъ еще, что "японскія предложенія пріемлемы для русскаго правительства, такъ какъ основы переговоровъ не могутъ быть опредѣлены безъ отношенія къ практическимъ вопросамъ".
Въ концѣ концовъ японцы уступили и согласились вести переговоры не въ Петербургѣ, а въ Токіо, т. е. не съ графомъ Ламздорфомъ, а съ барономъ Розеномъ, который, какъ предполагалось, долженъ былъ получать всѣ необходимыя ему указанія отъ министра иностранныхъ дѣлъ. Взглядъ же Намѣстника на тотъ способъ дѣйствій, который онъ признавалъ наилучшимъ при нашихъ переговорахъ съ японскимъ правительствомъ, виденъ изъ его всеподданнѣйшей телеграммы отъ 15 сентября:
"Ожидать успѣха предстоящихъ переговоровъ съ Японіею",-- доносилъ онъ Государю,-- "возможно лишь при условіи, если посланнику будетъ предоставлено съ полною ясностью дать понять японскому правительству, что права и интересы свои въ Маньчжуріи Россія намѣрена отстаивать, если потребуется, вооруженною рукою".-- "Глубоко убѣжденъ",-- писалъ Намѣстникъ 25 сентября,-- "что вѣрнѣйшимъ способомъ достигнуть сего (т. е. устраненія поводовъ къ вооруженному столкновенію) можетъ быть только непоколебимая рѣшительность въ своевременномъ принятіи мѣръ, которыя однѣ въ состояніи удержать Японію отъ осуществленія ею чрезмѣрно честолюбивыхъ намѣреній".
"Изложенные въ телеграммѣ отъ 15 сентября 1903 года взгляды вполнѣ раздѣляетъ со мною посланникъ баронъ Розенъ".
9 сентября баронъ Розенъ, вызванный Намѣстникомъ въ Портъ-Артуръ, уѣхалъ изъ Токіо, 20 сентября (3 октября) вернулся обратно и въ тотъ же день вручилъ барону Комура нижеслѣдующія встрѣчныя предложенія русскаго правительства, выработанныя Намѣстникомъ совмѣстно съ барономъ Розеномъ и еще до врученія ихъ барону Комура переданныя по телеграфу графу Ламздорфу въ Мюрцштегъ, гдѣ въ тѣ дни находился русскій министръ иностранныхъ дѣлъ.
1. Взаимное обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Корейской имперіи.
2. Признаніе Россіей преобладающихъ интересовъ Японіи въ Кореѣ и права Японіи подавать совѣты и помощь Кореѣ, въ видахъ улучшенія гражданскаго управленія имперіи безъ нарушенія постановленій статьи 1.
3. Обязательство со стороны Россіи не мѣшать торговымъ и промышленнымъ предпріятіямъ Японіи въ Кореѣ и не противодѣйствовать никакимъ мѣрамъ, принимаемымъ съ цѣлью ихъ охраны, пока эти мѣры не нарушаютъ постановленій ст. 1-й.
4. Признаніе права Японіи посылать для той же цѣли войска въ Корею, съ вѣдома Россіи, но въ количествѣ, не превышающемъ дѣйствительную необходимость,-- и съ обязательствомъ для Японіи отзывать эти войска, какъ скоро они выполнятъ свое назначеніе.
5. Взаимное обязательство не пользоваться никакою частью Корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей и не предпринимать на берегахъ Кореи никакихъ военныхъ работъ, могущихъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ проливѣ.
6. Взаимное обязательство считать часть территоріи Кореи, лежащую къ сѣверу отъ 39-й параллели, нейтральною полосою, въ которую ни одна изъ договаривающихся сторонъ не должна вводить войска.
7. Признаніе Японіею Маньчжуріи и ея побережья во всѣхъ отношеніяхъ внѣ сферы ея интересовъ.
8. Настоящее соглашеніе должно замѣнить всѣ прежнія соглашенія между Россіей и Японіей относительно Кореи.
Изъ перечня проектированныхъ нами условій соглашенія видно, что русское правительство, принимая японское предложеніе объ отмѣнѣ всѣхъ прежнихъ состоявшихся между Россіей и Японіей соглашеній по Корейскимъ дѣламъ, уже съ самаго начала переговоровъ давало удовлетвореніе главному желанію Японіи, составлявшему, очевидно, центръ тяжести проекта, а именно желанію японцевъ лишить Россію всѣхъ правъ, принадлежавшихъ ей въ Кореѣ въ силу прежнихъ русско-японскихъ соглашеній (п. 8 русскихъ контръ-предложеній). Но, признавая за Японіей преобладаніе ея интересовъ въ Кореѣ и ея право давать Кореѣ совѣты и помощь (и. 2 русскихъ контръ-предложеній), говоря иначе, предоставляя Японіи въ Кореѣ положеніе, равносильное негласному протекторату, русское правительство должно было несомнѣнно обезпечить и Россію по крайней мѣрѣ отъ предоставленія Японіи такой свободы дѣйствій въ Кореѣ, которая позволила бы ей обратить Корейскій полуостровъ въ стратегическую базу для военныхъ и морскихъ дѣйствій противъ самой Россіи. Это было тѣмъ необходимѣе, что прекращавшіяся съ 1896 года японскія вооруженія могли быть направлены только противъ Россіи.
Одно созданіе японской арміи, численностью далеко превосходившей естественныя потребности островного государства, могло служить подтвержденіемъ того, что Японія готовится къ военнымъ предпріятіямъ на материкѣ въ обширнѣйшихъ размѣрахъ; о томъ же сообщали своему правительству и наши морской и военный агенты. Поэтому, признавая право Японіи посылать войска въ Корею для охраны своихъ коммерческихъ и промышленныхъ интересовъ (п. 3 русскихъ контръ-предложеній), мы обязательно должны были въ новомъ соглашеніи ограничить численность этихъ войскъ и время пребыванія ихъ въ Кореѣ дѣйствительною въ томъ необходимостью (п. 4 русскихъ контръ-предложеній); затѣмъ должны были настаивать на обязательствѣ со стороны Японіи не пользоваться никакою частью Корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей и не воздвигать на Корейскихъ берегахъ военныхъ сооруженій, могущихъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ заливѣ (п. 5 русскихъ контръ-предложеній); наконецъ въ виду явныхъ приготовленій Японіи къ отправленію въ Корею болѣе или менѣе значительныхъ войсковыхъ частей, должны были при желаніи устранить возможность какого бы то ни было столкновенія между вооруженными силами обоихъ государствъ на Корейской территоріи, предложить Японіи установленіе на сѣверѣ Кореи въ предѣлахъ области, непосредственно граничившей какъ съ нашими Тихоокеанскими владѣніями, такъ и съ Маньчжуріей, нейтральной зоны, въ которую ни Россія, ни Японія не имѣли бы права вводить свои войска (п. 6 русскихъ контръ-предложеній). Такая зона не являлась чѣмъ-то новымъ или неожиданнымъ, такъ какъ предусматривалась еще Московскимъ протоколомъ 1896 года. Уже тогда неустойчивое положеніе вещей въ Кореѣ заставляло предполагать. что какъ русскія, такъ и японскія войска быть можетъ будутъ введены въ страну для возстановленія въ ней нарушеннаго порядка. Въ этихъ видахъ въ одной изъ секретныхъ статей, приложенныхъ къ Московскому протоколу, обѣ державы согласились, что въ случаѣ выяснившейся необходимости введенія русскихъ и японскихъ войскъ въ предѣлы Кореи, здѣсь будетъ установлена между раіонами, занятыми войсками обѣихъ державъ, нейтральная зона, достаточная для предупрежденія всякой возможности какого либо между ними столкновенія.
Разница между предположеніями 1896 года и новымъ проектомъ о нейтральной зонѣ заключалась лишь въ томъ, что въ 1896 году допускалась возможность одновременнаго ввода въ Корею какъ русскихъ, такъ и японскихъ войскъ; поэтому и нейтральная зона устанавливалась между "возможными раіонами обоюднаго занятія Корейской территоріи", а въ 1903 году, въ виду согласія нашего на отмѣну прежде существовавшаго соглашенія съ Японіею по Корейскимъ дѣламъ (въ томъ числѣ и Московскаго протокола съ его секретными статьями) и слѣдовательно добровольнаго отказа нашего отъ принадлежавшаго намъ на основаніи этого соглашенія права вводить въ случаѣ надобности свои войска въ Корею, мы предлагали установить нейтральную зону уже не между этими раіонами, а между японскими войсками, могущими въ случаѣ надобности занять часть Кореи, и нашими войсками, которыя могли бы находиться внѣ территоріи послѣдней, въ нашихъ предѣлахъ или въ Маньчжуріи.
"Взамѣнъ столь важныхъ и для интереса Россіи въ высшей степени существенныхъ уступокъ касательно Кореи мы требовали въ видѣ единственно возможнаго съ японской стороны эквивалента лишь одного: признанія Японіею Маньчжуріи стоящей внѣ сферы японскихъ интересовъ".
Намѣстникъ считалъ нашъ контръ-проектъ обоюдно выгоднымъ и представлявшимъ для Японіи почетный выходъ изъ того положенія, которое, по его словамъ, она создала своимъ заносчивымъ образомъ дѣйствій.
Крупная разница между японскими и русскими предложеніями заключалась прежде всего въ томъ, что японцы въ ст. 1, 2, 3 и 4 своего проекта одинаково говорили какъ о своихъ правахъ и интересахъ въ Кореѣ, такъ и о нашихъ правахъ и интересахъ въ Маньчжуріи, между тѣмъ какъ мы въ своемъ проектѣ, отказываясь въ концѣ концовъ отъ Кореи, говорили все же лишь о ней одной, считали, что вопросъ о Маньчжуріи долженъ быть предметомъ соглашенія не между Россіей и Японіей, а между Китаемъ и Россіей, и говорили о Маньчжуріи только въ п. 7, предлагая Японіи признать эту область и ея побережье лежащими во всѣхъ отношеніяхъ внѣ сферы японскихъ интересовъ; затѣмъ въ томъ, что мы вводили въ соглашеніе пункты, которыхъ не было въ японскомъ проектѣ, но которые, по мнѣнію составителей русскихъ контръ-предложеній, могли помѣшать японцамъ преобразить Корею въ базу, удобную для наступленія японскихъ войскъ противъ русской арміи и русскихъ предѣловъ; наконецъ въ томъ, что мы требовали созданія нейтральной зоны, предусмотрѣнной, хотя и въ нѣсколько иной формѣ. Московскимъ протоколомъ 1896 года, а японцы въ свою очередь обязывали насъ не мѣшать соединенію Корейскихъ желѣзныхъ дорогъ съ Маньчжурскими.
22 сентября (5 октября) русскій проектъ былъ разсмотрѣнъ на совѣщаніи министровъ въ Токіо, при чемъ на засѣданіи присутствовалъ и спеціально вызванный для этого фельдмаршалъ Ямагата {Маркизъ Ито, хотя и видѣлся въ этотъ день съ барономъ Кодама, но въ совѣщаніи не участвовалъ, а уѣхалъ въ свою загородную виллу въ Ойсо. Устраненіе отъ этого дѣла маркиза Ито, горячаго сторонника соглашенія съ Россіей, являлось признакомъ, неблагопріятнымъ для успѣха начавшихся переговоровъ. Впрочемъ отсутствіе Ито можно было объяснить въ тѣ дни чисто семейными обстоятельствами,-- а именно смертью его матери.}. Результаты совѣщанія министровъ были въ тотъ же день доложены императору.
Съ 25 сентября (8 октября) начались переговоры между баронами, Розеномъ и Комурой на основѣ сдѣланныхъ обоими государствами предложеній, 18 октября японскій министръ иностранныхъ дѣлъ препроводилъ русскому посланнику окончательныя поправки къ русскимъ встрѣчнымъ предложеніямъ.
Главнѣйшія подробности той обстановки, при которой начинались наши послѣдніе переговоры съ Японіей, были однако совершенно неблагопріятными для спокойнаго хода этихъ переговоровъ и для искреннихъ попытокъ придти къ дѣйствительному соглашенію. Цѣлый рядъ эпизодовъ, происходившихъ то въ Кореѣ, то въ Маньчжуріи, поддерживалъ взаимное недовѣріе между Россіей и Японіей и вызывалъ обоюдное раздраженіе или принятіе такихъ мѣръ, которыя въ свою очередь создавали еще большую опасность и безотрадность положенія. Если общественное мнѣніе Россіи почти не интересовалось Дальнимъ Востокомъ или не сочувствовало активной политикѣ правительства, за то въ Японіи и Корея, и Ляодунъ вызывали къ себѣ самый живой интересъ, а все то, что становилось Японіи на пути, грозило ей или безпокоило се, сейчасъ же порождало взрывъ народнаго негодованія и поддерживало въ японскомъ обществѣ такое возбужденіе, противъ котораго и правительство считало себя иногда положительно безсильнымъ. Много мѣшали спокойному ходу переговоровъ всевозможные слухи, ложные пересуды и вліяніе лицъ, не сочувствовавшихъ если не стремленію къ соглашенію вообще, то по крайней мѣрѣ направленію и подробностями" переговоровъ.
Уже въ тотъ самый день, 18 іюля, когда Курино передавалъ свою первую ноту гр. Ламздорфу, нашъ посланникъ въ Токіо, на котораго легла впослѣдствіи вся тяжесть переговоровъ, сообщалъ неутѣшительныя предположенія. Онъ опасался, что японское правительство, уступая давленію партіи, требовавшей энергичной политики, предъявитъ намъ какія-нибудь недопустимыя предложенія касательно Маньчжуріи. 31 іюля, на слѣдующій день послѣ того, какъ Курино передалъ гр. Ламздорфу первыя условія японцевъ, изъ Кореи пришла вѣсть, что, убѣдясь въ несомнѣнности аггрессивныхъ замысловъ Россіи противъ этой страны, японское правительство рѣшило занять своими войсками (въ количествѣ до 45 тыс.) нѣкоторые пункты сѣверной Кореи, а въ противодѣйствіе русскимъ, бывшимъ на Ялу,-- и весь корейскій берегъ этой пограничной рѣки.
1 августа, черезъ два дня послѣ передачи въ Петербургѣ начальныхъ предложеній японскаго правительства, русскому военному агенту въ Японіи уже приходилось телеграфировать своему начальству, что въ главномъ штабѣ японцевъ замѣтна усиленная дѣятельность. Вся обстановка въ самой Японіи показалась ему при этомъ настолько грозною, что онъ спрашивалъ себя, не приближается ли та минута, къ которой японцы такъ серьезно и тщательно готовились съ весны настоящаго года. Почти въ тѣ же дни начали поступать и обычныя донесенія этого агента, подробно рисовавшія всѣ приготовленія японцевъ. "Въ главномъ штабѣ и военномъ министерствѣ", писалъ онъ. "непрерывно идутъ засѣданія и совѣщанія... Обычныхъ каникулъ для военно-служащихъ въ это лѣто не было... вездѣ шла усиленная работа. Японское правительство съ трудомъ сдерживаетъ партію, желающую войны съ нами". Такія же донесенія о приготовленіяхъ Японіи къ войнѣ доходили къ намъ и съ Корейскаго полуострова.
6/19 августа въ японскихъ газетахъ появился англо-японскій проектъ мирнаго рѣшенія Маньчжуро-Корейскаго вопроса:
1) заставить Россію формально возвратить Маньчжурію Китаю.
2) заставить Китай открыть всѣ важнѣйшіе города Маньчжуріи.
3) заставить Россію вывести всѣ войска изъ Маньчжуріи, разрѣшивъ русскимъ содержать на желѣзной дорогѣ лишь извѣстное количество сторожей.
4) заставить Россію отказаться отъ лѣсопромышленной концессіи на Ялу и отъ арендованія участковъ въ Іонампо
и 5) заставить Россію признать всю область къ югу отъ Ялу сферой исключительнаго вліянія Японіи.
Этотъ проектъ былъ интересенъ тѣмъ, что, по словамъ нашихъ агентовъ, онъ раскрывалъ затаенныя и главнѣйшія пожеланія тѣхъ элементовъ, которые создавали въ Японіи ея общественное мнѣніе, т. е. пожеланія прессы, депутатовъ, чиновниковъ, адвокатовъ, профессоровъ, студентовъ, молодыхъ военныхъ, клубовъ и политическихъ партій. Становилось яснымъ, что при подобныхъ условіяхъ какое бы соглашеніе ни заключилъ бы съ нами японскій кабинетъ, оно встрѣтило бы самую рѣзкую оппозицію со стороны общественнаго мнѣнія.
5/18 сентября въ одной изъ японскихъ газетъ "Ниппонъ Симбунъ" появилась небольшая замѣтка "О мирѣ или войнѣ", почему-то приписанная маршалу Ямагата. "Я какъ военный", говорилось въ статьѣ, "стою за войну. Экономическія соображенія не должны играть роли -- разъ затронута честь государства... Нынѣшнія отношенія съ Россіей должны окончиться войной. Театромъ войны будетъ пространство отъ Корейской границы до Ляодунскаго полуострова включительно. Наша "армія знаетъ эти поля... Напрасно думаютъ, что война будетъ продолжаться 3--5 лѣтъ. Русская армія уйдетъ изъ Маньчжуріи, какъ только флотъ русскій будетъ разбитъ". Подобными статьями, выходившими въ громадномъ количествѣ, печать только разжигала общественное мнѣніе, которое по наблюденіямъ лицъ, жившихъ въ тѣ дни въ Японіи, было и такъ взволновано долгимъ ожиданіемъ той или иной развязки дальне-восточныхъ вопросовъ.
Одновременно съ этимъ дѣятельность враждебнаго Россіи общества "Тайро-До-Сикай" принимала все болѣе и болѣе угрожающіе размѣры, многочисленныя собранія его членовъ происходили во многихъ городахъ. 26 сентября, въ третій или послѣдній срокъ очищенія Маньчжуріи, состоялась въ Токіо грандіозная демонстрація, направленная противъ Россіи.
Уже 5 сентября Намѣстникъ телеграфируетъ военному министру, что, судя по доходящимъ до него изъ различныхъ источниковъ свѣдѣніямъ, военныя приготовленія Японіи продолжаются съ усиленною энергіею, въ виду чего и принимая во вниманіе общую политическую обстановку, которая даетъ основаніе ожидать со стороны Японіи рѣшительныхъ дѣйствій, представляется крайне необходимымъ быть освѣдомленнымъ, въ какомъ положеніи находится вопроси" объ усиленіи нашего военнаго положенія на Дальнемъ Востокѣ".
6 сентября, за два дня до отъѣзда бар. Розена въ Портъ-Артуръ, ген.-ад. Алексѣевъ сообщаетъ ему о готовящемся нападеніи на поселокъ русскаго лѣсопромышленнаго общества на р. Ялу и проситъ бар. Розена предупредить японцевъ о высылкѣ туда особой военной охраны отъ отряда, стоящаго въ Шахецзы. Почти въ тотъ же день приходитъ извѣстіе о нападеніи японцевъ въ Сондзинѣ на русскаго скупщика скота, о нанесеніи ему серьезныхъ ранъ и о вѣроятномъ повтореніи такихъ же нападеній на русскихъ, проживающихъ въ Гензанѣ; 10 сентября, когда бар. Розенъ прибываетъ въ Портъ-Артуръ для выработки съ Намѣстникомъ отвѣтныхъ предложеній Японіи, приходитъ второе извѣстіе изъ Кореи о намѣреніи японцевъ въ концѣ сентября занять своими войсками всю мѣстность отъ Сеула до Ялу, такъ какъ Россія не выполнила своего обязательства очистить Маньчжурію къ 26 сентября. Немудрено, если 12 сентября обстановка на Дальнемъ Востокѣ представлялась ген.-ад. Алексѣеву еще болѣе мрачною.
Онъ писалъ, что имѣетъ достовѣрныя свѣдѣнія, будто японскіе агенты-шпіоны, наполняющіе Маньчжурію и несомнѣнно оплачиваемые правительствомъ, направляютъ свою дѣятельность къ возстановленію противъ насъ китайскихъ властей и населенія; что власти эти, въ особенности мукденскій цзянь-цзюнь, уже приняли по отношенію къ нашимъ представителямъ прямо враждебный тонъ; что японцы, какъ видно изъ донесеній, идущихъ изъ Кореи, угрожаютъ намѣреніемъ высадить войска на Корейскомъ полуостровѣ и занять устье р. Ялу.
Во время выработки въ Портъ-Артурѣ условій соглашенія, сюда приходятъ извѣстія, подтверждающія намѣреніе японцевъ произвести эту высадку, получаются донесенія о появленіи японскаго флота у Мозампо и японскихъ транспортовъ у острова Цусимы. Въ результатѣ 20 сентября, т. е. въ тотъ самый день, когда бар. Розенъ возвращается въ Токіо и передаетъ японскому правительству русскія предложенія, краски становятся еще чернѣе и обстановка рисуется Намѣстнику еще болѣе безотрадною. Изъ его донесеній явствуетъ, что онъ уже предвидитъ возможность немедленнаго столкновенія съ Японіей и намѣчаетъ самыя рѣшительныя мѣры.
"Вслѣдствіе существующаго настроенія въ Японіи", докладывалъ Намѣстникъ, "нельзя исключать возможности посылки ею отряда войскъ для занятія сѣверной Кореи, какъ это нынѣ подтверждается полученнымъ донесеніемъ военнаго агента; допуская возможность подобнаго шага со стороны Японіи, полагаю необходимымъ теперь же объяснить, какъ надлежитъ намъ, въ случаѣ приведенія въ исполненіе упомянутаго намѣренія, отнестись къ такому вызывающему образу дѣйствій, дабы, ограждая свои интересы, избѣжать до послѣдней возможности вооруженнаго столкновенія. При этомъ главнѣйшимъ вопросомъ является, гдѣ именно произойдетъ высадка отряда и въ какой численности. Если такая высадка въ составѣ даже одной бригады послѣдуетъ на западномъ Корейскомъ побережьѣ въ Желтомъ морѣ, то, принимая во вниманіе близость къ Маньчжуріи и Квантуну, полагаю, что ограничиться однимъ протестомъ противъ Японіи за нарушеніе договора 1896 года невозможно и было бы соотвѣтственнымъ, кромѣ предъявленія протеста, предупредить японское правительство, что всякая дальнѣйшая посылка войскъ въ Корею не можетъ быть допустима и повлечетъ за собою принятіе нами также военныхъ мѣръ для огражденія нашихъ законныхъ и справедливыхъ интересовъ".
"Таковыя мѣры, полагалъ бы, могли заключаться въ нижеслѣдующемъ: въ случаѣ высадки къ чемульно, Цинампо или въ устьѣ р. Ялу, первое -- оказать противодѣйствіе открытой силой на мѣстѣ высадки дальнѣйшихъ эшелоновъ; второе -- немедленно мобилизовать войска Квантунской области и расположенныя въ Маньчжуріи, одновременно подготовивъ все для ихъ сосредоточенія къ Мукдену и объявивъ всю Маньчжурію на военномъ положеніи. Слѣдующею мѣрою могла бы быть требующая значительнаго времени мобилизація резервныхъ войскъ въ Забайкальѣ и подготовленіе къ мобилизаціи предназначенныхъ для подкрѣпленія военныхъ силъ Дальняго Востока войскъ Сибирскаго, Московскаго и Казанскаго округовъ".
Воинственныя мѣры, намѣчен ныя ген.-ад. Алексѣевымъ, не могли однако встрѣтить въ министерствѣ иностранныхъ дѣлъ сочувствія, тѣмъ болѣе, что переговоры съ Японіею только еще начинались, конецъ ихъ былъ неизвѣстенъ, а признаваемое ген.-ад. Алексѣевымъ столь опаснымъ "проникновеніе" японцевъ въ южную и даже среднюю часть Корейскаго полуострова могло, по мнѣнію гр. Ламздорфа, современемъ лишь ослабить нашихъ будущихъ враговъ. Въ виду этого ген.-ад. Алексѣеву дано знать, что дѣйствительное соглашеніе съ Японіею на основаніи выработаннаго имъ, Намѣстникомъ, и барономъ Розеномъ проекта является весьма желательнымъ. Между тѣмъ какъ разъ передъ этими переговорами указанная выше обстановка на Дальнемъ Востокѣ не только не измѣняется, но становится, повидимому, такою же тревожною, какъ и весною 1903 года.
Когда въ Токіо начинаются переговоры между барономъ Розеномъ и Комурою, приходятъ новыя депеши о настойчивой дѣятельности японскаго посланника въ Сеулѣ по заключенію секретнаго союзнаго договора съ Кореей, о томъ, что японцы настаиваютъ на передачѣ охраны императорскаго дворца въ Сеулѣ японскому гарнизону, а японскіе агенты искусственно подготовляютъ безпорядки въ столицѣ и въ южной Кореѣ... Вскорѣ вновь подтверждаются свѣдѣнія о томъ, что Токійское правительство ведетъ самыя дѣятельныя приготовленія къ войнѣ какъ въ самой Японіи, такъ и въ Кореѣ и что общественное мнѣніе Японіи крайне возбуждено, а затѣмъ приходятъ донесенія и о томъ, что на Ялу произошло недоразумѣніе между японцами и представителями русскаго лѣсопромышленнаго общества, что эти недоразумѣнія возобновились, когда въ Ычжю прибылъ для разбора столкновеній секретарь японской миссіи въ Сеулѣ г. Хагивара... Одновременно съ происшествіями на Ялу ухудшилось настроеніе въ руководящихъ сферахъ въ Токіо, и бар. Розенъ прямо заявилъ, что "инцидентъ на Ялу можетъ вредно отозваться на успѣхѣ возложенныхъ на него, болѣе чѣмъ трудныхъ переговоровъ". 11 октября черезъ Чемульпо прослѣдовали въ Сеулъ около 150 японскихъ нижнихъ чиновъ съ офицерами, по объясненію японскаго посланника, на смѣну жандармовъ, находившихся на охранѣ Сеулъ-Фузанской жел. дор. 13 октября къ чемульно высажена вторая партія японцевъ въ 50 нижнихъ чиновъ при 5 офицерахъ. При этомъ ни изъ Фузана, ни изъ Чемульпо не было отправлено обратно въ Японію ни одного солдата. Слѣдовательно рѣчь шла не о смѣнѣ, а объ усиленіи охраны на Сеулъ-Фузанской линіи. Наконецъ передъ самою отправкою вторыхъ японскихъ предложеній русскому правительству, т. е. передъ 17 октября, русскія войска, уже очистившія Мукденъ, вновь заняли этотъ городъ съ цѣлью повліять на мѣстнаго цзянь-цзюня, все время проявлявшаго по отношенію къ намъ и неуступчивость, и враждебность. Въ глазахъ Японіи этотъ шагъ являлся новымъ доказательствомъ того, насколько далека Россія отъ мысли своевременно очистить ту часть Маньчжуріи, которую она должна была освободить отъ своихъ войскъ еще къ 26 сентября.
Въ самомъ Пекинѣ появленіе русскихъ войскъ въ столицѣ Маньчжуріи произвело глубокое впечатлѣніе. "Это фактъ, взывающій къ небу", писали изъ китайскаго государственнаго совѣта генералъ-губернаторамъ южныхъ провинцій. Уже 18 (30) октября китайскій посланникъ въ Петербургѣ предъявилъ графу Ламздорфу протестъ своего правительства и просьбу безотлагательно отозвать русскія войска изъ Мукдена. "Эвакуація Маньчжуріи русскими войсками и возстановленіе китайской администраціи должны были произойти въ назначенные сроки. Фактъ, извѣстный всему міру", писали китайцы, сроки эти уже "прошли, а между тѣмъ русскія войска, очистивъ Мукденъ, вернулись сюда снова; это уже не только нарушеніе договора, но и международнаго права". Съ тѣми же настояніями обратился къ нашему посланнику въ Пекинѣ и князь Цинъ, обѣщая скорѣйшее разрѣшеніе всѣхъ спорныхъ вопросовъ. 21 октября китайскимъ посланникомъ въ Петербургѣ получено приказаніе Богдохана испросить аудіенцію у Государя для личнаго доклада Его Величеству просьбы Китая объ очищеніи Мукдена и объ исполненіи договора 26 марта 1902 года относительно второго и третьяго сроковъ. "Посылка русскихъ войскъ въ мирное время для занятія такого центра, какъ Мукденъ, можетъ только повести къ опаснымъ недоразумѣніямъ", писали китайцы. Одновременно съ этимъ Китай обратился къ Парижскому и Вашингтонскому кабинетамъ съ просьбой о добрыхъ услугахъ и посредничествѣ... Хей отклонилъ просьбу китайцевъ, Делькассе вошелъ въ предварительныя сношенія съ русскимъ правительствомъ и затѣмъ посовѣтовалъ Китаю добиться благопріятнаго для него разрѣшенія Маньчжурскаго вопроса путемъ исполненія русскихъ требованій. Между тѣмъ дѣятельность, направленная противъ Россіи, продолжалась и въ Пекинѣ, и въ Сеулѣ.
26 сентября (9 октября) вслѣдъ за американцами и Японіи удалось заключить съ китайскимъ правительствомъ договоръ, по которому Китай давалъ между прочимъ обязательство открыть для иностранной торговли Мукденъ и Да-дун-гоу (Ta-tung-kao) въ Маньчжуріи, Пекинъ -- въ провинціи Чжили и Чанъ-ша въ провинціи Хунань. Между тѣмъ еще въ 1895 году для той же торговли былъ открытъ Ньючжуанъ, а незадолго до заключенія японо-китайскаго договора Китай подписалъ договоръ съ Сѣверо-Американскими Штатами, по которому открывалъ американцамъ тотъ же Мукденъ и Аньдунь-сянь (Antung). Слѣдовательно, въ Маньчжуріи такъ называемыми "договорными" пунктами являлись уже четыре пункта: Ньючжуанъ, Мукденъ, Ань-дунь-сянь и Да-дунъ-гоу. Конечно, подобное условіе являлось направленнымъ исключительно противъ Россіи: во1-хъ, договорные пункты должны были воспрепятствовать распространенію нашего вліянія въ Маньчжуріи, такъ какъ въ этихъ пунктахъ сейчасъ же появлялись, пользуясь консульскою юрисдикціею, представители и всѣхъ остальныхъ "наиболѣе благопріятствуемыхъ" Китаемъ странъ {Какую роль могутъ съиграть "договорные пункты", показываетъ примѣръ Тонкина. По настоянію французовъ на границѣ между Тонкиномъ и Китаемъ былъ открытъ для иностранной торговли цѣлый рядъ подобныхъ пунктовъ. Въ результатѣ на границѣ создались мѣста, на которыя получили право всѣ наиболѣе благопріятствуемыя Китаемъ націи, и самое расширеніе Тонкина за счетъ Китая окончательно пріостановилось, такъ какъ при дальнѣйшемъ движеніи французовъ изъ Тонкина на сѣверъ они сталкивались съ интересами уже не китайцевъ, а европейскихъ народностей.}, а во-2-хъ, тѣ же пункты, открытые въ Маньчжуріи, дозволяли японцамъ указывать при переговорахъ съ нами на свои торговые и промышленные интересы въ этой области, другими словами съ большею основательностью включать, вопреки нашимъ взглядамъ, и Маньчжурію въ проектъ намѣченнаго съ нами соглашенія. Развитіе же вліянія японцевъ чрезъ договорные пункты, лежащіе внѣ предѣловъ Маньчжуріи, имѣло другое вредное для насъ значеніе. Они служили связью между Японіею съ одной стороны, Печилійскимъ и южными вице-королями -- съ другой. При каждомъ вопросѣ, поднятомъ по поводу Маньчжуріи нашими дипломатами, эти вице-короли {Въ особенности Кантонскій, Нанкинскій, Учанскій и Печилійскій.}, наущаемые японцами и англичанами, энергично настаивали предъ центральнымъ правительствомъ Китая, чтобы Россіи не дѣлалось никакихъ уступокъ. Судя по донесеніямъ изъ Китая, эти протесты имѣли огромное вліяніе на рѣшенія правительства.
Хотя наиболѣе важный по своему значенію слухъ -- о задуманной японцами высадкѣ въ Кореѣ -- и былъ опровергнутъ какъ японскимъ посланникомъ въ Сеулѣ Хаяси, такъ и бар. Розеномъ, тѣмъ не менѣе онъ не могъ не отразиться на взаимномъ отношеніи обѣихъ сторонъ; къ тому же онъ былъ опровергнутъ лишь черезъ двѣ недѣли послѣ того, какъ возникъ, и основаніе, подавшее поводъ къ слуху, было несомнѣнно вѣрнымъ: японскій флотъ подходилъ къ Цусимѣ и былъ у Мозампо.
Такимъ образомъ, если съ одной стороны -- учрежденіе Намѣстничества и Особаго Комитета но дѣламъ Дальняго Востока, оставленіе русскихъ войскъ въ Маньчжуріи на неопредѣленное время, совершившаяся лѣтомъ 1908 г., хотя бы и въ слабой формѣ, перевозка на Дальній Востокъ подкрѣпленій изъ Европейской Россіи, усилившаяся дѣятельность товарищества на Ялу, обратное занятіе Мукдена, -- вызывали подозрительность и негодованіе японцевъ, то съ другой стороны -- доходившія до насъ еще съ августа мѣсяца извѣстія о принимаемыхъ Японіею мѣрахъ къ мобилизаціи арміи и флота, о сдѣланныхъ ею крупныхъ военныхъ заказахъ, о зафрахтовати ею пароходовъ, о дѣятельности японцевъ въ Кореѣ, гдѣ они пытались вызвать новыя смуты и безпорядки, о стараніи ихъ склонить корейскаго императора и правительство Богдыхана къ заключенію союза противъ Россіи, объ участившихся случаяхъ нападенія японцевъ на русскихъ подданныхъ, жившихъ въ Кореѣ,-- все это вмѣстѣ взятое вызывало и вполнѣ справедливыя подозрѣнія Россіи. Необходимо было теперь же безотлагательно, безъ потери малѣйшей минуты готовиться къ борьбѣ, а между тѣмъ любой актъ этой подготовки только усиливалъ подозрительность будущаго врага и общую остроту всей обстановки, говоря иначе, отдалялъ возможность желательнаго соглашенія и наоборотъ приближалъ время разрыва. Тотъ моментъ, когда наши приготовленія къ отпору начались бы съ особою энергіею и успѣхомъ, былъ бы и моментомъ окончательнаго разрыва, такъ какъ всѣ расчеты Японіи въ сущности только и покоились на нашей очевидной неготовности къ великой борьбѣ. Такимъ образомъ, дабы избѣгнуть этой борьбы, мы по признанію многихъ должны были стать сильными на нашей Дальне-восточной окраинѣ, но какъ только въ этихъ цѣляхъ миролюбія мы начали бы увеличивать на берегахъ Тихаго океана свои силы, сейчасъ же и произошелъ бы разрывъ, т. е. какъ разъ обратное и нашей цѣли, и нашему желанію. Получался какой-то заколдованный кругъ, выйти изъ котораго было крайне трудно, даже едва ли возможно. Ниже будетъ указано, что съ дальнѣйшимъ ходомъ переговоровъ эта тяжелая обстановка не только не измѣнилась, но постепенно пополнялась еще новыми, не менѣе зловѣщими подробностями.
Одною изъ такихъ подробностей явилась та торопливость, которую обнаружило японское правительство съ самаго начала указанныхъ переговоровъ. Еще 15 іюля предписывая Курино сдѣлать первый шагъ въ видѣ подачи гр. Ламздорфу словесной ноты, Комура писалъ ему слѣдующее: "Вы представите эту ноту гр. Ламздорфу какъ можно скорѣе... Немедленно по полученіи утвердительнаго отвѣта отъ русскаго правительства вамъ будетъ протелеграфирована сущность нашихъ предложеній". 30 іюля, передавая гр. Ламздорфу японскій проектъ, Курино просилъ министра торопить дѣло насколько возможно. Онъ прибавилъ, что чѣмъ дольше будетъ откладываться заключеніе соглашенія, тѣмъ будетъ труднѣе, такъ какъ положеніе дѣлъ на Дальнемъ Востокѣ все болѣе и болѣе осложняется.
10 августа Курино вновь напомнилъ гр. Ламздорфу, что японское правительство съ нетерпѣніемъ ждетъ отвѣта. 13 августа Комура вновь предписалъ посланнику употребить всевозможныя усилія къ полученію отъ русскаго правительства скорѣйшаго отвѣта. Самое перенесеніе переговоровъ въ Токіо Японія считала только излишнею проволочкой и боялась, какъ бы обсужденіе проекта соглашенія не затянулось изъ-за этого на продолжительное время. 18 августа Курино еще разъ жаловался гр. Ламздорфу на медленность русскаго отвѣта. 27 августа Курино долженъ былъ передать гр. Ламздорфу увѣренность своего правительства, что барону Розену отправлены такого рода предложенія, которыя дадутъ ему возможность безъ промедленія представить встрѣчныя предложенія русскаго правительства и немедленно приступить къ переговорамъ.
Наконецъ, гр. Ламздорфъ началъ и самъ торопить. "Съ этимъ дѣломъ нельзя медлить..." -- телеграфируетъ онъ бар. Розену. "Проектъ отвѣтныхъ предложеній слѣдуетъ безотлагательно предъявить Японіи", сообщаетъ онъ г.-ад. Алексѣеву. Въ эти дни получены извѣстія о готовившейся высадкѣ японцевъ въ Кореѣ и необходимость въ русскомъ отвѣтѣ становилась ощутительною. Еще за недѣлю до этого японцамъ уже даны успокоительныя сообщенія. Передъ своимъ отъѣздомъ въ Портъ-Артуръ баронъ Розенъ заявилъ бар. Комура, что по Высочайшему повелѣнію ему предписано приготовиться къ немедленному отъѣзду въ Портъ-Артуръ, дабы ускорить совмѣстно съ адмираломъ Алексѣевымъ выработку русскихъ встрѣчныхъ предложеній.
Въ свою очередь на выработку новыхъ предложеній Японіи ушло около мѣсяца {Съ 21 сент. по 18 октября.}. Переданныя русскому правительству 18 октября, онѣ заключали въ себѣ слѣдующія статьи:
1. Взаимное обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Китайской и Корейской имперій.
2. Признаніе Россіей преобладающихъ интересовъ Японіи въ Кореѣ и права Японіи подавать совѣты и оказывать помощь -- включая сюда и военную помощь,-- направленную къ усовершенствованію управленія Корейской имперіи.
3. Обязательство со стороны Россіи не препятствовать развитію коммерческой и промышленной дѣятельности Японіи въ Кореѣ, а равно принятію какихъ бы то ни было мѣръ, имѣющихъ" цѣлью защиту этихъ интересовъ.
4. Признаніе Россіей права Японіи посылать войска въ Корею для указанной въ предъидушей статьѣ цѣли, а равно и для подавленія возстаній или безпорядковъ, могущихъ создать международныя осложненія.
5. Обязательство со стороны Японіи не предпринимать на берегахъ Кореи никакихъ военныхъ сооруженій, способныхъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ проливѣ.
6. Взаимное обязательство установить на Корейско-Маньчжурской границѣ нейтральную зону, шириною въ 50 километровъ въ каждую сторону, въ каковую зону ни одна изъ договаривающихся сторонъ не будетъ вводить войскъ безъ обоюднаго согласія.
7. Признаніе Японіею, что Маньчжурія находится внѣ сферы ея спеціальныхъ интересовъ, и признаніе Россіей, что Корея находится внѣ сферы ея спеціальныхъ интересовъ.
8. Признаніе Японіей спеціальныхъ интересовъ Россіи въ Маньчжуріи и права Россіи принимать мѣры, которыя могли бы быть необходимы для охраны оныхъ.
9. Обязательство со стороны Японіи не посягать на права и преимущества касательно торговли и поселенія, принадлежащія Россіи въ силу ея договорныхъ обязательствъ съ Кореей, и обязательство со стороны Россіи не посягать на права и преимущества касательно торговли и поселенія, принадлежащія Японіи въ силу ея договорныхъ обязательствъ съ Китаемъ.
10. Взаимное обязательство не препятствовать соединенію Корейской и Восточно-Китайской желѣзныхъ дорогъ, когда эти дороги будутъ доведены до Ялу.
11. Настоящее соглашеніе замѣнитъ всѣ прежнія соглашенія между Японіею и Россіей касательно Кореи.
Передавая этотъ текстъ, бар. Комура высказалъ бар. Розену желаніе японскаго правительства продолжать начатые переговоры.
Въ то же время японскому посланнику было приказано заявить русскому министру иностранныхъ" дѣлъ, что японское правительство не ожидало, чтобы Россія, принявъ ея приглашеніе начать переговоры, пожелала затѣмъ (какъ это можно видѣть изъ пункта 7-го русскихъ контръ-предложеній) ограничить всѣ постановленія исключительно только тѣми раіонами, въ которыхъ Японія имѣетъ свои спеціальные интересы, и, наоборотъ, оставить въ сторонѣ тѣ раіоны, гдѣ Россія имѣетъ свои собственные интересы.
Указанія барона Розена, что подобное предложеніе было сдѣлано самими японцами, а именно барономъ Нисси въ 1898 году, не имѣютъ по мнѣнію Токійскаго кабинета никакого значенія: обстановка въ Маньчжуріи измѣнилась съ этого времени кореннымъ образомъ и слѣдовательно предстоящее между обѣими державами соглашеніе должно отвѣчать уже новому положенію вещей.
Какая же оказалась разница между вторыми предложеніями Японіи и нашими встрѣчными предложеніями, предъявленными ей 20 сентября?
1. Въ п. 1 Японія попрежнему настаивала на независимости и территоріальной неприкосновенности не только Корейской, но и Китайской имперіи, т. е. втягивала въ соглашеніе съ нами и вопросъ о Маньчжуріи, на которомъ Россія всегда настаивала, что этотъ вопросъ касается исключительно Россіи и Китая и не допускаетъ вмѣшательства со стороны какой-либо третьей державы.
2. Заботы Россіи о томъ, чтобы Корея не обратилась въ стратегическую базу для операцій японцевъ противъ русскихъ войскъ или русскихъ предѣловъ, сводились японскими предложеніями къ нулю: Японія отвергала въ п. 4 сдѣланныя нами ограниченія числа вводимыхъ въ Корею войскъ и времени ихъ пребыванія здѣсь, а въ п. 5 отказывалась признать предложенное нами взаимное обязательство не пользоваться никакою частью корейской территоріи для стратегическихъ цѣлей. Кромѣ того, вводя въ п. 4 указаніе на право Японіи посылать войска въ Корею для подавленія возстаній или безпорядковъ, расчитанныхъ на созданіе международныхъ осложненій, японцы расширяли число тѣхъ случаевъ, когда они могли появиться, а слѣдовательно и укрѣпиться въ Кореѣ.
3. Русское предложеніе о нейтральной зонѣ искажалось японскимъ предложеніемъ или п. 6 до того, что теряло всякій смыслъ. Россія предлагала считать таковою зоною территорію Кореи, лежащую къ сѣверу отъ 39-й параллели, а японцы -- территорію по обѣ стороны Корейско-Маньчжурской границы на 50 верстъ въ каждую сторону. Очевидно, что въ случаѣ занятія Японіею Кореи и щ"и переходѣ японскихъ войскъ въ наступленіе 50 вер. нейтральной полосы были бы пройдены ими быстро, а зато на главнѣйшей преградѣ, гдѣ мы могли бы ихъ задержать, т. е. на р. Ялу, составлявшей Корейско-Маньчжурскую границу, они могли бы встрѣтить въ худшемъ для себя случаѣ лишь нѣкоторыя изъ подоспѣвшихъ сюда русскихъ частей, но отнюдь не заблаговременно приспособленную къ оборонѣ и прочно занятую линію.
4. п. 7 русскихъ предложеній о признаніи Японіею Маньчжуріи и ея побережья во всѣхъотношеніяхъ внѣ. сферы ея интересовъ разбивался японцами на четыре пункта, при чемъ уступки, дѣлаемыя Японіею по вопросу о Маньчжуріи, приравнивались къ уступкамъ, сдѣланнымъ нами по вопросу о Кореѣ, другими словами, японцы оставались при прежнемъ намѣреніи обязательно включить въ соглашеніе и Маньчжурію, тогда какъ мы хотѣли договариваться лишь о Кореѣ.
Наконецъ и въ новыхъ предложеніяхъ Японіи попрежнему находилось не существовавшее въ русскихъ предложеніяхъ взаимное обязательство не мѣшать соединенію Корейской желѣзной дороги съ Восточно-Китайской желѣзной дорогой, если эти дороги будутъ современемъ доведены до Ялу.
Остальныя поправки касались уже деталей, но всѣ носили несомнѣнный признакъ той полной обдуманности, съ какою японцы отнеслись къ своимъ требованіямъ. Такъ въ п. 2-мъ добавлено ираво Японіи подавать Кореѣ не только "совѣты и помощь", но и военную помощь, въ п. 3-мъ вставлено слово "развитію" и слово "предпріятія" замѣнено словомъ "дѣятельность", что при новой редакціи этого пункта несомнѣнно расширяло понятіе съ одной стороны о правахъ Японіи, съ другой стороны объ обязательствахъ Россіи; наконецъ въ п. 4 добавлено, какъ уже сказано выше, число случаевъ, разрѣшающихъ Японіи высадить свои войска на Корейскомъ полуостровѣ.
Единственною уступкою, допущенною Японіею, если не считать за уступку ту фиктивную нейтральную зону, о которой говорилось въ п. 6, было обязательство Японіи не предпринимать на берегахъ Кореи никакихъ военныхъ работъ, способныхъ угрожать свободѣ плаванія въ Корейскомъ проливѣ. Но путь чрезъ этотъ проливъ и при соблюденіи новаго условія попрежнему проходить въ ближайшемъ сосѣдствѣ отъ о. Цусимы {Портъ Такесики на о. Цусима; этому порту придавали большое значеніе въ случаѣ войны. Незадолго до военныхъ дѣйствій, въ декабрѣ 1903 года, было объявлено особое положеніе объ управленіи портомъ Такесики.} и отъ японскихъ береговъ, т. е. недалеко отъ оборудованныхъ японцами морскихъ базъ и подъ ударами японскаго флота, слѣдовательно и это обязательство имѣло за собою въ сущности самое ничтожное значеніе.
Можно даже сказать, что первыя предложенныя Японіею условія соглашенія были менѣе требовательны, чѣмъ вторыя. По крайней мѣрѣ при всѣхъ равныхъ остальныхъ условіяхъ въ первыхъ предложеніяхъ японскаго правительства при опредѣленіи интересовъ, правъ и дѣятельности Японіи и Россіи въ Кореѣ и Маньчжуріи, каждый разъ напоминалась ст. 1 проекта, т. е. обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Китайской и Корейской имперій, каковая оговорка относительно Кореи признавалась и въ проектѣ русскаго соглашенія (п. 2 и 3). Затѣмъ въ п. 4 первоначальнаго проекта число войскъ, которыя Японія имѣла право высадить въ Кореѣ, и время, въ теченіе котораго эти войска имѣли право оставаться въ Кореѣ, опредѣлялось точно такъ же, какъ и въ русскихъ контръ-предложеніяхъ; въ новомъ же или второмъ проектѣ японскаго правительства эти ограниченія уже исчезали совсѣмъ.
Рѣшеніе Токійскаго кабинета отклонить наши предложенія и сдѣлать новыя поправки было принято не безъ колебаній.
25 сентября начались переговоры, затѣмъ послѣдовалъ перерывъ въ теченіе болѣе двухъ недѣль и какъ будто бы даже блеснулъ лучъ надежды на счастливый исходъ.
Изъ Токіо доносили въ Петербургъ, что японцы видимо колеблются, что происходятъ постоянныя ежедневныя, продолжительныя совѣщанія членовъ кабинета между собою, а также съ тѣми или другими изъ старшихъ государственныхъ людей. Колебанія происходятъ, повидимому, отъ большого соблазна, который представляли наши уступки на корейской почвѣ съ одной стороны, а съ другой -- отъ трудности рѣшиться на большую жертву самолюбія, сопряженную съ отступленіемъ отъ принятаго Японіею столь притязательнаго положенія въ Маньчжурскомъ вопросѣ. Къ тому времени Японія повидимому успѣла всюду разгласить, что вступила съ Россіей въ переговоры какъ разъ по этому вопросу и что сохраненіе мира на Дальнемъ Востокѣ зависитъ отъ русскихъ уступокъ. Такимъ образомъ она уже отрѣзала себѣ пути къ будущему отступленію.
На первыхъ двухъ совѣщаніяхъ съ барономъ Розеномъ баронъ Комура даже отказывался входить въ разсмотрѣніе нашихъ условій. Онъ настаивалъ на томъ, что первоначально необходимо разрѣшить главнѣйшій споръ, т. е. установить полную связь между Маньчжурскимъ и Корейскимъ вопросами, и вести затѣмъ переговоры не относительно одной Кореи, какъ хотѣло русское правительство, а относительно обѣихъ территорій вмѣстѣ, какъ то имѣлось въ виду японскими предложеніями. Паника, происшедшая на Лондонской биржѣ изъ-за ложнаго слуха о высадкѣ японскихъ войскъ въ Кореѣ и вызвавшая собою крупное паденіе японскихъ фондовъ, помогла намъ, и повидимому подъ вліяніемъ этого событія баронъ Комура въ своихъ послѣдующихъ свиданіяхъ съ бар. Розеномъ началъ уже по пунктамъ обсуждать русскія предложенія, со своей стороны предлагая нѣкоторыя измѣненія въ смыслѣ расширенія предоставляемой Японіи свободы дѣйствій. Наконецъ въ первой половинѣ октября состоялось общее собраніе различныхъ государственныхъ дѣятелей Японіи, продолжавшееся съ 10 час. утра до поздняго вечера. Въ этомъ совѣщаніи приняли участіе маркизы Ито, Ямагата, Ойяма и графы Иноуе и Мацуката. Было рѣшено, что японское правительство не можетъ принять поставленное нами основное условіе, т. е. не можетъ согласиться на выдѣленіе Маньчжуріи изъсферы происходящихъ переговоровъ. Попытка бар. Розена на совѣщаніи 13 октября отклонить Японію отъ ея настояній закончилась неудачею. На этомъ же совѣщаніи баронъ Комура говорилъ, что Японіи невозможно принять нашу редакцію п. 7-го, касавшагося Маньчжуріи.
Толчокъ къ такому рѣшенію, т. е. къ несогласію на наши предложенія, могли дать: 1) полная готовность японской арміи и флота при видимой неготовности противника, 2) громадный перевѣсъ въ силахъ, бывшій на сторонѣ Японіи, при незначительности высылаемыхъ изъ Россіи подкрѣпленій и слабой провозоспособности Сибирской и въ особенности Маньчжурской жел. дор., 3) полученныя отъ японскихъ представителей въ Европѣ свѣдѣнія о положеніи нашихъ дѣлъ на Ближнемъ Востокѣ и выводимыя отсюда вполнѣ понятныя соображенія, что Россія въ настоящее время не будетъ въ состояніи удѣлить на Крайній Востокъ достаточныхъ военныхъ силъ, 4) полученныя въ Японіи свѣдѣнія о настроеніи русскаго общественнаго мнѣнія, которое или совершенно равнодушно относилось къ Корейско-Маньчжурскому дѣлу или же прямо не сочувствовало активной политикѣ русскаго правительства въ столь отдаленной части свѣта, 5) расчетъ на извѣстную, хотя бы и скрытую помощь Китая, съ которымъ Россія только что прекратила дальнѣйшіе переговоры, и наконецъ 6) пріостановившееся очищеніе нами Маньчжуріи, несмотря даже на то, что 26-го сентября наступилъ послѣдній срокъ для эвакуаціи нашихъ войскъ изъ этой области.
Японія начала отчетливо указывать "что она имѣетъ въ Маньчжуріи весьма широкія и существенныя права и интересы". Между прочимъ враждебная намъ партія Конойе-Окума утверждала, что Маньчжурія необходима Японіи и для избытковъ японскаго населенія. Послѣднее увеличивается каждыя 15--20 лѣтъ на 10 милліоновъ; дѣваться ему некуда, кормиться въ самой Японіи положительно нечѣмъ. Отсюда вынужденная эмиграція и въ Корею, и въ Маньчжурію. Но первая уже осуществляется, вторую же необходимо обезпечить теперь же. Средствами же для этого являются: или вводъ въ Маньчжурію оккупаціоннаго японскаго корпуса, равнаго русскому, или раздѣлъ части Китая между тремя заинтересованными державами -- Россіей, Японіей и конечно Англіей, или наконецъ война.
Крупную роль въ рѣшеніяхъ Токійскаго кабинета сыграло и общественное настроеніе страны. "Оно возбуждено настолько", сообщаетъ про эти дни нашъ военный агентъ въ Японіи, "что полиція нашла нужнымъ учредить особую охрану для нашего посланника и предупредить членовъ миссіи. За послѣдніе дни изъ Токіо выслано нѣсколько подозрительныхъ лицъ. Правительство само виновато въ такомъ настроеніи, потому что распустило печать и общественное мнѣніе до невозможности. На послѣднемъ митингѣ общества "Тайро-До-Сикай" говорили самыя зажигательныя рѣчи. Правительство конечно имѣло бы возможность прекратить эти митинги, но можетъ быть оно не дѣлаетъ этого, такъ какъ расчитываетъ, что ему понадобится еще народный энтузіазмъ, который впрочемъ и теперь такъ великъ, что нѣкоторыя лица начали уже дѣлать пожертвованія для войны". Какъ нарочно, матеріальныя условія, которыя до сихъ поръ только и сдерживали японскую партію войны, стали складываться въ пользу Японіи. Два главныхъ источника, служившихъ благосостоянію страны -- шелкъ и рисъ -- оказались въ 1903 году вполнѣ обезпеченными. Шелкъ далъ въ этомъ году небывалый сборъ и совершенно исключительный доходъ, а урожай риса достигъ размѣровъ уже давно невиданныхъ. Эти же условія въ свою очередь только способствовали приподнятости общаго настроенія и увеличивали возможность крайнихъ увлеченій.
Еще болѣе крупное вліяніе на рѣшеніе японскаго кабинета оказала надежда на нравственную поддержку и благопріятный Японіи нейтралитетъ Англіи и Америки.
Такимъ образомъ смыслъ японскихъ стремленій сводился къ слѣдующему: Японія требовала, чтобы въ переговоры о соглашеніи съ нею была введена и Маньчжурія. Между тѣмъ Россія упорно стояла на принципѣ, высказанномъ еще 4 іюля въ депешѣ графа Ламздорфа къ бар. Розену, а именно "что относительно Маньчжурскаго вопроса "никогда не допускалось и не будетъ допущено какое бы то ни было вмѣшательство Японіи".
Если бы мы уступили, то японцы, даже предоставивъ Маньчжурію въ наше полное распоряженіе, уже этимъ однимъ одерживали надъ нами нравственную побѣду, заставивъ русское правительство отказаться отъ установленнаго и не разъ въ торжественной формѣ объявленнаго принципа. Затѣмъ въ отплату за уступку Маньчжуріи японцы потребовали бы уступки въ Корейскомъ вопросѣ тоже въ полномъ объемѣ, такъ какъ, очевидно, что цѣною за Маньчжурію могла быть только цѣльная Корея. Этимъ они окончательно вытѣсняли насъ изъ Кореи и одерживали слѣдовательно одновременно съ первой побѣдой -- вторую, на этотъ разъ уже не нравственную, а матеріальную.
Только 28 ноября, т. е. почти черезъ полтора мѣсяца, былъ переданъ въ Токіо отвѣтъ русскаго правительства на вторыя предложенія японскаго кабинета. Въ этомъ отвѣтѣ значились слѣдующія условія:
1. Взаимное обязательство уважать независимость и территоріальную неприкосновенность Корейской имперіи.
2. Признаніе Россіей преимущественныхъ интересовъ Японіи въ Кореѣ и права Японіи помогать Кореѣ совѣтами, направленными къ вящшему упорядоченію гражданскаго управленія.
3. Обязательство Россіи не препятствовать развитію промышленной и торговой дѣятельности Японіи въ Кореѣ, ниже принятію мѣръ для охраны этихъ интересовъ.
. 4. Признаніе Россіею права Японіи посылать войска въ Корею съ цѣлью, упомянутой въ предшествующей статьѣ, или съ цѣлью подавленія возстанія или безпорядковъ, могущихъ создать международныя осложненія.