Edgar Wallace. "The Fellowship of the Frog", 1925
Перевод с английского.
Изд.-коммер. фирма "Гриф", Харьков, 1996
OCR и редакция Dauphin, август 2004
Стемнело, когда двое бродяг, обойдя стороной небольшую деревню, вновь очутились на почтовой дороге. Кружной путь оказался для них утомительным: ливший весь день дождь превратил вспаханные поля в настоящее болото.
Один из бродяг был очень высок ростом, небритый, в полинялом оборванном пальто, застегнутом на все пуговицы, с помятой шляпой на затылке. Рядом с ним его светловолосый спутник с остроконечной бородкой выглядел малышом, хотя был коренаст и выше среднего роста. За время пути они не обменялись ни единым словом; лишь тот, что поменьше, оглядывался время от времени, проверяя, не преследует ли их кто-нибудь. Вскоре путешественники вновь свернули с дороги, пересекли поле и подошли к краю необработанной полосы.
-- Еще немного и будем на месте, -- проворчал светловолосый, на что другой только усмехнулся. Он, казалось, был совершенно безразличен ко всему происходящему, хотя на самом деле примечал каждую деталь. Проходя мимо полусгнившего столба с дорожным указателем, долговязый попытался прочитать надпись, но в наступившей темноте это ему не удалось. Незаметно он переложил свой револьвер в наружный карман пальто.
Ждать помощи было неоткуда. Карло забрал его в свой невзрачный автомобиль в окрестностях Сити и долго колесил, избегая центральных улиц, пока не убедился, что слежки нет. И вот теперь они оказались за городом в абсолютно незнакомом Гентеру месте.
Бродяги взобрались на холм, заросший сорной травой, и увидели перед собой каменоломню. Повсюду валялись ржавые тачки и рельсы. В стороне, на самом краю обрыва, приютилась деревянная постройка. Карло направился к ней.
-- Нервничаешь? -- спросил он насмешливо.
-- Не очень, -- ответил Гентер. -- Вероятно, "лягушки" там, в сарае?
Карло тихо засмеялся:
-- Он там один. Лягушка поднимается из каменоломни. Под хибаркой есть потайная лестница, а само строение висит прямо над пропастью. Отличная идея, не правда ли? Даже миллион шпиков не смогут его здесь поймать.
-- Ну, а если они окружат каменоломню?
-- Неужели ты думаешь, что его не предупредят об этом своевременно? Лягушка все знает, -- усмехнулся Карло и, взглянув на руку спутника, успокоил его: -- Не бойся, будет не очень больно. Зато у тебя теперь везде всегда будут друзья. Если ты захвораешь или будешь голодать, "лягушки" придут к тебе и помогут. Если попадешься, тебя станут защищать лучшие адвокаты. Ты будешь выполнять только серьезную работу и сможешь заработать кучу денег. Разве это не превосходно?
Они находились шагах в двенадцати от постройки, сделанной из крепкого дерева. В ней была одна дверь и окно, закрытое ставнями. Карло подал Гентеру знак остановиться, а сам приблизился к двери и постучал. Затем перешел к окну, ставня которого чуть приоткрылась. Последовал довольно долгий разговор шепотом, после чего Карло возвратился.
-- Он сказал, что для тебя есть работа, на которой ты заработаешь тысячи. Тебе везет! Знаешь Рош-Моор?
Гентер кивнул. Он прекрасно знал это аристократическое предместье.
-- Там живет человек, которого нужно убрать. Он каждую ночь возвращается вечерним поездом и идет домой пешком. Дубинкой его легко будет устранить. Один лишь удар -- и готово.
-- Почему это должен сделать именно я? -- поинтересовался Гентер.
-- Все новички должны что-нибудь сделать, чтобы доказать свою храбрость. Ну, что ты на это скажешь?
-- Будет исполнено, -- не задумываясь, ответил Гентер.
Карло подвел его к окну:
-- Стой здесь, а левую руку просунь в окно.
Гентер засучил промокший рукав и сунул в щель голую руку. Кто-то внутри схватил его за кисть. Тотчас Гентер почувствовал прикосновение чего-то мягкого и липкого. "Клеймо", -- подумал он и приготовился к боли, которая не заставила себя ждать. Это была боль тысячи уколов. Затем руку его отпустили. Выдернув ее, он увидел следы крови, смешавшейся с краской рисунка, который оставил на его руке татуировщик. Это было изображение лягушки.
-- Не смажь, -- произнес приглушенный голос из лачуги. -- А теперь можешь войти.
Ставни захлопнулись. Вскоре открылась дверь, и Гентер вошел в абсолютно темное помещение. За его спиной невидимая рука задвинула засов на двери.
-- Твой номер девятьсот семьдесят первый, -- произнес глухой голос. -- А теперь возьми это.
Гентер протянул руку, и в нее вложили конверт. Казалось, что таинственная "лягушка" видит даже в темноте.
-- Это твои дорожные деньги и карта местности. Если ты истратишь деньги на себя или не прибудешь туда, куда тебя посылают, то будешь убит. Понял меня?
-- Да!
-- Потом ты получишь еще деньги, которые уже сможешь расходовать на себя. Теперь слушай внимательно. В Рош-Мооре живет банкир Хелуэль Джонес... -- говоривший, видимо, почувствовал, что новобранец удивленно вздрогнул. -- Ты его знаешь?
-- Да, я когда-то работал у него, -- ответил Гентер, осторожно вынимая револьвер.
-- До пятницы с ним должно быть покончено. Убивать его не обязательно, но если это случится, тоже не беда...
К этому времени глаза Гентера привыкли к темноте, и он стал различать фигуру говорившего. Тогда, сделав шаг в сторону, Гентер внезапно схватил "лягушку" за руку и процедил сквозь зубы:
-- У меня в руке револьвер. Я инспектор Гентер из полицейского управления, и при малейшем сопротивлении буду стрелять.
На мгновение наступила абсолютная тишина. Затем Гентер почувствовал, как его руку, в которой он держал револьвер, выдернули резким профессиональным движением. От нестерпимой боли инспектор выпустил револьвер, но в ответ сумел нанести противнику удар ногой. Тот охнул и ослабил захват. Началась отчаянная схватка. Гентер случайно коснулся лица противника и с удивлением обнаружил на нем плотную маску. Тут же раздался звон разбитого стекла, и Гентер почувствовал резкий, обжигающий запах. Он попытался глубоко вздохнуть, но начал задыхаться...
Человек в маске с минуту подержал обмякшее тело в своих руках, а затем грубо бросил его на пол.
Утром лондонский полицейский патруль нашел в саду пустующего дома тело инспектора Гентера и вызвал скорую помощь.
Человек, отравленный концентрированной синильной кислотой, умирает быстро. Спустя десять минут после того как "лягушка" разбил стеклянный баллон, полицейский был мертв.
На шоссе при въезде в Хорсхем у автомобиля, который вел Дик Гордон, лопнула шина на заднем колесе и одновременно закончилась вода в радиаторе. Водитель быстро заменил колесо и пошел к садовой калитке дачи, находившейся рядом с шоссе. Это был одноэтажный домик старинной постройки. Однако внимание молодого человека привлек вовсе не он и не прекрасный сад, в котором благоухали чудесные провансальские розы, а белокурая красавица, сидевшая с книгой в руках в тени деревьев.
Заметив Дика, девушка быстро встала.
-- Простите за беспокойство, -- приподнимая шляпу, извинился он. -- Но мне нужна вода для машины.
-- Идемте, я покажу вам колодец.
Мелодичный грудной голос еще больше усиливал очарование незнакомки. В нем звучали покровительственные нотки. Дик знал этот тон: так разговаривают взрослые девушки с юношами-одногодками. Гордону было уже тридцать, но благодаря моложавому бритому лицу он вполне мог сойти за восемнадцатилетнего.
-- Вот колодец, а вот ведро, -- сказала девушка. -- Я бы позвала служанку, чтобы она помогла вам, но у нас ее никогда не было, да и вряд ли будет.
-- Жаль девушки, лишившейся такого хорошего места, -- улыбнулся Дик. -- По-моему, здесь чудесно.
Она ничего не ответила, но когда Джек, набрав воды, вернулся к машине, незнакомка пошла следом и стала с любопытством рассматривать желтый автомобиль Гордона.
-- Вы не боитесь управлять такой большой и мощной машиной? -- спросила она.
Дик выпрямился.
-- Бояться?! -- шутливо возмутился он. -- Это слово я давно вычеркнул из своего лексикона!
На мгновение девушка смутилась, но затем, весело рассмеявшись, спросила:
-- Вы не через Уэльфорд проезжали?
Дик утвердительно кивнул.
-- Тогда вы, вероятно, встретили моего отца?
-- Я встретил лишь мрачного седого мужчину средних лет с большим коричневым ящиком на спине.
-- Где вы его встретили?
-- Приблизительно в двух милях отсюда, а может быть, и ближе. Надеюсь, я не вашего отца описал?
-- Да, я думаю, это был именно он. Мой отец -- фотограф-любитель. Он снимает фильмы из жизни птиц, зверей и насекомых...
Дик отнес ведро на место и теперь искал предлог, чтобы задержаться подольше. В это время из дома вышел высокий красивый юноша.
-- Элла, отец вернулся?
-- Мой брат Рай, -- представила его девушка. -- Я сказала этому молодому человеку, -- продолжала она, обращаясь к брату, -- что ему не следовало бы управлять такой мощной машиной. Вы помните ужасную катастрофу у Нортхемского перекрестка?
Рай улыбнулся:
-- Понимаю -- новый заговор против меня! И все это лишь для того, чтобы я не получил мотоцикла! Отец, надо вам сказать, думает, что я обязательно собью кого-нибудь, а Элла полагает, что я сверну себе шею.
В это время Дик увидел входящего в калитку мужчину, которого раньше повстречал на шоссе. Тот остановился, подозрительно посмотрел на Гордона и пробурчал:
-- Добрый день! Машина испортилась?
-- Добрый день! Нет, всего лишь не хватило воды.
-- Беннет, -- представился мужчина. -- Надеюсь, вы ее получили? В таком случае, всего доброго.
Он посторонился, чтобы пропустить Дика, но тот открыл калитку и в свою очередь стал ждать, пока пройдет Беннет, говоря при этом:
-- Моя фамилия Гордон. Очень вам благодарен за гостеприимство.
Мужчина со своей тяжелой ношей прошел мимо и направился в дом, а Дик снова обратился к девушке:
-- Вы ошибаетесь, если думаете, что управлять такой машиной трудно. Не хотите сами попробовать? Или, может быть, ваш брат?
-- Я с удовольствием, -- ответил Рай. -- Мне никогда еще не приходилось управлять таким прекрасным автомобилем.
Он быстро забрался в кабину и умело тронулся с места.
Когда машина исчезла за поворотом, девушка сказала:
-- Напрасно вы ему это разрешили. Рай, видите ли, очень честолюбив, и ему все время снятся миллионы. Эта поездка может расстроить его.
В эту минуту из дома вышел Беннет. Увидев их вдвоем, он нахмурил брови и мрачно промолвил:
-- Вы позволили мальчику прокатиться? Мне было бы приятнее, если бы вы этого не делали.
-- Мне очень жаль, -- ответил Дик. -- Да вот он уже возвращается.
-- Замечательно! -- воскликнул Рай, выпрыгивая из машины и с восторгом ее осматривая. -- Господи, если б она была моя!
-- Но она не твоя, -- сердито перебил его отец, но тут же, смягчившись, добавил: -- Возможно, когда-нибудь у тебя будет целый десяток таких автомобилей.
Дик хотел уже проститься, но тут Беннет неожиданно обратился к нему:
-- Не хотите ли разделить с нами нашу скромную трапезу? Тогда вы сможете объяснить моему неразумному сыну, что обладание такой машиной приносит не одни только радости.
Дик с восторгом согласился.
-- Вы первый человек, которого отец пригласил к обеду, -- удивленно сказала девушка, когда Беннет ушел.
Рай, улыбнувшись, подтвердил:
-- Да, он не очень-то общительный человек. Недавно я просил его пригласить к нам Фило Джонсона, но он даже не дослушал меня. А между тем этот Джонсон -- славный малый. Он принадлежит к категории людей, с которыми очень легко подружиться. Элла может это подтвердить. К тому же он личный секретарь моего хозяина. Вы ведь слышали об объединении Майтланда?
Дик утвердительно кивнул. Мраморный дворец, в котором мистер Майтланд разместил свои конторы, был одним из самых великолепных зданий Лондона.
-- Я служу там в конторе, -- продолжал Рай, -- и Фило мог бы для меня многое сделать, если б отец его пригласил. А так я обречен всю жизнь оставаться мелким служащим.
-- Глупо порицать папу, -- перебила его сестра. -- Возможно, и ты будешь когда-нибудь богачом...
Во время обеда Элла Беннет сидела рядом с Диком. Она сама прислуживала за столом и когда подала фрукты, Беннет сказал, глядя на Гордона:
-- Все же вы не можете быть таким молодым, каким выглядите. Сколько вам лет?
-- Я уже очень стар, -- улыбаясь, ответил гость, -- Мне тридцать один год.
-- Тридцать один? -- воскликнула Элла, покраснев. -- А я с вами разговаривала, как с юнцом.
-- А вы предположите, что я в сущности, юнец, -- серьезно ответил Дик. -- Хотя мне и приходится иметь дело с убийцами, ворами и вообще дурными людьми. Я возглавляю отдел прокурорского надзора.
Джон Беннет побледнел и выронил нож, которым чистил яблоко.
-- Гордон! Ричард Гордон! -- промолвил он глухо.
На секунду глаза их встретились.
-- Да, так меня зовут, и мне кажется, что мы уже где-то с вами встречались!
-- Надеюсь, это было не по долгу службы, -- заметил Беннет, и лицо его стало непроницаемым.
Возвращаясь в Лондон, Дик мучительно пытался вспомнить, с каким эпизодом из его жизни могло быть связано имя Джона Беннета. Однако все его попытки оказались тщетными.
Сержант Эльк менее всего походил на сыщика. Был он высокого роста, худой. Одежда на нем болталась. К тому же он сутулился, и это еще больше усиливало его жалкий вид. Он неизменно ходил в одном и том же желто-коричневом костюме и сером пальто, застегнутом доверху. С его бледного лица не сходило мрачное выражение. Ему не везло с повышением: он неизменно проваливался на экзамене по истории из-за своей полной неспособности запомнить какую-либо историческую дату. Однако Дик Гордон, знавший Элька лучше всех его непосредственных начальников, считал, что сержанта это вовсе не так уж тяготило, как полагали окружающие.
-- Нет покоя на этом свете бедным грешникам, -- сокрушенно вздохнул Эльк, усаживаясь в предложенное ему кресло. -- Я думал, что после командировки в Соединенные Штаты получу отпуск.
-- Дорогой Эльк, -- начал Гордон, -- я бы хотел узнать по возможности все о Лоле Бассано. И особенно меня интересует, почему она сблизилась с Раем Беннетом? Вчера, выходя из клуба, я случайно увидел их вместе и последовал за ними. Они проболтали в кафе битых два часа, Еще понятно, если бы Рай ухаживал за девицей, но они, как я мог расслышать, говорили только о деньгах. А мне известно, что Беннет -- всего лишь мелкий служащий у Майтланда, и у него в кармане нет ни пенса... Пусть вас не удивляет, что я заинтересовался этим, -- смущенно добавил он. -- Дело в том, что недавно я познакомился с семейством Беннетов, и оно довольно-таки заинтересовало меня.
Эльк, задумавшись, курил.
-- Беннеты... -- проговорил он наконец. -- Рай Беннет производит хорошее впечатление. Я немного знаю его: мне приходилось пару раз бывать в конторе Майтланда в связи с мелкими кражами, совершенными уборщицами. Там-то мы и познакомились. У него есть сестра, очень красивая. А вот их отец, несомненно, какой-то мошенник. У него нет постоянной работы, но он очень часто исчезает на целые дни, а когда возвращается, то выглядит довольно скверно. Этот Беннет давно меня интересует, но сколько я ни наблюдал за ним, все безрезультатна! Он переменил уйму всевозможных профессий, а теперь увлекся киносъемкой. Но я бы многое дал, чтобы узнать ею настоящую профессию...
Что же касается Лолы Бассано, то я ею займусь. Она очень эффектная девица. Хотя лично мне хищницы не нравятся. -- Эльк умолк, а затем произнес тихо: -- Итак... Гентер мертв? И вы полагаете, что в этом замешаны "лягушки"?
-- Без сомнения, -- ответил Дик, поднимаясь. -- Гентер два года гонялся за ними и недавно сообщил, что наконец-то напал на след. Он вышел на некоего Карло, который был связан с руководителем этой организации. В тот день, когда Гентер погиб, его должны были посвятить в ее члены. Он сел в машину к Карло, и тому удалось уйти от наблюдения, а когда...
В этот момент пуля пробила стекло окна, возле которого оказался Гордон. Осколки ранили Дика в лицо. В следующую секунду Эльк рывком отбросил Гордона к стене.
-- Стреляли со стороны Онслоунских садов, -- спокойно заметил Дик. -- Сегодня это уже второе покушение. А первый раз меня пытались сбить автомобилем, когда я возвращался домой.
-- Вы не заметили номера?
-- Заметил. Однако выяснилось, что такого номера вообще не существует, а шофер удрал раньше, чем я смог что-либо предпринять.
Эльк почесал за ухом:
-- Это очень интересно. До сих пор я не обращал внимания на этих "лягушек".
Он попрощался и отправился к себе в Скотленд-Ярд. Дойдя до Трафальгарского сквера, вдруг остановился, с минуту постоял, раздумывая, и повернул обратно.
Напротив конторы прокурора расположился уличный продавец спичек, карандашей, колец для ключей и разной мелочи. Эльк его раньше никогда не видел. На продавце был дешевый дождевик и мягкая фетровая шляпа, надвинутая на глаза.
-- Хороший заработок? -- спросил полицейский, останавливаясь.
-- Не-ет...
Сыщик насторожился. Этот выговор не принадлежал коренному жителю Лондона. Скорее всего перед ним был американец, желавший, однако, это скрыть.
-- Вы американец?
-- Да, -- признался продавец.
Эльк протянул руку.
-- Покажите-ка мне ваш патент.
Продавец с готовностью предъявил разрешение на уличную продажу. Оно было выдано на имя Жозуа Броада.
-- Не хотите ли купить колечко? -- спросил Броад, и в глазах его сверкнули веселые огоньки.
-- Не хочу, -- ответил сыщик, -- у меня нет ни ключей, ни того, что стоило бы ими запирать. Однако плохое место выбрали вы для торговли.
-- Да, -- согласился Броад. -- Слишком близко от Скотленд-Ярда, мистер Эльк.
Тот быстро взглянул на него.
-- Откуда вы меня знаете?
-- Да ведь вас почти все знают, не так ли? -- наивно спросил американец.
Сыщик окинул его внимательным взглядом и, кивнув, пошел дальше. Продавец подождал, пока он скрылся за углом, затем быстро накрыл клеенкой свой ящик и отправился вслед за ним.
Проходя мимо мраморного дворца, в котором размещалась фирма Майтланда, Эльк увидел, как оттуда поспешно вышел коренастый старик с длинной бородой и густыми нависшими бровями. Не оглядываясь, он направился к поджидавшему его такси. Эльк узнал в старике самого Майтланда и с удивлением подумал, что фактически ничего не знает об этом человеке. Не знает даже, где он живет. А ведь Майтланд был, пожалуй, самой любопытной фигурой среди лондонских финансистов.
Он прибыл в Лондон, не имея никаких связей и знакомств, и все-таки сумел очень быстро заявить о себе. В сравнительно короткий срок фирма его из маленькой конторы превратилась в огромнейшее предприятие. Этот человек ворочал теперь миллионами!
В Эльке заговорило профессиональное любопытство, и, взяв такси, он последовал за машиной Майтланда.
Добравшись до северной части Лондона, Майтланд оставил такси и пересел в трамвай. Эльк следовал за ним по пятам. Доехав до Тоттенхэма, старик вышел из трамвая, свернул за угол, прошел немного вдоль маленькой улочки и остановился перед дверью старого, запущенного дома. К величайшему изумлению Элька, Майтланд отпер дверь и скрылся за ней.
Сыщик осмотрелся. Он стоял на Эльдорской улице, население которой составлял исключительно бедный люд. Окна дома, в который вошел Майтланд, были грязны, занавески разорваны. И тут жил миллионер!
Быстро приняв решение, Эльк постучал в ту же самую дверь. Ему пришлось довольно долго ждать, пока она открылась. Сержант увидел перед собой старую женщину с болезненно-желтым цветом лица.
-- Простите, -- сказал Эльк. -- Мне показалось, будто только что вошедший господин обронил вот это.
Старуха с минуту смотрела на платок, потом взяла его и, не говоря ни слова, захлопнула дверь.
-- Мой последний хороший платок, -- пробормотал Эльк и направился к продовольственной лавочке, которую приметил на углу.
-- Не знаю точно, Майтланд или Майнланд, -- сказал хозяин лавочки, -- но ежедневно в девять часов утра старик уходит и возвращается всегда в то же время, что и сегодня. Я не могу вам сказать, кто он, но знаю одно: едят они мало. Он все продукты закупает у меня, и то, чем эти двое питаются в течение дня, здоровый ребенок легко съест за один обед...
Элька очень заинтересовали неожиданно открывшиеся факты. Он подумал, что ему следует ближе познакомиться с жизнью Майтланда.
Сейчас же необходимо было заняться просьбой Гордона, и он решил нанести визит Лоле Бассано. Здесь сержанта ждала еще одна неожиданность. Он был крайне удивлен, узнав, что Бассано занимает громадную квартиру в одном из роскошнейших зданий Лондона -- доме Каверлей.
Швейцар, которому Эльк (не без основания) показался намного подозрительным, сообщил, что мисс Бассано живет на третьем этаже.
-- Как давно она здесь?
-- Это вас не касается, -- отрезал швейцар.
Сыщик показал ему свой значок, и тот сразу стал любезнее.
-- Уже два месяца. Надеюсь, вы не арестовать ее пришли? Это было бы скверной репутацией для дома Каверлей.
-- Нет, я всего лишь хочу нанести ей дружеский визит, -- успокоил швейцара Эльк.
На площадку третьего этажа выходили две двери. Внимание полицейского привлекло пятно на одной из них. Он подошел ближе и увидел нарисованную белой краской маленькую лягушку. Краска не успела еще высохнуть.
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге показался человек с револьвером в руке.
-- Руки вверх! -- крикнул он, но, увидев Элька, замолк.
Сержант удивленно смотрел на элегантного господина. Это был никто иной, как продавец, с которым он разговаривал утром. Американец первым пришел в себя, и сыщик снова заметил веселые огоньки в его глазах.
-- Входите, мистер Эльк, -- любезно предложил хозяин и проводил сержанта в гостиную. -- Мы одни, так что можете говорить громко. Разрешите угостить вас сигарой?
-- Если я не ошибаюсь, -- сказал Эльк, -- мы уже виделись сегодня утром?
-- Вы не ошибаетесь. Я предлагал вам колечко для ключей. Мое имя Жозуа Броад, если помните.
-- Эта квартира, мистер Броад, по-видимому, очень дорого стоит, -- продолжал Эльк, -- и я понимаю, что вы стараетесь кое-что заработать, но мне кажется, что продажа колец не может приносить большой прибыли.
-- Вы совершенно правы, но мне это доставляет удовольствие, мистер Эльк. Я в некотором роде криминальный психолог. Как истинный американец интересуюсь социальными проблемами и придерживаюсь мнения, что единственный способ узнать и понять нищих любой страны -- это немного пожить среди них.
-- Ну что ж, это ваше право. А вот приставлять к груди честных полицейских чиновников револьвер у нас запрещено.
-- Очень сожалею о своей горячности, -- улыбнулся Броад, -- но я больше часа поджидал кое-кого и, услышав ваши шаги... во всяком случае можете требовать от меня любого удовлетворения.
Эльк не спускал с него глаз.
-- Разрешите узнать: вы ожидали друга? Я бы очень хотел знать его имя.
-- Я ожидал человека, у которого есть все основания бояться меня. Его зовут... впрочем, это неважно. Я его видел всего один раз в жизни, но не рассмотрел лица. Мы были вместе не более пяти минут и находились в темном помещении, освещенном одним тусклым фонарем. Пожалуй, это все, что я могу вам сообщить, господин инспектор.
-- Сержант, -- проворчал Эльк. -- Странно, что все меня принимают за инспектора.
Наступила пауза.
-- Вы бываете у ваших соседей? -- спросил он наконец.
-- У Лолы Бассано? Нет! Вы ради нее здесь?
-- Да. Хотел нанести ей дружеский визит, -- ответил Эльк, поднимаясь. -- И я с удовольствием познакомился бы с вашим другом. Он тоже американец?
Броад отрицательно покачал головой.
Сыщик направился к выходу. Казалось, он так и уйдет, не попрощавшись. Но, открыв дверь в коридор, вдруг оглянулся.
-- Очень рад буду как-нибудь с вами встретиться, -- сказал он и внимательно посмотрел на лягушку, красовавшуюся на двери.
Броад подошел и коснулся рисунка пальцем.
-- Свеженькая, -- сказал он, улыбаясь. -- Вы уже составили какое-нибудь мнение относительно этого; мистер Эльк?
Тот нагнулся над маленьким белым пятнышком на ковре перед дверью.
-- Да, совершенно свежая краска. По-видимому, это было сделано незадолго до моего прихода, -- небрежно заметил он, и этим, казалось, исчерпывался весь его интерес к лягушке. -- Ну, я, пожалуй, пойду теперь. До свидания. -- Эльк кивнул и направился к лифту...
Лола Бассано сидела в удобном мягком кресле со множеством цветных подушек за спиной и курила тонкую ароматную папиросу.
Время от времени она бросала презрительный взгляд на огромного мужчину, стоявшего у окна. Никакие изощрения портного не могли скрыть его истинной профессии. Еще совсем недавно Леу Брэди был чемпионом Европы в тяжелом весе. Однако появились более сильные боксеры, и слава его стала быстро меркнуть.
-- В котором часу ты ожидаешь своего пажа? -- спросил Брэди.
Лола пожала плечами и, зевнув, ответила;
-- Не знаю. Он только в пять часов заканчивает службу.
Брэди отошел от окна и принялся ходить по комнате.
-- Не понимаю, почему Лягушка так им интересуется? И вообще, Лола, мне надоела эта Лягушка.
-- Может быть, тебе и получать деньги за то, что ты ничего не делаешь, надоело? -- усмехнулась Лола. -- Что же касается молодого Беннета, то это дело Лягушки. Но поверь, он не стал бы интересоваться мальчишкой, если бы тот не стоил этого.
-- Слушай, а ведь мальчик, по-видимому, не знает о нашем браке?
-- Ты идиот, -- устало ответила Лола. -- Что же, мне прикажешь гордиться этим замужеством?
Леу Брэди вновь зашагал по комнате. Раздался звонок. Брэди взглянул на Лолу. Та кивнула, и он пошел открывать дверь.
Рай Беннет быстро вошел в комнату, приблизился к Лоле и стал целовать ей руки.
-- Я опоздал, но меня задержал Джонсон... О! Я и не знал, что у тебя такая шикарная квартира.
-- Ты знаком с Леу Брэди?
Рай утвердительно кивнул. Он был счастлив, и присутствие боксера его мало стесняло.
-- Итак, поговорим о твоем замечательном плане! -- начал он, присев рядом с Лолой. -- Брэди знает о нем?
-- Это как раз его идея, -- ответила она безразлично. -- Он всегда ищет подходящие варианты, правда, не для себя, а, как всегда, для других.
-- Да, это моя слабость, -- скромно подтвердил Леу. -- Я, правда, не знаю, согласитесь ли вы. Я бы и сам взялся за это дело, но сейчас слишком занят.
-- А что мне надо будет делать? -- поинтересовался Рай. -- Лола мне рассказывала что-то о секретной работе на японское правительство, но я не могу в это поверить!
-- Насколько мне известно, вам придется в основном дышать свежим воздухом, -- усмехнулся Брэди. -- Возможно, от вас потребуется какая-нибудь информация политического характера. Во всем этом мне не нравится только то, что вам придется вести двойной образ жизни. Никто не должен знать, что вы служите у Майтланда. Вам надо будет жить под другим именем и перебраться сюда, в город...
-- Это отлично, -- перебил его Рай. -- Даже отец считает, что мне следовало бы снять комнату в городе: поездки слишком дорого обходятся. Но что же все-таки я должен буду делать и перед кем отчитываться?
Лола встала и, подойдя к Раю, сказала с улыбкой:
-- Бедный мальчик! Возможность жить в прекрасной квартире и видеть меня каждый день причиняет тебе столько забот!
Было девять часов вечера, когда сыщик вновь появился на Эльдорской улице.
Большинство домов было не освещено: жизнь в них в это время переходит на кухни, окна которых смотрят во двор. Но в доме Майтланда несколько окон светилось.
Эльк как раз подошел к нему и остановился на противоположной стороне улицы, когда свет там погас. Вскоре дверь открылась, и появился Майтланд со старухой. В руках у нее была хозяйственная сумка.
Сержант подождал, пока они удалятся, а затем быстро прошел за дом. Калитка во двор была заперта, но с помощью отмычки он быстро справился с замком. Войдя во двор, направился к черному входу и с удивлением обнаружил, что тот не заперт.
Проникнув в дом, сержант осторожно миновал прихожую и оказался в комнате, откуда с улицы был виден свет. Обстановка была нищенской. В углу стояла неряшливо застеленная кровать, посередине -- стол, покрытый грязном скатертью. На нем лежало несколько книг и пара листов бумаги, исписанных детским почерком.
Эльк с любопытством прочитал: "У господина есть собака. Господин зовет собаку. Собака лает на него". Книги оказались школьными учебниками начальных классов.
"Значит, здесь еще и ребенок живет, -- с удивлением подумал Эльк. -- Где же тогда он?"
Сыщик поднялся на второй этаж. Первая дверь вела в комнату, обставленную столь же убого, как и нижняя. Следующая оказалась запертой. Вдруг снизу послышался какой-то резкий звук. Сержант прислушался, но все было тихо. Тогда он быстро спустился по лестнице и направился к черному ходу. Эльк хорошо помнил, что оставил его открытым, но теперь дверь была заперта и в замке торчал ключ. Сыщик осторожно выбрался из дома и вновь занял свой пост на противоположной стороне улицы.
Пошел сильный дождь. Вскоре показались возвращавшиеся с покупками Майтланды. Они вошли в дом, и в тот же миг сержант заметил быстро промелькнувшую из-за дома темную фигуру, скрывшуюся в лабиринте маленьких улочек. Он бросился следом.
Попетляв немного, они выбрались на главную улицу. Неизвестный направился к стоящему у тротуара автомобилю и, когда, открыв дверцу, обернулся, Эльк узнал его. Это был все тот же Жозуа Броад!
-- Влезайте, а то промокнете до нитки! -- весело крикнул он сержанту.
Тому ничего не оставалось, как забраться в автомобиль. Машина тронулась, и американец спросил:
-- Скажите, Эльк, вы видели ребенка?
-- Нет.
-- А я видел куколку, -- хихикнув, сообщил Броад.
-- Где же она была?
-- Это был младенец мужского рода, -- уточнил американец. -- Однако прошу вас больше ни о чем меня не спрашивать. Я оказался в доме раньше вас. Вы меня напугали. Между прочим, это я оставил черный вход открытым. Итак, дорогой мой, что вы на это скажете?
-- Насчет мистера Майтланда?
-- Да. Эксцентрично, не правда ли? Если бы вы только знали, как это эксцентрично!..
Когда машина остановилась перед домом Каверлей, Эльк спросил:
-- Кто вы, собственно, такой, мистер Броад?
-- Я частный детектив, и мой конек -- изучение различных категорий преступников, -- спокойно ответил американец, -- Не хотите ли зайти ко мне выпить бокал пива?
-- С удовольствием...
Они поднялись на третий этаж. Броад уже сунул ключ в замок своей двери, когда Эльк вдруг остановил его.
-- Не отпирайте дверь! -- шепнул он.
Броад удивленно взглянул на него:
-- Почему?
-- Предчувствие. Я шотландец, и у нас есть выражение "фрей", что означает "сверхъестественность".
-- Вы суеверны? Или вы шутите? -- улыбнулся Броад, опуская однако руку с ключом.
-- Я бы мог поклясться, что за дверью что-то есть!
Сержант взял у Броада ключ и осторожно вставил его в замок. Затем рывком распахнул дверь и толкнул Броада в сторону под защиту стены. Ничего однако не произошло. Но уже в следующий миг Эльк бежал к лестнице, крича на ходу:
-- Бегите, бегите, Броад!
Американец увидел зеленоватые пары в квартире и бросился следом за сержантом.
Швейцар как раз собирался запирать свою каморку, когда появился сыщик и, еле переводя дух, спросил:
-- Вы можете созвониться с жильцами дома?
-- Да, сэр!
-- Хорошо! Немедленно сообщите во все квартиры, начиная с третьего этажа и ниже, чтобы они ни в коем случае не открывали двери на лестницу, забили бы все щели бумагой, а окна открыли настежь. Дом наполнен ядовитыми газами... Не спрашивайте, делайте, что я вам говорю!
Сам Эльк вызвал пожарных. Спустя несколько минут у подъезда, раздался звон колокольчиков, и по лестнице стали подниматься люди в противогазах. К счастью, была суббота, и все жильцы, за исключением лишь Броада и его соседки, выехали за город. Но Лолы тоже не оказалось в квартире.
-- Мисс Бассано возвращается только под утро, -- пояснил швейцар.
Уже светало, когда здание было, наконец, проветрено. Квартира Броада не пострадала, если не считать, что все его серебро почернело, а окна и зеркала покрылись желтоватым налетом. Вдвоем с американцем Эльк осмотрел квартиру и вскоре понял, каким образом в нее проник газ.
-- Через камин, -- сообщил он. -- Газ тяжелый -- он свободно спустился по дымоходу.
Обследование крыши подтвердило это. Они нашли там десять пустых газовых баллонов и длинный канат, прикрепленный к большой корзине.
Солнце уже взошло, когда Эльк вышел от Броада. У подъезда он увидел автомобиль, за рулем которого сидел совершенно пьяный Рай Беннет. Рядом с ним находился Леу Бреди, а на тротуаре стояла Лола в шикарном вечернем манто.
-- А, да ведь это Эльк! -- закричал Рай, узнав сержанта. -- Лола, представляю тебе мистера Элька, истинного Шерлока Холмса, собаку закона...
-- Заткни глотку! -- цыкнул на него Леу, но Рай пребывал в слишком приподнятом настроении.